Квалификация преступлений экстремистской направленности

Разграничение преступлений экстремистской направленности

При юридической оценке преступлений экстремистской направленности большое значение имеет правильное разрешение вопросов разграничения данных уголовно наказуемых деяний между собой. Такое разграничение следует в первую очередь производить по объективным признакам соответствующих составов преступлений, так как субъект и субъективная сторона каждого из них, как правило, полностью идентичны, за исключением отдельных нюансов, которые будут рассмотрены в настоящем параграфе.

Последовательно остановимся на нескольких группах преступлений экстремистской направленности, выделяемых из общей системы таких деяний на основе общности их основного (первого обязательного) непосредственного объекта посягательства.

Во-первых, следует различать между собой преступления экстремистской направленности, посягающие на здоровье человека. К таким деяниям относятся: умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (п. «е» ч. 2, ч. 3, 4 ст. 111 УК РФ); умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ); умышленное причинение легкого вреда здоровью (п. «б» ч. 2 ст. 115 УК РФ); побои (п. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ); истязание (п. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ).

Разграничение указанных преступлений в основном производится за счет сопоставления признаков их объективной стороны, в первую очередь — последствий соответствующих деяний, отличающихся между собой по степени тяжести вреда, причиняемого здоровью человека. При этом учитываются фактические признаки совершенных деяний, уголовно-правовые определения соответствующих преступлений и результаты судебно-медицинских экспертиз, опирающихся на упоминавшиеся выше Медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека.

Необходимо учитывать, что в отличие от указанных преступлений побои не причиняют вред здоровью человека, а вызывают физическую боль, определяемую не только и не столько за счет показаний потерпевшего, сколько на основе объективных изменений, фиксируемых на его теле.

Общественная опасность побоев определяется нарушением права человека на физическую (телесную) неприкосновенность — необходимое условие функционирования личности как биосоциального существа и реализации ее законных интересов. В качестве отличительной черты побоев от смежных составов преступлений, связанных с причинением вреда здоровью определенной тяжести, уголовный закон называет отсутствие последствий, предусмотренных ст. 115 УК РФ. Это следует понимать в том смысле, что последствия насильственных действий виновного при побоях, а иногда и при истязании не должны вызвать кратковременного расстройства здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности. Особенностью побоев является причинение физической боли, иногда без видимого (очевидного) причинения вреда здоровью человека, т.е. без видимых повреждений.

В отличие от преступления, предусмотренного ст. 116 УК РФ, истязание предполагает неоднократное совершение виновным акта побоев, причиняющих в совокупности особые мучения и страдания потерпевшему.

При разграничении причинения легкого, средней тяжести и тяжкого вреда здоровью учитываются рассмотренные ранее признаки последствий, описанные в соответствующих уголовно-правовых нормах и Медицинских критериях определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека.

Отграничение убийства, предусмотренного п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ, от преступлений против здоровья не представляет каких-либо трудностей, так как умышленное причинение смерти выходит за рамки возможных последствий таких деяний. При сравнении убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), следует обратить внимание на различное отношение виновного к более тяжкому последствию: умысел по отношению к лишению жизни другого человека присущ именно убийству.

С точки зрения квалификации содеянного немаловажным представляется правильное разрешение вопроса о соотношении побоев, совершенных на основе экстремистских побуждений, и самостоятельного преступления против основ конституционного строя — возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства, совершенных с применением насилия (п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ).

Применение насилия по смыслу п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ охватывает ограничение личной свободы, нанесение побоев, иное причинение физической боли, причинение легкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего. Причинение тяжкого вреда его здоровью либо смерти требует дополнительной квалификации по ст. 111 либо ст. 118, ст. 105 либо ст. 109 УК РФ. Совершение истязания с целью возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства также следует квалифицировать с учетом совокупности преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 282 и соответствующей части ст. 117 УК РФ. При этом в данном случае п. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ применяется только тогда, когда истязание было направлено не только на возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства, но и совершалось на основе уже имеющихся в психике виновного мотивов, характеризующих экстремистскую направленность деяния.

Последнее замечание следует учитывать и при квалификации побоев, умышленного причинения легкого либо средней тяжести вреда здоровью. Так, если виновный причиняет вред здоровью средней тяжести на основе, например, религиозной ненависти, но без цели возбуждения соответствующей ненависти у других людей, то содеянное квалифицируется по п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ без учета ст. 282 УК РФ. Обратная ситуация наблюдается, когда такой вред здоровью причиняется с целью возбуждения ненависти, однако виновный при этом руководствуется, скажем, корыстными побуждениями, что полностью охватывается п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ. Квалификация с учетом совокупности преступлений, предусмотренных п. «е», «а» ч. 2 ст. 112 УК РФ, требуется, когда соответствующие побуждения и цель во многом совпадают, т.е. вред здоровью причиняется лицом, испытывающим ненависть либо вражду к какой-либо социальной группе и одновременно желающим возбудить такое же чувство (эмоциональное отношение) в других людях. Применительно к побоям и умышленному причинению легкого вреда здоровью отметим, что преступление, предусмотренное п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ, не требует дополнительной квалификации по п. «б» ч. 2 ст. 115 либо п. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ даже при указанном ранее совпадении мотивов и цели соответствующих деяний.

Угроза может выражаться в устрашении потерпевшего применением любого по характеру и тяжести насилия, вплоть до угрозы убийством, что полностью охватывается п. «а» ч. 2 ст. 282 УК РФ, за исключением случаев, когда такая угроза осуществляется по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, что требует дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 119 УК РФ.

Насилие либо угроза его применения могут осуществляться и с целью унижения человеческого достоинства человека либо группы людей и выражаться, например, в виде оскорбительных пощечин, глумления над потерпевшим. При этом нарушается еще один непосредственный объект преступления — честь и достоинство личности, а это вызывает необходимость отграничения данного деяния от оскорбления (ст. 130 УК РФ), что будет рассмотрено в следующем параграфе настоящей работы.

Хотя нами и не поддерживается позиция законодателя, относящего хулиганство к преступлениям экстремисткой направленности, тем не менее в контексте рассматриваемой темы остановимся на его отграничении от некоторых смежных с ним составов уголовно наказуемых деяний, приведя особенности отграничения хулиганства, предусмотренного п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ, от умышленного причинения легкого вреда здоровью (п. «б» ч. 2 ст. 115 УК РФ), умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью (п. «е» ч. 2 ст. 112 УК РФ), побоев (п. «б» ч. 2 ст. 116 УК РФ), истязания (п. «з» ч. 2 ст. 117 УК РФ), угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (ч. 2 ст. 119 УК РФ) и вандализма (ч. 2 ст. 214 УК РФ).

На наш взгляд, хулиганство, сопряженное с нанесением побоев либо причинением легкого вреда здоровью, полностью охватывается ст. 213 УК РФ, так как норма об ответственности за хулиганство, являясь более полной по сравнению с нормами, содержащимися в ч. 2 ст. 116, ч. 2 ст. 115 УК РФ, предусматривает еще и более строгое наказание; при этом не упрощается процессуальный порядок расследования уголовного дела. Данное положение основано на частных правилах квалификации, выработанных в теории уголовного права.

Если при совершении хулиганства потерпевшему причиняется вред здоровью средней тяжести, то действия виновного подлежат квалификации с учетом совокупности преступлений, предусмотренных соответствующей частью ст. 213 и п. «д» ч. 2 ст. 112 УК РФ. Представляется, что равенство в верхнем пределе наиболее строгого наказания (ч. 1 ст. 213 и ч. 2 ст. 112 УК РФ предусмотрено лишение свободы сроком до 5 лет) не может быть основанием для утверждения, что одно из данных преступлений содержит в себе все признаки другого. Кроме того, квалификация деяний как совокупности преступлений с указанием данных статей позволяет учитывать такие особенности этих посягательств, как социальные свойства хулиганских действий (грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу), способ совершения деяния (применение оружия или соответствующих предметов — п. «а» ч. 2 ст. 213 УК РФ) и степень общественной опасности последствий (причинение вреда здоровью средней тяжести — ст. 112 УК РФ). В соответствии с п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ совершение преступления с применением оружия и других предметов отнесено к обстоятельствам, отягчающим наказание, поэтому соответствующий способ совершения деяния «не может смягчать участь виновного».

Полагаем, что систематическое нанесение побоев либо совершение иных насильственных действий, объединенное единым умыслом, при продолжаемом хулиганстве не требует дополнительной квалификации по ч. 1 ст. 117 УК РФ «Истязание». Однако если данное деяние содержит еще и дополнительные признаки, указанные в ч. 2 ст. 117 УК РФ (совершение деяния в отношении двух или более лиц, с применением пытки и т.д.), то юридическая оценка деяния исключительно по ст. 213 УК РФ или ч. 2 ст. 117 УК РФ не отразит не только все юридически значимые обстоятельства деяния, но и его общественную опасность. В последнем случае квалификация должна осуществляться по совокупности соответствующей части ст. 213 УК РФ и пункту (пунктам) ч. 2 ст. 117 УК РФ.

Своеобразный выход из сложившейся ситуации попытался найти Пленум Верховного Суда РФ, указав в п. 11 упоминавшегося ранее постановления «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений» следующее: «Имея в виду, что состав преступления, предусмотренный статьей 213 УК РФ, не содержит такого признака объективной стороны, как применение насилия (причинение вреда здоровью человека различной степени тяжести), и с учетом того, что при хулиганстве умысел направлен на грубое нарушение общественного порядка, в случаях, когда в процессе совершения хулиганства потерпевшему, а также лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка либо пресекающему хулиганские действия, нанесены побои или причинен вред здоровью различной степени тяжести из хулиганских побуждений, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных соответствующей частью статьи 213 УК РФ и частью (пунктом части) соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за преступления против личности».

По нашему мнению, данное разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, несмотря на его «привлекательность» для стороны обвинения, прямо противоречит уголовному закону, а именно — п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ, гласящему о применении оружия или предметов, используемых в качестве оружия, под которым (применением) Пленум Верховного Суда РФ понимает «умышленные действия, направленные на использование лицом указанных предметов как для физического, так и для психического воздействия на потерпевшего, а также иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия» (п. 2 постановления). Применение таких предметов является не чем иным, как способом совершения хулиганства, выступающим признаком объективной стороны состава последнего, что диктует необходимость его установления при квалификации соответствующего деяния. Физическое воздействие на потерпевшего и составляет действия, направленные на причинение ему боли либо вреда здоровью.

В связи с тем что законодатель допускает возможность совершения хулиганства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, гипотетически можно допустить сочетание в деянии признаков такого хулиганства и истязания, осуществленного по тем же мотивам, что также потребует квалификации содеянного с учетом совокупности преступлений, предусмотренных ст. 213, 117 УК РФ. Однако, как указывалось ранее, деяние следует квалифицировать по его основному мотиву, а для хулиганства таковой характеризуется отсутствием какого-либо повода или использованием виновным незначительного повода для грубого нарушения общественного порядка и выражения явного неуважения к обществу.

Основываясь на указанных особенностях квалификации хулиганства, отметим, что если данное преступление сопряжено с угрозой убийством либо причинением тяжкого вреда здоровью, то содеянное полностью охватывается ст. 213 УК РФ, за исключением случаев совершения такой угрозы по мотивам, предусмотренным ч. 2 ст. 119 УК РФ. Учитывая, что санкция ч. 2 ст. 119 УК РФ является более строгой по сравнению с санкциями ч. 1, 2 ст. 213 УК РФ, юридическая оценка содеянного должна учитывать совокупность отмеченных преступлений.

Вандализм определяется в ст. 214 УК РФ как «осквернение зданий или иных сооружений, порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах». Анализ данного определения позволяет выделить разновидность вандализма, сходного по внешней стороне деяния с хулиганством, — порча имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах.

По нашему мнению, хулиганство следует отграничивать от вандализма по следующим признакам сопоставляемых составов преступлений: 1) применение оружия или соответствующих предметов с учетом изложенных ранее аргументов является обязательным признаком для объективной стороны хулиганства и факультативным — для вандализма; 2) место совершения деяния (общественные места), в отличие от вандализма, не является обязательным признаком хулиганства; 3) хулиганские побуждения выступают в качестве факультативного признака вандализма, но являются неотъемлемой частью субъективной стороны хулиганства; 4) обстановка совершения уничтожения либо повреждения имущества при хулиганстве в противовес вандализму предполагает публичность таких действий, обуславливающую в большинстве случаев их опасность для здоровья граждан (при вандализме граждане, как правило, замечают результаты действий виновных, а не процесс их совершения).

Вандализм, совершенный по экстремистским мотивам (ч. 2 ст. 214 УК РФ), следует отличать от уничтожения, повреждения и осквернения мест захоронения, надмогильных сооружений или кладбищенских зданий, скульптурного или архитектурного сооружения, посвященного борьбе с фашизмом либо жертвам фашизма, осуществленным из тех же побуждений (п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ). В данном случае разграничение производится на основе выявленных различий в объекте и предмете соответствующих посягательств. Если вандализм в первую очередь посягает на общественный порядок, то преступление, предусмотренное п. «б» ч. 2 ст. 244 УК РФ, — на общественную нравственность. Кроме того, из перечня предметов, подвергаемых воздействию виновных в вандализме, следует исключать те, что относятся к признакам надругательства, указанного в ст. 244 УК РФ. Однако так как возраст уголовной ответственности за вандализм установлен с 14 лет, в случаях совершения указанного надругательства до достижения виновным возраста 16 лет содеянное может охватываться ст. 214 УК РФ (при условии, что установлены все признаки состава данного преступления).

Организация экстремистского сообщества (ст. 282.1 УК РФ) имеет ряд сходных признаков с организацией деятельности экстремистской организации (ст. 282.2 УК РФ). Однако в отличие от экстремистской организации рассматриваемое сообщество изначально создается и действует для совершения преступлений экстремистской направленности, тогда как экстремистская организация — для осуществления иных противоправных действий, относящихся к экстремизму. Кроме того, для признания организованной группы экстремистским сообществом не требуется предварительного судебного решения о запрете либо ликвидации такого объединения, для этого достаточно установить и доказать все признаки состава преступления, указанного в ст. 282.1 УК РФ.

В связи с последним утверждением отметим, что некоторые ученые придерживаются иной точки зрения, по сути уравнивая понятия экстремистского сообщества и экстремистской организации, считая, что для констатации таковых всегда необходимо предварительное судебное решение. Полагаем, что данная позиция не соответствует уголовному закону, так как в УК РФ на предварительное судебное решение указано применительно к организации деятельности экстремистской организации, но не относительно организации экстремистского сообщества.

На практике может возникнуть ситуация, при которой организация, признанная судом экстремистской и подлежащей ликвидации, продолжает свою экстремистскую деятельность и переходит к планированию и совершению преступлений экстремистской направленности, что обусловливает необходимость выбора при квалификации между ст. 282.1 и 282.2 УК РФ. По нашему мнению, при этом необходимо исходить из следующих моментов:

• как экстремистская организация, так и экстремистское сообщество создаются для осуществления экстремистской деятельности, причем второе — для совершения преступлений экстремистской направленности;
• если экстремистская организация характеризуется признаками, присущими организованной группе, планирует и совершает преступления экстремистской направленности, то имеет место трансформация данной организации в более опасное преступное объединение — экстремистское сообщество;
• если такое экстремистское сообщество, помимо преступлений соответствующей направленности, совершает и административные правонарушения, относящиеся к экстремистской деятельности, то это полностью охватывается ст. 282.1 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по ст. 282.2 этого УК РФ;
• в рассматриваемом примере налицо совершение самостоятельного преступления — организация экстремистского сообщества, пусть и на основе организации, признанной судом экстремистской, т.е. квалификация должна осуществляться пост. 282.1 УК РФ.

Учитывая меньшую по отношению к организации экстремистского сообщества общественную опасность организации деятельности экстремистской организации, полагаем, что к таким действиям можно отнести лишь административные правонарушения, а равно сам факт создания данной организации либо приготовление к преступлениям экстремистского характера небольшой либо средней тяжести, за исключением преступлений экстремистской направленности. Поэтому создание экстремистской организации в целях совершения определенных тяжких либо особо тяжких преступлений экстремистского характера следует квалифицировать не только по ст. 282.2 УК РФ, но и расценивать данный факт и как приготовление к таким уголовно наказуемым деяниям.

По нашему мнению, ст. 282.1 УК РФ также не охватывает случаи приготовления к другим конкретным преступлениям и совершение таковых, что обусловливает необходимость дополнительной квалификации по соответствующим статьям УК РФ. Полагаем, что законодатель, установив ответственность за создание указанного преступного объединения в самостоятельной статье Особенной части УК РФ, подчеркнул недопустимость таких действий вне зависимости от наличия или отсутствия умысла на совершение индивидуально определенных преступлений. Иначе говоря, ст. 282.1 УК РФ направлена на пресечение организованной преступной деятельности до совершения других преступлений и по возможности — до начала реализации умысла на таковые. Если же экстремистское сообщество создается и функционируют не для совершения преступлений экстремистской направленности вообще (например, для применения насилия в отношении лиц какой-либо национальности), а уже для совершения конкретных тяжких или особо тяжких уголовно наказуемых деяний, обладающих индивидуальными признаками (например, нападение на конкретного потерпевшего), то юридическая оценка содеянного должна учитывать приготовление к последним, т.е. совокупность преступлений.

Приготовление к совершению квалифицированного хулиганства, а равно совершение последнего, осуществленные устойчивой группой лиц, может дополнительно квалифицироваться по ст. 282.1 УК РФ в случае, если данное преступное объединение совершило еще какие-либо преступления экстремистской направленности либо было создано в соответствующих целях. Как было отмечено ранее, отнесение законодателем хулиганства к преступлениям экстремистской направленности является необоснованным.

Таким образом, преступления экстремистской направленности следует разграничивать посредством последовательного сопоставления объективных и субъективных признаков их составов, тщательно анализируя не только различающие их, но и сходные черты. При этом особое внимание следует обращать на признаки объективной стороны каждого из сопоставляемых уголовно наказуемых деяний.