Сравнительный анализ судебных органов и судебного производства Древней Руси и хазарского каганата (историко-правовой опыт и его значение для конструирования правовых систем современности)

Петров И. В.

Правосудие в Древней Руси осуществлялось не специализированными только на нем одном органами, а структурами, выполнявшими и иные политико-правовые функции¹Петров И. В. Эволюция государственно-правовой системы и торговые правоотношения восточных славян и Древней Руси (VIII—X вв.). СПб.: Центр стратегических исследований, 2012.. Несмотря на это, уже языческие правители Киева понимали, что произвол в любой сфере, в том числе и правовой, чреват ниспровержением основ государственности.

Судебную власть Древнерусского государства возглавлял Великий князь киевский. В столице, в частности, он руководил судом и вершил любые дела, какие считал нужными. Ибн Русте, восточный ученый, творивший на рубеже IX-X вв., отмечал, что сторона, возбудившая дело, звала ответчика «на суд к царю». Последний выслушивал аргументацию сторон и их «препирательства», после чего, взвесив все «за и против», выносил приговор²Известия о Хозарах, Буртасах, Болгарах, Мадьярах, Славянах и Руссах Абу-Али Ахмеда бен Омар Ибн-Даста, неизвестного доселе арабского писателя началах века, по рукописи Британского Музея / пер. Д. А. Хвольсона. СПб., 1869. С. 37..

Правитель вправе был принимать абсолютно любые решения, но при этом должен был руководствоваться правовыми нормами, содержавшимися в «Законе Русском», договорах 911, 944 гг. и других правовых актах, не игнорируя при этом древнее обычное право.

Так, по ценнейшим свидетельствам Ибн Русте, правитель, поймав разбойника, приказывал либо задушить его, либо отдавал под надзор областных правителей: «Поймает царь в государстве своем разбойника, велит или задушить его, или отдает его под надзор кого-либо из правителей на отдаленных окраинах своих владений».

Ибн Фадлан, знаменитый путешественник, побывавший на волжских берегах в 921/922 г., определенно высказывается о наличии смертной казни за преступления против собственности: «И если они поймают вора или грабителя, то они ведут его к толстому дереву, привязывают ему на шею крепкую веревку и подвешивают его на нем навсегда, пока он не распадется на куски от ветров и дождей»³Путешествие Ибн Фадлана на Волгу: перевод и комментарий / под ред. акад. И. Ю. Крачковского. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1939..

Повесть временных лет также отмечает большие полномочия государя в решении вопроса о наказании преступника, повествуя уже о времени Владимира Святославича: «Живяше же Володимеръ в страсе Божьи. И умножишася зело разбоеви, и реша епископи Володимеру: «Се оумножишася разбойници; почто не казниши ихъ?» Он же рече имъ: «Боюся греха». Они же реша ему: «Ты поставленъ еси отъ Бога на казнь злымъ, а добрымъ на милованье. Достоить ти казнити разбойника, но со испытомъ». Володимеръ же отвергъ виры, нача казнити разбойникы, и реша епископи и старцы: «Рать многа; оже вира, то на оружьи, и на коних буди». И рече Володимеръ: «Тако буди». И живяше Володимеръ по устроенью отъню и дедню»⁴Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку // Полное собрание русских летописей. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 126-127..

По свидетельству Никоновской летописи, тот же князь был вправе помиловать разбойника Могуту (события 1008 г.):

«Въ лето 6516... Того же лета изымаша хитростию некоего славнаго разбойника, нарицаемого Могута; и егда ста предъ Володимеромъ, въскрича зело, и многы слезы испущая из очию, сице глаголя: «поручника ти по себе даю, о Владимире, Господа Бога и пречистую его Матерь Богородицу, яко отныне никакоже не сътворю зла предъ Богомъ и предъ человеки, но да буду в покаянии вся дни живота моего». Слышавъ же сиа Владимеръ, умилися душею и сердцемъ, и посла его ко отцу своему, митрополиту Ивану, да пребываетъ никогда же исходя из дому его. Могута же заповедь храня, никакоже исхожаше изъ дома митрополича...». Он, повествует далее летопись, раскаялся в своих преступлениях настолько, что люди дивились его кротости и благочестию⁵Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью // Полное собрание русских летописей. Т. IX. М.: Языки русской культуры, 2000.С. 69..

Таким образом, существовали следующие виды наказания за

разбой:

штраф в тройном размере от цены похищенного имущества (согласно установлениям русско-византийских договоров);
смертная казнь посредством удушения (повешения), применявшаяся, судя по всему, за особо опасные разбойные нападения или при резком росте численности разбойников (по Ибн Русте и Ибн Фадлану);
ссылка в отдаленные области государства, практиковавшаяся в тех случаях, когда опасность преступления не была чрезмерной, но и отсутствовали основания к назначению штрафа (согласно свидетельствам Ибн Русте);
пожизненный арест, как в случае с Могутой, применявшийся в виду очевидного и деятельного раскаяния лица, признанного виновным в конкретном преступном деянии (Никоновская или Патриаршая летопись).

В любом случае Великий князь самостоятельно решал, обладая судебной властью, вопрос виновности и невиновности обвиняемого. Ему, как представителю высшей судебной власти, принадлежало право помилования.

В представлении древнерусских летописных сводов князья IX-X вв. — в первую очередь воины-защитники, но в то же самое время они являются устроителями земли, законодателями. Недаром славяне и финны, изгнав варягов, решили пригласить князя со стороны, чтобы он «судилъ по праву».

Согласно летописному преданию, славяне и финны решили установить порядок путем приглашения Рюрика и его дружины: «И реша сами в себе: «поищемъ собе князя, иже бы володелъ нами и судилъ по праву»»⁶Повесть временных лет / подготовка текста, перевод, статьи и комментарии Д. С. Лихачева; под ред. В. П. Адриановой-Перетц. 3-е изд. СПб.: Наука, 2007. С. 13..

Указание на одно «право», «правду» свидетельствует, что к 60-м гг. IX в. оно было уже идентичным у всего славяно-финского единства в целом.

Из Ипатьевского списка Повести временных лет следует, что князь требуется для того, чтобы он «володелъ» и «рядил» как «по ряду», так и «по праву»:

«...И ркоша: «поищемъ сами в собе князя, иже бы володелъ нами и рядилъ, по ряду по праву»...»⁷Повесть временных лет по Ипатьевскому списку // Полное собрание русских летописей. Т. 2. М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 14..

Князья как источник правосудия рассматривались и раньше (образ легендарного Гостомысла в Иоакимовской летописи, указание на любовь к нему людей «расправы ради и правосудна», указание на справедливый «суд его», которым Гостомысл будто бы «прослависа всюду»). О Рюрике же в Иоакимовской летописи записано, что он «прилежа о росправе земли и правосудии, яко и дед его. И дабы всюду росправа и суд не оскудел, посажа по всем градом князи от варяг и славян»⁸Татищев В. Н. История Российская. Книга I. Ч. I. М., 1768. С. 30-35..

Верховный правитель вершил суд только в столице, поскольку все дела он не мог рассмотреть даже при желании. Вследствие данного обстоятельства по областям судили «княжи мужи», являвшиеся представителями великокняжеской администрации. Дружина великокняжеская была заинтересована в рассмотрении уголовных дел, поскольку уголовные штрафы шли именно им, «на оружье».

Как тут не вспомнить слова автора Новгородской I летописи, с восторгом отзывавшегося о первых русских князьях: «Како быша древний князи и мужи ихъ, обороняху Рускии земли, и иные страны приимаху под ся; тыи бо князи не збираху многа именьа, ни творимых веръ, ни продажь възкладаху на люди; но оже будет правая вера, а ту възмя, даяше дружине на оружье»⁹Троицкий список Новгородской первой летописи // Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 512..

Кроме того, судебными полномочиями обладали, несомненно, «великие и светлые князья» времен Олега Вещего и «всякое княжье» — эпохи Игоря Старого.

Особый спецификой обладал «анклавный» суд, созданный для славян и русов в Хазарии. Судьи здесь были, по сути, проводниками воли хазарского царя. Царь внешне не вмешивался в судебное разбирательство, не присутствовал в судебном заседании. Однако у него был «посредник». Судьи через него докладывали царю о том или ином деле, а последний, изучив его, передавал, опять через посредника, свой приказ, который судьи и выполняли. Однако подробнее об этом будет сказано ниже.

Ибн Русте дал краткое, но тем более ценное описание судебного производства на территории Древней Руси: «Когда кто из них имеет дело против другого, то зовет его на суд к царю, перед которым и препираются; когда царь принимает приговор, исполняют то, что он велит; если же обе стороны приговором царя не довольны, то, по его приказанию, должны предоставить окончательное решение оружию: чей меч острее, тот и одерживает верх. На борьбу эту родственники (обеих тяжущихся сторон) приходят вооруженными и становятся. Тогда соперники вступают в бой, и победитель может требовать от побежденного, чего хочет» (перевод Д. А. Хвольсона).

Ал-Мукаддаси дал сокращенную версию повествования о древнерусском процессе: «У них есть царь. Если ему приходится судить двух спорщиков, и недовольны им противники, то он им говорит: «Пусть судят вас ваши мечи»; чей меч первый выигрывает, тот и побеждает»¹⁰Мутаххар Ибн Тахир ал-Мукаддаси (Макдиси). Книга творения и истории / пер. Т. М. Калининой // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Том III: Восточные источники. М.: Русский Фонд содействия Образованию и Науке, 2009. С. 51..

Гардизи также не оставляет без внимания процессуальные отношения Древней Руси: «Если возникает между ними спор, идут к хакану и разрешают спор по его решению, или же он приказывает, чтобы решался спор мечом: кто победит, тот и выигрывает спор»¹¹Гардизи / Т. М. Калинина // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. III. С. 59..

Договор 911 г. предусматривал особый порядок производства по делам о беглой челяди: «Если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине, и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют судом и, когда найдут, возьмут его. Если же кто из тяжущихся не позволит произвести разыскание, то будет признан неправым».

Производство по делу начиналось с предъявления иска. Заинтересованная сторона посылала извещение другой об обязанности ее явиться в суд. Следует полагать, что при неявке ее она объявлялась проигравшей дело со всеми вытекающими последствиями.

Судебное разбирательство, по имеющимся данным, состояло из нескольких частей. Судебные прения заключались в поочередных выступлениях сторон, в которых они стремились доказать обоснованность своих требований или необоснованность претензий оппонента. Правитель (судья) внимательно выслушивал их аргументы. Вслед за этим следовало принятие решения, которое считалось обязательным для исполнения.

Договор 911 г. определил, что подданный великого князя, даже пребывающий в Византии, должен судиться на своей родине. Византийские судебные органы не имели право судить его, а должны были передать в руки своих русских коллег: «Аще злодеи възратиться въ Роусь да жалуютъ Роуси, христьанскому царству. И ять будетъ таковыи, и възвращенъ боудет не хотя в Роусь. Си ж вся да створятъ Роусь Грекомъ идеже аще ключиться таково».

Следовательно, была определена процессуальная юрисдикция; великокняжеские подданные подлежали, в случае совершения противоправного деяния, исключительно преданию русскому суду. Византийцы, в принципе, согласились на это, однако, оговорив аналогичные права для себя. Согласно договору 944 г., «ци аще ключится проказа никака, отъ Грекъ сущихъ подъ властью царства нашего, да не имать власти казнити я, но повеленьемь царства нашего, да прииметь якоже будеть створилъ».

Принцип заключается в подсудности конкретного человека в зависимости от его подданства, а не места временного проживания. Русский, живущий в Византии, но сохранивший подданство русского государя, должен быть судим исключительно русским судом. Впрочем, в ряде статей предусматривалось и правило территориальной, а не национальной подсудности.

Однако следует отметить, что если между Русью и Византией неоднократно заключались договоры, то этого не было в отношениях Киева и Итиля. Поэтому, хотя судебная система Хазарии не могла отказаться от рассмотрения дел с участием подданных Великого князя, выдача преступников или передача гражданско-правовых дел в русские суды не происходила. Но поскольку большое количество русских купцов пребывало в Итиле, для них был создан специальный суд.

О торговле в Итиле русов сообщает целая плеяда арабских авторов: Ибн Хордадбех, Ибн Фадлан, Ибн Русте, ал-Масуди и т.д. Почти полгорода занимали славяне и русы. Поэтому организация для них специального суда казалась вполне оправданной мерой.

Действовал этот суд по обычному для хазарских судов принципу, описанному ал-Истахри: «Источник доходов царя составляет взимание пошлин на заставах на сухих, морских и речных путях. На обитателях городских кварталов и окрестностей лежит повинность доставлять им всякого рода необходимый провиант, напитки и прочее. При царе 7 судей из иудеев, христиан, мусульман и язычников. В случае тяжбы между людьми решают ее эти судьи; нуждающиеся не являются к самому царю, но обращаются к этим судьям. В день суда между этими судьями и царем бывает посредник. При его посредничестве судьи входят в сношение с царем относительно следующих дел, и, таким образом, дела представляются ему на рассмотрение, а он передает судьям приказ, и они приводят его в исполнение»¹²Караулов Н. А. Сведения арабских писателей о Кавказе, Армении и Азербайджане // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 29. Тифлис, 1901. С. 43-45..

Таким образом, ал-Истахри перед описанием хазарского судопроизводства сообщает о том, что торгово-таможенные пошлины являются одним из основных источников доходов государства. Следовательно, торговые споры также могли стать предметом судебного разбирательства.

О том, что в суде этом судились славяне и русы сообщает ал-Масуди: «В хазарской столице семь судей. Два из них — для хазар, судят законом Торы; два — для тех, кто есть в ней из христиан, судят законом Евангелия; а один из них — для славян, русов и других идолопоклонников, судят языческим законом, а это — право разума»¹³Ал-Масуди. Золотые копи и россыпи самоцветов / перевод Т. М. Калининой // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. III: Восточные источники. М.: Русский Фонд содействия Образованию и Науке, 2009. С. 113..

Однако это означает, что в Хазарском каганате в первую очередь религиозные обычаи могли служить источником права, на их основе осуществлялось отправление правосудия. В то же время в ряде предшествовавших исследований мной установлено, что правовая система Древней Руси основывалась на сложном комплексе форм права — обычное право восточнославянских племен, международные договоры, уставы и ряды, Закон Русский и т.д. Следовательно, к середине X в. Древнерусское государство обладало более развитой правовой системой, нежели Хазарский каганат.

Таким образом, в ходе исследования избранной темы были сделаны следующие выводы:

1. Судебную власть возглавлял Великий князь киевский, обладавший правом участия в судебном заседании, принятия решений по гражданским и объявления приговоров по уголовным делам, помилования преступника.

2. В своей процессуальной деятельности он не был всевластным тираном, поскольку его сдерживал комплекс источников права: правовые обычаи, уставы и ряды, «Закон русский» и даже межгосударственные договоры.

3. Важной особенностью древнерусского суда была заинтересованность в рассмотрении уголовных дел великокняжеской дружины вследствие ее участия в сборе штрафов, шедших, согласно Повести временных лет и новгородским летописям, именно на ее содержание.

4. Существовал «анклавный» суд в Хазарии, созданный для русов, находившихся в Итиле.

5. Правомерно выделить следующие стадии процесса:

- стадия досудебной подготовки дела (предъявление иска, оповещение ответчика о вызове его в суд);

- стадия судебного разбирательства (этап судебных прений, состоявший из выступлений истца и ответчика; этап принятия решения, вынесения приговора).

6. Если в Хазарском каганате в первую очередь религиозные обычаи служили источником права и на их основе осуществлялось отправление правосудия, то правовая система Древней Руси основывалась на сложном комплексе форм права — племенные обычаи, международные договоры, уставы и ряды, Закон Русский. Следовательно, к середине X в. Древнерусское государство обладала более развитой правовой системой, нежели Хазарский каганат.

7. Падение Хазарского государства в 965 г. обусловлено не только комплексом политических, социальных и экономических факторов, но также и несовершенством ее правовой системы, основанной в целом на обычном и религиозном праве. Право же Древней Руси постоянно было подвержено изменениям, оно было не статичной, но динамичной структурой.

8. Борьба за гегемонию в Восточной Европе между Древней Русью и Хазарией, по сути, было борьбой более прогрессивных начал над началами архаическими.

9. Данный анализ показывает, насколько неэффективным является доминирование традиционного и религиозного права над остальными источниками права (Хазарский каганат), что является актуальным и для современных государственно-правовых систем — необходим баланс между разнообразными формами права. Кроме того, указанные формы права должны неуклонно совершенствоваться; реформирование права неизбежно — в противном случае наблюдается не эволюционный, а революционный сценарий развития или даже гибель, как государства, так и его несовершенной правовой системы.