Уголовное право. Курс лекций

Ответственность соучастников

Следует отметить, что в науке уголовного права вопрос об основаниях уголовной ответственности соучастников преступления решается не однозначно. На этот счет существуют две основные теоретические конструкции. Одна исходит из признания акцессорного, т.е. несамостоятельного, придаточного характера соучастия. Ответственность соучастников при этом связывается с ответственностью исполнителя. Другая конструкция строится на утверждении независимости ответственности соучастников от действий исполнителя.

Основные положения акцессорной теории состоят в следующем:

• соучастник может нести ответственность за свои действия лишь при наточим наказуемого действия исполнителя (и, следовательно, может быть привлечен к уголовной ответственности, если к ней привлечен и исполнитель);
• наказуемость соучастника определяется той статьей уголовного закона, по которой квалифицируются действия исполнителя.

Следует отметить, что в науке советского уголовного права акцессорная теория соучастия, как правило, отвергалась, правда, во многом по идеологическим соображениям, так как принцип акцессорности соучастия рассматривался как буржуазный. Исторически так оно и было, поскольку представление об акцессорной природе соучастия ведет начало с эпохи Французской революции XVIII в. и впервые было законодательно оформлено по французском Уголовном кодексе 1791 г. и в особенности в Кодексе 1810 г. (Кодекс Наполеона). В этих законодательных актах уголовно-правовая оценка действий соучастника полностью определялась оценкой преступления, совершенного исполнителем, и зависела от нее.

Так, если исполнитель совершил оконченное преступление, то за оконченное преступление должны отвечать и соучастники. Если же исполнитель совершил, например, лишь покушение на преступление, то и другие соучастники должны нести ответственность за неоконченное преступление. Если действия исполнителя не подлежали уголовной ответственности, то не могли быть привлечены к уголовной ответственности и другие соучастники. Акцессорная теория соучастия в преступлении была значительным шагом в направлении развития демократических принципов уголовного права. Она ограничивала безмерно широкие основания уголовной ответственности, характерные для феодального уголовного права, и являлась вполне прогрессивной. Тем не менее, как отмечалось, наука советского уголовного права категорически отвергала эту теорию. Однако уже в начале 60-х гг. XX в., в условиях жесткого идеологического пресса, в поддержку этой теории выступил М.И. Ковалев, открыто заявив: «То обстоятельство, что принцип акцессорной природы соучастия впервые выдвинут в буржуазной науке уголовного права, ровным счетом ничего не может доказать»¹Ковалев М.И. Соучастие в преступлении. Часть первая: Понятие соучастия // Уч. труды Свердловского юрид. ин-та. Т. 3. Свердловск. 1960. С. 101..

Категорическое отрицание акцессорной теории соучастия в советской уголовно-правовой литературе в определенном смысле было парадоксальным, так как советское уголовное законодательство уже с 1958 г., т.е. с принятием Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, в основном было построено на акцессорной теории соучастия и отражало ее основные черты. Так же обстоит дело и в связи с принятием нового УК РФ. Поэтому в настоящее время можно признать (с некоторыми оговорками), что в основе ответственности соучастников по российскому уголовному законодательству лежит именно акцессорная теория.

Во-первых, в соответствии с ч. 1 ст. 34 УК РФ «ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления». Учитывая же, что объективная сторона преступления выполняется исполнителем, очевидно, что УК РФ ставит ответственность соучастников в зависимость от ответственности исполнителя.

Действия соисполнителей квалифицируются по одной статье УК РФ, предусматривающей ответственность за совместно совершенное ими преступление без ссылки на ст. 33 (ч. 2 ст. 34 УК РФ). Действия организатора, подстрекателя и пособника квалифицируются по статье, предусматривающей наказание за совершенное преступление (имеется в виду совершенное исполнителем), со ссылкой на ст. 33 УК РФ (ч. 3 ст. 34 УК РФ). Организатор, подстрекатель и пособник несут ответственность как соучастники и в тех случаях, когда исполнителем является лицо, специально указанное в соответствующих статьях Особенной части УК РФ (ч. 4 ст. 34 УК РФ). В последнем случае речь идет о соучастии в преступлении, в котором в качестве исполнителя выступает специальный субъект преступления. Например, в соответствии с ч. 1 ст. 331 УК РФ субъектом преступления против военной службы признаются лишь военнослужащие, проходящие военную службу, а также граждане, пребывающие в запасе во время прохождения ими военных сборов и некоторые другие лица. Соучастниками же этих преступлений, например, дезертирства (ст. 338 УК РФ), могут быть не только названные в этой статье лица, но и другие физические лица, вменяемые и достигшие возраста уголовной ответственности (за совершение данного преступления), выступающие в качестве, допустим, подстрекателя или пособника к этому воинскому преступлению. Точно так же исполнителем получения взятки (ст. 290 УК РФ) может быть лишь должностное лицо (его определение дается в примечании 1 к ст. 285 УК РФ). Однако в качестве соучастника (организатора, подстрекателя или пособника) к ответственности за получение взятки может быть привлечено и не должностное лицо.

В соответствии с ч. 5 ст. 34 УК РФ в случае недоведения исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам остальные соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к совершению преступления или покушение на совершение преступления.

Таким образом, основания и пределы ответственности соучастников определяются так или иначе в соответствии с уголовно-правовой оценкой деяния, совершенного исполнителем. Это отвечает законодательному положению об общем основании уголовной ответственности, каковым является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ (ст. 8 УК РФ). В этом смысле соучастие не создаст каких-то новых оснований уголовной ответственности. Уголовный закон лишь уточняет и конкретизирует уголовно-правовую специфику оценки деятельности организатора, подстрекателя и пособника преступления, с одной стороны, делая ее производной и зависимой от уголовно-правовой оценки деяния исполнителя, а с другой — определяя и конкретизируя содержание объективной и субъективной сторон преступной деятельности соучастников. Таким образом, в нормах Общей части УК РФ формулируется состав преступления, совершенного организатором, подстрекателем и пособником. Соучастие не изменяет оснований уголовной ответственности. В этом смысле основание уголовной ответственности соучастников не зависит от их роли в совершении ими преступления в соучастии. Вместе с тем ответственность каждого соучастника и мест самостоятельный и строго индивидуальный характер.

Соучастники отвечают хотя и за общее преступление, но в пределах личной ответственности, в пределах лично ими совершенного, т.е. в зависимости (в этом смысле) от их роли в соучастии — организатора, подстрекателя или пособника.

Как следует из сказанного, признание акцессорной природы соучастия новее не означает абсолютной зависимости ответственности соучастников от ответственности исполнителя. Как уже отмечалось, соучастник отвечает строго в пределах личной виновности. Подтверждением этому служит норма УК РФ об эксцессе исполнителя.

В соответствии со ст. 36 УК РФ эксцессом исполнителя придается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников.

За эксцесс исполнителя другие соучастники уголовной ответственности не подлежат. Например, соучастники договорились совершить квартирную кражу. Исполнитель же вышел за рамки сговора и совершил не только кражу, но и убийство внезапно возвратившегося домой хозяина квартиры. В этом случае за убийство будет нести ответственность только исполнитель. Другие же соучастники понесут наказание за соучастие в краже. Для привлечения же их (организатора, подстрекателя или пособника) к ответственности за соучастие в убийстве нет оснований, так как в их деятельности отсутствуют как объективные (причинная связь между их действиями и убийством), так и субъективные (умысел на убийство) признаки соучастия в совершенном исполнителем убийстве.

Определенное самостоятельное значение для ответственности соучастников (в отличие от ответственности исполнителя) могут приобрести их действия (бездействие), выразившиеся в добровольном отказе от преступления. В соответствии с ч. 4 ст. 31 УК РФ организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. К указанным мерам можно отнести, например, их успешное психологическое воздействие на исполнителя, направленное на его отказ от совершения преступления; предупреждение потерпевшего о грозящей ему опасности и обеспечение его безопасности и т.д. Пособник не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления. И в этом случае пособник может быть освобожден от уголовной ответственности даже тогда, когда он предпринял такие меры, но исполнитель все же осуществил задуманное. Например, деятельность пособника в убийстве выразилась в том, что он по просьбе исполнителя передал ему в этих целях пистолет. Затем, испугавшись уголовной ответственности за соучастие в убийстве, он отобрал его у исполнителя. И если исполнитель совершит убийство другим способом (например, с использованием холодного оружия или другого огнестрельного оружия), для привлечения такого «пособника» к уголовной ответственности за убийство нет оснований.

Совместное совершение соучастниками преступления не означает, что все они обязательно понесут и равное наказание. В соответствии с ч. 1 ст. 67 УК РФ при назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда.

Самостоятельным характером отличается ответственность соучастников и в случае их неудавшейся деятельности. Допустим, организатор или подстрекатель сделали все возможное, чтобы исполнитель совершил преступление, однако тот в последний момент отказался от задуманного. Действия организатора и подстрекателя при этом не теряют опасности и по общему правилу должны квалифицироваться как приготовление к преступлению, если это преступление относится к тяжким или особо тяжким преступлениям, т.е., например, как приготовление к краже (по ст. 30 и соответствующей части ст. 158 УК РФ). Исполнитель же в этом случае в силу ст. 31 УК РФ не может быть привлечен к уголовной ответственности. Если же исполнитель довел свои действия до стадии покушения на преступление (допустим, у организатора или подстрекателя был сговор с исполнителем на совершение им убийства, тот выстрел ил в потерпевшего, но промахнулся), то и организатор, и подстрекатель подлежат ответственности за соучастие в покушении на убийство.

На этих же основаниях должна строиться и ответственность за неудачное пособничество. Если несмотря на оказанное пособником содействие исполнитель не совершил преступления ввиду добровольного отказа, действия пособника должны квалифицироваться как приготовление к преступлению. Неудавшееся пособничество может выразиться и в том, что действия пособника не находятся в причинной связи с совершенным преступлением. Например, пособник через посредника пытался передать исполнителю пистолет для убийства потерпевшего, но посредник удержал это оружие у себя, и исполнитель совершил убийство другим способом или другим оружием. В этом случае пособник также должен нести ответственность не за соучастие в убийстве (нет объективного признака соучастия), а за приготовление к нему. Если же исполнитель довел (с помощью пособника) свои действия до стадии покушения на преступление, то и пособник привлекается за соучастие в покушении на преступление.

Самостоятельный (а не абсолютно зависимый от ответственности и наказания исполнителя) характер ответственности соучастников проявляется и в том, что, как определено в ч. 2 ст. 67 УК РФ, смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников, учитываются при назначении наказания только этому соучастнику.

Таким образом, ответственность соучастников, будучи в основном зависимой от ответственности исполнителя, все же в определенной мере носит самостоятельный характер.

От соучастия в преступлении надо отличать прикосновенность к преступлению, т.е. деятельность, связанную с совершением преступления, но не являющуюся содействием ему. Советское уголовное законодательство знало две уголовно наказуемые формы прикосновенности — недонесение и укрывательство. Недонесением называлось недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении, укрывательством — заранее не обещанное укрывательство преступника, а равно орудий и средств совершения преступления, следов преступления либо предметов, добытых преступным путем. И недонесение, и укрывательство влекли уголовную ответственность лишь в случаях, специально предусмотренных Особенной частью УК РСФСР.

В период перестройки при обсуждении вопроса о путях дальнейшего развития уголовного законодательства в демократическом направлении были высказаны предложения об отказе от наказуемости за недонесение. Они обосновывались тем, что оставление в уголовном законе этой нормы возлагает на граждан правовую обязанность следить друг за другом, ведет к ненужной подозрительности. Учитывая же наше прошлое, в особенности те предвоенные и послевоенные годы, когда доносительство было возведет в ранг высших гражданских доблестей советского человека, можно считать, что вред моральный в этих случаях намного перевешивает уголовно-правовую пользу²См.: Загородников Н.И., Наумов А. В., Сахаров А.Б. Исчерпан ли потенциал гуманизма? // Известия. 1989. 24 янв. Удивительным пророчеством выглядит сейчас предупреждение по этому поводу Н.С. Таганцева, сделанное им более 90 лет наш: «Обязанность доноса имеет естественным дополнением награду за донос, всевозможные поощрения доносчиков. Конечно, несомненно, что такая система мажет иногда содействовать раскрытию преступлений, борьба с которыми оказалась не под силу специальным органам, но горе той стране, которая обратит донос в необходимый элемент общественной жизни: ради временных выгод правительство посеет в обществе семена страшной нравственной заразы, которая или грозит вымиранием государственного организма, или потребует громадных жертв на его исцеление» (Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Т. I. С. 375). Следует отметить, что кроме Н.С. Таганцева за отмену уголовной ответственности за недонесение еще в позапрошлом веке выступали и другие дореволюционные русские криминалисты, например, В. Спасович, А. Лохвицкий, Н. Неклюдов.. Несмотря на то что такие соображения, казалось бы, соответствовали перестроечным демократическим преобразованиям, они вызвали резкую отповедь в юридической литературе. Так, С.В. Дьяков, например, считал, что этим самым «неправильно формируется общественное мнение, падает уровень правосознания, размывается активная позиция граждан, воцаряется мещанский тезис «моя хата с краю», что «отсюда начинается проявление безыдейности, бездуховности, безразличия к ближнему и, напротив, воспитывается эгоцентризм, мещанство и аморалистическая демагогия в ситуациях, когда надо действовать в интересах общества и конкретной личности».

Тем не менее развитие отечественного уголовного законодательства в этой части пошло именно в демократическом направлении. В 1993 г. круг лиц, ответственных за недонесение и укрывательство, был ограничен. Было установлено, что уголовной ответственности за недонесение не подлежат супруги и близкие родственники лица, совершившего преступление, а также священнослужитель, которому о преступлении стало известно из исповеди. Супруг, близкие родственники перестали подлежать и уголовной ответственности за укрывательство. Новый УК РФ пошел еще дальше и отменил уголовную ответственность за недонесение, сохранив ее лишь за заранее не обещанное укрывательство особо тяжких преступлений (ст. 316 УК РФ) (в соответствии с примечанием к ст. 316 из числа субъектов этого преступления исключены супруги и близкие родственники лица, совершившего особо тяжкое преступление). В связи с этим Общая часть нового УК РФ не содержит каких-либо норм о прикосновенности к преступлению. Отныне эта проблема является проблемой существования в УК РФ одной статьи Особенной части, и в связи с этим можно сказать, что прикосновенность к преступлению как институт Общей части уголовного права себя исчерпала.