Регистрация незаконных сделок с землёй

¦ Земельное, экологическое право (библиотека) ¦ ¦ Регистрация незаконных сделок с землёй (Главная) ¦

Регистрация незаконных сделок с землей и системе преступлений в сфере экономической деятельности


Небольшой экскурс в историю становления и развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за преступления, посягающие на порядок оборота земельных участков, с очевидностью свидетельствует о том, что хотя в дореволюционном уголовном законодательстве имелись отдельные нормы, карающие за злоупотребления в сфере регистрации прав на земельные участки и сделок с ними, тем не менее действующая ст. 170 УК РФ, несомненно, является новеллой российского уголовного права.

Отнесение данного преступления к преступным деяниям, совершаемым должностными лицами в сфере экономической деятельности, в доктрине уголовного права вызывает ряд вопросов дискуссионного характера, касающихся установления не только социально-правовой природы, характера и степени общественной опасности сформулированного в ст. 170 УК РФ уголовно-наказуемого деяния, его места в системе экономических преступлений, но и перспектив сохранения в уголовном законодательстве. Полагая, что действующий Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. отличается избыточной криминализацией, некоторые исследователи в качестве одной из мер преодоления излишней перегруженности уголовного закона предлагают декриминализировать отдельные общественно опасные деяния, в том числе и регистрацию незаконных сделок с землей1Коробеев А.И. Уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и декриминализации в новейшем уголовном законодательстве России // Сб. науч. тр.: Преступность и уголовное законодательство: реалии, тенденции, взаимовлияние. Саратов. 2004. С. 111..

Ученые, не являющиеся сторонниками декриминализации данного общественно опасного деяния, тем не менее далеки от единодушия в оценке его места в системе преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности. Ряд специалистов рассматривают состав преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей как преступление должностных лиц, нарушающее установленные Конституцией Российской Федерации и федеральными законами гарантии осуществления экономической деятельности2См.: Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб.. 2002. С. 90: Наумов Л.В. Российское уголовное право: Курс лекций: в 2 т. М., 2004. Т. 2: Особенная часть. С. 257; Курс российского уголовного права. Особенная часть / Под ред. В.Н. Кудрявцева и Л.В. Наумова. М., Спарк. 2002. С. 408.. Наибольшее распространение в научной литературе получила точка зрения, согласно которой регистрация незаконных сделок с землей относится к преступлениям против установленного порядка осуществления предпринимательской деятельности или к преступлениям в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности3Пинкевич Т.В. Криминологические и уголовно-правовые основы борьбы с экономической преступностью. М., 2003. С. 106; Российское уголовное право: Учебник: В 2 т. / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, B.C. Комиссарова, А.И. Рарога. М.. 2006. Т. 2: Особенная часть. С. 215.. П.С. Яни состав регистрации незаконных сделок с землей рассматривает как преступление, нарушающее порядок совершения торговых и иных сделок4Уголовное право России: Учебник: В 2 т. / Под ред. И.Э. Звечаровского. М., 2004. Т. 2: Особенная часть. С. 226.. По мнению Н.А. Лопашенко, регистрация незаконных сделок с землей является преступлением, посягающим на общественные отношения по реализации запрета криминальных форм поведения в экономической деятельности5Лопашенко Н.А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Саратов. 1997. С. 16; Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики. М.: Волтерс Клувер. 2006. С 266.. И.А. Клепицкий обосновывает позицию о том, что регистрация незаконных сделок с землей, так же как и воспрепятствование законной предпринимательской деятельности (ст. 169 УК РФ), лжепредпринимательство (ст. 173 УК РФ), принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения (ст. 179 УК РФ) и некоторые другие преступные деяния хотя и помещены в главу 22 УК РФ, однако фактически посягают на общественные отношения, находящиеся за рамками экономической деятельности. Выделяя в своей классификации такую группу общественно опасных деяний, как преступления, входящие в состав главы 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности», посягающие на отношения, лежащие за пределами этой сферы, И.А. Клепицкий по существу исключает состав преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей из системы преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности6Клепицкий И.А. Система норм о хозяйственных преступлениях: основные тенденции развития: Автореф. дис.... д-ра юрид. наук: 12.00.08. Мю, 2006. С. 38..

При всем разнообразии мнений на проблему систематизации преступлений в сфере экономической деятельности, позиции исследователей сближает то обстоятельство, что практически все они классифицируют экономические преступления по объекту преступления, хотя по-разному подходят к выбору конкретных общественных отношений в качестве классификационных критериев, а также группированию преступных деяний внутри выделяемых классификационных подгрупп.

На причины существующих разногласий уже обращалось внимание в уголовно-правовой литературе — это сложный состав общественных отношений, на которые посягают преступления главы 22 УК РФ, затрудняющий их четкое и однозначное деление на относительно самостоятельные группы; методологические погрешности в выборе оснований классификации, когда в качестве критериев деления экономических (хозяйственных) преступлений на группы или виды предлагается одновременно два и более признака, скажем субъект преступления, способ совершения преступления, сфера экономической деятельности и т.д. К сказанному добавим, что сложности, возникающие при определении социально-правовой природы конкретного преступления и его места в той или иной классификационной группе общественно опасных деяний, обусловлены объективно. Известно, что законодатель, конструируя составы преступлений, в качестве адресатов уголовно-правовых предписаний изначально рассматривает неопределенно широкий круг лиц с различным уровнем не только общего, но и профессионального правового сознания.

В связи с этим перед ним (законодателем) всегда стоит сложная правотворческая задача — сформулировать социально-обусловленные и совершенные, с технико-юридической точки зрения, уголовно-правовые нормы, которые были бы понятны и доступны не только профессиональным юристам, но и другим гражданам, не обладающим глубокими юридическими познаниями. Поскольку достичь оптимального баланса интересов субъектов социальной жизни, по-разному воспринимающих и понимающих уголовный закон, удается далеко не всегда, формулируя уголовно-правовые запреты, законодатель нередко стремится не столько выразить с максимальной точностью социальную природу преступления, обусловленную, прежде всего, объектом уголовно-правовой охраны, сколько описать в уголовном законе признаки самого преступного деяния (действия или бездействия) и его общественно опасных последствий, которые были бы доступными для понимания каждого гражданина.

Такой способ включения уголовно-правовых запретов в ткань позитивного уголовного права в определенной мере содержит в себе элементы «упрощенности» текста уголовного закона, в котором внимание преимущественно акцентируется не столько на описании сложных социальных явлений, признаваемых объектами уголовно-правовой охраны, сколько на закреплении общих признаков самого уголовно-наказуемого деяния. Разумеется, нельзя игнорировать то обстоятельство, что при описании в уголовном законе объективных и субъективных признаков некоторых видов преступлений, например, убийства и др., в тексте уголовного закона прямо, а чаще опосредованно указывается на их объекты. Однако следует согласиться и с тем, что содержащиеся в уголовном законодательстве формулировки признаков преступлений гораздо чаше лишены прямых указаний на их объекты, что затрудняет не только установление социально- правовой природы таких общественно опасных деяний, но и их места в системе уголовно-наказуемых посягательств.

Сказанное в какой-то мере объясняет отсутствие на данный момент в теории уголовного права единого подхода к пониманию системы экономических преступлений и места в ней состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей, однако это не может служить оправданием тому несомненному факту, что до настоящего времени при определении юридической природы преступления, сформулированного в ст. 170 УК РФ, такое социально-правовое явление, как «порядок оборота земельных участков», учеными практически не принимается во внимание в качестве объекта уголовно-правовой охраны. На наш взгляд, определение места состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей в системе преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности, которое позволит более точно раскрыть его социально-правовую природу и общественную опасность, возможно путем уяснения понятия порядка оборота земельных участков как самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны и его места в вертикальной структуре охраняемых уголовным законом общественных отношений (благ, интересов).

В современном российском уголовном праве превалирует четырехзвенная классификация объектов преступлений, в рамках которой выделяются общий, родовой, видовой и непосредственный объекты уголовно-правовой охраны. Данная классификация, как известно, обрела статус общепризнанного постулата в науке уголовного права в связи с новой структуризацией системы Особенной части УК РФ 1996 г., в которой наряду с главами и статьями (элементы системы Особенной части уголовного закона) появился новый элемент — раздел, включающий в себя, как правило, несколько глав. В результате в современной доктрине уголовного права при классификации объектов преступлений принято считать, что на самом верху четырехзвенной классификации находятся все охраняемые уголовным законом общественные отношения (блага, интересы), именуемые общим объектом. В концентрированном виде перечень этих жизненно необходимых для общества ценностей закреплен в ч. 1 ст. 2 УК РФ.

Исходя из методологической посылки о соотношении философских категорий «общее», «особенное» и «отдельное» (единичное), лежащей в основе четырехзвенной классификации, общий объект преступления разделяется на отдельные группы общественных отношений (благ, интересов), объединенных между собой родовыми признаками. Эти группы ценностей, охраняемые уголовным законом, именуются «родовым объектом». Как отмечается в научной литературе, именно по родовому объекту в системе Особенной части УК РФ 1996 г. выделяется такой ее структурный элемент, как раздел. В свою очередь родовой объект включает в себя группу одновидовых, близких друг другу общественных отношений (благ, интересов), именуемых «видовым объектом». Наконец, замыкает четырехзвенную классификацию объектов уголовно-правовой охраны объект преступления, предусмотренного отдельной статьей Уголовного кодекса, именуемый «непосредственным».

Использование данной общетеоретической классификации для объяснения вертикальной структуры объектов применительно к преступным деяниям, законодательно закрепленным в нормах большинства разделов и глав Особенной части УК РФ 1996 г., как правило, не вызывает острых дискуссий, что свидетельствует о ее обоснованности. Однако и эта классификационная модель, видимо, не может рассматриваться как имеющая универсальный характер, коль скоро ученым с ее помощью пока еще не удалось выработать единый подход к систематизации преступлений в сфере экономической деятельности.

Ранее мы обращали внимание на разнообразие мнений по вопросу отнесения преступного деяния, предусмотренного ст. 170 УК РФ, к определенной группе преступлений в рамках главы 22 УК РФ. К сказанному добавим, что в науке уголовного права пока еще не сложилась единая позиция в понимании родового и видового объектов преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности. Так, по мнению Б.В. Волженкина, родовым объектом преступлений в сфере экономической деятельности является «экономика, понимаемая как совокупность производственных (экономических) отношений по поводу производства, обмена, распределения и потребления материальных благ»7Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности. СПб.. 2002. С. 79—80.. Соответственно видовой объект преступлений в сфере экономической деятельности представляется автору как «охраняемая государством система общественных отношений, складывающихся в сфере экономической деятельности в обществе, ориентированным на развитие рыночной экономики. Иначе говоря, таким объектом является установленный порядок осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности по поводу производства, распределения, обмена и потребления материальных благ и услуг».

Принципиально иное мнение относительно видового объекта преступлений, отнесенных к главе 22 УК РФ, высказано И.А. Клепицким. Полагая, что видовым объектом данных преступлений, именуемых автором хозяйственными, является «народное хозяйство как комплекс общественных отношений в сфере производства. распределения и потребления имущественных ценностей, обеспечивающих удовлетворение имущественных интересов человека, общества и государства, а равно разумный баланс в реализации этих интересов», И.А Клепицкий далее утверждает, что «нормы о хозяйственных преступлениях призваны обеспечить не только и не столько порядок в хозяйственной сфере, сколько нормальные условия для эффективного функционирования народного хозяйства как такового».

Отличную от вышеприведенных позиций относительно родового и видового объектов преступлений в сфере экономической деятельности занимает Н.А Лопашенко. По ее мнению, сформулированному в ряде работ, родовым объектом анализируемой группы преступлений выступают общественные отношения по производству и созданию общественного продукта во всех формах собственности, строящиеся на принципах осуществления экономической деятельности, а именно, принципах свободы экономической деятельности, ее законности, добросовестной конкуренции, добропорядочности ее субъектов и запрета заведомо криминальных форм поведения. Общественные отношения по реализации конкретных принципов осущесталения экономической деятельности признаются автором в качестве видовых объектов преступлений главы 22 УК РФ8Лопашенко Н.А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. Саратов. 1997. С. 11-21.

Теоретические разногласия относительно родового и видового объектов преступлений в сфере экономической деятельности свидетельствуют о необходимости расширения классификационных моделей, позволяющих точнее уяснить их (преступлений) направленность на охраняемые уголовным законом экономические отношения (блага, интересы). В связи с этим нельзя не обратить внимание на предложенную Ю.И. Ляпуновым классификацию объектов уголовно-правовой охраны:

  1. над групповой, интегрированный, который, по мнению автора, представляет собой комплексный объект, соответствующий всем составам преступлений, расположенным в самостоятельных разделах Особенной части УК РФ;
  2. родовой (групповой) объект, который соответствует составам преступлений, размещенным в той или иной обособленной главе Особенной части УК РФ;
  3. видовой (подгрупповой) объект, который соответствует отдельной группе однородных преступлений в рамках одной и той же главы УК РФ;
  4. непосредственный (конкретный) объект — это индивидуально определенное общественное отношение, нарушенное отдельно взятым преступлением9См.: Уголовное право: Учебник: В 2 т. / Под ред. В.Н. Петрашева. М 1999. Т. 2: Особенная часть. С. 11..

По нашему мнению, ценность классификационной модели, предложенной Ю.И. Ляпуновым, применительно к преступлениям в сфере экономической деятельности заключается в том, что с ее помощью в рамках главы 22 УК РФ можно выделить не только родовой (групповой), но и видовой (под групповой) объекты, что позволит уточнить место состава регистрации незаконных сделок с землей в системе экономических преступлений.

В связи с изложенным уместно отметить, что в уголовно-правовой литературе предлагаются и другие варианты совершенствования вертикальной классификации объектов уголовно-правовой охраны, в том числе и на примере главы 22 УК РФ. Так, с точки зрения Л.Л. Кругликова, для современного уголовного права характерна четырехзвенная классификация объекта преступления: межродовой объект, охраняемый нормами соответствующего раздела Особенной части УК РФ; родовой объект, охраняемый нормами отдельной главы Особенной части УК РФ; групповой объект преступлений, выделяемых в пределах соответствующих глав Особенной части УК РФ; видовой объект, на который посягают отдельные виды преступлений. Основываясь на данной конструкции.

Л.Л. Крутиков называет семь групп посягательств в сфере экономической деятельности:

  1. против установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности (ст. 171, 172, 173 УК РФ и др.);
  2. против интересов кредитора (ст. 176, 177, 195 УК РФ и др.);
  3. против свободы товарного рынка (ст. 178, 179, 180 УК РФ и др.);
  4. против установленного порядка обращения денег, ценных бумаг и валютных ценностей (ст. 185, 186, 187 УК РФ и др.);
  5. против установленного порядка осуществления внешнеэкономической деятельности (ст. 188, 189, 194 УК РФ и др.);
  6. против установленного порядка уплаты налогов и страховых взносов (ст. 198, 199 УК РФ);
  7. против прав потребителей (ст. 200 УК РФ)10См.: Кругликов Л.Л. Экономические преступления: понятие, вилы, вопросы дифференциации и ответственности // Сб. науч. ст.: Налоговые и иные экономические преступления. Ярославль. 2000. Вып. 1. С. 9—11; Кругликов Л.Л., Дулатбеков Н.О. Экономические преступления (вопросы дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания). Ярославль. 2001. С. 12—15..

Не заостряя внимания на том, что данная классификация в определенной мере устарела, ввиду произошедших в последние годы криминализации и декриминализации ряда общественно опасных деяний в сфере экономической деятельности, а также с учетом внесения редакционных изменений в названия отдельных статей, входящих в состав гл. 22 УК РФ. отметим, что она (классификация) не дает четкого ответа на вопрос о месте состава преступления, совершенного в форме регистрации незаконных сделок с землей, в системе экономических преступлений.

Во всяком случае, среди выделенных Л.Л. Крутиковым преступлений в сфере экономической деятельности о таком преступлении, как регистрация незаконных сделок с землей, не упоминается, хотя можно предположить, что по названию групп, выделенных в данной классификации, закрепленное в ст. 170 УК РФ преступление, должно быть отнесено к первой группе, т.е. к общественно опасным посягательствам на установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. В этом смысле более последовательной в части построения вертикальной структуры объектов преступлений, отнесенных к гл. 22 УК РФ (за исключением используемых при этом критериев деления), является позиция М.В. Талан, ориентированная на групповой и подгрупповой объекты.

Исходя из группового объекта уголовно-правовой охраны, все преступления, отнесенные к гл. 22 УК РФ, М.В. Талан условно делит на пять групп:

  1. преступления, связанные с нарушением установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности;
  2. преступления в сфере монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции;
  3. таможенные преступления;
  4. преступления в сфере финансовой деятельности;
  5. преступления, связанные с нарушением прав потребителей.

Причем в двух выделенных выше группах преступлений автор, с

учетом подгруппового объекта, дополнительно вычленяет подгруппы преступных деяний. В частности, среди преступлений, связанных с нарушением установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, М.В. Талан называет три подгруппы уголовно-наказуемых деяний:

  1. преступления, совершаемые должностными лицами с использованием своего служебного положения;
  2. преступления, связанные с экономической деятельностью и оборотом имущества, заведомо добытого или приобретенного незаконным путем;
  3. преступления, субъектом которых могут являться либо предприниматели либо лица, занимающиеся экономической деятельностью, но не зарегистрированные в установленном законом порядке в качестве предпринимателей.

Среди преступлений в сфере финансовой деятельности автор выделяет следующие группы:

  1. преступления в сфере обращения денег или ценных бумаг;
  2. валютные преступления;
  3. преступления, связанные с банкротством;
  4. преступления, связанные с уклонением от уплаты налогов и других обязательных платежей в бюджет;
  5. преступления в сфере кредитных отношений11Талан М.В. Система преступлений в сфере экономической деятельности / В сб.: Налоговые и иные экономические преступления. Вып. 3. Ярославль. 2001. С. 34-36..

В предложенной М.В. Талан классификации вызывает возражение, пожалуй, лишь одно обстоятельство — отсутствие четкого методологического подхода к выбору критерия классификации подгрупповых объектов, на основании которого, в частности, в рамках преступлений против установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности выделяются преступления, совершаемые должностными лицами с использованием своего служебного положения. К этой подгруппе преступных деяний автор относит и состав преступления в форме регистрации незаконных сделок с землей.

Очевидно, что в данной классификационной модели в качестве критериев членения преступлений на группы и подгруппы одновременно избраны и объект и субъект преступления, что вряд ли соответствует логическим требованиям единства оснований классификации любого системного образования. Кроме того, данная классификация нуждается в уточнении в связи с тем, что в ней разорвана диалектика связей между групповым и подгрупповым объектами, если рассматривать их взаимодействие на основе соотношения философских категорий «целое» и «часть».

Выделяя в группе преступлений, связанных с нарушением установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности (целое) такую подгруппу, как преступные деяния, совершаемые должностными лицами с использованием своего служебного положения (часть), целесообразно учитывать, как справедливо отмечает Д.А. Керимов, что «правовая часть, будучи компонентом правовой целостности, естественно подчиняется общим принципам существования и функционирования этой целостности и поэтому может быть определена в соответствии с ней»12Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М.. 2001. С. 227.. Иными словами, при определении места преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, совершаемых должностными лицами, в системе всех преступлений в сфере экономики, в том числе и состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ), содержательным критерием должен выступать не субъект преступного посягательства, а объект уголовно-правовой охраны, в данном случае — установленный порядок ведения экономической или хозяйственной деятельности.

Применительно к составу преступления в форме регистрации незаконных сделок с землей — это порядок оборота земельных участков как необходимый элемент установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. При таком подходе классификационная модель приобретает, с одной стороны, более четкую логическую основу, так как в группе преступлений, нарушающих установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности (целое) выделяется ее часть — подгруппа общественно опасных деяний, также посягающих на установленный порядок ведения экономической деятельности, но в более узкой сфере — в сфере оборота земельных участков. Именно в эту подгруппу преступных деяний, как представляется, целесообразно включать и состав преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей (ст. 170 УК РФ).

С другой стороны, формирование подгруппы деяний, связанных с нарушением порядка оборота земельных участков в рамках преступлений, нарушающих установленный порядок ведения предпринимательской и иной экономической деятельности, отвечает такому качеству диалектики соотношения целого и части, при котором часть, будучи составным элементом определенной целостности и обладая ее системными существенными свойствами, тем не менее, не утрачивает присущие только ей (части) индивидуальные черты.

По этому поводу Д.А. Керимов отмечает, что «часть в праве имеет двустороннюю природу: с одной стороны, она характеризуется своими индивидуальными особенностями, а с другой — эти особенности приобретают специфический оттенок в результате воздействия других частей и самого целого, в состав которого они входят. Часть всегда несет в себе печать целого, сохраняя, однако, свою особенность». Сказанное относится и к вопросу соотношения преступлений, нарушающих установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности (целое), и преступлений против порядка оборота земельных участков (часть). Преступления, нарушающие установленный порядок оборота земельных участков, в том числе регистрация незаконных сделок с землей, также как и другие подгруппы общественно опасных деяний, совершаемых в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, имеют единый, объединяющий их в целостное системное образование признак — групповой объект, именуемый порядком осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности (в этом смысле любая из таких подгрупп общественно опасных деяний как часть несет на себе печать целого).

В то же время преступления, нарушающие установленный порядок оборота земельных участков, отличаются (т.е. имеют присущие только им индивидуальные особенности) от групп преступлений более высокого уровня научного обобщения, а именно, от преступлений, посягающих в целом на порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, как минимум тем, что их субъектами являются должностные лица (разумеется, речь идет об отличиях групповых (под- групповых), поскольку на уровне конкретных составов рассматриваемых преступлений перечень отличающих их признаков значительно шире).

Не ставя перед собой задачу научной интерпретации всех высказанных в уголовно-правовой литературе точек зрения относительно системы преступлений в сфере экономической деятельности, тем более задачу разработки ее теоретической модели, уточним место состава преступления, предусмотренного ст. 170 УК РФ (регистрация незаконных сделок с землей), в системе преступлений гл. 22 УК РФ с учетом проанализированных выше научных позиций и сформулированных соображений относительно вертикальной структуры общественных отношений, охраняемых нормами главы 22 УК РФ. За основу определения места состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей в системе преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности, целесообразно избрать классификационную модель вертикальной структуры объектов уголовно-правовой охраны, сформулированную Ю.И. Ляпуновым.

В соответствии с названием раздела VIII Особенной части УК РФ («Преступления в сфере экономики») надгрупповым или интегрированным объектом состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей является установленный порядок осуществления экономической деятельности по поводу производства, обмена, распределения и потребления товаров, работ и услуг, обеспечивающий удовлетворение индивидуальных и коллективных материальных потребностей, соблюдение прав и законных интересов личности, общества и государства.

Под родовым (групповым) объектом состава рассматриваемого преступления следует понимать установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. Видовым (подгрупповым) объектом преступления, предусмотренного ст. 170 УК РФ, является установленный порядок оборота земельных участков.

Следовательно, состав такого преступления, как регистрация незаконных сделок с землей, наряду, например, с составом преступления о принуждении к сделке или к отказу от ее совершения (ст. 179 УК РФ), относится к подгруппе преступных деяний, нарушающих установленный порядок оборота земельных участков. Тем самым подгрупповым или видовым объектом рассматриваемого преступления является порядок оборота земельных участков. Определение предметного содержания данного правового феномена важно с точки зрения не только углубленного анализа социально- правовой природы преступного деяния, указанного в ст. 170 УК РФ, но также и для описания специфических особенностей его непосредственного объекта.

Характеризуя категорию «порядок оборота земельных участков», целесообразно учитывать высокий удельный вес бланкетной составляющей нормы ст. 170 УК РФ. Это означает, что предметное содержание данной категории изначально должно находить отражение либо в нормативных правовых актах иной, нежели уголовное право, отраслевой принадлежности, либо в научных постулатах смежных с уголовным правом отраслевых юридических наук, прежде всего науки гражданского права. В науке уголовного права высказано мнение, что применительно к составам преступлений в сфере экономической деятельности к числу их признаков, которые определяются исключительно нормами гражданского законодательства, относятся признаки объекта преступления. В целом верная мысль, однако на примере анализа объекта состава преступления в форме регистрации незаконных сделок с землей эта мысль нуждается как минимум в двух уточняющих положениях.

Во-первых, признаки объектов преступлений в сфере экономической деятельности в силу их специфических особенностей могут определяться не только нормами гражданского законодательства, но также нормами земельного, налогового и др. законодательства. Во-вторых, далеко не всегда социально-правовая природа объекта преступлений в сфере экономической деятельности непосредственно сформулирована в нормах позитивного права, т.е. гражданского и других отраслей права. В этом случае уяснение содержания конкретного интереса, оцениваемого в качестве объекта экономических преступлений, невозможно без обращения к положениям и теоретическим конструкциям цивилистической науки в широком ее понимании.

Высказанные замечания в полной мере относятся и к проблеме определения понятия «порядок оборота земельных участков». Действительно, ни в нормах гражданского, ни в нормах земельного законодательства, удельный вес которых в регулировании земельных отношений является наиболее высоким среди других отраслей права, отсутствуют дефиниции понятий «оборот» и «порядок оборота земельных участков», хотя, к примеру, термин «оборот» неоднократно используется при описании, скажем, юридической природы объектов гражданских прав.

Так, в п. 1 ст. 129 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) общее положение об оборотоспособности объектов гражданских прав выражено следующим образом: «объекты гражданских прав могут свободно отчуждаться или переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица) либо иным способом, если они не изъяты из оборота или не ограничены в обороте». В п. 3 ст. 129 ГК РФ закреплено, что «земля и другие природные ресурсы могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому иными способами в той мере, в какой их оборот допускается законами о земле и других природных ресурсах». Кроме применения термина «оборот» гражданское законодательство оперирует и такими словосочетаниями, как «гражданский оборот» (ст. 2 ГК РФ) и «деловой оборот» (ст. 5 ГК РФ). Из содержания п. 1 ст. 27 Земельного кодекса Российской Федерации (далее — ЗК РФ) следует, что оборот земельных участков осуществляется в соответствии с гражданским законодательством и настоящим Кодексом.

Представляется, что вопрос о понятии «оборот земельных участков» находится в одной плоскости с такими широко применяемыми или специальными юридическими терминами, как «оборот» и «гражданский оборот». Этимологическое содержание термина •оборот» имеет несколько значений, одно из которых в контексте рассматриваемой нами проблематики, означает «обращение денежных средств и товаров для воспроизводства, получения прибыли (торговый оборот)».

В юридической литературе отмечается, что «гражданский оборот предполагает совершение гражданами и юридическими лицами различного рода правомерных действий, которые способны порождать, изменять и прекращать гражданские права и обязанности в силу самого факта волеизъявления, даже не будучи санкционированными со стороны государства». Разновидностью гражданского оборота является, в частности, коммерческий оборот, под которым в юридической литературе понимается «совокупность актов, направленных на возмездный обмен не запрещенных к обращению объектов гражданских прав, систематически осуществляемых между предпринимателями либо между предпринимателями и иными субъектами гражданского права в случаях, когда последние осуществляют необходимую для их функционирования хозяйственную деятельность»13Рожкова М.А. Мировая сделка: использование в коммерческом обороте. М.: Статут. 2005. С. 147..

Из приведенных выше определений можно сделать вывод, что понятием «оборот» в гражданском праве охватывается совершение сделок, т.е. действий по возникновению (изменению, прекращению) прав и обязанностей их участников, а также отношения, в рамках которых совершаются эти сделки и достигаются их результаты. Соглашаясь в целом с подобного рода толкованием понятия «оборот» в гражданском праве. А.А. Корнеев тем не менее, делает следующую оговорку: «...определять гражданский оборот через категорию отношений (точнее — только отношений) не вполне точно, потому что прежде, чем возникнут правовые связи, им предшествует активная деятельность субъектов права (совершение сделок). Рассуждать же об обороте без акцента на его волевой и целенаправленный характер видится бессмысленным. Это понятие следует считать связанным преимущественно с соответствующими юридическими фактами (сделками)».

По нашему мнению, при характеристике понятий «гражданский оборот», «оборот недвижимого имущества», «оборот земельных участков» вряд ли имеет практический смысл противопоставлять категории «сделка» и «общественные отношения», тем более придавать одной из них превалирующее значение. Дело в том, что как процесс заключения сделок, так и процесс реализации вытекающих из них прав и обязанностей, происходит в рамках общественных отношений, урегулированных нормами гражданского, а при заключении сделок с земельными участками — также и нормами земельного законодательства.

Поэтому более точным представляется определение понятия «гражданский оборот» как социально-правовое явление с указанием на то, что его содержание образуют сделки и отношения. причем последние выполняют роль социальной формы, посредством которой заключаются сделки, а также происходит исполнение обязательств сторонами договора. Тем не менее, оценивая объект состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей, следует согласиться с А.А. Корнеевым, полагающим, что «под сделками оборота (экономического, гражданского) следует понимать только те волевые, осознанные действия обоих участников акта, которые направлены на приобретение прав и обязанностей вещно-правового характера в легитимном порядке»14Корнеев А.А. Сделки с земельными участками. М., 2006. С. 15.. Иными словами, гражданский оборот объектов недвижимого имущества, включая земельные участки, предполагает соответствующую легитимизацию и упорядочение совершаемых сделок и отношений, складывающихся по поводу их заключения.

Применительно к обороту земельных участков в форме заключения разрешенных сделок упоминание об упорядоченности данного процесса имеется в нормах гражданского и земельного законодательства. Так, п. 3 ст. 209 ГК РФ устанавливает, что «владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами в той мере, в какой их оборот допускается законом, осуществляются их собственником свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц». О том, что оборот земельных участков представляет собой не стихийно складывающийся, но упорядоченный государством процесс совершения разрешенных сделок с земельной недвижимостью свидетельствует ст. 1 Федерального закона от 24 июля 2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» (в ред. Федерального закона 5 февраля 2007 г. № 11-ФЗ), согласно которой «настоящий Федеральный закон регулирует отношения, связанные с владением, пользованием, распоряжением земельными участками из земель сельскохозяйственного назначения, устанавливает правила и ограничения, применяемые к обороту земельных участков и долей в праве общей собственности на земельные участки из земель сельскохозяйственного назначения — сделкам...».

В целях оказания стабилизирующего влияния на рынок недвижимого имущества, в том числе и рынок земли, придания уверенности его участникам в части соблюдения их прав и законных интересов, а также снижения возможностей злоупотреблений в сфере оборота недвижимости в п. 1 ст. 131 ГК РФ закреплено, что «право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней». Кроме того, в п. 6 ст. 131 ГК РФ определено, что «порядок государственной регистрации и основания отказа в регистрации устанавливаются в соответствии с настоящим Кодексом законом о регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним».

Наконец, в п. 1 ст. 25 ЗК РФ специально подчеркивается, что права на земельные участки возникают по основаниям, установленным гражданским законодательством, федеральными законами, и подлежат государственной регистрации в соответствии с Федеральным законом «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним». Конкретная процедура регистрации объектов недвижимого имущества, включая участвующие в гражданском обороте земельные участки, установлена Федеральным законом от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (с последующими изменениями).

Таким образом, упорядочение со стороны государства отношений, складывающихся по поводу оборота земельных участков (совершение разрешенных сделок) осуществляется прежде всего путем установления процедуры их (сделок и вещных прав на землю) регистрации. Данный порядок определяется специфическим характером управленческих отношений, возникающих между участниками регистрационной деятельности, а именно, между органом по государственной регистрации прав на земельные участки и сделок с ними и заявителями. Будучи по своей сути публично-правовыми, регистрационные отношения призваны не только упорядочить гражданский оборот в сфере рынка земли, придать ему стабильный и организованный характер, но и преследуют цель защитить права и законные интересы участников земельного оборота от возможных злоупотреблений со стороны третьих лиц.

Как справедливо отмечает О.Ю. Скворцов, «государственная регистрация — это процедура, которая предполагает существование отношений между государством в лице его регистрирующих органов и заинтересованными лицами по поводу регистрации, подтверждения прав на недвижимость и сделок с ним. Эти отношения можно охарактеризовать как отношения властеподчинения, поскольку в данном случае субъекты находятся в неравном положении. Осуществляя акт регистрации, государственный орган реализует властные полномочия. Таким образом, государственная регистрация — это форма публичного контроля за действиями частных лиц, осуществляющих свои субъективные гражданские права в сфере частного права»15Скворцов О.Ю. Сделки с недвижимостью в коммерческом обороте. М., 2006. С. 37.. От себя добавим, что данная форма публичного контроля за оборотом недвижимости, включая оборот земельных участков, осуществляется специально уполномоченными государством должностными лицами — регистраторами прав на недвижимое имущество и сделок с ним. С учетом вышеизложенного, можно сказать, что порядок регистрации сделок с земельными участками является системообразующим элементом такого понятия, как «порядок оборота земельных участков».

Раскрывая предметное содержание понятия «порядок оборота земельных участков» как под группового объекта состава преступления в виде регистрации незаконных сделок с землей, следует иметь в виду, что включение земли, точнее земельных участков в гражданский оборот, предполагает их идентификацию как объектов недвижимого имущества. На необходимость такой идентификации или формирования земельного участка, пространственные границы которого как объекта гражданских прав должны быть удостоверены в установленном порядке, прямо указывает ст. 261 ГК РФ, которая гласит: «территориальные границы земельного участка определяются в порядке, установленном земельным законодательством, на основе документов, выдаваемых собственнику государственными органами по земельным ресурсам и землеустройству».

Конкретный порядок формирования земельного участка осуществляется посредством процедуры землеустройства, в том числе проведения мероприятий по определению местонахождения и границ земельного участка на местности (межевания) и кадастрового учета в соответствии с Федеральными законами от 24 июля 2007 г. №221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» и от 18 нюня 2001 г. №78-ФЗ «О землеустройстве». Как отмечается в специальной научной литературе, «принципиальное значение кадастрового учета для имущественного оборота заключается в том, что без кадастрового учета нет участка как объекта недвижимости. Земельный участок как объект гражданских прав таков, каким он описан и учтен в Государственном земельном кадастре»16Чефранова Е.А. Государственный регистратор в Российской Федерации. М.: Статут. 2006. С. 245..

Резюмируя изложенное, можно утверждать, что наряду с порядком регистрации сделок с земельными участками понятие «порядок оборота земельных участков» охватывает и такую сферу управленческих отношений, как порядок ведения Государственного кадастра недвижимости, т.е. одного из наиболее действенных инструментов государственного контроля и регулирования земельного оборота

Наконец, включение земельных участков в гражданский оборот основано на принципе платности использования земель, закрепленного в ст. 65 ЗК РФ, которая гласит: «использование земли в Российской Федерации является платным. Формами платы за использование земли являются земельный налог (до введения в действие налога на недвижимость) и арендная плата. Порядок исчисления и уплаты земельного налога устанавливается законодательством Российской Федерации о налогах и сборах. Порядок, условия и сроки внесения арендной платы за земельные участки, находящиеся в частной собственности, устанавливаются договорами аренды земельных участков». Следовательно, обязательным элементом порядка оборота земельных участков является порядок налогообложения земельных участков, установленный нормами налогового законодательства (ст. 387, 388 и 389 Налогового кодекса РФ).

Принимая во внимание, что этимология слова «порядок» в русском языке означает «правила, по которым совершается что-нибудь», представляется возможным определить понятие «порядок оборота земельных участков» как правила (процедуры), установленные гражданским, земельным и налоговым законодательством, и направленные на регулирование отношений, возникающих в связи с регистрацией сделок с земельными участками и прав на них, ведением Государственного кадастра недвижимости, исчислением платежей за землю в целях обеспечения правовых гарантий и защиты имущественных интересов участников гражданского оборота.

Порядок оборота земельных участков в силу особой конструкции состава преступления, сформулированного в ст. 170 УК РФ, будучи подгрупповым объектом рассматриваемого преступления, носит комплексный характер. В его плоскости находятся следующие непосредственные объекты:

  1. порядок регистрации сделок с земельными участками;
  2. порядок веления государственного кадастра недвижимости:
  3. порядок исчисления платежей за землю.

Особенности данных объектов уголовно-правовой охраны будут предметом научного анализа в следующем разделе.

Isfic.Info 2006-2023