Уголовное право. Особенная часть (главы I-X)

Присвоение или растрата (ст. 160 УК РФ)

Часть 1 ст. 160 УК РФ предусматривает ответственность за присвоение или растрату, т.е. хищение чужого имущества, вверенного виновному.

Присвоение и растрата, включая их квалифицированные составы, — достаточно распространенные разновидности хищений. Так, в 1997 г. было зарегистрировано 43 415, в 1998 г. - 44 379, в 1999 г. - 48 447, в 2000 г. - 52 318, в 2001 г. - 54 283, в 2002 г. - 48 983, в 2003 г. - 49 793, в 2004 г. - 60 126, в 2005 г. - 64 504, в 2006 г. - 65 980, а 2007 г. - 73 489, в 2008 г. - 72 142 таких преступления.

Предмет присвоения и растраты обладает определенной спецификой, отличающей его от такового в других хищениях. Это также чужое имущество, но в отличие от других разновидностей хищения лишь вверенное виновному. Последнее предопределяется особым статусом субъекта преступления. В связи с этим в чисто методических целях, для лучшего понимания содержания данного состава преступления, мы сознательно искажаем традиционность последовательности изложения элементов и признаков состава преступления и начнем рассмотрение именно с характеристики субъекта данного преступления, которая в свою очередь предопределяет содержание и его объективной стороны.

В судебной практике к субъектам присвоения и растраты всегда относились лица, совершившие хищение имущества, находящегося в правомерном владении виновного, который в силу его служебного положения, договорных отношений и специального поручения собственника осуществлял в отношении этого имущества правомочия по распоряжению, управлению, доставке или хранению (кладовщик, экспедитор, агент по снабжению, продавец, кассир и другие лица). Правда, здесь требуется одно уточнение. Дело в том, что в УК РСФСР 1960 г. уголовно наказуемым было присвоение и растрата лишь государственного или общественного, т.е. социалистического имущества. Присвоение же или растрата личного имущества относились к гражданско-правовым деликтам. В связи с этим указанная позиция судебной практики относилась лишь к рассматриваемым разновидностям корыстных посягательств на социалистическую собственность.

Уголовный кодекс РФ, воплощая конституционный принцип равной охраны в РФ всех форм собственности (ч. 2 ст. 8 Конституции РФ), содержание рассматриваемого уголовно-правового запрета распространил также на все формы собственности, в том числе и на частную собственность. В связи с этим приведенное выше судебное толкование следует распространить не только на квалификацию хищения имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности, но и на хищение имущества, принадлежащего частным лицам, а также коммерческим организациям независимо от формы собственности или некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением. Передаваемые частным лицом другому частному лицу или организации (независимо от формы собственности) правомочия по поводу своего имущества могут относиться к его распоряжению, управлению, доставке или хранению. Передача этих правомочий возможна на основании гражданско-правовых договоров подряда, аренды, комиссии, проката, аренды транспортных средств, перевозки, хранения и т.п.

Объективная сторона рассматриваемого уголовно-правового запрета характеризуется двумя самостоятельными способами хищения: присвоением или растратой. Присвоение — это изъятие, обособление вверенного виновному имущества и установление над ним незаконного владения. В связи с этим следует признать правильной точку зрения (Ю.И. Ляпунов), заключающуюся в том, что «присвоение — это не просто «удержание», «невозвращение», «уклонение от возврата» вверенного имущества, которые по своей психофизиологической сути, по своему операционному содержанию и форме всегда являются пассивным поведением, типичной разновидностью бездействия человека. Однако похитить что-либо путем бездействия, как это общепринято, практически, да и теоретически невозможно. Присвоение — тоже форма активного поведения, состоящего в процессе обособления, т.е. изъятия, и обращения похищенного имущества в свою пользу»¹Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1996. С. 354..

Растрата в отличие от присвоения — это совершение таких действий, в результате которых вверенное виновному лицу чужое имущество незаконно истрачивается, расходуется, потребляется.

Хищение путем присвоения и растраты необходимо отличать от случаев «временного позаимствования» вверенного лицу имущества.

Так, по делу М. ВС РСФСР, установив, что виновный работал заведующим магазином и, злоупотребляя своим служебным положением, систематически раздавал в долг продукты питания, промтовары и деньги разным организациям и частным лицам, признал квалификацию его действий как хищение путем растраты неправильной и квалифицировал их как злоупотребление служебным положением.

Многие важные вопросы квалификации рассматриваемого преступления разъясняются в постановлении Пленума ВС РФ от 27 декабря 2007 г. №51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». Так, противоправное безвозмездное обращение имущества, вверенного лицу, в свою пользу или пользу других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному законному владельцу этого имущества, должно квалифицироваться судами как присвоение или растрата при условии, что похищенное имущество находилось в правомерном владении либо ведении этого лица, которое в силу должностного или иного служебного положения, договора либо специального поручения осуществляло полномочия по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению в отношении чужого имущества. При решении вопроса об отграничении составов присвоения или растраты от кражи необходимо установить наличие у лица вышеуказанных полномочий. Совершение тайного хищения чужого имущества лицом, не обладающим такими полномочиями, но имеющим доступ к похищенному имуществу в силу выполняемой работы или иных обстоятельств, должно быть квалифицировано по ст. 158 УК РФ. При рассмотрении дел о преступлениях, предусмотренных ст. 160 УК РФ, необходимо иметь в виду, что присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника.

Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу (например, с момента, когда лицо путем подлога скрывает наличие у него вверенного имущества, или с момента неисполнения обязанности лица поместить на банковский счет собственника вверенные этому лицу денежные средства).

Как растрата должны квалифицироваться противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам. Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения).

В том случае, когда лицо совершаете единым умыслом хищение вверенного ему имущества, одна часть которого им присваивается, а другая часть этого имущества растрачивается, содеянное не образует совокупности преступлений.

Разрешая вопрос о наличии в деянии состава хищения в форме присвоения или растраты, следует установить обстоятельства, подтверждающие, что умыслом лица охватывался противоправный, безвозмездный характер действий, совершаемых с целью обратить вверенное ему имущество в свою пользу или пользу других лиц.

Направленность умысла в каждом подобном случае должна определяться судом исходя из конкретных обстоятельств дела, например, таких как наличие у лица реальной возможности возвратить имущество его собственнику, совершение им попыток путем подлога или другим способом скрыть свои действия. При этом необходимо учитывать, что частичное возмещение ущерба потерпевшему само по себе не может свидетельствовать об отсутствии улица умысла на присвоение или растрату вверенного ему имущества.

Часть 2 ст. 160 УК РФ предусматривает ответственность за присвоение или растрату, совершенные: группой лиц по предварительному сговору; с причинением значительного ущерба гражданину. Квалифицирующие признаки понимаются также, как и в составе кражи или мошенничества. В соответствии с указанным постановлением Пленума ВС РФ от 27 декабря 2007 г. № 51 исходя из содержания ч. 2 ст. 35 УК РФ присвоение или растрата (как и мошенничество) считаются совершенными группой лиц по предварительному сговору при условии, что в этих преступлениях участвовали два и более лица, заранее договорившиеся о совместном их совершении.

При рассмотрении дел об указанных преступлениях, совершенных двумя и более лицами, суду надлежит выяснить, какие конкретно действия, непосредственно направленные на исполнение объективной стороны этих преступлений, выполнял каждый из соучастников. Кроме того, суду надлежит исследовать в судебном заседании и указать в приговоре доказательства, подтверждающие вину каждого из исполнителей и иных соучастников (организаторов, пособников, подстрекателей).

Исполнителем присвоения или растраты может являться только лицо, которому чужое имущество было вверено юридическим или физическим лицом на законном основании с определенной целью либо для определенной деятельности. Исходя из положений ч. 4 ст. 34 УК РФ лица, не обладающие указанными признаками специального субъекта присвоения или растраты, но непосредственно участвовавшие в хищении имущества, согласно предварительной договоренности с лицом, которому это имущество вверено, должны нести уголовную ответственность по ст. 33 и 160 УК РФ в качестве организаторов, подстрекателей или пособников.

Хищение вверенного имущества надлежит считать совершенным группой лиц по предварительному сговору, сети в преступлении участвовали два и более лица, отвечающие указанным признакам специального субъекта присвоения или растраты (например, руководитель организации, в чьем ведении находится похищаемое имущество, и работник, несущий по договору материальную ответственность за данное имущество), которые заранее договорились о совместном совершении преступления.

Часть 3 ст. 160 УК РФ предусматривает ответственность за присвоение или растрату, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, а равно в крупном размере. Понятие использования виновным при присвоении и растрате имущества своего служебного положения аналогично, как при мошенничестве.

Часть 4 ст. 160 УК РФ предусматривает ответственность за присвоение или растрату, совершенные организованной группой либо в особо крупном размере. Эти особо отягчающие признаки рассматриваемого преступления понимаются так же, как и при краже или мошенничестве. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 35 УК РФ под организованной группой следует понимать устойчивую группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. Организованная группа отличается наличием в ее составе организатора (руководителя), стабильностью состава участников группы, распределением ролей между ними при подготовке к преступлению и непосредственном его совершении. Исходя из этого в организованную группу могут входить лица, не обладающие полномочиями по распоряжению, управлению или пользованию вверенным имуществом, а также по его доставке либо хранению, которые заранее объединились для совершения одного или нескольких преступлений. При наличии к тому оснований они несут ответственность согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ как организаторы, подстрекатели либо пособники присвоения. Организаторы и руководители несут ответственность за все совершенные организованной группой преступления, если они охватывались их умыслом. Другие члены организованной группы привлекаются к ответственности за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали (ст. 35 УК РФ).

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, является лицо, достигшее 16-летнего возраста, которому было вверено похищенное им имущество (как уже отмечалось, субъектом присвоения или растраты, предусмотренных ч. 3 ст. 160 УК РФ, является лицо, использующее для совершения хищения служебное положение).

Субъективная сторона присвоения или растраты (как и любого хищения) характеризуется прямым умыслом и корыстной целью. Лицо осознает, что с корыстной целью совершает присвоение или растрату вверенного ему чужого имущества, и желает этого.

Развитие рыночных отношений может менять юридическую сущность уголовно-правовых норм об ответственности за, так сказать, традиционные, например, имущественные, преступления. Уголовный закон должен, соответственно, отражать новые реалии рынка. И если этого не произойдет, то соответствующим пробстом в законодательстве неизбежно воспользуется криминал. Так, за последнее десятилетие достаточно распространенной в сфере имущественных отношений стала следующая афера. Допустим, существовал завод, фабрика, комбинат, порт (разумеется, государственные). После акционирования (вполне законного) появилось ОАО — открытое акционерное общество, принадлежащее отныне акционерам и выпускающее акции, обеспеченные имуществом (завода, фабрики, комбината, порта). Доходы новых собственников (подчеркнем, законные) не дают кое-кому покоя. Самым ловким из них приходит в голову мысль, что, умеючи, можно почти бесплатно приобрести эту собственность (если у ловкого, но симпатичного мошенника Остапа Бендера в репертуаре было 400 «сравнительно честных способов отъема» чужой собственности, то сейчас таковых никак уж не меньше).

Сегодняшние остапы договариваются с генеральным директором соответствующего ОАО, которому согласно Федеральному закону от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» и уставу ОАО акции вверены для оперативного ими управления, в том числе и распоряжения ими, включая их реализацию. Варианты договора могут быть разные (идея посетила самого гендиректора, была подсказана ему извне, либо, наконец, он стал таковым в качестве «засланного казачка») — принципиального значения это не имеет. А далее все еще проще. Гендиректор осуществляет продажу акций по заниженной (уж очень смешной) цене. Кому? Заинтересованным лицам — родственникам, надежным знакомым и т.д., и т.п. Через некоторое время бывшие собственники вдруг (?!) обнаруживают, что они уже не являются собственниками завода, фабрики, комбината, порта. Начинается их хождение по инстанциям: суд, арбитражный суд... Кончается чаще всего ничем. О наиболее крупных аферах сведения публикуются в СМИ. На них реагирует прокуратура или МВД России. Возбуждаются и расследуются уголовные дела. Конечный результат обычно тот же (СМИ с течением времени теряют интерес к поднятой ими проблеме).

Обычно дела возбуждаются по статье УК РФ об ответственности за мошенничество, т.е. за хищение чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 159 УК РФ). Только вот какая закавыка. Способ хищения при мошенничестве, т.е. обман или злоупотребление доверием, употребляется законодателем не в бытовом, а в сугубо специфическом уголовно-правовом смысле. Признаком мошенничества, как уже отмечалось, является добровольная передача потерпевшим своего имущества или права на него под влиянием обмана или злоупотребления доверием, т.с., как справедливо утверждается в науке уголовного права, в акте перехода имущества из владения потерпевшего к виновному принимает непосредственное участие сам потерпевший, действующий под влиянием заблуждения. Возбужденное уголовное дело прекращается в виду отсутствия в деянии лица (лиц) состава преступления. И то, что здесь нет состава мошенничества, действительно так. Никто ведь из акционеров не передавал покупателям принадлежавшие им акции. Однако отрицать отсутствие в данном случае состава хищения и ставить точку в аналогичных уголовных делах также представляется нам принципиально ошибочным.

По нашему мнению, к этим фактам следует «примерить» ст. 160 УК РФ об ответственности за присвоение или растрату, т.е. за хищение чужого имущества, вверенного виновному. В приведенном примере гендиректор ОАО и совершил растрату, т.е. незаконное и безвозмездное использование вверенному виновному чужого имущества путем его отчуждения, т.е. продажи третьим лицам логика правоприменителя, не видящего здесь данного состава преступления, проста. Гендиректор произвел отчуждение (продажу) акций. Какое же это имущество? Сами по себе акции — это бумага. Они дают право на имущество, а как уже отмечалось, в отличие от мошенничества при конструировании состава присвоения или растраты законодатель ограничивает предмет хищения только имуществом (право на имущество наряду с самим имуществом указывается лишь при конструировании состава мошенничества; в уголовно-правовой теории существует много литературы о различии предмета и объекта мошенничества: имущество признается предметом, а право на него — объектом; практически же дискуссии по этому поводу, пусть нас простят теоретики уголовного права, являются вполне бесполезными, не влияющими на существо и практическое решение поднятой нами проблемы). Однако сточки зрения гражданского права это совсем не так. В соответствии со ст. 143 ГК РФ акции являются разновидностью ценных бумаг, а согласно ст. 128 ГК РФ ценные бумаги являются имуществом (вещью). При этом следует иметь в виду, что в экономической теории стоимость акций определяется стоимостью активов акционерного общества, т.е. совокупностью имущественных прав на имущество, принадлежащее физическому или юридическому лицу. Под активами экономическая теория понимает собственность физического или юридического лица, часть бухгалтерского баланса, в которой отражаются средства предприятия по их составу (основные средства, готовая продукция, производственные запасы и т.п.).

Таким образом, предметом хищения, совершенного гендиректором являются не просто проданные им акции (сами по себе), а стоящее за ними имущество (причалы, краны, станки, производственные помещения, подъездные пути, транспортный парк и т.д., и т.п.). И стоимость похищенного должна определяться из разницы между фактической ценой проданного гендиректором чужого имущества и «выручкой» от этой продажи, т.е. действующая редакция ст. 160 УК РФ позволяет квалифицировать действия гендиректора ОАО по этой статье. Однако, к сожалению, далеко не полностью, что не обеспечивает восстановления всех имущественных прав первоначального собственника. Дело в том, что акция — это ценная бумага, дающая право их владельцу на получение определенного дохода (дивиденда) и с прибыли акционерного общества. Вот она, на первый взгляд, та «мелочь», которая не отражена в уголовном законе. В условиях рыночной экономики предметом хищения не только при мошенничестве, но и при присвоении и растрате является не только чужое имущество, но и право на него. И такое уточнение в уголовном законе (добавление в диспозицию ст. 160 УК РФ слов «и приобретение права на чужое имущество») снимает трудности уголовно-правовой перспективы указанных дел. При такой законодательной формулировке предметом хищения в них в первую очередь будут акции как предоставляющие право их собственникам (владельцам) на определенное имущество, включая, разумеется, и право на получение дивидендов и с прибыли акционерного общества. Мы, конечно, не столь наивны, чтобы утверждать, что после внесения изменений в УК РФ все будет легко и просто. Учитывая, что за установлением («поиском») настоящего собственника могут стоять миллионы не только рублей, но и долларов, мы, конечно, помним мудрое «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». И тем не менее для честного правоприменителя претворение девиза Г. Жеглова «вор должен сидеть в тюрьме» будет делом более простым, чем в настоящее время, а права добросовестного собственника будут более надежно охранены уголовным законом.