Противодействие преступности в учреждениях исполняющих наказания

Документирование противоправной деятельности этнических преступных групп

Актуальность борьбы с преступными структурами (группами), сформированными по этническому принципу, на сегодняшний день очевидна. Об этом свидетельствует ряд социально-экономических и правовых ситуаций, наличие проблем борьбы с этнической преступностью. Среди них, прежде всего, неуклонный рост числа преступлений, совершаемых этническими гражданами России и иностранцами, неэффективность применения традиционных средств и методов оперативно-разыскной деятельности в условиях повышенного криминального профессионализма. При указанных обстоятельствах основное внимание при раскрытии преступлений, совершенных представителями различных этносов, проживающих на территории России, уделяется осуществлению мероприятий по документированию их преступной деятельности и использованию полученных сведении для возбуждения уголовного дела и привлечения виновных к уголовной ответственности.

Выявление конкретных участников группировок происходит, как правило, с помощью проведения комплекса оперативно-розыскных мероприятий, определенных ст. 6 Федерального закона «Об ОРД».

Основаниями начала документирования преступной деятельности этнических групп являются наличие информации о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного действия этнической преступной группой либо сведения о лицах, подозреваемых в их подготовке и совершении, а также находящихся в розыске за совершение преступления.

Документирование противоправной деятельности этнических групп рассматривается как процесс, обеспечивающий документальную фиксацию обнаруживаемых событий, фактов, действий, за совершение которых по действующему законодательству предусматривается уголовная ответственность.

Прежде чем перейти к особенностям организации и тактики документирования противоправной деятельности этнических преступных структур, приведем данные криминологического исследования, касающегося этнической преступности. Из числа раскрытых преступлений 43% этноосужденных совершили преступления против здоровья и нравственности; 36% - против собственности; 21% - против жизни и здоровья; 7,5% - против общественной безопасности. Свыше 35%- признаны судами рецидивистами. 2,1% - опасными рецидивистами, 1,6% - особо опасными рецидивистами. Наиболее высокий рецидив среди цыган - 51%, чеченцев - 40%, азербайджанцев - 26%, молдаван и армян - 20%, даргинцев - 17%, грузин - 12%.

Полученные в ходе исследования этнической преступности сведения позволяют в общих чертах дать типологический портрет членов преступных групп. В частности, это трудоспособные лица в возрасте 18-49 лет, ситуативного типа личности, с характером мгновенного принятия решений о совершении преступлений; не занятые в производственной и хозяйственной деятельности и до осуждения не работавшие; не заинтересованные в получении образования; не связанные брачными отношениями, не признающие морально-этических норм; не способные сдерживать проявления агрессивности; не имеющие положительных интересов; не поддерживающие контактов с администрацией учреждения отбывания наказания; нейтрально относящиеся к «воровскому кодексу чести» либо не поддерживающие его, что выделяет их из общего числа рецидивистов; не склонные к исправлению; выполняющие роль исполнителей преступлений и их организаторов; склонные к совершению преступлений в группе, в группе лиц по предварительному сговору, организованной группе; совершающие в большинстве преступления против общественной нравственности, собственности, жизни и здоровья.

К числу закономерностей, свойственных проявлениям этнической преступности, следует отнести определенную устойчивость этнических групп и их повышенную криминальную активность. В сравнении с другими преступными формированиями этнические, помимо общих интересов, дополняются национальной и религиозной составляющей и этнопсихологическими особенностями национального характера, что в значительной мере повышает их жизнеспособность, возможность быстро приспосабливаться к меняющимся условиям и непрерывно совершенствовать тактику действий и конспирации.

Опрос сотрудников правоохранительных органов ряда оперативных подразделений Северо-Кавказского региона показал, что в 62% из них считают этническую преступность серьезной опасностью, а 23% постоянно с ней сталкиваются.

На вопрос, какие признаки характерны для этнической преступности. 75% опрошенных показали на повышенную криминогенность этнических преступных групп; 15-20% - на постоянное проявление в их действиях экстремистско-религиозных проявлений.

Сотрудники исправительных учреждений (37%) считают, что деятельность этнических групп в колониях направлена на проявление своей этнической независимости, а 41% опрошенных отмечают их стремление выделиться среди осужденных других национальностей.

По мнению каждого третьего опрошенного, на активность этнических преступных групп в регионе влияет существование незаконных вооруженных формирований; межэтнических и межрегиональных конфликтов; влияние экстремистских исламских течений.

Таким образом, существующая этническая преступность с учетом вышеперечисленных присущих ей специфических форм является негативным обстоятельством, влияющим в целом на преступность. Неслучайно почти 50% опрошенных сотрудников высказали мнение, что существующие этнические преступные группы отрицательно влияют на состояние преступности.

Структурно-системная сложность этнической преступности заключается в том, что на ее состояние и динамику, помимо политических, этнопсихологических факторов, влияет «наслоение» религиозно-экстремистской мотивации. В наиболее общих чертах к криминогенной мотивационной группе религиозных противоречий и разногласий можно отнести такие факторы преступного поведения отдельной категории лиц, как религиозный фанатизм, псевдорелигиозный экстремизм, основанные на личной заинтересованности с целью поддержания престижа, завоевании авторитета, лидерства с агрессивной окраской; этнонациональных противоречиях, перерастающих в конфликты. Отметим, что религиозный экстремизм способен порождать как общеуголовную преступность, так и преступления против правосудия, порядка управления и общественной безопасности.

Структурирование этнических групп по кланово-родовому признаку высветило такие закономерности, как подчиненность отдельного индивида группе и зависимость от нее, важность одобрения его поведения со стороны группы, т.е. наличие внутригрупповой поддержки, господство вертикальных межпоколенных связей, ярко выраженное стремление к самоидентификации и традиционализму. В связи с этим можно предположить, что воздействие этнической общности, наличность и полная зависимость от нее намного сильнее, чем воздействие существующей общекриминальной субкультуры.

Наши исследования в области криминологических характеристик позволяют сделать вывод, что документирование действий этнических групп предполагает прежде всего проникновение в узловые звенья этнокриминальной цепочки и фиксацию там максимально полной, достоверной и объективной информации о фактах готовящихся или совершаемых деяний, степени виновности причастных к ним лиц, существующих межэтнических конфликтов и т.д. Действующие ведомственные нормативные акты, регулирующие вопросы оперативной разработки, не охватывают всего комплекса проблем, связанных с документированием преступной деятельности этнических преступных групп, они ориентируют оперативный состав на оперативную разработку отдельных личностей. При этом не до конца учитывается, что действия членов преступных групп, как правило, не являются решением задачи реализации собственного умысла, а представляют продукт согласованной преступной деятельности группы, обеспечиваемой механизмом ее осуществления, определенными способами воздействия лидеров на членов организации в сообществе и группах.

Очевидно, что, привлекая к уголовной ответственности одного, двух и даже нескольких членов преступной группы, достичь правового воздействия на всю преступную этническую структуру в принципе невозможно. Такой подход позволяет лишь скользить по поверхности, не обеспечивая проникновения в глубинные процессы явления, составляющего сущность этнической преступности в регионе.

Здесь необходимо изменить восприятие борьбы с проявлениями этнической преступности наиболее эффективным и быстрым реагированием по конкретному криминальному событию. Задача по контролю за этнической преступной средой может найти успешное решение лишь при условии комплексного подхода к документированию всех субъектов преступной этнической организации с учетом этнопсихологических факторов. Определяющее значение имеет нахождение признаков организованной этнической преступности, их идентификация, выбор объектов разработки, относящихся к компетенции оперативных подразделений, и концентрация усилий с учетом указанных особенностей.

В свою очередь, под документированием противоправной деятельности этнических преступных групп должен пониматься процесс осуществления оперативными подразделениями комплекса ОРМ и фиксация в ходе их проведения фактических данных в отношении всей этнической преступной организации, а не отдельных ее членов и групп. То есть объектом оперативной проверки и документирования, а впоследствии предметом доказывания должны являться сведения, подтверждающие наличие криминальной этнической структуры любого типа ее организации. Поэтому при документировании преступных действий представляется необходимым получение максимально полной оперативной информации об особенностях организации и тактики деятельности этнических преступных группировок в целом, а также факторов этнопсихологического характера, влияющих на поведение их участников.

Документирование преступной деятельности этнических преступных групп осуществляется путем сбора информации как гласно, так и с использованием негласных методов оперативно-розыскной деятельности. К гласным методам относится сбор (запрос) сведений, касающихся личностей проверяемых из официальных источников (наведение справок через загсы, паспортные подразделения органов внутренних дел, места проживания, работы, учебы); опросы граждан, использование предметов и документов, имеющих к ним отношение; результаты наблюдения уголовно-исполнительных инспекций; обследование помещений, сооружений и т.д.

К негласным методам документирования противоправной деятельности этнических граждан относятся: содействие органам, осуществляющим ОРД (ст. 17), проведение оперативно-розыскных мероприятий, предусмотренных п. 6, 9, 10, 11, 12, 13, 14 ч. 1, ст. 6 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», направленных на выявление сведений, подтверждающих преступную деятельность.

Достаточно актуально стоит проблема документирования деятельности членов религиозных этнических объединений экстремистской направленности. Религиозные объединения на территории России, согласно ст. 6 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», могут существовать в двух формах - как религиозные группы или как религиозные организации.

Различия между религиозной группой и религиозной организацией рассмотрены нами выше. В то же время следует отметить, что действующие ведомственные нормативные акты, регулирующие вопросы тактического применения оперативно-розыскной деятельности, не охватывают всего комплекса проблем, связанных с документированием противоправной деятельности религиозных групп, так как в основном ориентируют оперсостав на фиксацию действий отдельных личностей. При этом не до конца учитывается, что действия членов религиозной группы, как правило, не являются решением задачи реализации собственного преступного умысла, а представляют продукт согласованной противоправной деятельности членов группы», обеспечиваемой механизмом ее существования, определенными методами и способами воздействия лидеров на членов группы, исходя из условий, в которых функционирует религиозная группа (например, для осужденных это условия отбывания наказания и виды исправительных учреждений).

Задача по контролю над религиозной группой, склонной к совершению противоправной деятельности, может найти успешное решение лишь при условии комплексного подхода к документированию всех ее субъектов с учетом этнопсихологических факторов.

В документирование деятельности религиозной группы необходимо включать изучение любых действий по разработке структуры, формированию направленности и задач; механизма руководства, привлечение последователей, организацию их религиозного воспитания, проведение богослужений, иных религиозных обрядов и церемоний.

Например, для наступления ответственности по ст. 239 УК РФ «Организация объединения, посягающего на личность и права граждан» деятельность религиозного объединения (группы) в местах лишения свободы должна быть сопряжена:

• во-первых, с побуждением (формированием желания сделать что-либо) своих членов из числа осужденных к отказу от исполнения своих обязанностей, неподчинение требованиям администрации ИУ и т.д.;
• во-вторых, с побуждением осужденных к совершению иных противоправных деяний методами, запрещенными нормами права (причинение вреда психическому здоровью; угроза причинения вреда здоровью; нравственному развитию личности и т.д.).

Убеждение, настойчивые советы, разъяснения, пожелания могут рассматриваться как способы побуждения людей к отказу от исполнения своих обязанностей под видом исполнения религиозных обрядов. Практике известны случаи, когда побуждение осужденных к неисполнению требований администрации или совершению иных противоправных деяний осуществляется через призывы лидера следовать его примеру: «Я не работаю, не общаюсь с семьей, не обращаюсь к врачам и Вы должны делать то же самое».

В ст. 239 УК РФ криминализирована деятельность религиозного объединения, сопряженная с насилием. Однако характер насилия в ней не конкретизирован. Поэтому в контексте соответствующей уголовно-правовой нормы документированию должно подвергаться как физическое, так и психологическое насилие, которое традиционно (хотя и не без исключений) для современного российского уголовного права ограничивается угрозой причинения физического насилия. Отличительной особенностью деятельности экстремистских объединений является то обстоятельство, что насилие осуществляется помимо сознания и воли потерпевшего, т.е. объективно, и объект психологического воздействия (потерпевший) не осознает себя таковым. Это обстоятельство также необходимо учитывать при документировании деяний, предусмотренных ст. 239 УК РФ.

Ответственность за участие в деятельности религиозного объединения (группы), посягающего на личность и права граждан, а также за организацию экстремистского сообщества, т.е. организованной группы, для подготовки и совершения преступлений по мотивам расовой, национальной и религиозной ненависти предусмотрена соответственно ст. 239, ст. 282-1 УК РФ . Таким образом, документированию должно подвергаться участие подозреваемого в составе религиозного объединения в соответствии с его целями и задачами, как сопряженное с непосредственным осуществлением посягательств на личность и права граждан, так и выражающее в обеспечении его функционирования исполнение религиозных обрядов, ритуалов, привлечение новых членов, распространение листовок, литературы.

Религиозный экстремизм как радикальное отрицание социальных норм и правил, основанное на приверженности к крайним религиозным взглядам и действиям, не может существовать вне связи с преступностью, которая является аномальным, социально негативным явлением.

В контексте криминологической и уголовно-правовой проблематики религиозный экстремизм в процессе документирования следует рассматривать в качестве мотива, относящегося к обстоятельствам, отягощающим наказание за любые преступления - без выделения их родовой или видовой принадлежности (а «е» ст. 63 УК РФ); в качестве квалифицирующих признаков отдельных составов преступлений (например, ст. 105 УК РФ); в качестве признаков объективной и субъективной сторон некоторых составов преступлений (например, ст. 280 УК РФ, ст. 282, 282-1, 282-2 УК РФ).

Развитию религиозного экстремизма способствует недостаточное внимание к этой проблеме, в частности, оперативных подразделений органов, имеющих право осуществлять оперативно-розыскную деятельность. Сказывается не только новизна явления, но и отсутствие практики работы в этом направлении, которое осложняет выработку комплекса оперативно-розыскных и профилактических мер по предупреждению, выявлению и раскрытию преступлений, связанных с экстремизмом.

В качестве самостоятельного направления при документировании должна рассматриваться преступность, связанная с последствиями религиозного экстремизма. Помимо его уголовно наказуемых проявлений в виде актов экстремистской деятельности религиозный экстремизм представляет собой опасность в качестве причины совершения многих преступлений. Наиболее типичны генетические связи с экстремизмом таких преступлений, как умышленные убийства, незаконное изготовление, хранение и ношение огнестрельного оружия, дезорганизация деятельности исправительных учреждений, причинение вреда здоровью, захват заложников, массовые беспорядки, групповое хулиганство, поджоги, акты вандализма и др. Кроме того, религиозный экстремизм нередко становится причиной не только совершения отдельных общественно опасных деяний, но лежит в основе образования преступных группировок, проявляющих криминальную активность по различным направлениям, что также должно стать объектом документирования сотрудниками оперативных аппаратов.

В процессе документирования следует различать формы и проявления религиозного экстремизма. Например, национально-этнический экстремизм, к которому относятся антисемитизм, ваххабизм и расизм, основанные на ксенофобии. Характерными для данного вида экстремизма являются внешние, языковые или культурные различия, в силу чего появляется неприязнь к представителям иных национальностей либо культуры.

В данном случае документироваться должны действия и поступки, которые осуществляются, исходя из вероучений этих религиозных направлений (факты нетерпимости к последователям других религиозных учений, призывы к насильственным действиям и подготовка к их совершению, нелегальные пересылка и получение религиозной литературы, изучение литературы, содержащей признаки экстремизма и расизма, пропаганда идей экстремистской и расистской направленности и т.д.).

Исходя из положений ФЗ от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности», к преступлениям экстремистской направленности правомерно отнести лишь те из составов, указанных в ст. 282-1 Уголовного кодекса, которые содержат указания на экстремистские цели. Таким образом, логично охарактеризовать данную группу уголовно наказуемых деяний как «преступления, являющиеся проявлениями экстремизма».

Большинство преступлений данной группы направлено на определенный круг лиц, на какую-либо нацию, религиозную группу или другую социальную общность - объект преступлений. Кроме того, в большинстве случаев совершения преступлений данного вида вред причиняется интересам государства как носителя конституционных основ существующего строя с присущими ему правами и свободами, общественным укладом и соответствующими гарантиями безопасности.

В частности, с учетом специфики исправительных учреждений тактические приемы по документированию противоправных действий осужденных формируются, исходя из криминогенной ситуации, связанной с их деструктивным поведением в исправительных учреждениях на религиозной почве, наличием связей с религиозными структурами экстремистской направленности за пределами исправительных учреждений, появлением преступлений, основанных на религиозной нетерпимости к осужденным других вероисповеданий, распространением религиозной литературы нетрадиционных конфессий и др.

В тактику документирования преступных деяний этноосужденных входят организационно-управленческие меры по обеспечению эффективной работы конфидентов, оказывающих содействие оперработникам исправительных учреждений в целях документирования противоправных деяний осужденных. Таким образом, привлечение к содействию, выбор эффективных приемов использования негласных источников, организация проведения негласных оперативно-розыскных мероприятий, направленных на борьбу с религиозными группами экстремистской направленности, а также выбор объекта оперативной разработки - факторы, влияющие на процесс и полноту документирования.

Каждая моноэтническая группа имеет свойственный только ей национальный характер и религиозные традиции, влияющие на стереотип поведения ее участников. Поэтому при документировании противоправной деятельности членов религиозной группы следует выяснить, к какой религиозной конфессии она принадлежит, их отношение к таким религиозно-экстремистским течениям, как антисемитизм, ваххабизм и расизм, их отношение к деятельности тоталитарных религиозных сект. В делах оперучета должны фиксироваться все проявления религиозной ненависти, вражды и межэтнических конфликтов.

Документирование через оперативное внедрение наиболее часто рассматривают как процесс негласного осуществления комплекса ОРМ в отношении лица или группы лиц, обоснованно подозреваемых в приготовлении или совершении преступления, либо в отношении скрывшихся преступников для их розыска, когда иным путем достичь указанных целей невозможно или крайне затруднительно.

В то же время оперативное внедрение как форма оперативно-розыскной деятельности, осуществляемая органами, уполномоченными ФЗ «Об ОРД», должно не только использоваться при наличии обоснованных данных о признаках подготавливаемых или совершаемых (совершенных) преступлений в целях их документирования, но и для получения информации, подтверждающей факт совершенного либо совершаемого преступления.

Что касается получения сведений о деятельности религиозных организаций экстремистского направления как объекта оперативного внедрения, то этот процесс требует в первую очередь документирования внутренних психологических процессов между членами организации, их религиозную направленность, наличие связей за пределами исправительных учреждений, деятельность лидеров и активных последователей деструктивного религиозного учения и др.

Таким образом, оперативное документирование в процессе проведения специальных обеспечивающих мероприятий весьма результативно и действенно для сбора доказательств противоправной деятельности. Их осуществление должно согласовываться с нормами права и этики, соответствовать определенной линии поведения, легенде, объективным и субъективным условиям их реализации. Только в совокупности эти факторы создают благоприятные условия для последующего успешного доказывания существования преступной деятельности этнических преступных групп.