Заключение
Политическая стабильность в любом тоталитарном государстве всегда определялась эффективностью деятельности спецслужб. Главным инструментом в работе которых являлся политический сыск. Одной из его важнейших целей являлось изучение настроений и мнений различных слоев населения общества, от высших эшелонов власти до рядовых обывателей. Арсенал средств политического сыска достаточно широк: от агентурной работы, до применения специальных технических средств позволяющих проникнуть в личную жизнь граждан. В данной работе, в историческом плане, рассмотрено, лишь только одно из направлений в работе спецслужб России и СССР — перлюстрация корреспонденции и почтовая военная цензура.
Автор пытался не только констатировать факты такой деятельности, но и дать им правовую оценку. Поскольку от правового регулирования деятельности спецслужб, от того насколько четко определены задачи соответствующими органами власти и управления зависело успешное выполнение возложенных на них функций. Особенно наглядно это подтверждает история советского государства, когда накопление информации антисоветского содержания приводило в результате к уголовной ответственности конкретного фигуранта. Примером может служить диссидентское движение в СССР.
В докладе председателя КГБ СССР Ю.В. Андропова для ЦК КПССС «О некоторых результатах превентивно-профилактической работы органов государственной безопасности», сделанному в октябре 1975 г., отмечается: «...что за период с 1967 по 1974 год по 70-й статье УК РСФСР (антисоветская пропаганда и агитация) были осуждены 729 человек, а 69 984 человека получили предупреждение и отошли от антисоветской деятельности...»1Материалы V международной конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра». М. 1996 С.С. 74-76..
Нет сомнения, что доказательственная база по этим делам, была получена и в ходе тайного просмотра корреспонденции. Хотя легализовать материалы оперативно-розыскных мероприятий, как отмечается в правовой литературе, достаточно сложно. В литературе высказывались мнения и назывались конкретные факты о ликвидации антисоветских групп. За период с 1971 по 1974 г.г. благодаря профилактике было ликвидировано спецслужбами СССР — 1 839 таких групп, как только начинавшие формироваться2Макаревич Э. «Политический сыск». М. «Алгоритм». 2002 С. 15..
Анализ исследованных источников: архивных материалов, нормативно-правовой базы, рассекреченных инструкций, историко-правовой литературы, мемуаров по теме исследования убедил автора в том, что перлюстрации корреспонденции всегда, на всех этапах развития государства, уделялось большое внимание.
Особенно тотальный характер она приобретает в 1950-е годы прошлого столетия. Авторитарный режим руководителей советского государства держался на во всепроникающем контроле за умонастроением граждан СССР. Как свидетельствует бывший работник Управления МГБ по Читинской области, работавший в службе почтового контроля (ПК) «...иногда дело доходило до того, что из 2 500 ежедневно проверяемых писем более половины конфисковывались. То есть более половины не доходило до адресата и становилось, таким образом, предметом политического сыска. Но я не помню случая, чтобы такая массовая конфискация писем вызывала хоть какую-то озабоченность начальства... По роду своей деятельности я не мог видеть всю технологию уничтожения людей (перлюстрированная корреспонденция поступала в оперативную разработку, на подозреваемого заводилось «наблюдательное дело»), хотя свое начало она брала именно здесь, в отделении ПК, в этой пристройке (бункере) к станции Чита II»3Aвзегер Л. «Я вскрывал ваши письма (из воспоминаний бывшего тайного цензора МГБ)». М-Нью-Йорк. Альманах «Время и мы». 1980. С. 267..
Если умножить количество писем проверяемых ПК на количество самих пунктов в СССР, то цифра будет достаточно впечатляющая, что в свою очередь свидетельствует о крупномасштабном возрождении политического сыска в условиях тоталитарного режима советского государства.
1. Как показало исследование, этимологическое значение понятий «перлюстрация корреспонденции» и «почтовая военная цензура» разное. Если второе понятие носит открытый, легальный характер, хотя сама деятельность окружена туманом служебной тайны, то первое понятие связано с совершенно секретной функцией государственного аппарата и составляет государственную тайну. Представляется что можно выразиться так: «Почтовая военная цензура это легализованная форма перлюстрации в «особый» период например, в чрезвычайных условиях военного времени». Хотя и это определение в достаточной мере условно. Поскольку, как показал анализ архивных материалов органов государственной безопасности, почтовая военная цензура в СССР осуществлялась и в послевоенный период.
2. Перлюстрация корреспонденции и почтовая военная цензура, ничего общего, кроме названия с почтовым ведомством не имеют. Это оперативно-профилактическая функция контрразведки в области политического сыска. Более того, и в царской России и в СССР устанавливалась уголовная ответственность почтовых работников за незаконное вскрытие почтовой корреспонденции, при этом всегда подчеркивалось, что эти действия являются не только нарушением международной почтовой конвенции, но и нарушением основных законов Российской империи, а в советский период Конституции СССР. Даже будучи уличенным в факте перлюстрации, государство никогда, ни в царской России, ни в СССР официально ее не признавало. В лучшем случае спецслужбы отказывались от каких-либо комментариев, а лица, разгласившие эту государственную тайну несли суровую уголовную ответственность.
3. Психология человека практически не подвержена течению времени. И триста лет назад и в наше время люди с определенной опаской относились к «тайне личной переписки». «Проколы» спецслужб, становившиеся материалом печати и гласности, всегда сеяли недоверие к почтовой функции государства. И даже в советский период наивные люди, свято верившие в Конституцию, с определенной долей скепсиса и недоверия относились к «тайне переписки, которая гарантировалась и охранялась законом». Не способствовали укреплению такой веры и опубликованные на Западе материалы перебежчиков, и откровения бывших работников КГБ, особенно в перестроечный период.
4. использование правил Государственного таможенного контроля, дающее право вскрывать почтовую корреспонденцию, в случае запрещенных почтовых вложений, например марок, семян или порошков... являлось еще одной уловкой государства, дающей возможность контрразведке оправдать свою деятельность по перлюстрации корреспонденции в случае «прокола», с целью избежания скандала и обвинения в нарушении Конституции.
5. В первые годы советской власти, как показывает анализ архивных источников и документов нормативно-правового характера, не было четкого разделения в понятиях «перлюстрации корреспонденции) и «почтовая военная цензура». Необходимо также отметить, что и в более поздних советских источниках, официальная власть старалась избегать одиозного слова «перлюстрация» или даже «вскрытие писем». Впрочем, и сами письма назывались на языке советских перлюстраторов «документы».
6. Исторический ракурс исследования дает возможность сравнить конституционные нормы по теме исследования. Нынешний состав норм Конституции РФ 1993 г. «тайны переписки» составлен разработчиками весьма своеобразно (ст. 23, п. 2). Если в ранее действующих Конституциях СССР и РСФСР прямо и недвусмысленно говорилось, что: «тайна переписки охраняется законом (ст. 128 Конституции СССР 1936 г., ст. 56 Конституции СССР 1977 г.. ст. 54 Конституции РСФСР) и гарантируется государством», то ныне действующая Конституция РФ 1993 г. значительно ослабила императивность норм, сейчас мы лишь имеем право на «тайну переписки», впрочем, мы имеем такое же право «дышать атмосферным воздухом». Даже не юристу ясно, в чем различие между понятиями «гарантия» и «право». Снижение императивности нормы, превращает ее в фикцию, ни к чему не обязывающую государство.
Оперативно-техническая деятельность КГБ СССР фактически сводила на нет конституционную гарантию «тайны переписки». Статьи 128 Конституции СССР 1936 года, 56 Конституции СССР 1977 года, 54 Конституции РСФСР превращались в пустые юридические фикции, почему и так особо строго засекречивался этот вид деятельности советской контрразведки.
7. Постперестроечный период, создание в 1993 г. нового демократического государства — Российская Федерация, процесс переоценки ценностей, разрушение старых коммунистических стереотипов привели к частой, а порой и непродуманной реорганизации отечественных спецслужб. Ноябрь 1991 г. АФБ (Агентство федеральной безопасности), декабрь 1991 г. МБВД (Министерство безопасности и внутренних дел), январь 1992 г. МБ (Министерство безопасности), февраль 1994 г. ФСК (Федеральная служба контрразведки), апрель 1995 г. ФСБ (Федеральная служба безопасности). Все эти лихорадочные перетасовки могут свидетельствовать только об одном — отсутствии определенных целей и задач поставленных правительством страны. В условиях политического хаоса не исключены случаи нарушения конституционных гарантий, охраняющих личные неимущественные права граждан, в том числе и право на тайну переписки.
8. В условиях эйфории демократических преобразований в России, отношение к такому одиозному понятию, как политический сыск в первой половине 90-х годов было резко отрицательным. Определенную озабоченность в обществе вызвало то обстоятельство, что слишком широкий круг правоохранительных органов практиковал проведение оперативно-розыскных мероприятий. Таких органов, проводивших оперативно-розыскную деятельность, насчитывалось девять. Все они перечислены в Законе РФ «Об оперативно- розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ. ст. 13.
Если, в советские времена перлюстрацию корреспонденции или проведение мероприятий по слуховому контролю могли проводить только органы государственной безопасности, в рамках своей компетенции, то в 1995 г. круг этих органов был значительно расширен Полемика, возникшая в научных кругах и среди практических работников, привела к принятию разумного решения в соответствии с Указом Президента РФ от 1 сентября 1995 г., № 891, почтовый контроль (ПК) был возложен на органы Федеральной службы безопасности (ФСБ РФ).
9. Сложным и неоднозначным является отношение к самому понятию политический сыск, поскольку он затрагивает не только нравственно-этическую сферу человека, но и связан с ограничением конституционных прав гражданина. Эта проблема имеет многоаспектный характер. С одной стороны, на гребне демократических преобразований, еще в августе 1991 г. было заявлено о ликвидации политического сыска. Кстати, ликвидация политического сыска в КГБ произошла простым способом. Сотрудников этого подразделения, не особо изменяя его структуру, всех оптом перевели в другое управление. Почти все они остались в тех же кабинетах4Стригин Е. «КГБ был, есть и будет (от МБ РФ до ФСК РФ (1994-1995 г.г.))». М. «Алгоритм». 2004 С. 77. Бывший узник Лефортово, министр МБ Виктор Баранников отмечал, что «после августа 1991 г. органы госбезопасности ни политическим сыском, ни тем, что можно было сравнить с политическим надзором, не занимались».
Вместе с тем, правительство страны столкнулось с ситуацией, суть которой заключалась в том, что невозможно эффективно управлять государством, не зная намерений своих граждан. Проблема эта не была новой, еще в императорской России бывший товарищ министра внутренних дел П.Г. Курлов писал: «Правительству приходится иметь дело не только с фактами, но и намерениями. Трудностями своевременного ознакомления с такими намерениями, в целях предупреждения преступлений, объясняется и трудность розыска, которая почти непонятна для рядового обывателя, вследствие того, что политический розыск оперирует не после, а до совершения преступления».
10. Анализ изучаемой проблемы и проведенное исследование позволяют сделать вывод, что сыск, это не только или исключительно функция контрразведки, но и форма политической деятельности группировки лиц возглавляющей государственную власть. Он был, есть и будет, до тех пор, пока существует такое понятие как государство. Более того, мировой опыт подталкивает к нетрадиционному выводу: сыск в обществе, в цивилизованных и информационных войнах, не подкрепленный сыском во власти, оставляет уязвимой политическую безопасность страны.
11. Актуальным является вопрос и о злоупотреблении политическим сыском. Недопустимо, например, в использовании его в борьбе с оппозицией. Представляется также, что политический сыск должен защищать государство, не только от подрывной деятельности иностранных разведок (это функция контрразведки) но и от подрывной деятельности его граждан, т.е. деятельности ослабляющей государство. Уже высказывались мнения, что будь в Российской Федерации эффективный политический сыск, не было бы такой проблемы, как режим Дудаева в Чечне. И не только в этом субъекте Федерации.
Целью политического сыска является обеспечение безопасности государства и как следствие этого незаконного изменения Конституции и незаконной смены власти.
В условиях все возрастающей угрозы терроризма в стране вновь встает на повестку дня вопрос о совершенствовании политического сыска. Несовершенство закона об оперативно-розыскной деятельности, наличие пробелов в законодательстве, неурегулированности некоторых видов отношений, лишает граждан надежной конституционной защиты в области личных неимущественных прав и требует дальнейшей правовой проработки.
Крупномасштабные акты международного терроризма потребовали от международного сообщества координации действий Резолюция Совета Безопасности ООН 1373 от 28 сентября 2001 г. призвала все государства «найти возможность активизации и ускорения обмена оперативной информацией, особенно в действиях или передвижениях террористов или террористический сетей...». И здесь, не последнюю роль может сыграть как раз то, что в данном исследовании обозначено как политический сыск.