Предоставление правовой охраны фирменным наименованиям
До недавнего времени одним из ключевых и в то же время не разрешенных должным образом вопросов, связанных с правовой охраной фирменных наименований, являлся вопрос об основаниях, а соответственно и о моменте возникновения исключительного права на их использование.
Действовавшее до введения в действие части четвертой ГК РФ законодательство подходило к разрешению указанного вопроса двояко. По смыслу абз. 2 п. 4 ст. 54 ГК РФ исключительное право на использование фирменного наименования возникало у юридического лица, являющегося коммерческой организацией, на основании регистрации такого наименования в установленном порядке. При этом порядок регистрации и использования фирменных наименований должен был определяться законом и иными правовыми актами в соответствии с правилами, установленными ГК РФ. В то же время согласно правилу ст. 8 Парижской конвенции по охране промышленной собственности, обязательность применения которого закреплена в ст. 15 Конституции РФ, фирменное наименование должно охраняться во всех странах — участницах указанной Конвенции без обязательной подачи заявки или регистрации и независимо от того, является ли оно частью товарного знака. Правило ст. 8 Парижской конвенции было подтверждено формально действовавшим Положением о фирме от 22 июля 1927 г., в соответствии с которым право на фирму возникало с момента, когда фактически началось пользование фирмой, при условии соответствия ее установленным требованиям. При этом фирменное наименование не подлежало особой регистрации независимо от регистрации предприятия.
В юридической литературе указанная ситуация неоднократно подвергалась специальному рассмотрению, однако однозначных позиций относительно оснований возникновения права на фирму специалистам выработать не удалось.
Так, В.О. Калятин полагал, что «если иностранное юридическое лицо сможет доказать, что в другой стране Парижского союза оно (фирменное наименование) тем или иным способом охраняется, то ему должна быть предоставлена охрана в Российской Федерации не только при отсутствии регистрации данного фирменного наименования в России, но даже в случаях, если оно вообще не было зарегистрировано ни в одной стране». Что касается российских юридических лиц, то, по мнению В.О. Калятина, «право на фирменное наименование возникает с момента регистрации соответствующего юридического лица».
А.П. Сергеев придерживался иной точки зрения и считал, что «в России возникновение права на фирму как у иностранных, так и у российских юридических лиц не может увязываться с фактом специальной регистрации фирменного наименования, как и вообще зависеть в своих признании и охране от подобной регистрации». Аналогичную позицию занимала и В.В. Орлова, считающая, что «для возникновения исключительного права факта регистрации также не требуется», а «внесение в государственный реестр юридических лиц фирменного наименования поможет юридическому лицу при возникновении коллизии доказать приоритет на фирменное наименование, использовав при этом дату регистрации юридического лица и соответственно «дату регистрации» фирменного наименования».
Расхождения в оценках специалистов по поводу оснований возникновения исключительного права на использование фирменного наименования были обусловлены главным образом противоречивостью правового регулирования отношений в этой сфере, которая возникла вследствие введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (далее — Основы). До введения в действие Основ, т.е. до 3 августа 1992 г., правовая охрана фирменных наименований с объемом прав их обладателей, установленных как исключительные, осуществлялась на основании п. 8 Положения о фирме 1927 г. с момента фактического пользования фирмой в сделках, на вывесках, в объединениях, рекламе, на бланках, на счетах, на товарах, их упаковке и т.п. При этом, и данное обстоятельство следует подчеркнуть особо, существовала и регистрация фирменных наименований, не имевшая, правда, правоустанавливающего для обладателя фирмы значения. Указанная регистрация осуществлялась в соответствии с Положением «О торговой регистрации», утвержденным Постановлением ЦИК и СНК от 17 августа 1927 г.
Согласно п. 11 указанного Положения в торговый реестр подлежали занесению: номер по реестру, дата регистрации, фирменное наименование юридического лица, время открытия операций регистрируемым лицом, предмет деятельности и т.п.
После введения в действие Основ в качестве основания возникновения исключительного права на использование фирменного наименования устанавливалась его регистрация, которая осуществлялась в силу прямого указания закона путем включения фирменного наименования в государственный реестр юридических лиц. Юридические лица подлежали государственной регистрации в органах юстиции, а данные о такой регистрации, в том числе фирменное наименование, включались в республиканские реестры и единый общесоюзный реестр юридических лиц, открытые для всеобщего ознакомления. При этом согласно п. 6 постановления Верховного Совета СССР от 31 мая 1991 г. «О введении в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик» юридические лица, государственная регистрация которых была осуществлена до 1 января 1992 г., подлежали перерегистрации. Как подлежащие перерегистрации, так и вновь создаваемые юридические лица были обязаны представлять в регистрирующие органы свои учредительные документы, несоответствие которых требованиям действующего законодательства являлось основанием для отказа в государственной регистрации.
Аналогичным образом решался вопрос о регистрации фирменных наименований и в законодательстве о предпринимательской деятельности, в частности в Законе СССР от 4 июня 1990 г. № 1529-1 «О предприятиях в СССР» и в Законе РСФСР от 25 декабря 1990 г. № 445-1 «О предприятиях и предпринимательской деятельности». Так, согласно ст. 6 Закона СССР «О предприятиях в СССР» государственная регистрация предприятия осуществлялась в исполнительном комитете районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов по месту нахождения предприятия, а согласно ст. 34 Закона РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности» — районным, городским, районным в городе Советом народных депутатов по месту учреждения предприятия. Государственные реестры велись соответственно Министерством финансов СССР и Министерством финансов РСФСР.
Таким образом, в начале 90-х годов прошлого столетия на первых этапах экономических преобразований и радикального пересмотра законодательства о предпринимательской деятельности регистрация фирменных наименований вне процедуры государственной регистрации или перерегистрации юридических лиц, в том числе предприятий, не вводилась. Однако основание возникновения исключительного права на использование фирменного наименования было заменено с фактического пользования фирмой на ее включение в государственный реестр юридических лиц. При этом вопрос обоснованиях возникновения исключительного права на использование фирменного наименования иностранными юридическими лицами, их филиалами и представительствами, действующими на территории РФ без регистрации фирмы, оставался открытым.
С введением в действие в 1994 г. гл. 4 ГК РФ требования законодателя к наличию специальной регистрации фирменных наименований как основанию возникновения исключительного права на их использование проявились по сравнению с нормой ст. 149 Основ в более жесткой форме, посредством отказа от способа регистрации фирмы путем включения ее в государственный реестр юридических лиц и указания на специальный порядок регистрации фирменных наименований, который должен быть определен de lege ferenda. На практике использовалась схема опосредованной фиксации фирменных наименований в процессе государственной регистрации юридических лиц, т.е. по существу действовала отмененная модель регистрации фирменных наименований, закрепленная в свое время ст. 149 Основ. Об этом свидетельствуют, в частности, правила ст. 1,5, 11 Федерального закона от 8 августа 2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» и постановление Правительства РФ от 19 июня 2002 г. № 439 «Об утверждении форм и требований к оформлению документов, используемых при государственной регистрации юридических лиц, а также физических лиц в качестве индивидуальных предпринимателей». Действовавшая система внесения соответствующих записей о фирменном наименовании в Единый государственный реестр юридических лиц представляла собой сугубо формальную процедуру, своего рода техническую операцию, которая не предусматривала правовую экспертизу предложенного заявителем наименования, т.е. его проверку на соответствие требованиям действующего законодательства.
Впрочем, такая проверка, равно как и специальная регистрация фирменных наименований, не может быть установлена законодательством о государственной регистрации юридических лиц, ибо оно не призвано регулировать отношения, складывающиеся в связи с регистрацией фирменных наименований. В Единый государственный реестр юридических лиц согласно п. 1 ст. 5 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» вносится не запись о регистрации фирменного наименования, а сведения о фирменном наименовании для коммерческих организаций. Указанная норма продублирована в приложении 2 Правил ведения Единого государственного реестра юридических лиц, утвержденных постановлением Правительства РФ от 19 июня 2002 г. № 438 «О Едином государственном реестре юридических лиц». Кстати говоря, сведения о полном и сокращенном наименовании юридического лица, в том числе о фирменном наименовании для коммерческих организаций на русском языке, подлежат включению (а не регистрации) не только в Единый государственный реестр юридических лиц, но и в Единый государственный реестр налогоплательщиков, правила ведения которого установлены постановлением Правительства РФ от 26 февраля 2004 г. № 110 «О совершенствовании процедур государственной регистрации и постановки на учет юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».
Интересно отметить, что судебная практика автоматически восприняла регистрацию юридических лиц как одновременную регистрацию и их фирменных наименований, используя при этом, например, следующую формулу: «фирменные наименования и истца и ответчика зарегистрированы в соответствии с действующим порядком государственной регистрации юридических лиц».
Таким образом, правило, сформулированное ранее в абз. 2 п. 4 ст. 54 ГК РФ и требовавшее регистрации фирменного наименования в качестве основания возникновения исключительного права на его использование, не могло подменяться технической операцией внесения сведений о юридическом лице в тот либо иной государственный реестр, поскольку в последнем случае отсутствует самостоятельный акт регистрации, требуемый по закону.
Избрав регистрационную схему признания фирменного наименования как условие возникновения исключительного права и не реализовав ее должным образом, законодатель тем самым поставил под сомнение не только наличие исключительного права на использование фирменных наименований у каждой из коммерческих организаций, прошедших процедуру государственной регистрации юридических лиц начиная с 8 декабря 1994 г., т.е. с даты введения в действие части первой ГК РФ, но и соответствие нормы абз. 2 п. 4 ст. 54 ГК РФ международным обязательствам РФ.
Сложилась достаточно запутанная и противоречивая ситуация. С одной стороны, требуемая по смыслу ст. 54 ГК РФ регистрация фирменных наименований была противоестественна по причине существования соответствующих международных обязательств РФ, а с другой — такой регистрации и не проводилось, что влекло за собой отсутствие исключительного права на использование фирменных наименований у зарегистрированных или перерегистрированных после 8 декабря 1994 г. коммерческих организаций.
Действующее законодательство формально не устанавливает регистрационную модель правовой охраны фирменных наименований. Согласно правилу, закрепленному в п. 1 ст. 1473 ГК РФ, юридическое лицо, являющееся коммерческой организацией, выступает в гражданском обороте под своим фирменным наименованием, которое определяется в его учредительных документах и включается в единый государственный реестр юридических лиц при государственной регистрации юридического лица. Приведенная норма на первый взгляд согласуется с положениями ст. 8 Парижской конвенции по охране промышленной собственности, поскольку «включение в реестр юридических лиц» не выступает актом обязательной регистрации. Однако законодатель придает указанному «включению» правоустанавливающее (легитимирующее) значение. Так, в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 1474 ГК РФ сокращенные фирменные наименования, а также фирменные наименования на языках народов РФ и иностранных языках защищаются исключительным правом на фирменное наименование при условии их включения в единый государственный реестр юридических лиц. Согласно п. 1 ст. 1475 ГК РФ на территории РФ действует исключительное право на фирменное наименование, включенное в единый государственный реестр юридических лиц.
Таким образом, попытка законодателя вернуться в международно-правовое поле в части предоставления охраны фирменному наименованию не увенчалась успехом. В этой связи нельзя согласиться с утверждением В.В. Орловой о том, что «устанавливаемый комментируемой нормой порядок предоставления правовой охраны фирменным наименованиям полностью соответствует требованиям Парижской конвенции по охране промышленной собственности».