Уголовное право. Курс лекций

Просветительно-гуманистическое направление

Просветительно-гуманистическое направление в уголовном праве возникло в XVIII в. Оно отражало уголовно-политические и уголовно- правовые взгляды шедшей к власти буржуазии, стремившейся к свержению господства феодалов. Это идеи были важной составной частью идейной программы Французской революции 1789 г. В рамках этого направления можно выделить уголовно-правовые взгляды французских просветителей (в первую очередь LU.J1. Монтескьё и Вольтера); итальянского просветителя Чезаре Беккариа, выраженные в его знаменитой книге «О преступлениях и наказаниях», и теорию уголовного права французского революционера Жана Поля Марата.

Монтескьё выступал за решительное ограничение круга уголовно наказуемых деяний, в особенности в религиозной сфере (при этом современному читателю уместно напомнить, что феодальное уголовное право беспощадно караю, чаще всего сожжением на костре, всякого заподозренного в ереси, магии и колдовстве) и в связи с так называемым оскорблением Величества, т.е. монарха. При этом он сформулировал важнейший принцип уголовного права о том, что уголовный закон должен карать «одни только внешние действия», решительно отвергая возможность уголовной ответственности за мысли и слова, не сопровождаемые действиями. Монтескьё настаивал на том, чтобы каждое преступление было «определено точно» в уголовном законе и чтобы «судья не отступал от буквы закона». Им выдвинут и обоснован принцип соразмерности (соответствия) наказания совершенному лицом преступлению. Издержки нарушения этого принципа он показал на примерах Китая («В Китае разбойников рассекают на части, а простых воров — нет: благодаря этому различию там воруют, но не убивают») и Московского государства («В Московском государстве, где воров и убийц наказывают одинаково, грабеж всегда сопровождается убийством. Мертвые, говорят там, ничего не расскажут»). Исходя из того, что смертная казнь была одним из распространенных наказаний эпохи феодализма, Монтескьё выступил за ее решительное сокращение, в частности, против ее применения за религиозные преступления, за оскорбление Величества и с некоторыми оговорками за имущественные преступления. В целом он выступал за общее смягчение наказаний.

Монтескьё пытался решить проблему причин преступности. При решении этой проблемы он был связан своей обще методологической концепцией, согласно которой формы правления, законы и права людей (в том числе и преступность) находятся в решающей зависимости от климата. По его мнению, количество страстей и преступлений увеличивается по мере удаления от севера к югу. Несомненной его заслугой является выдвижение на первый план стоящей перед уголовным законом задачи предупреждения преступлений, а не их наказания. Предупреждение преступлений Монтескьё связывал с улучшением нравов людей и общества.

Решающий вклад в развитие просветительно-гуманистического направления в уголовном праве внесла книга итальянского просветителя и гуманиста Чезаре Беккариа (1738-1794 гг.) «О преступлениях и наказаниях», вышедшая в свет в 1764 г. «История уголовного права и правосудия, да, пожалуй, и других правовых наук, — справедливо отмечает Ф.М. Решетников, — не знает труда, по силе и длительности своего воздействия на современников и последующие поколения равного этому произведению...».

Развивая применительно к уголовному праву и уголовному процессу теорию разделения властей, Беккариа сформулировал принцип, в соответствии с которым область криминализации деяний, т.е. объявления их преступными, должна быть подвластна только законодателю, а решение вопроса о совершении или несовершении лицом преступления — только судебной власти. Беккариа подчеркивал, что «только закон может устанавливать наказания за преступления», что судья не только не может этого делать, но и не должен назначать «наказания, выходящие за пределы закона».

Развивая идеи Монтескьё об основаниях уголовной ответственности, Беккариа считал, что уголовному преследованию должны подвергаться только действия людей, но не их намерения или слова. По его словам, «единственным и истинным мерилом преступлений является вред, который они приносят нации» или который наступает «для общественного блага». В проблеме наказания для него существуют два основных принципа — равенство наказаний для всех граждан и соответствие между совершенным преступлением и наказанием. В соответствии с последним он предлагал создать «точную и всеобщую лестницу преступлений и наказаний». Лестница преступлений — это не что иное, как их классификация по степени тяжести. В лестнице наказаний он не оставлял места для излишне жестоких наказаний. Беккариа сформулировал принцип, который оказал значительное влияние на все дальнейшее развитие уголовного права и продолжает оказывать такое влияние и в настоящее время, — «впечатление производит не столько строгость наказания, сколько его неизбежность». Принцип столь же актуален в наше время, как и более двухсот лет назад при его формулировании. Резко возражая против средневековой идеи устрашения как самостоятельной цели наказания, Беккариа считал, что цель наказания заключается в воспрепятствовании виновному повторного совершения преступления и удержании от совершения преступлений других.

Именно Беккариа впервые в истории выступил с убедительными аргументами против смертной казни, в частности, он обращал внимание на ее мнимое предупредительное значение. Он считал, что смертная казнь сама подает людям пример жестокости, огрубляет и ожесточает нравы и в конечном счете способствует совершению новых преступлений. Можно сказать, что под влиянием именно идей Беккариа впоследствии возникает движение сторонников отмены этого варварского наказания (аболиционистов).

В этих и других произведениях Вольтер выступил непримиримым противником католической церкви, обвиняя ее в жесточайшем преследовании инакомыслящих за религиозные убеждения. Он доказывал, что эти преследования противоречат человеческому разуму. «Христианские трибуналы, — писал он, — приговорили к смертной казни более ста тысяч мнимых колдунов. Если бы к этим судебным убийствам присоединить бесконечно превосходящее число принесенных в жертву еретиков, то эта часть света показалась бы огромным эшафотом, покрытым палачами и жертвами, окруженными судьями и зрителями».

В области уголовной политики Вольтер связывал совершенство уголовного законодательства с тем, опирается ли оно на развитую систему предупреждения преступлений. Так же как и его предшественники по просветительно-гуманистическому направлению в уголовном праве (Монтескьё и Беккариа), Вольтер выступал за соразмерность между преступлением и наказанием, между тяжестью преступления и тяжестью наказания. «В Германии и во Франции, — писал он, — колесуют без всякого различия как тех, кто совершает кражи на больших дорогах, так и тех, кто совершает убийство с грабежом. Как же не понимают, что это значит толкать грабителя на убийство для уничтожения объектов и свидетелей их преступлений». Вслед за Беккариа он выступал против смертной казни.

В этом произведении он притекает внимание к проблеме техники уголовного закона, его формы и языка. И некоторые его суждения по этому поводу не устарели и в настоящее время. По мнению Марата, чтобы законы были справедливыми и мудрыми, в них не должно быть «ничего непонятного, неопределенного, произвольного в представлении о преступлениях и наказаниях, ибо важно, чтобы каждый вполне понимал законы и знал, чему он себя подвергает, нарушая их: уголовный кодекс не должен, следовательно, бояться излишней точности».

Уголовные законы, с точки зрения Марата, должны быть простыми. Уголовный закон «не должен бояться излишней простоты». Пожалуй, впервые в истории им был поставлен и вопрос о пределах ограничения свободы человека уголовными законами. Всякое увлечение законодателя числом уголовно-правовых запретов, запрещение поведения, не являющегося вредным для окружающих, способно привести, по мнению Марата, лишь к отрицанию таких законов. Он настаивал и на обнародовании законов таким способом, чтобы они были известны гражданам. «Пусть уголовный кодекс, — писал он, — будет на руках у всех... Он должен быть настолько дешевым, чтобы наименее состоятельный гражданин был в состоянии приобрести его». Им была разработана система Особенной части уголовного законодательства, в основу которой был положен объект преступления и давался юридический анализ основных преступных деяний, относимых к выделенным им восьми разделам. В принципе, этот раздел «Плана уголовного законодательства» явился своеобразным прообразом первой Теоретической модели уголовного кодекса.

Вслед за Монтескьё и Беккариа Марат развивал идею о предупреждении преступлений, о соразмерности преступлений и наказаний, о неотвратимости наказания. Вместе с тем следует отметить и некоторые принципиальные отличия взглядов Марата от его предшественников по просветительно-гуманистическому направлению в уголовном праве. Марат был революционером, одним из вождей радикального крыла — якобинцев. В период революции он выступал сторонником самого решительного террора по отношению к политическим противникам. Это не могло не сказаться и на его уголовно-правовых взглядах. Он, например, призывал к свержению тиранического режима, отрицал абсолютную необходимость соблюдения законов, ставя это в зависимость от их содержания. Марат признавал возможность нарушения несправедливых законов. Ту же власть, которая будет наказывать за их нарушение, он называл тиранической, а судью, приговаривающего за это к смерти, — подлым убийцей. И все же в целом по своим уголовно-правовым воззрениям — по трактовке основных принципов уголовного права — он принадлежит к просветительно-гуманистическом у направлению в уголовном праве.