Гражданское право России во второй половине XIX в.
В большей мере, чем в указанных выше отраслях, буржуазные принципы получили отражение в гражданском праве. Хотя основным источником гражданского права по-прежнему является т. X Свода законов Российской империи. Кроме того, потребности развития капиталистической экономики сделали необходимым издание уставов торгового и промышленного, уставов железных дорог, ряда фабричных законов и т.д. В регулировании гражданско-правовых отношений гораздо шире, чем в других отраслях, использовались нормы обычного права, особенно в торговых делах, в наследовании у крестьян и т.д.
Превращение бывших крепостных крестьян в результате крестьянской реформы (после прекращения их временнообязанного состояния) в «свободных сельских обывателей» сделало их равноправными субъектами гражданско-правовых отношений. Таким образом, в гражданском праве в значительно большей мере, чем в других отраслях, претворялся в жизнь принцип равенства перед законом всех подданных Российской империи, хотя и сохранялись определенные отступления от этого принципа, о которых будет сказано ниже.
Каждое лицо считалось правоспособным с момента рождения. Однако объем правоспособности определялся в законах о состояниях1Понятие «прав состояния» определяло правовой статус подданного, зависевший в том числе и от сословной принадлежности.. Полная дееспособность наступала с 21 г.. Дееспособность могла ограничиваться по суду по причине состояния здоровья (психическое расстройство), а также при признании расточителем. Крестьян — постных неплательщиков податей сельское общество могло направлять па принудительные общественные работы. Имелись и иные ограничения правоспособности по национальному, религиозному признакам и признаку пола.
Получило полное признание в законе понятие юридического лица, что было прямо связано с развитием капиталистических отношений. Оно применялось как к государству и его органам, монастырям, учебным заведениям, так и купеческим, промышленным объединениям, товариществам, акционерным обществам. Юридические лица имели право владеть имуществом, вступать в сделки. Однако закон устанавливал государственный контроль за деятельностью юридических лиц и при отклонении этой деятельности от целей, объявленных в уставе юридического лица (например, акционерного общества), сделки, заключенные с нарушением устава, могли быть признаны недействительными.
В гражданском праве получил свое воплощение и такой буржуазный принцип, как неограниченность права собственности, свобода распоряжения ею. В т. X Свода законов право собственности определялось как власть «исключительно и независимо от лица постороннего владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом вечно и потомственно». В этой формулировке закона обращает на себя внимание применение единого термина — имущество. Это показывает постепенное стирание различий между разными видами собственности, т.е. процесс, характерный для развития именно буржуазного права.
Имущество делилось на движимое (деньги, ценные бумаги, капиталы, драгоценности и т.д.) и недвижимое (земля, дома, фабрики, заводы, шахты, железные дороги и т.д.). Сохранялось сформировавшееся еще при феодализме деление недвижимого имущества на благоприобретенное, т.е. приобретенное не по праву наследования (купленное, подаренное и т.д.), и родовое, т.е. полученное по родовой принадлежности по наследству. Если свобода распоряжения движимым и недвижимым благоприобретенным имуществом была почти неограниченной, то свобода распоряжения родовыми и майоратными имениями, а также заповедной собственностью была серьезно ограничена. Так, родовые имения могли быть отчуждены только в пользу кого-либо из узкого круга наследников по закону. В случае, если родовое имение все же уходило на сторону, то ближайшие родственники в течение трех лет имели право его выкупить. Майоратные имения могли передаваться по наследству только старшему сыну.
Перевод того или иного имения в категорию майоратного производился каждый раз на основании специального царского указа. Мера эта была направлена против дробления землевладения и разорения знатнейших дворянских родов. Ту же цель преследовало и сохранение особого правового статуса заповедной собственности.
В отличие от родовых и майоратных видов собственности (которые относились лишь к земельным имениям) заповедным могло быть не только землевладение, но и движимое имущество (капитал в банке, ценные бумаги — акции, драгоценности и т.д.). С заповедной собственностью запрещались любые виды сделок (купля- продажа, заклад, дарение и т.д.), она не подлежала судебным взысканиям. Запрещалось дробить заповедное имущество, поэтому по наследству оно могло передаваться лишь целиком, а не по частям-долям.
Существовали ограничения на приобретение земельной собственности и по национальным, и религиозным признакам. Так, запрещалось приобретение земельной собственности лицам иудейского вероисповедания за пределами черты оседлости, лицам польского происхождения в Привисленском и Западном краях (это запрещение было связано с Польским восстанием 1863 г).
Ограничения в распоряжении земельной собственностью касались и крестьянского землевладения. Относительно свободно крестьяне могли распоряжаться лишь приусадебными наделами и полевой землей при подворной форме землепользования. Хотя право собственности на землю здесь принадлежало крестьянскому двору, отчуждать ее можно было лишь в пользу других членов сельской общины. При общинной форме землепользования право собственности на полевую землю принадлежало общине, и внутри общины земля распределялась между крестьянскими дворами по числу мужчин — членов общины. На женщин земельные наделы не выделялись.
Периодически происходили переделы земельных наделов. Практика переделов отвечала крестьянским представлениям о справедливости, поскольку качество земли, доставшейся членам общины, было различным. Однако переделы земли, подрывая стабильность землепользования, не создавали стимула у крестьян вкладывать труд и средства в улучшение плодородия почвы. Правительство, стремясь добиться хотя бы некоторой стабильности землепользования, препятствовало частым переделам земли в общинах, запретив, в частности, производить такие переделы чаще, чем через 12 лет.
Продавать землю сельская община могла лишь с разрешения губернского по крестьянским делам присутствия, а в крупных размерах — министра внутренних дел. Такие ограничения, по мысли правительства, должны были препятствовать обезземеливанию крестьян и мешать их миграции в города, чтобы не создавать опасности социальных взрывов.
Существовала в Российской империи и государственная собственность (казенные земли, леса, реки, озера, здания, железные дороги, заводы, в том числе военные, и т.д.). Закон определял государственную собственность как «не принадлежащую никому в особенности». Управление и распоряжение ею осуществляли специально уполномоченные министерства и ведомства.
Имелись также дворцовое и удельное (т.е. управлявшееся удельным ведомством) имущество, доходы от которого поступали на содержание царского двора и членов императорской фамилии.
Государство сохраняло за собой право принудительного выкупа за вознаграждение имущества (прежде всего земли) как у физических, так и у юридических лиц (акционерных обществ).
Получил свое отражение в гражданском праве пореформенной России и такой основополагающий принцип буржуазного права, как принцип свободы договора. Этот принцип противопоставлялся сословным, религиозным и цеховым ограничениям свободы договора, присушим феодализму.
В российском законодательстве содержались нормы, регулировавшие все виды договоров, характерных для развитых товарно-денежных отношений. Появились такие виды договоров, как договор комиссии, страхования, издательский и т.д. Стороны могли заключить между собой любой договор, «не противный законам», при условии, что его цель «не противна общественному порядку и благочинию». Свободным был и выбор формы договора (устный, письменный, купчая крепость), хотя по некоторым видам сделок закон предписывал письменную форму, а в определенных случаях (например, сделках с недвижимой собственностью) — купчую крепость.
Однако сохранялись некоторые ограничения свободы договора, носившие феодальный характер. Выше уже говорилось об ограничениях свободы сделок по поводу земельной собственности. Сохранялись ограничения в заключении договора личного найма для крестьян. Они не могли его заключать на длительный срок без разрешения сельской общины, волостного правления, а с 1889 г. — и земского участкового начальника, поскольку именно от этих инстанций зависело получение крестьянином вида на жительство, т.е. права на отлучку из своей деревни.
Замужние женщины могли заключать договор личного найма лишь с письменного разрешения мужей. Без такого разрешения женщина могла наняться на работу, если имела отдельный вид на жительство, но его получение опять-таки зависело от согласия мужа. Особо жестко регламентировались договоры личного найма батраков, нанимавшихся на сельхозработы и поступавших в услужение в качестве домашней прислуги. При неявке на работу или досрочном уходе с нее эти категории нанявшихся могли быть возвращены к месту работы через полицию. Они обязаны были проявлять к нанимателю и его семье почтительность и т.д. Но наниматель при этом освобождался от каких-либо обязательств по отношению к работникам (кроме выплаты заработной платы).
При сохранении в социально-экономической сфере фактических феодальных отношений буржуазный принцип неограниченной свободы договора и невмешательства государства в экономические отношения нередко прикрывал методы феодальной эксплуатации.
Чтобы убедиться в правильности этого тезиса, рассмотрим практику заключения договоров об аренде земли. Как правило, арендная плата составляла половину урожая, т.е. исполу. Иными словами, помещики, используя крестьянское малоземелье, вынуждали крестьян заключать кабальные сделки. Особенно большие возможности для эксплуатации крестьян и городской бедноты создавал договор поднайма или субаренды. Крупный арендатор обычно арендовал у землевладельца большой массив земли, а затем участками сдавал эту землю в субаренду крестьянам. Аналогичная практика существовала и в городах, где крупные арендаторы брали в аренду дома, а затем сдавали в субаренду отдельные квартиры, комнаты и углы. Таким образом, на аренде земли или дома наживались не только землевладельцы и владельцы домов, но и крупные арендаторы, что, естественно, вздувало арендную плату для субарендаторов, заключавших договор поднайма.
Широкие возможности использование принципа свободы договора предоставляло и промышленникам (владельцам фабрик, заводов, шахт и т.д.) для установления кабальных условий найма рабочей силы. Принцип свободы договора подразумевал равенство сторон, его заключавших. Но не следует забывать, что это равенство было лишь формальным. В реальной жизни стороны были фактически неравны. Это и позволяло экономически сильнейшей стороне — промышленникам-работодателям — навязывать рабочим такие договоры найма, в которых продолжительность рабочего времени доходила до 12—14 часов, предусматривалась обязанность работников покупать продукты в заводских лавках в счет зарплаты по завышенным ценам и т.д. Не ограничены были и штрафы за нарушения трудовой и технологической дисциплины. В то же время договоры найма обычно не содержали каких- либо обязательств промышленников по обеспечению рабочих, потерявших работоспособность (а также семей рабочих, потерявших кормильцев) по причинам, связанным с работой, например из-за отсутствия мер по охране безопасности труда2Конечно, возможны были иски потерпевших к работодателям о возмещении ущерба здоровью в общегражданском порядке. Но высокие судебные пошлины и высокие гонорары адвокатам за ведение дела и проблематичность судебного решения резко сужали возможность предъявления таких исков.. При этом нужно иметь в виду, что в то время отсутствовало пенсионное законодательство в отношении рабочих частных предприятий. Пенсии предусматривались только для чиновников государственного аппарата, военнослужащих и служащих полиции и жандармерии.
Однако массовые забастовки и волнения рабочих, прокатившиеся по стране в 1880-е гг., заставили правительство издать в 1886 г. закон о штрафах, ограничив его размером не более 1/3 зарплаты в месяц с тем, чтобы суммы штрафов шли на улучшение условий труда. В 1897 г. специальным законом продолжительность рабочего дня была ограничена 11,5 часа. Для наблюдения за исполнением фабричного законодательства в 1886 г. были созданы губернские по фабричным делам присутствия.
Таким образом, правительство было вынуждено отказываться от свойственного классическому капитализму принципа невмешательства государства в трудовые отношения во имя смягчения социальной напряженности и предотвращения опасности социального взрыва.