Определение состава имущества, подлежащего национализации

Рассматривая актуальность национализации того или иного имущества, мы приходим к неизбежному выводу о необходимости научного и законодательного определения объекта национализации. В соответствии с ГК РФ процесс принудительного обращения в государственную собственность имущества, принадлежащего физическим и юридическим лицам, именуется национализацией (абз. 10 п. 2 ст. 235 ГК РФ)¹Абрамова Е.Н., Аверченко Н.Н., Байгушева Ю.В. и др. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая: Учеб.-практ. комм. / Под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект. 2010.. Национализация проводится на основании специального федерального закона с возмещением стоимости изъятого имущества и других убытков в порядке, установленном ст. 306 ГК РФ.

Ключевыми словами в определении понятия «национализация» являются «имущество» и «обращение в государственную собственность». Если обращение в собственность — более процессуальная, процедурная категория, то понятие «имущество» нам следует разъяснить, учитывая неоднозначное его определение российскими учеными.

В отечественном праве понятие «имущество» используется в различных отраслях и в разных нормативных контекстах²См.: Лысенко А.Н. Имущество в гражданском праве России. М.: Деловой двор. 2010.. Заметную роль эта категория играет и в положениях Конституции РФ, причем в отечественном конституционном праве понимание имущества и права собственности все более тяготеет к максимальному расширению границ этих категорий³См.: Старженецкий В.В. Россия и Совет Европы: право собственности. М., 2004. С. 20.. Термин «имущество» неоднократно встречается в положениях Конституции РФ, но при этом не раскрывается через дефиницию.

Определение содержания понятия «имущество» было бы возможно с позиций традиционной цивилистики. Однако ни в гражданском праве, ни в иных отраслях национального права не закреплено легальное определение понятия «имущество». В свою очередь, семантика этой категории в гражданском праве предполагает многовариантность. В результате при толковании конституционных норм иногда происходит различное понимание содержания этого термина даже в пределах положений, содержащихся в одной статье.

Так, анализ положений ст. 35 Конституции РФ (с позиций традиционной гражданско-правовой доктрины) нередко приводит исследователей к выводам о том, что ч. 2 указанной статьи декларирует право иметь имущество в собственности, но это не означает, что данное право может распространяться на любое имущество, поскольку предполагает под имуществом только вещи. Часть 3 ст. 35 Конституции РФ, запрещающая изъятие имущества иначе как по решению суда, устанавливает обязанность выплаты предварительного и равноценного возмещения при принудительном отчуждении имущества для государственных нужд, имеет в виду всякое имущество, все материальные ценности, включая вещи и имущественные права⁴См.: Дозорцев В.А. Принципиальные черты права собственности в Гражданском кодексе // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сб. памяти С.А. Хохлова М., 1998. С. 233..

2 Практика Европейского Суда по правам человека демонстрирует чрезвычайно расширительное толкование понятия «имущество» при защите прав и свобод обратившихся лиц⁵Детальный анализ и обобщение практики Европейского Суда по правам человека см.: Лапач Л.В. Понятие «имущество» в российском праве и в Конвенции о защите прав человека и основных свобод // Российская юстиция. 2003. № 1. С. 20.. В ряде случаев Европейский Суд высказывал позицию о том, что термин «имущество» относится ко всем закрепленным правам, которые способен доказать заявитель (в том числе денежным требованиям, основанным на договоре или деликте, социальным льготам, лицензиям и т.п.). На это обстоятельство ссылается А.Н. Латыев⁶См.: Латыев А.Н. Вещные права в гражданском праве: понятие и особенности правового режима: Дис.... канд. юрид, наук. Екатеринбург 2004. С. 13., указывая, что в деле «Бурдов против России» Европейский Суд по правам человека отметил, «что «требование» может пониматься как «собственность» по смыслу статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции в случае, если в достаточной мере установлено, что оно может быть юридически реализовано»⁷См. п. 40 постановлении Европейского Суда по правам человека по делу «Бурдов против России» (Burdov v. Russia) от 7 мая 2002 г., жалоба № 59498 (Российская газета. 2002. 4 июля).. При этом закрепленное в Конвенции экономическое право личности на имущество определяется как «право собственности» в самом широком смысле.

Таким образом, с позиции конституционного права понятие «имущество» выступает (наряду с понятием «собственность») достаточно унифицированной межотраслевой категорией, максимально объемной по содержанию, с целью охватить и зафиксировать весь широкий спектр экономических благ и интересов. В этом отношении следует согласиться с мнением В.П. Камышанского о том, что «едва ли правомерно употребление словосочетания «право собственности на имущество», так как право собственности уже само по себе предполагает наиболее полное господство собственника над принадлежащим ему имуществом»⁸Камышанский В.П. Право собственности: пределы и ограничении. М., 2000. С. 17.. Таким образом, в конституционно-правовом понимании и «имущество», и «право собственности» — это два понятия, задачей которых является охват максимально возможного диапазона имущественных составляющих, принадлежащих определенному лицу.

В современном праве и в науке зачастую категория «вещи» смешивается с таким более широким понятием, как «имущество».

Действительно, исторически первое значение термина «имущество» связано с его пониманием как вещи или совокупности вещей⁹См.: Саватье Р. Теории обязательств: юридический и экономический очерк. М., 1971 С. 53.. Однако понятие «имущество» нельзя сводить к простому отождествлению с понятием «вещи», как делают некоторые правоведы. Но также нет оснований признать абсолютно верным суждение о том, что вещи и даже их совокупность не могут образовать многократно применяемое законодательством понятие «имущество» (С.А. Степанов)¹⁰См.: Степанов С.А. Имущественные комплексы в российском гражданском праве. М., 2002. С. 8.. Содержание понятия «имущество» многомерно. И в своем максимальном формате термин «имущество» гораздо шире понятия «вещь», ибо может включать в себя и иные блага, имеющие стоимость и денежную оценку. Хотя, безусловно, именно вещи были, есть и будут одной из весомых разновидностей имущества.

В отечественном гражданском праве существуют доктринальное и легальное представления о категории «имущество». Понятие «имущество», которым нередко обозначается либо объект правоотношения, либо вещь, употребляется в отечественном праве в различных значениях.

В том или ином виде категория «имущество» чрезвычайно широко используется законодателем. Так, в первой части ГК РФ это понятие встречается 464 раза, а в различных словосочетаниях — 498 раз¹¹Имеются в виду выражения: «имущественный (паевой) взнос», «имущественный интерес», «имущественный комплекс», «имущественная ответственность», «имущественные отношения», «имущественное положение», «имущественное право», «имущественная самостоятельность», «имущественная ценность».. Анализ действующих положений ГК РФ позволил выделить следующие значения рассматриваемого термина:

в законодательстве под имуществом понимают отдельные вещи и их совокупность (п. 2 ст. 15, п. 2 ст. 46, ст. 211, п. 4 ст. 218, ст. 301, п. 2 ст. 561, п. 3 ст. 564, п. 2 ст. 690, п. 1 ст. 705, п. 2 ст. 947, ст. 1064 ГК РФ);
понятием «имущество» могут охватываться вещи, деньги и ценные бумаги (п. 1 ст. 302, п. 1 ст. 307 ГК РФ);
имуществом называются не только перечисленные выше объекты, но и имущественные права (ст. 18, ст. 24, п. 1 ст. 56, п. 1 ст. 126, ст. 209, ст. 336, п. 3-6 ст. 582 ГК РФ);
понятие «имущество» может обозначать всю совокупность наличных вещей, денег, ценных бумаг, имущественных прав, а также обязанностей субъекта (п. 2 ст. 63, п. 2 ст. 132,217, 1112 ГК РФ);
в ряде случаев в состав имущества включаются: предприятия и другие имущественные комплексы, отдельные объекты, относящиеся к недвижимому имуществу, ценные бумаги, права, удостоверенные бездокументарными ценными бумагами, исключительные права и другое имущество, причем деньги (в подобном понимании) в состав имущества не входят (п. 1, 2 ст. 1013 ГК РФ).

Однако употребление термина «имущество» в законодательстве отнюдь не исчерпывается вариантами, установленными в ГК РФ. В ряде случаев происходит ограничение значения термина «имущество» и сведение его содержания к обозначению конкретных, единичных объектов. Такое понимание имущества (как единичных, индивидуальных объектов) было зафиксировано в п. 3 ст. 330 Трудового кодекса РФ, п. 1 ст. 446 Гражданского процессуального кодекса РФ, абз. 4 п. 3 ст. 35, абз. 3 п. 6 ст. 47, ст. 48, п. 1 ст. 59, ст. 64, ст. 66, ст. 68, п. 4 ст. 69, п. 13 ст. 82, п. 2 ст. 107 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», п. 1 ст. 20 Федерального закона от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)». Таким образом, модель этого понятия, закрепленная в ГК РФ, не является всеобъемлющей. А иногда правовой диапазон категории «имущество» предлагается понимать значительно шире, чем содержание некой совокупности объектов.

Действующий ГК РФ не содержит прямого указания (например, в ст. 128 ГК РФ) на то, что в состав имущества включаются и обязанности, однако в некоторых правовых нормах присутствует упоминание о том, что имущественные обязанности (или долги) могут входить в состав имущества. В таком смысле имущество понимается в ст. 217 ГК РФ, посвященной приватизации государственного и муниципального имущества. Кроме того, в ч. 2 п. 2 ст. 132 ГК РФ приводится примерный перечень составляющих предприятия, при этом указывается, что «в состав предприятия как имущественного комплекса входят все виды имущества, предназначенные для его деятельности, включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права...».

В ряде случаев правоведы отталкиваются от буквального толкования закона. Поэтому мысль о том, что состав имущества образуют лишь вещи (деньги, ценные бумаги) и имущественные права, достаточно отчетливо выражена в учебной литературе. При этом очевидно, что авторы соответствующих разделов учебных изданий не включают обязанности в состав имущества.

По нашему мнению, если имущество рассматривать в максимально возможном формате его содержания, выделяя при этом в его составе не только «позитивные» блага, но и «пассив», то в этом случае имущественные обязанности (или долги) должны являться имущественными составляющими. Таким образом, имущественная обязанность может быть признана элементом имущества. Однако если подходить к этому вопросу с позиции понимания объектов гражданских прав как определенных благ, то долги (имущественные обязанности) достаточно сложно отнести к позитивной ценности, поскольку для должника долг представляет собой «бремя» и едва ли будет являться «благом». Тем не менее долги и право требования представляют собой две стороны одного правового явления, поэтому мы считаем возможным (с некоторой долей условности) применять категорию «благо» в качестве родового признака, который объединяет все объекты, составляющие имущество, в том числе и долги.

Доктринальный подход к категории «имущество» также зачастую отличается от формата законодательных установок. Так, некоторые правоведы идут дальше законодателя и пытаются искусственно «растянуть» понятие имущества путем включения в него иных объектов гражданских прав, таких как работы, услуги, информация, результаты интеллектуальной деятельности и т.п. (Н.Н. Аверченко, В.А. Лапач, Т.Л. Левшина). Но, как представляется» современное гражданское право пока не содержит столь масштабного подхода. Кроме того, едва ли такой «расширительный» подход оправдан, если учитывать предназначение этого понятия в гражданском праве (его разграничительную и объединительную роль). Поэтому неоправданно придание гражданско-правовой категории «имущество» всеобъемлющего содержательного смысла, поскольку это повлечет ее размывание и, в конечном итоге, приведет к утрате этим понятием своей категориальной ценности.

Следует согласиться с точкой зрения С.Г. Пепеляева, который полагает, что «ситуация, когда один термин имеет несколько значений (одно из которых — «в целях налогообложения»), приводит к созданию казуистичного законодательства. Оно становится непонятным для тех граждан, кому непосредственно адресовано. Поэтому, по возможности, термины других отраслей должны применяться в налоговом законодательстве в обще правовом значении»¹²Налоговое право: Учеб, пособие / Под ред. С.Г. Пепеляева. М., 2000. С. 224., тем более что гражданско-правовая категория «имущество» является саморазвивающимся понятием и приобретает все более «общеправовое» значение.

Таким образом, категория «имущество» не является статичной. В процессе современного развития гражданского права происходит все большее расширение смыслового насыщения этого термина. И, как очевидно, содержание этого понятия неоднозначно, и в каждом конкретном случае употребления термина «имущество» требуется уточнение, в каком значении используется это понятие. Различие в понятии «имущество», содержащееся в отдельных правовых нормах, предопределяется тем, в каком значении (единично-видовом или в суммарно-видовом) оно употребляется законодателем. Однако изменение сложившейся практики употребления многовариантного содержания понятия «имущество» в законодательстве едва ли возможно. Такое понимание уже неискоренимо в позитивном праве и в нашем сознании, поэтому необходимо всякий раз пояснять значение этого термина в конкретной правовой норме.

Как отмечалось, ГК РФ делит имущество на вещи (включая деньги и ценные бумаги) и иное имущество (в том числе имущественные права). Данное легальное положение может послужить основой для доктринального определения видов имущества, включаемых в состав имущества, подлежащего национализации.

Таким образом, определение состава имущества, подлежащего национализации, представляется актуальной задачей науки гражданского и предпринимательского права.