Виды умысла
В ст. 25 УК РФ впервые законодательно закреплено деление умысла на прямой и косвенный.
В соответствии с ч. 2 ст. 25 УК РФ преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действии (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления.
Косвенный умысел в соответствии с законом (ч. 3 ст. 25 УК) имеет место, если лицо, совершившее преступление, осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
Исходя из указанных определений прямого и косвенного умысла можно заметить, что интеллектуальный элемент прямого умысла заключается в осознании лицом общественной опасности своих действий (бездействия) и предвидении возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий. Для косвенного умысла интеллектуальный элемент характеризуется несколько иначе в осознании лицом общественной опасности своих действий (бездействия) и предвидении лишь возможности наступления общественно опасных последствий.
Сравнительный анализ интеллектуальных элементов прямого и косвенного умысла свидетельствует о том, что законодатель в содержании прямого умысла выделил две формы предвидения общественно опасных последствий: возможность и неизбежность. В определении косвенного умысла отмечается лишь возможность предвидения таких последствий.
Следует сказать, что в соответствии с ранее действовавшим уголовным законодательством (УК РСФСР 1960 г.) виды прямого и косвенного умысла по интеллектуальному элементу не различались между собой, для любого вида умысла считаюсь характерным, что лицо осознавало общественно опасный характер совершаемого деяния и предвидело его общественно опасные последствия.
Закрепление в УК РФ 1996 г. различного характера предвидения общественно опасных последствий применительно к определениям прямого и косвенного умысла вызвало в науке уголовного права новую волну дискуссий.
В частности, выделение неизбежности предвидения общественно опасных последствий, как одной из составляющих интеллектуального элемента прямого умысла, одобрили многие ученые. Так. Л.И. Рарог указывает: «Интеллектуальный элемент прямого умысла включает, как правило, предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий. Лицо, намеренное причинить определенные последствия, убеждено в реальном осуществлении своих намерений, оно опережающим сознанием отражает общественно опасные последствия в идеальной форме, т.е. видит их как уже наступившие, и, следовательно, представляет их себе как неизбежные»1См.: Уголовное право. Общая часть: учебник / под ред. А.И. Рарога. - М., Юристь. 2004. - С. 90..
Аналогичного взгляда придерживаются и авторы книги: Курс уголовного права под редакцией Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой, которые пишут: «Наиболее характерным для прямого умысла и встречающимся значительно чаще является предвидение неизбежности наступления последствий, когда субъект преступления убежден в реальности их наступления и направляет все свои усилия на достижение этого конкретного результата. Так, производя выстрел в упор в голову или иной жизненно важный орган, виновный сознает неизбежность смерти своей жертвы»2Курс уголовного права. Т. 1. Общая часть. Учение о преступлении / под ред. Н.Ф. Кузнецовой. И.М. Тяжковой. – М.: ИКД «Зерцало-М», 2000. - С. 159..
Еще в период действия УК РСФСР некоторые ученые утверждали, что при предвидении неизбежности наступления последствий следует всегда констатировать наличие прямого умысла, поскольку, предвидя неизбежность последствий, субъект не может их не желать. Ныне такая позиция еще более укрепляется3См.: Практикум по уголовному праву: учеб. пособие / под ред. Л.Л. Кругликова. - М.: Изд-во БЕК, 1997. - С. 80. и основывается уже на законодательной базе. Логика рассуждений ее сторонников, по-видимому, следующая. Коль скоро неизбежность наступления последствий упоминается в определении лишь прямого умысла, то при названной форме предвидения косвенный умысел исключается, он всегда будет прямым.
Следует сказать, что необходимость выделения в интеллектуальном элементе прямого умысла предвидения неизбежности наступления общественно опасных последствий разделяют не все ученые. Так, А.Э. Жалинский в комментарии к УК РФ пишет: «Выделение неизбежности предвидения не кажется практически значимым, ибо уже предвидение возможности позволяет признавать наличие прямого умысла»4См.: Учебно-практический комментарий к УК РФ / под общ. ред. А.Э. Жалинского. - М: Изд-во Эксмо. - С. 98..
Векленко С.В. в своей монографии указывает: «Принимая во внимание, что предвидение во всех своих разновидностях является психическим отражением будущего, следует согласиться с мнением тех ученых, которые достаточно аргументировано утверждают, что "опережающее отражение всегда вероятностно по своему характеру, что обусловливается как стохастической природой окружающего материального мира, так и ограниченными возможностями прогностического аппарата живых систем”»5Гендин А.М. Предвидение и цель в развитии общества: философско-социологические аспекты социального прогнозирования. - Красноярск. 1970. - С. 36.. Считаю, что не совсем правильно акцентировать в уголовном законе (ч. 2 ст. 25 УК) внимание на предвидении неизбежности наступления тех или иных последствий, которая, в свою очередь, должна исключать любые вероятностные отклонения»6Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: монография. - Омск: Омская академия МВД России, 2002. - С. 111..
Еще более резко выражает аналогичное мнение А.П. Козлов: «Самым главным недостатком выступает противопоставление в законе предвидения возможности предвидению неизбежности. Во-первых, неизбежности, как таковой, не существует, поскольку в реальной жизни имеется неисчислимое количество случаев, когда мнимо неизбежные результаты не наступали (преступник ударил в висок потерпевшего длинным шилом, которое прошло через мозг и вышло с противоположной стороны головы, жертву спасли; в голову жертвы выстрелили из пистолета, пуля проникла внутрь черепа, прошла по кривой черепной коробки, жертву спасли; преступник ударил потерпевшего в сердце ножом, жертва почувствовала лишь укол в области груди, крови не было из-за моментального тромбирования раны.... Все эти случаи говорят об одном: даже при повреждении жизненно важных органов смерть может наступить, а может и не наступить, то есть результат выступает как возможный. Во-вторых, нельзя противопоставлять возможность и неизбежность как две взаимоисключающие категории, поскольку философия не знает такой категории (неизбежности).... Философия свидетельствует о том, что весь окружающий нас мир представлен либо как действительный, либо как возможный. Отсюда возможности всегда противопоставлена действительность, а не эфемерная неизбежность. В-третьих, введение категории неизбежности деформирует философское представление о соотношении необходимости и случайности, поскольку вводится фиктивная категория, исключающая случайное отклонение развития события, а таковое в принципе невозможно... Таким образом, мы убеждены, что законодатель напрасно ввел в определение прямого умысла термин «неизбежность»...»7 Козлов А.П. Понятие преступления. - СПб.: Изд-во «Юрид. центр Пресс», 2004. - С. 694 -605..
В качестве вывода А.П. Козлов, С.В. Векленко и их сторонники предлагают исключить из законодательной формулировки прямого умысла предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий.
Для констатации умышленной вины они считают достаточным, чтобы лицо предвидело возможность наступления преступного результата8Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: монография. - Омск: Омская академия МВД России. 2002. - С. 111: Козлов А.П. Понятие преступления. - СПб.: Изд-во «Юрид. центр Пресс», 2004. - С. 605..
Представляется, что изложенное мнение о необходимости исключения из законодательной формулировки прямого умысла указания на неизбежность предвидения общественно опасных последствий достаточно аргументированно и абсолютно справедливо.
Аналогичной позиции придерживается В. Питецкий, который указывает: «Искать различия между прямым и косвенным умыслом по степени предвидения - занятие малопродуктивное. Оно неизбежно заводит в область чисто философских дискуссий, ничего не дающих для практического применения уголовного закона»9Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечет ужесточение уголовной репрессии // Российская юстиция. - 1999. -№ 5. - С. 18..
Представляется, основные различия между прямым и косвенным умыслом коренятся не в интеллектуальном, а в волевом элементе.
Для прямого умысла характерно желание наступления общественно опасных последствий. Волевой элемент косвенного умысла законодатель характеризует тремя признаками: нежеланием, сознательным допущением и безразличным отношением к последствиям.
«Желание, как справедливо утверждает А.И. Рарог, - это воля, мобилизованная на достижение цели, это стремление к определенному результату»10См.: Уголовное право. Общая часть: учебник / под ред. А.И. Рарога. - М., Юристъ. 2004.-С. 91.. Желание всегда неразрывно связано с определенной целью.
Из этого следует важный вывод: при прямом умысле всегда должна наличествовать цель на достижение определенного преступного результата.
Наступление желаемых общественно опасных последствий при прямом умысле может проявляться в двух формах.
Во-первых, оно может быть конечной целью действий виновного. Так, по одному из уголовных дел к уголовной ответственности за совершение грабежа был привлечен М. Соколов, который, заметив на Зыряновой К. золотые сережки, инкрустированные бриллиантами, зашел за ней в подъезд дома, после чего отнял эти украшения11Уголовное дело № 1-522 /05. Архив Железнодорожного районного суда г. Новосибирска за 2005 г.. Завладение золотыми сережками в данном случае является конечной целью действий Соколова М.
Во-вторых, наступление желаемых общественно опасных последствий при прямом умысле может быть лишь средством, способом для достижения намеченной виновным цели. Например, в случае совершения убийства за вознаграждение, преступное последствие - причинение смерти - является необходимым средством, промежуточным этапом для достижения преступником конечной цели своих действий - получения материальной выгоды.
Питецкий В. верно заметил, что «при прямом умысле конечные цели могут быть преступными (убийство охранника с целью хищения из магазина) или непреступными (убийство конкурента для победы на выборах). То обстоятельство, что преступные последствия не являются конечной целью действий, не меняет вид умысла: он останется именно прямым»12Питецкий В. Сужение понятия косвенного умысла влечёт ужесточение уголовной репрессии // Российская юстиция. - 1999. - № 5. - С. 19.. Таким образом, для преступлений, совершенных с прямым умыслом, характерно то, что виновный, какова бы ни была конечная цель его действий, всегда относится к наступлению общественно опасных последствий как к желаемым.
Следует заметить, что если при совершении преступлений с материальным составом наличие прямого умысла предполагает желание наступления общественно опасных последствий, то при совершении преступлений с формальным составом предметом желаний выступают сами действия (бездействие), которые по своим объективным свойствам обладают признаком общественной опасности независимо от факта наступления вредных последствий. Такой подход к определению прямого умысла в преступлениях с формальными составами был отмечен еще А.А. Пионтковским13См., напр.: Уголовное право. Общая часть: учебник / под. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. - М.: Норма-Инфра-М. 1999. - С. 185-186.. Он имеет место и в учебниках более позднего времени издания.
Преступные последствия, как конечную цель или как средство для достижения цели, свойственные прямому умыслу, необходимо различать с преступными последствиями, как побочным, не являющимся целью, результатом деятельности лица, присущим косвенному умыслу. В связи с этим указание в законе на нежелание наступления общественно опасных последствий при косвенном умысле представляется принципиально важным и правильным.
Отсутствие желания причинить общественно опасные последствия не выражается в стремлении избежать их наступления. Воля лица при косвенном умысле занимает не активную, а пассивную по отношению к последствиям позицию, так как последствия являются побочным результатом преступных действий (бездействия) виновного, направленных к достижению другой цели.
Уголовный закон, характеризуя косвенный умысел, различает две разновидности нежелания общественно опасных последствий: их сознательное допущение и безразличное отношение к ним. Однако чаще всего психическое отношение лица к последствиям совершенного им деяния предполагает соединение безразличного отношения к их наступлению с сознательным их допущением. Не случайно и в русском дореволюционном уголовном праве (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в том числе и в редакции 1885 г.. Уголовное уложение 1903 г.), и в советском уголовном праве (УК РСФСР 1922 г., УК РСФСР 1926 г.. УК РСФСР 1960 г.) волевой момент косвенного умысла связывался лишь с сознательным допущением общественно опасных последствий.
Сознательное допущение означает, что виновный вызывает своими действиями определенную цепь событий и сознательно, т.е. осмысленно, намеренно допускает развитие причинно-следственной цепи, приводящее к наступлению общественно опасных последствии. Сознательное допущение связано с положительным волевым отношением к последствиям, при котором виновный заранее соглашается с наступлением общественно опасных последствий, готов принять их как плату за достижение конечной цели деяния. Содержание воли, проявляемое в сознательном допущении, довольно близко по своей психологической сущности к желанию. Именно положительное, одобрительное отношение к последствиям сближает сознательное допущение с желанием, делает их разновидностями волевого содержания одной и той же формы вины.
Безразличное отношение к наступлению общественно опасных последствий означает отсутствие активных эмоциональных переживаний в связи с общественно опасными последствиями, реальная возможность наступления которых отражается опережающим сознанием виновного.
Деление умысла на прямой и косвенный имеет важное значение для квалификации преступлений и индивидуализации уголовной ответственности и наказания. Так, преступления с формальным составом, о чем уже было ранее сказано, Могут быть совершены только с прямым умыслом.
Наиболее важное практическое значение деления умысла на прямой и косвенный состоит в значении такого деления для отграничения умышленной вины от неосторожной, так как именно косвенный умысел является психическим отношением, пограничным с легкомыслием как разновидностью неосторожной формой вины. И именно между косвенным умыслом и преступным легкомыслием лежит, как выражается А.В. Наумов, «водораздел» умысла и неосторожности14Наумов А.В. Российское уголовное право: курс лекций. В 3 т. Т. 1 Общая часть. - М.: Волтерс Клувер. 2007. - С. 378..
Деление умысла на прямой и косвенный имеет также важное значение для отграничения покушения на преступление от оконченного преступления, поскольку теория уголовного права и судебная практика ограничивают возможность покушения на преступление лишь кругом преступлений с прямым умыслом.
Кроме того, деление умысла на прямой и косвенный имеет значение и для индивидуализации наказания. Но общему правилу считается, что общественная опасность преступлений, совершенных с прямым умыслом, выше, чем совершенных с косвенным умыслом. Это связывается с тем, что в первом случае осознание и воля виновного непосредственно направлены на совершение общественно опасного деяния и причинение общественно опасных последствий.
На основании изложенного можно сделать следующие выводы.
1. Прямой и косвенный умысел - это разновидности одной и той же формы вины, поэтому между ними много общего. Интеллектуальный элемент обоих видов умысла характеризуется осознанием общественной опасности совершаемого деяния и предвидением его общественно опасных последствий. Общим для волевого элемента прямого и косвенного умысла является положительное, одобрительное отношение к наступлению предвидимых общественно опасных последствий.
2. Основные различия между прямым и косвенным умыслом коренятся не в интеллектуальном, а в волевом элементе. Для прямого умысла характерно желание наступления общественно опасных последствий. Волевой элемент косвенного умысла законодатель характеризует тремя признаками: нежеланием, сознательным допущением и безразличным отношением к последствиям.
3. В законодательном определении прямого умысла, ориентированном на преступления с материальным составом, желание связывается только с общественно опасными последствиями, в которых воплощен вред, причиняемый объекту. В преступлениях с формальным составом предметом желания являются сами общественно опасные действия (бездействие).
4. Содержание прямого умысла в преступлениях с материальным составом должно включать в себя:
а) осознание общественной опасности совершаемого действия (бездействия);
б) предвидение реальной возможности причинения общественно опасных последствий;
в) желание причинить такие последствия.
В преступлениях с формальным составом содержание прямого умысла должно включать:
а) осознание общественной опасности совершаемого действия (бездействия);
б) желание совершить такое деяние.
5. В содержание косвенного умысла входит:
а) осознание общественной опасности совершаемого действия (бездействия);
б) предвидение возможности наступления общественно опасного последствия;
в) нежелание, но сознательное допущение данного последствия либо безразличное к нему отношение.
6. Косвенный умысел, так же как и прямой, характеризуется упречным сознанием и упречной волей, однако по сравнению с прямым умыслом является менее опасным для общества.
7. Подразделение умысла на прямой и косвенный, основанное на различиях в их психологическом содержании, помимо чисто теоретического имеет немалое практическое значение. Строгое разграничение обоих видов умысла необходимо для правильного применения ряда уголовно-правовых институтов (приготовление, покушение, соучастие и др.), для квалификации преступлений, законодательное описание которых предполагает только прямой умысел, для определения степени вины, степени общественной опасности деяния и личности виновного, а также для индивидуализации уголовной ответственности и наказания.
В теории уголовного права принято деление умысла по времени его возникновения на заранее обдуманный и внезапно возникший, с подразделением последнего в зависимости от эмоционального состояния - на простой и аффектированный.
К определению заранее обдуманного умысла существует несколько подходов. Первый подход основан на временном признаке. Решающее значение при определении заранее обдуманного умысла придается наличию более или менее значительного временного промежутка между моментом возникновения умысла и моментом его реализации в преступном деянии.
Так, по мнению А.И. Рарога, «заранее обдуманный умысел характерен тем, что намерение совершить преступление осуществляется через более или менее значительный промежуток времени после его возникновения».
Аналогичного мнения придерживается А.В. Наумов, который утверждает, что «заранее обдуманный умысел характеризуется тем, что в этом случае намерение совершить преступление и само преступление отделены друг от друга определенным промежутком времени». Изложенную позицию разделяют П.C. Дагель, Д.П. Котов и некоторые другие ученые.
Представляется, однако, что временной признак нельзя признать единственно достаточным при определении заранее обдуманного умысла, прежде всего ввиду некорректности содержания этого признака. Действительно, можно ли установить, чему равен минимальный временной промежуток между возникновением и реализацией умысла, чтобы признать его более или менее значительным? Видимо, нет.
Кроме того, как справедливо утверждают С. Векленко и А. Фалько: «Если бы при определении заранее обдуманного умысла решающее значение имел только рассматриваемый временной промежуток, то главным вопросом и судебной практики, и теории было бы установление его размера в единицах времени. Однако основное внимание уделяется тому, насколько разрыв во времени между возникновением умысла и осуществлением преступного деяния позволял виновному обдумать свое намерение»15Векленко С.. Фалько А. Понятие и виды заранее обдуманного умысла // Уголовное право. - 2005. - № 3. - С. 17..
Более обоснованным является подход, согласно которому при определении заранее обдуманного умысла используется и временной признак, и признак обдуманности. Так, в книге «Курс уголовного права», под редакцией Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой, указывается, что для заранее обдуманного умысла характерно то, что намерение совершить преступление осуществляется через какой-то промежуток времени, в продолжение которого лицо обдумывает детали преступления, выбирает соучастников, составляет план, намечает способ совершения преступления и т.п. Заранее обдуманный умысел, по мнению Б. Хорнабуджели, приводится в исполнение после более продолжительного рассуждения и взвешивания16См. Хорнабуджели Б. Психологическая сторона вины. - Тбилиси, 1981. - С. 35.. Аналогичной точки зрения придерживается и С.В. Векленко, который, давая определение заранее обдуманного умысла, указывает: «Заранее обдуманный умысел характеризуется тем, что с момента его возникновения до момента реализации проходит более или менее значительный отрезок времени, в течение которого субъект осуществляет определенную психическую деятельность (выработка цели, укрепление решимости, учет противодействующих факторов, поиск способов и средств их преодоления и т.п.). Правильность этого подхода, на наш взгляд, вытекает и из самого названия «заранее обдуманный умысел», совмещающего указанные два признака.
Заранее обдуманный умысел может свидетельствовать о более высокой степени вины, а также общественной опасности лица, намеревающегося совершить преступление, так как говорит о стойкости его антиобщественной установки. При заранее обдуманном умысле виновный более тщательно готовится к совершению преступления, обдумывает способы и сокрытие преступления, прибегая к изощренным, требующим тщательной подготовки действиям. Во многих случаях разрыв во времени между возникновением и реализацией умысла обусловлен особой настойчивостью субъекта, который в это время готовит орудия и средства для совершения общественно опасного деяния, обдумывает план осуществления преступного намерения, пути преодоления возможных препятствий и т.д. Нередко заранее обдуманный умысел свидетельствует об особом коварстве виновного или об изощренности способов достижения преступной цели, которые могут проявляться в применении хитроумных ловушек для доверчивой жертвы, в использовании для достижения преступной цели других лиц, не осознающих своей роли в совершаемом преступлении, в применении взрывных устройств, замаскированных под безобидные предметы и срабатывающих при физическом контакте с ними, в использовании поддельных документов или формы сотрудников милиции при мошенничестве и т.п. При таких обстоятельствах заранее обдуманный умысел повышает общественную опасность деяния и личности виновного, поэтому он опаснее внезапно возникшего умысла.
Однако в отдельных случаях наличие заранее обдуманного умысла может и не свидетельствовать о повышенной степени общественной опасности лица, намеревающегося совершить преступление. Это может иметь место в тех случаях, когда значительный промежуток времени между сформированием умысла и его осуществлением объясняется колебаниями субъекта, поисками других вариантов решения проблемы и пр.
Таганцев Н.С. справедливо указывал: «Большая обдуманность, всестороннее обсуждение плана, указывая на большую энергию воли, на большую ее опасность, могут сделать предумышление обстоятельством, усиливающим вину; но признание обдуманного умысла всегда и безусловно более тяжкой формой виновности может привести к несправедливости. Мы можем представить такие случаи, когда лицо, долго обдумывавшее преступление, заслуживает снисхождения, в котором приходится отказать человеку, действующему под влиянием внезапного порыва. Наглядные доказательства в этом отношении представляет судебная практика: убийства из ревности, из мести нередко предполагают обдуманность, долго носимый план деятельности, а между тем они всего чаще вызывают признание виновного заслуживающим снисхождения и даже его оправдание, а убийство из корыстных побуждений, ради ограбления считается всегда тяжким видом лишения жизни, хотя бы преступник и действовал в силу внезапного порыва».
В теории уголовного права распространенным является мнение о том, что заранее обдуманный умысел может проявляться в таких объективно выраженных приготовительных действиях, как приискание соучастников, приискание орудий и средств для совершения преступления, изготовление или приспособление таких орудий и средств, сговор на совершение преступления, иное умышленное создание условий для совершения преступления. На наш взгляд, перечисленные приготовительные действия в большинстве случаев действительно свидетельствуют о наличии заранее обдуманного умысла. Тем не менее говорить о том, что совершение приготовительных действий к преступлению с обязательностью свидетельствует о наличии у лица заранее обдуманного умысла, было бы ошибкой. Так, приискание орудия будет и в том случае, когда виновный на месте преступления непосредственно после возникновения повода его совершения (оскорбление, конфликт с потерпевшим, ссора) обнаруживает первый попавшийся предмет, который можно использовать в качестве оружия: кухонный нож, табурет и другие предметы, и причиняет им вред здоровью или смерть.
В частности, приговором Заельцовского районного суда г. Новосибирска Котов был признан виновным в убийстве своей жены и осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ. По данному делу было установлено, что Котов совместно с женой распивал водку. В ходе распития спиртного между ними произошла ссора из-за того, что жена стала попрекать его в том, что он мало зарабатывает денег и по дому ей не помогает. В ответ на ее упреки Котов схватил со стола нож и нанес им жене удар в грудь, причинив смерть потерпевшей.
В данном случае приискание орудия (ножа) имело место, но оно осуществляется сразу же после возникновения умысла на убийство и перерастает в осуществление преступного деяния столь скоротечно, что не может свидетельствовать о наличии у Котова заранее обдуманного умысла на совершение преступления.
В ряде случаев и приспособление орудий может быть осуществлено за короткое время на месте преступления непосредственно перед реализацией возникшего умысла. Например, лицо в ходе ссоры из хулиганских побуждений отбивает дно у бутылки, придавая ей тем самым новые свойства, позволяющие использовать данный предмет в качестве оружия, после чего применяет «розочку» для причинения вреда здоровью потерпевшего. Подобное приспособление орудия или средств также не свидетельствует о наличии заранее обдуманного умысла по указанным выше соображениям.
Иные приготовительные действия, такие как изготовление орудий или средств для совершения преступления, приискание соучастников, сговор на совершение преступления, предполагают относительно длительную деятельность, которая, если судить по изученным уголовным делам, практически всегда свидетельствует о наличии у виновного заранее обдуманного умысла.
В отличие от заранее обдуманного внезапно возникший умысел характеризуется тем, что намерение совершить преступление возникает внезапно и сразу же через незначительный промежуток времени приводится в исполнение. По справедливому замечанию Ю.М. Антоняна, непредумышленные преступления (преступления, совершаемые по внезапно возникшему умыслу) носят ярко выраженный ситуационный характер17Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления. - М., 1973.-С. 27.. Аналогичного взгляда придерживается и Ю.А. Красиков, который утверждает: «Нередко скоротечному формированию умысла способствует обстановка, провоцирующая совершение преступления»18Красиков Ю.А. Субъективная сторона преступления. - М., 1996. - С. 23.. Подобное мнение можно встретить и у С.В. Векленко: «Нередко скоротечное формирование умысла провоцирует обстановка (увидел то, что «плохо» лежит, и украл). Очень часто внезапно возникший умысел формируется в условиях межличностного конфликта (бытовые преступления), в состоянии алкогольного, наркотическою или токсического опьянения (уголовно наказуемое хулиганство), в таких чрезвычайных обстоятельствах, как наводнение, пожар, землетрясение, авария и т.д.»19Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве. - Омск, Омская академия МВД России. - С. 151..
Действительно, при внезапно возникшем умысле конкретная жизненная ситуация является для лица неожиданностью, т.е. оно не предвидело заранее такого стечения обстоятельств. В случае предвидения такой ситуации умысел следует признать заранее обдуманным, поскольку предвидение ситуации предполагает продумывание собственного поведения и поведение жертвы. Лицо как бы решает для себя, каким образом оно будет действовать при определенных условиях.
Внезапно возникший умысел может быть простым или аффектированным.
В юридической литературе традиционным является мнение, согласно которому простым внезапно возникшим умыслом признается умысел, при котором намерение совершить преступление возникло у виновного в нормальном психическом состоянии и было реализовано сразу же или через незначительный промежуток времени после возникновения.
Аффектированный умысел характеризует не столько момент, сколько психологический механизм возникновения намерения совершить преступление. Поводом к его возникновению являются неправомерные или аморальные действия потерпевшего в отношении виновного или его близких. Они внезапно вызывают у субъекта сильное эмоциональное волнение, существенно затрудняющее сознательный контроль над волевыми процессами. В преступлениях, совершенных с аффектированным умыслом, меньше проявляется антисоциальная установка личности, а больше - влияние ситуации как внешнего повода для совершения преступления. Этим и обусловлено смягчение наказания за преступление» совершенное с аффектированным умыслом.
По психологическому содержанию и заранее обдуманный, и внезапно возникший умысел, на наш взгляд, может быть как прямым, так и косвенным. Справедливости ради следует сказать, что указанное суждение разделяют не все ученые. Например. В.Ф. Кириченко полагает, что «юридическая природа косвенного умысла исключает возможность разделения его на заранее обдуманный и внезапно возникший». Нам представляется правильной иная точка зрения, согласно которой заранее обдуманный умысел может быть не только прямым, но и косвенным. «Ничто ни в юридической, ни в психологической природе косвенного умысла, - пишут П.С. Дагель и Д.П. Котов, - не исключает его деления на эти виды. Более гою, любой косвенный умысел является либо заранее обдуманным, либо внезапно возникшим. Например, врач без необходимости производит над больным эксперимент, сознавая его опасность для жизни больного и не исключая, что больной погибнет. Этот эксперимент (а следовательно, и косвенный умысел на убийство больного) мог быть задуман задолго до его производства».
Изложенное позволяет сделать следующие выводы.
1. Умысел следует считать обдуманным, если он был реализован в преступлении через более или менее значительный отрезок времени после возникновения. в течение которого субъект мысленно представлял модель будущего преступления, продумывал детали его осуществления и сокрытия, моделировал возможное поведение потерпевшего, решал вопрос о необходимости привлечения соучастников и т.п.
2. Объективным проявлением заранее обдуманного умысла является изготовление орудий и средств преступления, приискание соучастников, сговор, иное умышленное создание условий для совершения преступления. Приискание и приспособление орудий и средств преступления также могут свидетельствовать о заранее обдуманном умысле, если данные действия не были осуществлены непосредственно перед реализацией умысла в ходе конкретной жизненной ситуации, послужившей поводом для совершения преступления.
3. Умысел следует считать внезапно возникшим, если намерение совершить преступление возникает внезапно и сразу же через незначительный промежуток времени приводится в исполнение.
4. Практическое значение деления умысла на заранее обдуманный и внезапно возникший состоит в том, что оно позволяет детальнее рассмотреть психологический механизм преступного деяния и в соответствии с этим более точно определить меру ответственности виновного, вид и размер необходимого для его исправления наказания.
В зависимости от степени определенности представления виновного об общественно опасных последствиях совершаемого им деяния умысел делится на определенный и неопределенный. В юридической литературе определенный умысел иногда называют конкретизированным, а неопределенный - неконкретизированным.
Рарог А.И., определяя понятие определенного умысла, указывает: «Определенный (конкретизированный) умысел характеризуется наличием у виновного конкретного представления о качественных и количественных показателях вреда, причиняемого деянием. Если у субъекта имеется четкое представление о каком-то одном индивидуально-определенном результате, умысел является простым определенным». Аналогичная характеристика определенного умысла приводится и в книге «Курс уголовного права», под редакцией Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой: «Конкретизированный умысел имеет место в случаях, когда виновный точно определяет желаемый результат, предвидит наступление конкретных общественно опасных последствий. Умысел в этих случаях характеризуется, как правило, четким представлением о каком-то одном индивидуально определенном результате».
Наумов А.В., характеризуя определенный умысел, обращает внимание что при наличии такого умысла «лицо четко представляет себе характер и размер последствий совершаемого им общественно опасного действия или бездействия».
Из указанных определений видно, что все ученые примерно одинаково представляют суть определенного умысла и полемики в этом вопросе между ними нет.
В качестве совершения преступления с определенным умыслом можно привести следующий пример. Новосибирским областным судом за совершение квалифицированных разбоя и убийства были осуждены Круглов А. и Мячин В. Указанные лица с целью хищения автомобиля «Toyota-Corolla» остановили данный автомобиль, которым управлял Д. Салов. После этого Круглов и Мячин, предварительно оглушив водителя ударом бутылкой по голове, вывезли Салова за город в лес, где Круглов и Мячин с целью лишения Салова жизни нанесли ему каждый по три удара ножом в грудь, а затем облили бензином и подожгли. Исходя из характера совершенных действий (было нанесено в общей сложности 6 ударов ножом в жизненно важный орган - грудь, после чего сожгли тело потерпевшего), очевидно, что у Круглова и Мячина был определенный умысел на лишение жизни Салова.
Определенный умысел, как считают большинство ученых, может быть простым, когда виновный предвидит наступление одного преступного последствия, и альтернативным, когда виновный в результате совершаемого деяния предвидит возможность наступления двух или более и идивидуально-конкретизированных преступных последствий.
Преступления, совершаемые с альтернативным умыслом, следует квалифицировать в зависимости от фактически причиненных последствий. Так, лицо, наносящее проникающее ножевое ранение в грудь, действует с альтернативным умыслом, если с равной долей вероятности предвидит любое из двух возможных последствий: смерть или тяжкий вред здоровью. Его действия должны квалифицироваться как умышленное причинение тех последствий, которые фактически наступили (если, разумеется, не было умысла именно на лишение жизни).
При неопределенном умысле, как справедливо указывает А.В. Наумов, преступное последствие хотя и предвиделось виновным, но не было конкретизировано.
Рарог А.И. замечает, что неопределенный (неконкретизированный) умысел характеризуется тем, что у виновного имеется не индивидуально-определенное, а обобщенное представление об объективных свойствах деяния, т.е. он осознает только его видовые признаки.
Наиболее четкое определение неопределенного умысла дается в Курсе уголовного права под редакцией Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой: «Неконкретизированный умысел заключается в том, что у субъекта имеется общее представление о причиняющих свойствах деяния и его последствиях, которые хотя и охватывались в общей форме предвидением виновного, однако величина причиненного ущерба не была конкретизирована».
Так, Тимофеев Железнодрожным судом г. Новосибирска был осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, т.е. по ч. 1 ст. 111 УК РФ. Как усматривалось из материалов дела. Тимофеев, находясь в состоянии алкогольного опьянения, возвращался с женой с гулянки. От выпитого женщина не могла идти, упала на тротуар и не могла подняться. Тимофеев, разозлившись на жену, что она не встает, нанес ей два-три удара ногами, обутыми в ботинки, в живот, после чего был задержан сотрудниками милиции. В результате нанесенных ударов у женщины произошел разрыв селезенки, т.е. был причинен тяжкий вред ее здоровью.
Определяя психическое отношение Тимофеева к совершаемому общественно опасному деянию и его последствиям, суд установил что Тимофеев, нанося удары ногами в живот своей жене, предвидел возможные общественно опасные последствия в самом общем виде, полагая, что это может быть вред здоровью жены любой тяжести, но какой именно степени тяжести окажется причиненный вред он не представлял20Уголовное дело № 1-290/07. Архив Железнодорожного районного суда г. Новосибирска за 2007 г..
Преступление, совершенное с неопределенным умыслом, следует квалифицировать исходя из фактически наступивших последствий.
В юридической литературе высказываются различные мнения по поводу того, к какому виду умысла, прямому или косвенному, относятся определенный и неопределенный умысел.
Некоторые ученые полагают, что определенный и неопределенный умысел возможен лишь в случае, когда речь идет только о прямом умысле.
Другие считают, что при любом подвиде возможен как прямой, так и косвенный умысел.
Наконец, третьи полагают, что преступления, совершенные с определенным, в том числе альтернативным, умыслом, предполагают наличие только прямого умысла, а в случаях неопределенного умысла, этот умысел может быть как прямым, так и косвенным.
Спорным вопросом в теории уголовного права является также вопрос об отношении альтернативного умысла к определенному либо неопределенному виду умысла. Подавляющее большинство ученых считают, что альтернативный умысел является разновидностью прямого умысла.
Существует и другая точка зрения, которой придерживаются, в частности. Г.А. Злобин и Б.С. Никифоров, отождествляющие альтернативный и неопределенный умыслы: «Теория характеризует неопределенный умысел как такое психическое отношение лица к общественно опасным последствиям своих действий, при котором виновный предвидел, так сказать, в общем виде (недостаточно конкретно) возможность наступления различных вредных последствий своего деяния и в равной степени желал наступления любого из них или по крайней мере сознательно допускал наступления любого из этих последствий. В теории есть попытки провести различие между неопределенным и альтернативным умыслом, однако, это различие представляется нам настолько искусственным, что мы исходим из тождественности этих видов умысла»21Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. - М.: Юридит. лит-ра, 1972. - С. 97-98.. Надо сказать, что в правоприменительной деятельности мнению Г.А. Злобина и Б.С. Никифорова отдается предпочтение.
Различаются и высказывания ученых относительно квалификации преступления, совершенного с альтернативным умыслом. Так, Л.Д. Гаухман полагает, что при покушении на преступление с альтернативном умыслом (равно, как и с неопределенным) содеянное квалифицируется как покушение на преступление, наименьшее по степени тяжести. В данной ситуации действует правило, согласно которому все сомнения, в том числе и в отношении квалификации деяния, толкуются в пользу виновного»22См.: Уголовное право. Часть Общая. Часть Особенная: учебник / под общ. ред. Л.Д. Гаухмана, Л.М. Колодкина и С.В. Максимова. - М.: Юриспруденция. 1999. - С.127..
Красиков Ю.А., наоборот, считает, что при покушении на преступление с альтернативном умыслом виновный должен отвечать за покушение на возможные более тяжкие последствия, которые охватывались сознанием виновного23См.: Комментарий к УК РФ / под общ. ред. В.М. Лебедева. Ю.И. Скуратова - М.: НОРМА, 2001.-С. 41..
Судебно-следственная практика и подавляющее большинство ученых считают, что за совершение преступления с альтернативным умыслом виновный должен отвечать, исходя из фактически наступивших последствий.
Анализ изученных уголовных дел по обвинению в неоконченной преступной деятельности, а также постановлений и определений Верховного суда РФ позволил сделать вывод, что покушение на преступление возможно лишь с простым определенным прямым умыслом, но не с альтернативным. Невозможно покушение и с неопределенным умыслом. При покушении на преступление виновный должен четко представлять одно-единственное конкретное общественно опасное последствие, на достижение которого он направляет свою волю.
В случае, когда у виновного установлен альтернативный или неопределенный умысел квалификация совершенного им преступления зависит (определяется) от фактически наступивших последствий. Если же общественно опасные последствия вообще не наступили по независящим от лица обстоятельствам, уголовное дело в этой части обычно прекращается за отсутствием состава преступления.
Так, Новосибирским областным судом было прекращено за отсутствием состава преступления уголовное дело в отношении Андреева С. в части совершения им покушения на убийство Штоколова К. По материалам дела усматривалось, что Андреев С. из мести, возникшей в связи с выполнением Штоколовым общественного долга, пытался нанести Штоколову К. подобранным на улице брусом удар по голове, но промахнулся, выронил брус и убежал. В этой части органы предварительного следствия квалифицировали содеянное Андреевым С. по ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ как покушение на убийство в связи с выполнением потерпевшим своего общественного долга.
Суд не согласился с такой квалификацией, указав, что органами предварительного следствия не установлено наличие у Андреева прямого, определенного умысла на убийство Штоколова К. На предварительном следствии и в суде Андреев давал показания, что убивать Штоколова он не хотел, желал просто ударить, допускал возможность причинения Штоколову любого вреда здоровью и даже смерти.
Исходя из того что у Андреева был неопределенный умысел, а общественно опасных последствий не наступило, уголовное дело в этой части судом было прекращено за отсутствием состава преступления24Уголовное дело 1-175/05. Архив Новосибирского областного суда за 2005 г..
Аналогичным образом на практике решается вопрос и в том случае, когда у лица имелся альтернативный умысел, а пи одно из осознаваемых общественно опасных последствий не наступило.
Подводя итог изложенному, сделаем следующие выводы.
1. Определенный (конкретизированный) умысел имеет место в случаях, когда виновный точно определяет желаемый результат, предвидит наступление конкретных общественно опасных последствий. Умысел в этих случаях характеризуется, как правило, четким представлением о каком-то одном индивидуально определенном результате.
2. Неопределенный (неконкретизированный) умысел заключается в том, что у субъекта имеется общее представление о причиняющих свойствах деяния и его последствиях, которые хотя и охватывались в общей форме предвидением виновного, однако величина причиненного ущерба не была конкретизирована.
3. Различие между неопределенным и альтернативным умыслом представляется настолько искусственным, что сотрудники судебно-следственных органов обычно исходят и з тождественности этих видов умысла.
4. Практическое значение установления в содеянном определенного или неопределенного умысла виновного заключается в том, что при неконкретизированном умысле его действия квалифицируются но фактически наступившим последствиям, а если лицо действовало с конкретизированным умыслом, однако реализовать его полностью не удалось но не зависящим от этого лица обстоятельствам, то содеянное квалифицируется, как покушение на преступление или как приготовление к преступлению.