Сущность, условия и последствия приобретения членства в Жилищном накопительном кооперативе

Центральной фигурой любого кооператива, а в том числе и жилищного накопительного, является член кооператива, или пайщик.

Членство в жилищном накопительном кооперативе является юридико-фактическим составом, лежащим в основании взаимных прав и обязанностей участника и кооператива в отношениях друг с другом. Оно выступает важнейшим юридическим элементом корпоративной организации ЖНК, с которым связано существование самой корпорации как юридического лица, основанного на членстве.

По классификации ГК РФ (ч. 2 ст. 48) ЖНК в качестве потребительского кооператива относится к юридическим лицам, в отношении которых их участники имеют обязательственные права. Эта норма в первую очередь и главным образом определяет имущественно-правовые последствия гражданско-правового акта создания юридического лица и, как следствие, приобретения в нем права участия.

Всякое юридическое лицо при своем возникновении опирается на три гражданско-правовых элемента: акт учредителей — лиц, волей которых оно создается; цели, которые ставятся перед ним учредителями актом создания, указывающие на предмет деятельности; имущество, которое учредители передают создаваемому лицу в качестве основы его деятельности (вклад).

В тех случаях, когда учредители утрачивают право собственности на «вклад», и говорят о приобретении ими взамен обязательственных прав по отношению к юридическому лицу.

Таково самое простое объяснение смысла данной нормы, не требующее большой работы ума, но лишь веры в мудрость законодателя и стойкости в следовании его указаниям, и потому до известной степени (особенно с точки зрения тех, кто сегодня применяет закон) даже гуманное¹И именно оно получило наибольшее распространение в современной российской цивилистике вопреки очевидным противоречиям и даже несуразностям, которые влечет за собой следование ей (См.: Козлова Н.В. Гражданско-правовая природа отношений между юридическим лицом и его учредителями // Законодательство. 2004. № 7).. Однако модель обязательства в применении к этим правам оказывается такой непохожей на то, что мы привыкли наблюдать в механизме взаимодействия притязания и долга, что относится к этим правам и соответствующим им обязанностям как к обязательствам стало возможно при условии молчаливой либо явной ревизии классического понятия обязательства: расширении его содержания (обязательства с неимущественным содержанием), способов защиты (аннулирование актов — вместо принуждения к исполнению долга) и даже круга субъектов (права по участию в управлении делами, по отношению к которым юридическое лицо трудно назвать «должником» в привычном понимании этого слова)²«...Положения, содержащиеся в абз. 2 п. 2, находятся в явном противоречии с понятием обязательства (ст. 307 ГК), в котором стороны выступают в качестве независимых друг от друга участников правоотношений. Внутренние отношения между участниками, с одной стороны, и хозяйственными товариществами и обществами, производственными и потребительскими кооперативами, с другой стороны, неразрывной частью которых являются и отношения, связанные с имуществом последних, строятся по совершенно иной модели. Это отношения участия (членства) в делах данных юридических лиц, в том числе и в решении вопросов по управлению и распоряжению имуществом юридического лица» (Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. Т.Е. Абовой, М.М. Богуславского, А.Ю. Кабалкина, А.Г. Лисицына-Светланова. Автор комментария к ст. 48 проф. В.П. Мозолин)..

Неудивительно поэтому, что это положение закона стало предметом критики. В.А. Рахмилович, например, не углубляясь в подробности, осторожно заметил, что ст. 48 всех юридических лиц делит на три группы: 1) лица, в отношении которых у участников (учредителей) имеются обязательственные права; 2) лица, в отношении имущества которых у учредителей имеются вещные права; 3) лица, в отношении которых учредители никаких имущественных прав не имеют. По его мнению, смысл ч. 2 ст. 48 в целом заключается в том, чтобы определить, какие отношения между юридическим лицом и его учредителями (участниками) входят в предмет гражданского права: обязательственные (имущественные) и членские (неимущественные), вещные и неимущественные. Выводы же о том, насколько последовательной и практичной является предлагаемая классификация юридических лиц, он предоставляет делать читателю.

Зато В.П. Мозолин уже прямо заявил о том, что нормы п. 2 ст. 48 ГК РФ вызывают большие сомнения. По его мнению, деление прав учредителей (участников) на обязательственные и вещные в части образования юридического лица не основано на единых критериях. В первом случае имеется в виду отношение участников к юридическому лицу как субъекту права, т.е. отношения внутри юридического лица, во втором — отношение учредителей (лиц, не являющихся участниками юридического лица) к имуществу юридического лица, т.е. отношения вовне юридического лица. Конструкция «либо — либо» к различным по своему характеру отношениям неприменима. Закон допускает сочетание указанных двух видов прав в рамках одного и того же юридического лица. Например, учредители государственных и муниципальных унитарных предприятий, а также финансируемых собственником учреждений, имея право собственности или иное вещное право на имущество данных юридических лиц, одновременно состоят с ними в обязательственных отношениях по поводу соблюдения закона относительно правового статуса юридических лиц, в том числе обеспечения их прав на закрепленное за ними имущество.

Возможно, такая классификация вызывала бы меньше возражений с точки зрения логики, если бы обязательственные права в отношении юридических лиц ограничивались требованиями уплаты дивиденда и правом на ликвидационную квоту, на первый взгляд более всего похожими на права-требования. Тем более что именно к такому выводу, кажется, прямо подталкивает, и сам закон: «В связи с участием в образовании имущества юридического лица его учредители (участники) могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица либо вещные права на его имущество» (абз. 1 ч. 2 ст. 48 ГК РФ). Но подобное понимание серьезно обесценивало бы значение этой классификации юридических лиц, исключив из нее почти все некоммерческие.

Ослабить разногласия мог бы и другой подход, в соответствии с которым следовало использовать единые критерии разграничения. В этом случае все юридические лица надлежало классифицировать на лиц, в отношении которых учредители приобретают субъективные гражданские права, и лиц, по отношению к которым учредители никаких гражданских прав не приобретают. В группе юридических лиц, с которыми учредителей связывают гражданско-правовые отношения, пришлось бы выделять: лиц, в отношении которых у учредителей имеются как имущественные, так и личные неимущественные права (права членства и др.), и лиц, по отношению к которым учредители имеют только личные неимущественные права. По содержанию имущественных прав учредителей пришлось бы выделить лиц, в отношении которых у учредителей имеются права обязательственного типа (относительные имущественные права), и лиц, по отношению к которым учредители наряду с относительными правами имеют вещные права на имущество юридического лица³В.П. Мозолин справедливо полагает, что в существующих условиях сохранение за учредителем права собственности на имущество юридического лица не исключает возникновения между ним и учрежденным лицом относительных имущественных правоотношений, в том числе обязательств, к каковым можно было бы отнести обязательство по уплате собственнику части полученной прибыли. Поскольку такое право предусмотрено ч. 1 ст. 295 ГК РФ, отрицать его гражданско-правовой характер без серьезных доказательств невозможно.. В зависимости от прав на имущество юридические лица следовало подразделять на лиц, являющихся собственниками имущества, и лиц, имущество которых принадлежит на праве собственности их учредителям. Но такого решения, кажется, никто пока не предлагал.

Очень скоро поэтому в юридической науке начали подыскивать подходящее обоснование природе прав, связывающих учредителей с учрежденным юридическим лицом и в первую очередь права участия или права членства.

Существует несколько объяснений, о которых здесь уместно вспомнить.

Наиболее последовательные приверженцы классического подхода признают такие права (права участия) особой разновидностью прав обязательственных: «...участники хозяйственных товариществ, обществ и кооперативных организаций имеют обязательственные права в отношении юридического лица (законодатель говорит о правах участия именно как об обязательственных — абз. 2 п. 2 ст. 48 ГК РФ⁴Нельзя не заметить, что на самом деле в норме, на которую ссылается проф. Е.А. Суханов, нет и слова о праве участия. Участие в образовании имущества юридического лица не тождественно праву участия в юридическом лице, о чем хорошо известно и самому проф. Е.А. Суханову, но в большинстве случаев оно является основанием приобретения ряда личных и имущественных нрав в отношении юридического лица, в том числе и прежде всею права участия. Очень может быть, что проф. ЕА. Суханов, будучи одним из наиболее активных разработчиков части первой ГК РФ, именно такой смысл и старался придать данной норме, но тогда в этом случае остается лишь констатировать, что в результате получилось все же нечто совершенно отличное от авторского замысла.), особенность оборота которых зависит от модели самой организации (ср. ч. 1 ст. 79, п. 1 и 2 ст. 93, п. 1 и 2 ст. 97 ГК РФ). В общественных и религиозных организациях (объединениях), а также в объединениях юридических лиц, в которых участники не сохраняют имущественных прав (п. 3 ст. 48 ГК РФ), права участия имеют сугубо организационный характер, а в некоторых некоммерческих организациях за отсутствием самого признака членства о них и вовсе говорить не приходится (п. 1 ст. 118 ГК РФ)». Здесь право участия — вид права требования (возможно, и даже скорее всего, особый, специфический⁵В самом деле: представим себе на миг право требования (притязание) участия в работе общего собрания или право голоса. При любых аналогиях с обязательственным правом оказывается, что осуществить это право возможно только собственными действиями управомоченного лица, ни никак не лица обязанного, которому нужно только оказывать содействие реализации этого права и не препятствовать его осуществлению.), а соответственно обязанность юридического лица — вид долга⁶«Не обсуждая сейчас вопроса о самостоятельности прав участия и целесообразности особого их выделения, далее при упоминании о правах требования имеются в виду в том числе и права участия»..

Другое объяснение — «компромиссное», авторы которого менее всего склонны к коренной ревизии общей картины цивилистического мира. Следуя установившемуся научному стандарту, они исходят из существования в гражданском праве двух классических типов субъективных прав: вещных и обязательственных⁷Эта «странная дихотомия», которой мы обязаны главным образом германской школе цивилистики, основана на подмене понятия «личное» понятием «обязательственное» (подробнее см.: Райхер В.К. Абсолютные и относительные права (К проблеме деления хозяйственных прав). В особенности применительно к советскому праву // Вестник гражданского права. 2007. Т. 7. №2. С. 144-204;. Между тем сегодня нельзя не видеть, что обязательственное право — только одно из возможных личных прав, обращенных к личности обязанного субъекта — должника. О.С. Иоффе считал эту классификацию не имеющей практического значения, поскольку все вещные права того времени, но его мнению, ограничивались правом собственности (см.: Иоффе О.С. Советское гражданское право. С. 94).. Поэтому для них, не решающихся шагнуть за грань «цивилистической ойкумены», право участия — особое вещно-обязательственное право. Д. В. Ломакин, например, так обосновывает «двойственную» характеристику прав акционеров. Он полагает, что право на дивиденд может быть и корпоративным и обязательственным. Как корпоративное право — это установленная законом возможность получения части прибыли от деятельности акционерного общества. Вместе с тем в результате существования данного права акционер впоследствии приобретает и одноименное производное обязательственное право, которое возникает у него только с момента утверждения общим собранием конкретного размера и формы дивидендов. Право на ликвидационную квоту, по мнению Д. В. Ломакина, также существует в качестве и корпоративного и обязательственного, возникающего после утверждения ликвидационного баланса.

Как компромиссный вариант допускается одновременное существование между корпорацией и членами одновременно отношений вещных, корпоративных и обязательственных либо только вещных и обязательственных. Причем в одном случае корпоративными предлагается считать отношения между корпорацией и ее учредителями, а в другом — право на участие в управлении и право на получение информации (особенностью этих прав является признак «личной власти»⁸См.: Юлдашбаева Л.P. Правовое регулирование оборота эмиссионных ценных бумаг (акций, облигаций). М., 1999. С. 26-27, 56. Причем обязательственными правами Л.Р. Юлдашбаева предлагает считать право на получение дивидендов и ликвидационной квоты, так как в этих случаях возникает право требования к эмитенту о совершении определенных действий (о выплате дивидендов, передаче остатков имущества).).

И еще одно обстоятельство. ГК РФ, если исходить только из содержания ч. 2 ст. 28 ГК РФ, ничего не знает о юридических лицах, в отношении которых учредители не приобретают ровно никаких прав, утрачивая право собственности на переданные ему вклады. Но разве такие юридические лица невозможны? Было бы нелепо отрицать существование таких лиц в области реализации гражданами конституционной свободы совести, благотворительной и даже политической деятельности.

Представляется наиболее логичной позиция, отказывающаяся использовать для характеристики членства и членских прав категории вещных и обязательственных прав, подвергнутые обстоятельному разбору в упомянутой статье В.К. Райхера. Мало того, что сама классификация обнаруживает свое несовершенство в целом ряде случаев, демонстрируя одновременно и отсутствие четких границ, и взаимный переход одного вида прав в другой⁹Попытки выдать ее недостатки за достоинства заставляют прибегать поистине к головоломным трюкам, создавать конструкции заоблачной догматической высоты. Чтобы понять это, достаточно посмотреть статью В.А. Белова, посвященную вещно-обязательственной природе залога, — превосходный образец формальной логики применительно к юриспруденции понятий, остроумно совмещающий несовместимые явления путем их приведения к общему логическому знаменателю (см.: Белов В.А. Залоговые правоотношения: содержание и юридическая природа // Законодательство. 2001. № 11)., применительно к корпоративным правам она оказывается просто вредной, вводящей в заблуждение относительно как их природы, так и их содержания.

Чтобы убедиться в этом, достаточно обратить внимание на соотношение этих прав с правами кредиторов в процессе несостоятельности корпорации. Они откровенно демонстрируют здесь свою корпоративную природу, уступая в приоритетности правам конкурсных кредиторов ликвидируемого юридического лица. Мало того, корпоративным субъективным правам в большинстве своем и за немногими исключениями «нет необходимости выходить за пределы корпоративной сферы таким образом, чтобы стать похожим на обычное обязательственное право».

Членство в корпорации лучше всего описывается конструкцией гражданского правоотношения, на что справедливо обращал внимание Отто Гирке. Членство в этой части образует правовое состояние, элементами которого выступают субъективные гражданские права особого рода — права членские. В них сочетаются и проявляются в разном соотношении и соответственно с разной силой два начала: начало корпоративное и начало индивидуальное. «Ибо членские специальные права в отличие от свободных разрозненных субъективных прав окутаны паутиной корпоративных связей и потому хотя и охраняются в своей субстанции как права индивидуальные, но юридически определяются в своем содержании как права социальные».

Членами ЖНК в отличие от всех иных видов кооперативов, включая жилищные и жилищно-строительные, могут быть только физические лица. Объясняется это главным образом одним обстоятельством — желанием создать форму инвестирования жилищных накоплений граждан, альтернативную предпринимательскому долевому участию. Конечно, решить эту проблему одним только таким способом явно не удается. Необходим целый ряд экономических и организационных условий, призванных обеспечивать участие в ЖНК относительно менее обеспеченных граждан, нуждающихся в улучшении жилищный условий, но допуск в состав членов юридических лиц сразу же лишит эту форму всех ее преимуществ для физического лица¹⁰Тем не менее в юридической литературе это положение закона вызывает недоумение (см.: Лебедева О. Участие юридических лиц в кооперативе в сфере жилищных отношений). Это тем более странно, что автор приводит пример использования формы ЖСК инвестиционными компаниями с целью избежать применения к ним Федерального закона «Об участии в долевом строительстве многоквартирного домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ. Это неизбежная расплата (если только не стратегический замысел некоего лобби) за извращение кооперативной природы: ЖК РФ, разрешивший без всяких ограничений вхождение в состав ЖСК юридических лиц, не мог не обернуться превращением ЖСК в кооперативную крышу для инвестиционных компаний. Выплатив полностью паевой взнос, юридическое лицо, являющееся членом кооператива, должно использовать эти помещения только для проживания граждан, т.е. путем последующего предоставления их гражданам по договорам жилищного найма или безвозмездного пользования (см.: Гражданское право: Учебник: В 4 т. Т. 3. / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 607). На практике юридические лица либо действительно соблюдают это требование путем предоставления жилых помещений гражданам для проживания, но по ценам выше цены приобретения, либо отчуждают жилые помещения по свободным рыночным ценам..

Вообще в обычных первичных или, как их еще называют на Западе, патриархальных кооперативах участие юридических лиц стало допускаться сравнительно недавно и в порядке редкого исключения с оговорками, исключающими возможность установления ими контроля над кооперативом и приобретения преимуществ перед физическими лицами. Обычная форма их участия — участие во вторичных кооперативах или кооперативных союзах. Еще в советские времена это правило неуклонно соблюдалось. В период нэпа в юридической литературе нередки были утверждения, что «допущение к участию в кооперативе юридических лиц не может быть безграничным ни количественно — иначе кооперативное товарищество превратится в союз, ни качественно (в смысле природы допускаемых организаций) — иначе «кооперативное» таких товариществ может оказаться только рекламой... что следует установить требование, чтобы вступающие в кооператив юридические лица увязывались в данной кооперативной системе как по своей хозяйственной природе и задачам, так и по своей организационно-правовой структуре»¹¹Озерецковский Н. Правовая организация советской кооперации / По источникам СССР и РСФСР / М. Книгосоюз. 1927. С. 88-90.. Российское же законодательство переходного периода без лишнего шума и без всяких обсуждений просто признало допустимым участие членов-инвесторов в кооперативах на равных основаниях с обычными членами-клиентами, понизив их конкурентоспособность с капиталистическими предприятиями еще и на этом направлении.

Но жилищный накопительный кооператив — не совсем кооператив, а возможно даже, и совсем не кооператив. Окончательно на этот вопрос ответ должна дать практика, которая покажет, удается ли ЖНК выстоять в конкурентной борьбе с инвестиционными компаниями, опираясь на кооперативную сущность, или ей придется поступиться в пользу улучшения капитализации компании, играя на повышении стоимости паев и их свободной (в отличие даже от акционерных обществ) эмиссии.

И.В. Елисеев обращает внимание на то, что наличие хотя бы одного гражданина в качестве участника потребительского кооператива обязательно, в противном случае кооператив превратится в объединение юридических лиц¹²См.: Елисеев Н.В. Юридические лица / Гражданское право. Учебник, ч. 1. Издание третье, переработанное и дополненное / под редакцией А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого, М., 1998. С. 168.. Говоря о рабочих жилищно-строительных кооперативных товариществах, Л.И. Поволоцкий подчеркивал, что работа членов правления, например, акционерных обществ, основанных частным капиталом, направлена в сторону извлечения прибыли, поэтому и не могут они быть членами кооперативных товариществ.

С.В. Тычинин полагает, что приоритет в создании потребительских кооперативов должен отдаваться гражданам. Возможность участия юридических лиц (особенно коммерческих) в кооперативе может быть допущена на основе устава кооператива с согласия его членов.

По моему мнению, всей историей кооперативного движения и его современным состоянием на Западе подтверждается мысль, что «кооперативы создавались для удовлетворения потребностей граждан, поэтому конечной целью участия в кооперативе в сфере жилищных отношений юридических лиц должно являться обеспечение жильем граждан. Участие юридических лиц в кооперативе должно быть ограничено количественным и качественным пределами», а для некоторых случаев, к которым относятся и жилищные накопительные кооперативы, полностью исключено.

Лица, имеющие право на вступление в ЖНК. Членом ЖНК может быть только физическое лицо. Членом кооператива может быть гражданин, достигший возраста 16 лет. Прием гражданина в члены кооператива осуществляется на основании его заявления в письменной форме в порядке, установленном настоящим Федеральным законом и уставом кооператива (ч. 1 ст. 5 Закона). Фактически членом кооператива может стать каждый, кто хочет приобрести собственное жилье. Для этого не требуется ни справки о заработной плате, ни заявления поручителей, ни прописки в этом городе. Все это свидетельствует о несомненных преимуществах членства в ЖНК перед получением ипотечного кредита в банке. При выборе ипотеки банкиры, как правило, собирают все сведения о заемщике и могут отказать в кредите, не объясняя причин.

В отличие от жилищного и жилищно-строительного кооператива членом жилищного накопительного кооператива может быть только гражданин, достигший возраста 16 лет (ст. 5 Закона). В иных формах потребительских кооперативов, в том числе жилищном, жилищно-строительном, допускается вступление в качестве членов юридических лиц.

Преимущественное право на вступление в члены ЖНК. Законом ЖНК предусмотрено наличие преимущественного права на вступление в ЖНК. Одно из них присутствует с теми или иными ограничениями во всех кооперативах (право наследника, которому перешло право на пай умершего члена кооператива, — п. 3 ст. 9 Закона), другое — весьма не характерное для любых кооперативов — право лица, которому пай был передан членом ЖНК (п. 9 ст. 7 Закона).

Вопрос о сущности и содержании преимущественного права (jus praeemptionis) относится к числу малоисследованных в науке российского гражданского права. Его специальный анализ¹³К числу основных вопросов, которые до сих пор остаются неразрешенными, относятся: 1) соотношение правоспособности и субъективного преимущественного права; 2) статус преимущественного права в составе субъективных гражданских прав; 3) отличительные признаки преимущественного права; 4) соотношение субъективного преимущественного права и юридической обязанности (гражданского правоотношения). В зависимости от избранного подхода одна и та же приоритетная возможность объявляется то преимущественным правом, то преимуществом в его осуществлении (право преимущественной покупки доли в общей собственности и преимущественной аренды). Сам термин «преимущественное право» при таких обстоятельствах может рассматриваться то в качестве условного имени, не обязательно обозначающего субъективное гражданское право (Л.В. Кузнецова), то в качестве только одного из возможных наименований преимущественного права (В.А. Белов). По главным препятствием служит, однако, проблема субъективного гражданского права, не имеющая однозначного решения в теории гражданского права., требующий значительных усилий, не связан напрямую с темой исследования, что позволяет соискателю воспользоваться теми положениями теории, которые представляются ему наиболее пригодными для использования. Под преимущественным правом в узком смысле слова имеет смысл говорить как о субъективном праве некоторого ограниченного круга субъектов (В.П. Грибанов). Его нельзя отождествлять с преимуществами в осуществлении субъективного права (В.А. Белов, М.В. Субботин), хотя без таких преимуществ не имеет смысла вести речь и о преимущественном праве (Л.В. Кузнецова). Право кредитора второй очереди в этом смысле не является преимущественным гражданским правом по сравнению с правом кредитора первой очереди: «Преимущественное же относительное право должно само по себе, безотносительно к процессу его осуществления, обладать некоторыми «преимуществами» в сравнении с другими субъективными правами». Право преимущественного осуществления не должно считаться преимущественным правом sui generis, хотя нельзя отрицать и то, что преимущественное право дает его обладателю определенное превосходство (привилегию) над всеми третьими лицами, которые совершают действия, составляющие содержание преимущественного права¹⁴Любое субъективное гражданское право наделяет обладателя свойством некоторой исключительности по сравнению со всеми теми, кто такого права не имеет. Это было доказано достаточно давно немецким юристом Паулем Эртманом и подтверждено исследованиями выдающихся российских цивилистов: «Если за основу конструкции субъективного права взять критерий исключительного характера предоставляемой субъекту правовой возможности, то становится очевидным, что основным способом юридического обеспечения этой исключительности является предоставление управомоченному монопольного положения в сфере совершения юридически значимых действий, направленных на осуществление (отказ от осуществления), защиту (отказ от защиты) принадлежащего ему субъективного права вплоть до отказа от самого права» (подробнее см.: Третьяков С.В. Некоторые аспекты формирования основных теоретических моделей структуры субъективного частного права // Вестник гражданского права. 2007. Т. 7. № 3. С. 242-260).. Преимущественное право поэтому — это право, которое принадлежит некоторому указанному в законе кругу лиц.

Преимущественные права при таком подходе могут быть названы специально выделенными для отдельных категорий лиц элементами гражданской правоспособности¹⁵Преимущественное право в данном случае представляет собой элемент динамически понимаемой правоспособности. Как отмечал по этому поводу М.М. Агарков, «гражданская правоспособность для каждого данного лица в каждый определенный момент означает возможность иметь определенные конкретные права и обязанности в зависимости от его взаимоотношений с другими лицами» . Скажем, всякому лицу позволено заключать договор купли-продажи, но эта юридическая возможность обычно включена в содержание его правоспособности. Но только для участника общей долевой собственности предусмотрено особое преимущественное право требовать заключения с ним договора купли-продажи преимущественно перед всеми третьими лицами. «...Преимущественные права — это относительные субъективные гражданские права, существующие только вместе с комплексом абсолютных прав, нарушение которых влечет возникновение у потерпевшего права потребовать перевода на себя в судебном порядке прав и обязанностей, возникших в результате такого нарушения. Относительная направленность преимущественных прав, а также их содержание позволяют причислить таковые к разряду обязательственных прав в их традиционном понимании». Преимущественное право — это вместе с тем не одно лишь относительное право; это комплекс, система субъективных прав, ядром (центром) которой является указанное относительное право, а подчиненными элементами — абсолютные права, направленные на его охрану. Эти абсолютные правомочия принадлежат обладателю преимущественного права, а их содержанием является обращенное к неопределенному кругу лиц требование воздерживаться от совершения таких действий, которые сделают осуществление права преимущества невозможным. Они специально направлены на охрану свойства преимущества требования перед возможностями, которые другими субъектами реализуются только в рамках правоспособности.

Отличительными признаками преимущественного права, по В.А. Белову, являются:

содержание и условия осуществления преимущественных прав, как правило, предопределяются содержанием другого права и условиями осуществления последнего и производны от них (право преимущественной покупки ограничено некоторыми существенными условиями предложения о продаже либо совершившейся покупки — содержанием права распоряжения);
все преимущественные права должны быть срочными, т.е. период их существования должен быть ограничен пресекательным (преклюзивным) сроком;
пресекательный срок, ограничивающий время существования преимущественного права, начинает течь с момента, когда его обладатель узнал о существовании этого права (а не с момента его возникновения);
преимущественные права непередаваемы, поскольку их ценность заключается в возможности их осуществления управомоченным лицом, а не в получении их эквивалента;
преимущественные права могут возникать и существовать только в случаях, с содержанием и на условиях, предусмотренных законом.

Проверяя преимущественное право на вступление в ЖНК с помощью этих критериев, можно прийти к выводу, что они не во всем им соответствуют.

Прежде всего, обращает на себя внимание то обстоятельство, что ЖНК является открытой корпорацией, которой запрещено искусственно ограничивать число своих членов. Таким образом, любой гражданин может стать членом любого ЖНК. Отказать ему в приеме можно только при превышении установленного законом максимального числа членов — 5000 (п. 4 ст. 5 Закона). При таких обстоятельствах преимущественное право указанных лиц может действовать только с малой вероятностью для случаев замещения «последней вакансии». За этим исключением закон не устанавливает каких-либо оснований к отказу в приеме в члены кооператива. А раз это так. то преимущественное право становится как бы ординарным правом требовать приема в члены ЖНК. элементом общей гражданской правоспособности, одинаково присущим всем гражданам.

Дело, однако, в том, что лица, наделенные «преимущественным правом» вступления в члены ЖНК, могут требовать предоставления им правового статуса выбывшего члена кооператива, включая его очередность на приобретение жилого помещения. Так что с этой точки зрения речь идет не просто о праве на вступление в члены ЖНК, а о праве преимущественного приобретения права участия (пая) выбывшего члена ЖНК. И здесь нет никаких препятствий к тому, чтобы считать такое право преимущественным. ЖНК не может предоставить это право никому из вновь принимаемых лиц, как не может перераспределить его между членами ЖНК. Такая возможность в большинстве случаев может быть признана хотя и маловероятной (жилье приобретается под индивидуальные потребности члена ЖНК. а до его приобретения речь идет о паенакоплении, условия передачи которого для вновь принимаемого члена ЖНК оказываются более обременительными по сравнению с общим порядком уплаты паевых взносов), но не исключенной совершенно. Однако вышеуказанные лица имеют преимущественное право перед любыми третьими лицами и другими членами ЖНК на приобретение прав участия на условиях выбывшего участника (правопредшественника).

Закон ни словом не упоминает о сроках осуществления такого права. Однако анализ его положений позволяет сделать вывод, что наследник члена ЖНК такое право может реализовать только после принятия наследства (не ранее 6 месяцев с момента открытия наследства — ст. 1154 ГК РФ) на основании выданного ему свидетельства о праве на наследство. Закон умалчивает о том, в течение каких сроков наследник должен осуществить свое преимущественное право. Однако в ст. 9 Закона сказано, что, в случае если ни один из наследников не воспользовался правом быть принятым в члены кооператива, кооператив выплачивает наследникам причитающиеся им в соответствии с наследственными долями доли действительной стоимости пая в порядке и в сроки, которые установлены ст. 32 настоящего Федерального закона и уставом кооператива.

Эту норму можно в какой-то мере считать косвенным указанием на пределы осуществления преимущественного права наследника. В ст. 32 Закона говорится о том, что кооператив обязан выплатить выбывшему члену кооператива или другим имеющим право на пай лицам действительную стоимость пая в течение шести месяцев со дня окончания финансового года, в течение которого возникли основания для прекращения членства в кооперативе, если иной срок не предусмотрен уставом кооператива. При этом предусмотренный уставом кооператива срок не может превышать два года со дня окончания финансового года, в течение которого возникли основания для прекращения членства в кооперативе. В случае если выбывшему члену кооператива было передано кооперативом в пользование жилое помещение, выплата действительной стоимости пая осуществляется после освобождения им и проживающими совместно с ним лицами указанного жилого помещения.

Тем самым срок для осуществления права преимущественного вступления в члены ЖНК ограничивается предельным сроком выплаты паенакопления выбывшего пайщика его правопреемнику, установленным в п. 4 ст. 32 Закона. Вместе с тем этот срок может быть установлен в уставе кооператива.

Преимущественное право вступления (приобретения пая) в ЖНК не требует от кооператива обязательного извещения его обладателя (наследника) о возможности осуществления такого права. Нет необходимости и в прямом отказе обладателя (наследника) от осуществления преимущественного права. Чрезмерная задержка с подачей заявления, например, ставит кооператив в невыгодное положение и в общем случае должна рассматриваться как отказ наследника от преимущественного права. Вопрос практически может иметь следующее решение:

при известности личности наследника (наследников) кооператив может (но не обязан) направить извещение о возможности вступления в члены ЖНК в качестве правопреемника наследодателя с указанием сроков подачи заявления;
в случае отказа либо неподачи заявления в указанные сроки кооператив может принять решение о передаче пая кому-либо из членов ЖНК либо вновь принимаемому лицу;
в случае неизвещения наследников (в том числе при их неизвестности) кооператив может передать пай любому лицу после истечения разумного срока, требующегося на принятие наследства и подачу заявления о приеме в члены ЖНК, если точный срок не указан в уставе кооператива;
решение ЖНК об отказе в приеме наследника в члены ЖНК может быть отменено судом, если этим решением нарушено преимущественное право наследника.

Приобретение членства. Прием гражданина в члены жилищного накопительного кооператива осуществляется на основании его письменного заявления. Решение о приеме в члены по общему правилу принимает правление кооператива, если уставом это не отнесено к компетенции иных органов управления (п. 6 ст. 42 Закона).

Для подтверждения возникновения правовых отношений между членами кооператива и кооперативом законодательство не требует заключения договоров между ними, хотя на практике многими кооперативами заключаются договоры о членстве, в которых определяются особенности участия граждан в организации. Однако это противоречит гражданскому законодательству. Указанные особенности должны определяться в уставе кооператива и заявлении о принятии в члены.

Необходимость заключения договоров между членами и кооперативом возникает в случае предоставлении члену кооператива последним каких-либо юридических, консультационных, риелторских и других услуг.

Последние возникают только после внесения соответствующих сведений о гражданине в Единый государственный реестр юридических лиц, который ведется налоговым органом, а также после внесения гражданином вступительного членского взноса и первого платежа в счет паевого взноса.

В случае невнесения членом кооператива членского взноса или первого платежа в счет паевого взноса в течение трех месяцев кооператив обязан направить в налоговый орган заявление об аннулировании сведений о гражданине.

Членство как таковое, без сомнения, закрепляется как неприкосновенное для корпорации специальное субъективное право (право участия) в паевых корпорациях (товариществах). При этом неприкосновенность рассматривается соискателем в двух формах: абсолютной (изъятие права членства из-под власти корпорации) и относительной (ограничение на внесение изменений в устав, ухудшающих условия и последствия членства). Во всех этих случаях допускается судебная защита права членства. ЖНК относится к числу корпораций с относительной неприкосновенностью права членства, поскольку законом допускается возможность исключения из членов ЖНК и ограничиваются права ЖНК на изменение устава в части членства.

Членство в ЖНК возникает с момента внесения соответствующих сведений о гражданине, подавшем заявление о приеме в члены кооператива, в Единый государственный реестр юридических лиц в порядке, предусмотренном действующим законодательством, со дня внесения гражданином вступительного членского взноса и первого платежа в счет паевого взноса (п. 5 ст. 5 Закона). Внесение гражданином, подавшим заявление о приеме в члены кооператива, вступительного членского взноса и первого платежа в счет паевого взноса осуществляется после внесения сведений о нем в Единый государственный реестр юридических лиц (п. 9 ст. 5 Закона). В основе его возникновения в общем случае лежит юридический состав из следующих юридических фактов: 1) решение о принятии в члены ЖНК; 2) внесение в ЕГРЮЛ сведений о приеме в члены ЖНК; 3) внесение вступительного членского взноса и 4) внесение первого платежа в счет паевого взноса.

Основанием для внесения сведений о гражданине, подавшем заявление о приеме в члены кооператива, в Единый государственный реестр юридических лиц является решение уполномоченного уставом кооператива органа кооператива. Федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление государственной регистрации юридических лиц, в течение одного рабочего дня после дня внесения сведений о гражданине, подавшем заявление о приеме в члены кооператива, в Единый государственный реестр юридических лиц выдает кооперативу документ, подтверждающий факт внесения соответствующих сведений в Единый государственный реестр юридических лиц. Форма и содержание такого документа устанавливаются Правительством Российской Федерации.

Кооператив по требованию гражданина, подавшего заявление о приеме в члены кооператива, обязан выдать ему копию предусмотренного ч. 7 ст. 5 Федерального закона о жилищных накопительных кооперативах документа, заверенную печатью кооператива и подписью уполномоченного должностного лица кооператива.

Внесение гражданином, подавшим заявление о приеме в члены кооператива, вступительного членского взноса и первого платежа в счет паевого взноса осуществляется после внесения сведений о нем в Единый государственный реестр юридических лиц.

В случае невнесения гражданином вступительного членского взноса или первого платежа в счет паевого взноса в течение трех месяцев со дня внесения соответствующих сведений в Единый государственный реестр юридических лиц единоличный исполнительный орган кооператива обязан направить в федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление государственной регистрации юридических лиц, заявление об аннулировании сведений о гражданине, подавшем заявление о приеме в члены кооператива, в Едином государственном реестре юридических лиц. Данное заявление направляется единоличным исполнительным органом кооператива в течение трех рабочих дней после окончания указанного срока. Федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление государственной регистрации юридических лиц, сообщает об аннулировании соответствующих сведений в Едином государственном реестре юридических лиц кооперативу и подавшему заявление о приеме в члены кооператива гражданину в течение одного рабочего дня после дня аннулирования таких сведений.

Акт регистрации имеет конститутивное и публично-достоверное значение, предоставляя гражданину охраняемое законом субъективное право на приобретение членства после совершения производства соответствующих платежей. Данное право прекращается либо вследствие приобретения членства, либо вследствие аннулирования акта регистрации. Истечение трехмесячного срока, установленного для внесения членского и первого платежа паевого взноса, не влечет прекращения этого права, но возлагает на ЖНК обязанность обратиться за аннулированием сведений о гражданине в ЕГРЮЛ. Отсюда уплата указанных сумм по истечении 3-месячного срока, но до подачи ЖНК соответствующего заявления порождает право членства в ЖНК.

Последствиями приобретения права членства является возникновение корпоративных прав и обязанностей (ст. 7, 8 Закона), а следовательно, и ответственности за их нарушение. Следует их группировать по различным критериям:

имущественные - неимущественные;
абстрактные и конкретные;
по финансированию деятельности ЖНК, удовлетворению потребностей и доступу к информации членов ЖНК, участию в управлении, распределении доходов и разделе имущества;
основные и секундарные.

С учетом данной классификации можно сделать вывод, что предусмотренное законом право пользоваться услугами, предоставляемыми кооперативом, нельзя считать ни субъективным гражданским, ни тем более специальным корпоративным правом, поскольку на самом деле у члена ЖНК может быть преимущественное либо исключительное право на получение услуг (предоставлений) ЖНК, в соответствии с чем в ст. 7 Закона предлагается внести необходимые изменения.

Точно так же не являются основными субъективными правами «право выбирать форму участия в деятельности кооператива» (п. 3 ст. 7 Закона) и право «давать согласие на приобретение или строительство кооперативом жилого помещения в соответствии с требованиями, указанными в заявлении члена кооператива, и с учетом выбранной им формы участия в деятельности кооператива» (п. 4 ст. 7 Закона). И то и другое являются условиями осуществления (а в отдельных случаях и возникновения) корпоративных прав и обязанностей: прав на получение жилой площади в пользование и в собственность, обязанности по уплате паевого взноса.

Реестр членов ЖНК. Кооператив обязан вести реестр членов жилищного накопительного кооператива. Соответствующие сведения о члене кооператива вносятся в реестр в течение одного рабочего дня, после которого кооперативу выдается документ, подтверждающий факт внесения сведений о гражданине. Члену кооператива может быть выдана заверенная печатью кооператива и подписью уполномоченного лица копия.

В реестре членов кооператива должны содержаться следующие сведения:

фамилия, имя, отчество члена кооператива;
паспортные данные или данные иного удостоверяющего личность члена кооператива документа;
почтовый адрес, номера телефонов, адрес электронной почты члена кооператива;
форма участия в деятельности кооператива;
иные предусмотренные уставом кооператива сведения.

Член кооператива обязан своевременно информировать исполнительный орган кооператива об изменении указанных сведений. В случае непредоставления членом кооператива информации об изменении указанных сведений кооператив не несет ответственности за причиненные в связи с этим убытки.

Ответственность перед кооперативом член ЖНК несет за нарушение своих обязательств перед кооперативом по основаниям и в порядке, которые предусмотрены федеральными законами. В соответствии с ч. 3 ст. 6 Закона члены кооператива несут ответственность перед кооперативом за нарушение обязательств по внесению паевых и иных взносов. Размер неустойки за нарушение обязательств по внесению этих взносов определяется уставом кооператива и не может превышать одну трехсотую действующей на день уплаты неустойки ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации за каждый день просрочки внесения взносов. Неустойка за нарушение обязательств по внесению паевых и иных взносов начисляется со дня, следующего за днем, установленным для внесения взносов, по день внесения этих взносов членами кооператива, если иной порядок начисления неустойки не установлен уставом кооператива.

Члены ЖНК не отвечают по обязательствам кооператива, но, так же как и члены хозяйственного общества, несут риск убытков, связанных с деятельностью кооператива, в пределах своих паенакоплений.

Прекращение членства. В соответствии со ст. 5 Закона членство в кооперативе прекращается в случае:

добровольного выхода из кооператива;
исключения члена кооператива из кооператива;
передачи пая другому члену кооператива или третьему лицу:
смерти члена кооператива, объявления его умершим в установленном федеральным законом порядке;
обращения взыскания на пай;
внесения членом кооператива паевого взноса в полном размере и передачи соответствующего жилого помещения в собственность члена кооператива, если у члена кооператива нет других пае- накоплений и иное не предусмотрено уставом кооператива;
ликвидации кооператива, в том числе в связи с его банкротством.

Прекращение членства в кооперативе не освобождает члена кооператива от возникшей до подачи заявления о выходе из кооператива обязанности по внесению взносов, за исключением паевого взноса.

При прекращении членства в кооперативе вследствие смерти либо объявления умершим, наследник умершего члена кооператива имеет право быть принятым в члены кооператива. В случае если пай умершего члена кооператива перешел к нескольким наследникам, наследник, который имеет право быть принятым в члены кооператива, определяется соглашением между наследниками или решением суда. В случае если ни один из наследников не воспользовался правом быть принятым в члены кооператива, кооператив выплачивает наследникам причитающиеся им в соответствии с наследственными долями доли действительной стоимости пая в порядке и в сроки, установленные ст. 32 Закона и уставом кооператива. Наследник, не ставший членом кооператива, имеет право на получение от наследника, ставшего членом кооператива, соразмерной своей наследственной доле компенсации доли действительной стоимости пая, в том числе выплаты соответствующей денежной суммы. Срок выплаты компенсации определяется соглашением между наследниками или при отсутствии такого соглашения судом, но не может превышать один год со дня открытия наследства.

При прекращении членства в кооперативе вследствие добровольного выхода либо исключения выбывший член кооператива вправе получить действительную стоимость пая в порядке и в сроки, предусмотренные Федеральным законом № 215-ФЗ и (или) уставом кооператива.

Членство в кооперативе прекращается со дня внесения соответствующей записи в Единый государственный реестр юридических лиц в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом и Федеральным законом «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». Основанием для внесения соответствующей записи в Единый государственный реестр юридических лиц является решение уполномоченного уставом кооператива органа кооператива, а в случае исключения члена кооператива из кооператива или обращения взыскания на пай члена кооператива — решение или определение суда.

Член кооператива может быть исключен в судебном порядке из кооператива на основании решения общего собрания членов кооператива в случае:

неоднократного неисполнения обязанностей, установленных настоящим Федеральным законом и (или) уставом кооператива, либо невозможности осуществления кооперативом своей деятельности или существенного затруднения ее осуществления в результате действий (бездействия) члена кооператива;
систематического нарушения порядка внесения паевого и иных взносов. Под систематическим нарушением порядка внесения паевого и иных взносов признается нарушение сроков внесения взносов или их недоплата более трех раз в течение 12 месяцев, даже если каждая просрочка или размер каждой недоплаты незначительны, либо однократная просрочка внесения паевого и иных взносов в течение более чем трех месяцев.

В кооперативе, число членов которого превышает 200 человек, уставом кооператива может быть предусмотрено, что решение об исключении члена кооператива из кооператива, кроме члена правления кооператива, по вышеуказанным основаниям может приниматься правлением кооператива.

В случае исключения из кооператива члена кооператива, которому кооператив передал в пользование жилое помещение, такой член кооператива до вступления в силу решения суда о его исключении вправе внести оставшуюся часть своего паевого взноса.

В общем случае прекращения членства пайщик утрачивает право пользования переданной ему квартирой. В соответствии со ст. 31 Закона при прекращении членства в кооперативе, за исключением случая внесения членом кооператива паевого взноса в полном размере, член кооператива, которому кооператив передал в пользование жилое помещение, и проживающие совместно с ним лица утрачивают право пользования жилым помещением и обязаны его освободить в течение двух месяцев со дня прекращения членства в кооперативе, а в случае ликвидации кооператива — со дня принятия решения о ликвидации кооператива.

В случае отказа освободить жилое помещение член кооператива и проживающие совместно с ним лица подлежат выселению по решению суда без предоставления другого жилого помещения в порядке, предусмотренном жилищным законодательством Российской Федерации для граждан, исключаемых из жилищных или жилищно-строительных кооперативов.

При выходе из ЖНК возврату обычно не подлежат вступительный и членские взносы. Однако кооператив должен вернуть выбывающему накопленный пай. Определение стоимости пая всегда было камнем преткновения. Ведь размер пая члена кооператива невозможно определить только по тем суммам, которые он вносил в виде паевых взносов. В пай могут включаться и доходы ЖНК от предпринимательской деятельности (например, от продажи квартир в строящемся кооперативом доме сторонним лицам). Также его могут уменьшать и задолженности кооператива.

В Законе о ЖНК законодатель сделал попытку смягчить эту проблему. Теперь размер пая выбывшего члена определяется по тому, сколько процентов от чистых активов ЖНК занимают выплаченные им паевые взносы.

Стоимость чистых активов кооператива определяется как разница между стоимостью активов (денежных средств на счетах и стоимости имущества кооператива, определенной независимым оценщиком) и величиной задолженности кооператива.

При этом стоимость пая определяется на день окончания финансового года, в течение которого пайщик вышел из кооператива.