Виды и ответственность соучастников преступления

Подстрекатель к совершению преступления

Следующий обособленный вид соучастника — подстрекатель. Таковым в соответствии с ч. 4 ст. 33 УК РФ признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа угрозы или другим способом. Подстрекатель является наименее распространенным видом соучастника. Проведенное нами исследование показало, что доля подстрекателей составляет всего 4%.

Сущность подстрекательства заключается в возбуждении в другом лице каким-либо способом, воздействующим на его сознание и волю, решимости совершить преступление. «Подстрекатель это лицо, которое создает в другом решимость совершить преступное деяние. Он, как правило, является инициатором преступления, его идейным вдохновителем, так как прививает саму мысль о совершении преступления и формирует преступный умысел».

Действия подстрекателя имеют определенное сходство с действиями организатора. Однако у них различная целенаправленность: у организатора — организовать преступление, а у подстрекателя — склонить к совершению преступления, т.е. вызвать у другого лица намерение совершить преступление. «Организатор объединяет виновных, он в любом случае возглавляет других соучастников. Подстрекатель не становится над другими соучастниками, не руководит ими, ограничиваясь вовлечением лица в совершение преступления».

Дискуссионным является вопрос о возможности подстрекательства путем бездействия. Большинство ученых дают на него отрицательный ответ, хотя в юридической литературе приводятся и иные точки зрения. Так, Н.С. Таганцев писал о подстрекательстве путем молчания: «при исключительной обстановке известное лицо, благодаря ряду предшествующих условий, из умолчания может вывести прямой приказ к действию; при такой обстановке молчание является волю выражающим актом». «... в этом случае молчание является заключительным этапом осуществления подстрекательской деятельности, поскольку до этого все равно необходимо было совершение определенных действий, направленных на соответствующую корректировку сознания подстрекаемого лица, на то, чтобы придать его воле и сознанию необходимое направление и этот импульс должен быть такой силы, что в последующем будет достаточно красноречивого молчания, чтобы подстрекаемый вывел из него прямое предписание к действию». Иным словами, подстрекательство все-таки возможно только путем активных действий. Причем в отличие от действий организатора, действия подстрекателя осуществляются всегда до начала совершения преступления.

Подстрекательская деятельность возможна не только в отношении исполнителя, но и других соучастников — организатора, пособника и даже другого подстрекателя. Верно замечание А.П.Козлова, что в этом случае «преступление нужно понимать в более широком смысле — не только выполнение объективной стороны вида преступления, но и собственно преступные действия иных подстрекаемых лиц — организаторов, пособников, иных соучастников».

Как видно, каждый из осужденных (Сторощук и Пендюрин) подстрекал к убийству. При этом Пендюрин совершил подстрекательство к подстрекательству.

Проявления подстрекательской деятельности весьма разнообразны. Она может выражаться в устной, письменной или символической форме, насильственных и ненасильственных способах и т.д. Форма и способ подстрекательства могут влиять в том числе и на меру ответственности данного вида соучастника. В ч. 4 ст. 33 УК РФ указывается лишь примерный перечень способов подстрекательской деятельности: уговор, подкуп, угроза. Законодатель неслучайно остановился именно на данных способах, поскольку именно они являются наиболее распространенными на практике.

В качестве других способов подстрекательства называются: насилие, поручение, приказ, злоупотребление властью или авторитетом, обман или преступное ухищрение, просьба, совет, предложение, лесть и т.д. Перечень этих способов весьма широк и указать их исчерпывающе весьма затруднительно.

Д.А. Безбородов правильно отмечает, что спектр действий подстрекателя весьма разнообразен: «Они могут носить одномоментный характер, а могут и продолжаться длительное время. Это будет зависеть, прежде всего, от личности подстрекаемого лица, от его способности противостоять прессингу подстрекателя. В ряде случаев бывает достаточно только одного слова, чтобы направить на совершение преступления и, наоборот, наиболее жесткие способы воздействия могут не оказать никакого влияния. В целях возбуждения у лица желания совершить преступление подстрекатель может использовать интеллектуальные и физические методы воздействия, начиная с самых обычных и весьма заурядных намеков, подсказок и заканчивая угрозами различной направленности».

Некоторые исследователи пытаются поделить все способы подстрекательской деятельности на группы. Так, по мнению Д.С. Дядькина, все способы по характеру возбуждения у другого лица намерения совершить преступление можно условно разделить на три группы: 1) внушение необходимости совершения преступления, вплоть до угрозы наступления каких-либо неблагоприятных для исполнителя преступления последствий; 2) внушение целесообразности совершения преступления; 3) внушение выгодности совершения преступления». Однако и это не выход, потому что такое деление не решает вопроса о полноте перечня способов подстрекательской деятельности.

Следовательно, возникает вопрос о необходимости закрепления в УК РФ такого перечня, поскольку решение вопроса об отнесении того или иного действия к подстрекательству, по сути, необоснованно отдается на откуп правоприменителю.

В уголовно-правовой литературе существует мнение, согласно которому в законе должен быть закреплен исчерпывающий перечень способов подстрекательства. Так, А.П. Козлов исходит из деления данных способов на принуждающие и убеждающие. К принуждающим способам он относит физическое или психическое насилие и требование (приказ, поручение), убеждающим — совет, просьбу, обещание выгод (подкуп, половая связь, продвижение по службе, иное улучшение личных отношений). Вряд ли подобная идея автора может быть поддержана. Она скорее имеет теоретическое значение, нежели практическое.

Д.А. Безбородов приходит к выводу, что «совершенно бессмысленны любые попытки перечислить все возможные способы подстрекательства. Даже при самом тщательном и серьезном подходе такие попытки окажутся сизифовым трудом. Как бы ни старался законодатель объять необъятное, все равно в конце концов окажется способ, формально не запрещенный уголовным законом, но по своему внутреннему содержанию являющийся общественно опасным». Многие исследователи вполне обоснованно утверждают о невозможности установления исчерпывающего перечня способов подстрекательства.

С другой стороны, в закреплении такого перечня нет и необходимости. Данный вывод подтверждается также проведенным опросом: 51% сотрудников считают, что в исчерпывающем перечне способов подстрекательства нет необходимости, а еще 20% — что разработка такого перечня невозможна. Любой способ, которым лицо склоняется к совершению преступления, будь то насилие, подкуп, убеждение, обязательно должен соответствовать признакам соучастия. Иначе подстрекательства к преступлению попросту не будет. «Убеждающие способы допустимы лишь до тех пор, пока не вводят в заблуждение по поводу обязательных признаков состава преступления, принуждающие — пока полностью не подавляют волю подстрекаемого»²Благов Е.В., Шаипов Р.X. Особенности назначения наказания соучастникам преступления. Ярославль, 1993. С. 21.. Как справедливо замечает Ф.Г. Бурчак, «существенно не то, какие средства употреблял подстрекатель, а то, насколько эти средства оказались эффективными, каков их результат».

Следовательно, самое главное, чтобы лицо действительно было склонено к совершению преступления определенным способом, не подавляющим его воли и не вводящим в заблуждение относительно существа того, к чему его склоняют. Тот или иной способ подстрекательства может свидетельствовать только об общественной опасности подстрекающего лица.

Таким образом, изложенное убеждает в необходимости изменить ч. 4 ст. 33 УК РФ и изложить ее в следующей редакции: «Подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления». И в этом смысле понятие подстрекателя в УК РСФСР 1960 г., в котором не были перечислены способы подстрекательства, представляется более удачным. Как отмечается, такая формулировка «лаконична и полностью отвечает требованиям законодательной техники»³Пушкин А.В. Подстрекательство к совершению преступления. С. 14..

Подобное простое определение подстрекателя преступления характерно и для уголовного законодательства иных государств. Так, в § 26 УК ФРГ указывается, что подстрекателем является «тот, кто умышленно подстрекай другого к умышленному противоправному деянию». В соответствии со ст. 24 УК Швейцарии подстрекателем является лицо, которое «умышленно склоняет другое лицо к совершению преступления или проступка». Согласно ч. 1 ст. 61 УК Японии подстрекателем признается «лицо, которое путем подстрекательства побуждало другого к совершению преступления».

Как и в случае с организатором преступления, в уголовном законодательстве существует проблема соотношения подстрекательства к преступлению и норм Особенной части, устанавливающих ответственность за действия, охватывающиеся подстрекательством. В юридической литературе данные нормы Особенной части УК РФ также рассматриваются как необходимое соучастие (соучастие sui generis). К таким нормам относятся: ст. 150 УК РФ «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления», ст. 205¹ «Содействие террористической деятельности» в части, касающейся склонения, вербовки и вовлечения лица в совершение преступлений, предусмотренных статьями 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ. В законе содержатся и другие статьи с признаками склонения к действиям, которые сами по себе не являются преступными (ст. 150 УК РФ «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных действий», ст. 230 УК РФ «Склонение к потреблению наркотических средств или психотропных веществ», ст. 241 УК РФ «Организация занятия проституцией»), либо являются действиями общего, агитационного характера (ст. 205¹ УК РФ «Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма», ч. 3 ст. 212 УК РФ «Призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и массовым беспорядкам, а равно призывы к насилию над гражданами», ст. 280 УК РФ «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», ст. 282 УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», ст. 354 УК РФ «Публичные призывы к развязыванию агрессивной войны»). Данные составы, по нашему мнению, не содержат признаков подстрекательства к преступлению и поэтому они не относятся к необходимому соучастию. Хотя в литературе существует другая позиция.

Проблема разграничения общих положений о подстрекательстве к преступлению и положений Особенной части возникает только применительно к ст. 150 и 205¹ УК РФ. В данном случае остается открытым вопрос о необходимости квалификации действий лица по совокупности преступлений: подстрекательство к соответствующему преступлению и за вовлечение в совершение преступления. Применительно к ст. 150 УК РФ в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» от 14 февраля 2000 г. указывается: «При подстрекательстве несовершеннолетнего к совершению преступления действия взрослого лица при наличии признаков состава указанного преступления должны квалифицироваться по статье 150 УК РФ, а также по закону, предусматривающему ответственность за соучастие (в форме подстрекательства) в совершении конкретного преступления». Иными словами по рекомендации Пленума такому лицу необходимо вменять совокупность преступлений. Полагаем, что такая позиция наиболее правильна, поскольку вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления не охватывает подстрекательства к конкретному преступлению. В данном случае фактический подстрекатель к преступлению совершает еще и деяние, содержащее признаки преступления, посягающего на другой объект, охраняемый в рамках гл. 20 УК РФ «Преступления против семьи и несовершеннолетних».

В отношении ст. 205¹ УК РФ Пленум Верховного Суда, к сожалению, не дает никаких рекомендаций. По сути, как нами уже ранее отмечалось, данная статья — это учтенное законодателем подстрекательство к указанным в ней преступлениям. Это является специальным случаем подстрекательства по отношению к общей норме о подстрекательстве, закрепленной в ч. 4 ст. 33 УК РФ. В соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ, если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме. Исходя из этого действия лица, склонившего другое лицо, например, к совершению террористического акта (ст. 205 УК РФ), должны квалифицироваться только по ст. 2051 УК РФ, квалификация по ст. 205 со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ не требуется. Казалось бы, все понятно и вполне логично. Однако санкция данной статьи (от четырех до восьми лет лишения свободы) существенно мягче санкции ст. 205 УК РФ (от восьми до двенадцати лет лишения свободы). С этих позиций при квалификации подстрекательства к террористическому акту необходима совокупность ст. 205 и 205¹ УК РФ.

Как известно, УК РФ не содержит общего положения об обязательном смягчении наказания подстрекателю преступления. Более того, ни закон, ни практика, ни теория уголовного права не исключают возможности применения более строгого наказания в отношении подстрекателя по сравнению с исполнителем. Но этот вариант квалификации необоснованно приведет к двойному учету при назначении наказания, поскольку будет применяться санкция ст. 205 и ст. 205¹ УК РФ, и он противоречит вышеприведенному положению ч. 3 ст. 17 УК РФ.

Таким образом, анализ данного преступления показывает, что ни тот, ни другой вариант квалификации фактически не приемлем.

И это еще раз подтверждает высказанную нами мысль о ненужности и нецелесообразности закрепления в УК РФ подобных составов преступлений, которые дублируют общие положения и попросту «засоряют» уголовное законодательство.