Обоснованный риск

Обоснованный риск, как одно из обстоятельств, исключающих преступность деяния, на законодательном уровне впервые появился в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. Появлению статьи об обоснованном риске предшествовали многочисленные дискуссии, в которых предлагались различные формулировки этого обстоятельства, однако необходимость включения в разрабатываемый в это время УК РФ такой статьи ни у кого сомнений не вызвала.

Это было обусловлено тем, что в современных условиях интенсивного ускорения общественного развития, дальнейшего совершенствования науки и техники выполнение профессиональных функций зачастую бывает связано с риском причинения вреда правоохраняемым интересам, особенно в экстремальной обстановке и при проведении необходимых экспериментов. Поэтому появление в УК РФ новой статьи об обоснованном риске (ст. 41) было воспринято как одно из несомненных достижений УК 1996 г.

Обоснованный риск — это совершенные с общественно полезной целью действия, причинившие вред правоохраняемым интересам, если поставленная цель не могла быть достигнута другими, не связанными с риском, действиями (бездействием), а лицо, допустившее риск, приняло все возможные и зависящие от него меры для предотвращения вреда.

В соответствии со ст. 41 УК основными признаками, позволяющими отнести обоснованный риск к числу обстоятельств, исключающих преступность деяния (гл. 8), являются:

направленность действий (бездействия) на достижение общественно полезной цели (ч. 1 ст. 41);
невозможность достижения поставленной общественно полезной цели другими, не связанными с риском, действиями (бездействием) — ч. 2 ст. 41;
использование всех достаточных и возможных мер для предотвращения вреда правоохраняемым интересам (ч. 2 ст. 41);
отсутствие при совершении рискованных действий угрозы для жизни многих людей, а равно угрозы экологической катастрофы или общественного бедствия (ч. 3 ст. 41).

Достижение общественно полезной цели означает такой результат рискованных действий, который одобряется моралью и правом. Это может быть спасение людей, научные открытия, значительная прибыль предприятия, обеспечение безопасности общества и т.п. Говоря об общественно полезной цели, законодатель имеет в виду такую цель, достижение которой имеет общественное, социальное значение, значимо для общества, хотя закон не исключает также достижение полезной цели, значимой для одного лица, при соблюдении остальных условий, регламентирующих обоснованный риск.

По поводу этого признака в теории уголовного права высказываются разные мнения. Некоторые ученые полагают, что в данном случае закон позволяет выделить критерии необходимости, что означает отсутствие обоснованного риска в случаях, когда цель могла быть достигнута и иными действиями.

Другие ученые считают, что риск будет оправданным, если общественно полезную цель можно достичь и иными, не связанными с риском, действиями, однако это потребует много времени, сил и средств. Однако это последнее мнение не соответствует буквальному толкованию ч. 2 ст. 41, в которой подчеркивается невозможность достижения цели иными, не связанными с риском, действиями (бездействием).

Следовательно, вторым признаком обоснованного риска является невозможность достижения общественно полезной цели иными, не связанными с риском, действиями (бездействием). Учитывая, что при совершении рискованных действий может иметь место причинение вреда правоохраняемым интересам, такие действия допустимы лишь в случаях, когда достичь поставленной общественно полезной цели иным образом невозможно. Причинение вреда при совершении рискованных действий при наличии иной возможности достижения цели означает отсутствие этого необходимого для обоснованной цели признака.

Принятие достаточных мер для предотвращения вреда означает, что приняты все необходимые, по мнению рискующего, меры, способные в конкретной обстановке предотвратить наступление вреда. Понятия достаточности и недостаточности принятых мер относятся к числу оценочных категорий, передаваемых на усмотрение правоприменителя.

При этом во внимание принимаются все обстоятельства: научно-технические достижения на момент совершения рискованных действий (бездействия), уровень профессиональных знаний рискующего, его навыки и опыт, его возможности правильно оценить обстановку, например, в экстремальных условиях. В ст. 41 говорится именно о достаточных мерах, что означает необходимость учета как объективных факторов, так и возможностей рискующего.

Наличие при совершении рискованных действий угрозы для жизни многих людей, а равно угрозы экологической катастрофы или общественного бездействия служит безусловным основанием признания совершенных рискованных действий необоснованными.

Угроза для жизни многих людей имеет место в случаях, когда в результате совершения рискованных действий возникает угроза причинения смерти значительному количеству людей. Вопрос о том, какое количество людей, оказавшихся в опасном для жизни состоянии, можно считать значительным, решается правоприменителем.

Угроза экологической катастрофы представляет собой создание такого состояния экологического неблагополучия, при котором страдают люди вследствие значительных отравлений атмосферы и водных источников, гибнут животные и растительность, большие территории становятся зонами экологического бедствия и чрезвычайной экологической ситуации.

Угроза общественного бедствия заключается в появлении опасности нарушения состояния защищенности жизненно важных интересов общества. Так, об общественных бедствиях есть основания говорить при возникновении наводнений, обвалов, возгорании лесных массивов на значительных территориях и т.п.

В период существования командно-административной системы инициатива зачастую оказывалась наказуемой. Проявление инициативы влекло за собой ответственность, несмотря надо, что в результате совершения рискованных действий рискующие достигали общественно полезной цели. Однако нарушение нормативов и инструкций, порой весьма устаревших и сдерживающих научно-технический прогресс, ставилось им в вину.

Ярким подтверждением этого положения является широко известное дело Альби. Директор совхоза Альби нанял бригаду работников для уборки валунов с площадей, которые могли быть после этого использованы для посевов (силами работников совхоза произвести уборку этих валунов не удавалось), с оплатой 2 руб. за час вместо 1 руб. 05 копеек за один кубометр. Альби рассчитал, что использование после уборки валунов этих посевных площадей полностью возместит перерасход средств и даст определенный доход совхозу.

Он был привлечен к ответственности за хищение социалистической собственности и осужден, позднее его действия были квалифицированны как злоупотребление должностными полномочиями. Несмотря на то что расчеты Альби полностью оправдались, Пленум Верховного Суда СССР, прекратив дело, отметил все же, что Альби совершил служебный проступок, за который на него должно быть наложено дисциплинарное взыскание.

Аналогичным было и дело Вагнера, который нанял в нарушение штатного расписание нескольких специалистов для ускорения реконструкции предприятия.

В доктрине уголовного права имели место попытки дополнить условия правомерности обоснованного риска следующими условиями:

причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам;
совершенное действие (бездействие) не нарушает прямого правового запрета;
возможные вредные последствия должны быть осознаны.

По поводу этих условий возникают некоторые сомнения. Во-первых, признаком обоснованного риска вряд ли можно считать причинение вреда, ибо риск в таких случаях может быть признан необоснованным. Причинение вреда при совершении рискованных действий означает, что были нарушены условия, перечисленные в ст. 41, и ставится вопрос о том, есть ли основания освободить рисковавшего от ответственности. Поэтому включение в условия правомерности фактически причиненного вреда вряд ли целесообразно.

Во-вторых, устанавливая условие ненарушения прямого запрета, мы тем самым сужаем сферу обоснованного риска, при котором рискующий иногда вынужден поступать вопреки правовому требованию. Это может иметь место, например, в случаях игнорирования устаревшей инструкции с целью получения материальной выгоды на производстве.

В-третьих, указание на то, что возможные вредные последствия должны быть осознаны, сомнений не вызывает. Это условие вытекает из формулировки ст. 41 и означает, что рискующий предвидит возможность причинения им вреда, но надеется на конкретные обстоятельства, наличие которых предупредит наступление вреда. Расчет оказывается недостаточно обоснованным (самонадеянным), и встает вопрос об ответственности причинения вреда за неосторожное преступление.

В зависимости от цели, к достижению которой стремится лицо, совершающее рискованные действия, можно выделить два вида риска: риск из предотвращения вреда, т.е. риск с целью предотвращения грозящей опасности, и инициативный риск, т.е. риск с целью достижения наибольшего профессионального эффекта, не связанного с наличием какой-либо угрозы.

Риск из предотвращения вреда может иметь место в случаях грозящей опасности в результате стихийных бедствий, катастроф, аварий, технического несовершенства механизмов и пр.

Инициативный риск — это риск при проведении различного рода экспериментов, усовершенствовании действующих систем, постановке опытов для подтверждения сделанных открытий и пр.

Эти два вида риска имеют свои признаки, в определенной мере отличающие их друг от друга. Поэтому представляется вполне обоснованным решение вопроса об обоснованном риске в новом УК Литвы, в ст. 34 которого предусмотрены условия правомерности оправданного профессионального или хозяйственного риска, а в ст. 35, озаглавленной «Научный эксперимент», — условия правомерности инициативного риска. В ст. 35 говорится:

«1. Лица, причинившие вред при проведении законного эксперимента, не подлежат ответственности по Настоящему Кодексу, если эксперимент проводился по опробованным научным методикам, решаемая проблема имеет исключительное значение для науки и экспериментатор предпринял необходимые меры предосторожности для предотвращения вреда охраняемым законами интересам.

2. Научный эксперимент запрещен при отсутствии свободного согласия участника в эксперименте, информированного о возможных последствиях.

3. За исключением случаев, предусмотренных законом, запрещен научный эксперимент с беременной женщиной, ее плодом, несовершеннолетним, лицом с нарушенной психикой и лицом, лишенным свободы».

Представляется, что установление условий правомерности обоснованного риска в повседневной жизни и деятельности и отдельно при проведении экспериментов наиболее оптимально, так как они несколько отличны.

Нестандартное решение этого вопроса избрал и законодатель Польши, УК которого ограничивает понятие обоснованного риска проведением познавательного, медицинского, технического или экономического эксперимента, если ожидаемый результат имеет существенное познавательное, медицинское или хозяйственное значение, а надежды на его достижение, целесообразность и способ проведения эксперимента обоснованы в свете современного уровня знаний (§ 1 ст. 27 УК Польши).

В теории уголовного права выделяется несколько видов обоснованного риска в зависимости от сферы совершения рискованных действий. Например, производственный риск, т.е. стремление достичь общественно полезной цели или предотвратить вредный результат, подвергая при этом опасности правоохраняемые интересы; хозяйственный риск, т.е. стремление получить экономическую выгоду; научно-технический риск, т.е. стремление внедрить в практику новые методики, разработки, исследования, в том числе и медицинский риск. Этот перечень можно было бы продолжить, поскольку сфера обоснованного риска охватывает любую профессиональную деятельность, в том числе и правоохранительную.

В теории уголовного права зачастую подчеркивается, что обоснованный риск — это профессиональный риск. Однако буквальное толкование ст. 41 УК не дает оснований для такого категорического утверждения. Очевидно, что обоснованный риск чаще имеет место в профессиональной сфере. Однако случаи обоснованного риска могут иметь место и в бытовых условиях, в частности, риск из предотвращения вреда.

Наличие изложенных ранее условий правомерности обоснованного риска исключает ответственность за причинение вреда. Отсутствие хотя бы одного из этих условий выдвигает на первый план вопрос об ответственности за причиненный вред; при этом большое значение имеет вопрос о степени предвидения причинения вреда при совершении рискованных действий.

В теории уголовного права высказывалось обоснованное мнение, что случаи предвидения неизбежности наступления вреда охраняемым законом интересам находятся вне сферы действия ст. 41, так как в этих случаях речь идет об умышленных преступлениях. Рискующий может осознавать только вероятность наступления вреда, и при отсутствии хотя бы одного из условий правомерности его действия рассматриваются как неосторожное преступление, со ссылкой в необходимых случаях на п. «ж» ч. 1 ст. 61 (обстоятельства, смягчающие наказание).

До вступления в силу УК РФ действия, являющиеся обоснованным риском, рассматривались в некоторых случаях по правилам, регламентирующим крайнюю необходимость, что приводило к определенному ограничению условий правомерности рискованных действий.

Крайняя необходимость и обоснованный риск хотя и имеют определенное сходство, являясь обстоятельствами, исключающими преступность деяния, но это разные институты, характеризующиеся индивидуально определенными признаками.

При крайней необходимости причиненный вред является необходимым и неизбежным для предотвращения опасности, тогда как при обоснованном риске он лишь возможен.
При крайней необходимости больший вред должен быть предотвращен за счет меньшего вреда, тогда как при обоснованном риске такое требование не выдвигается.
Превышение пределов крайней необходимости влечет за собой уголовную ответственность лишь в случаях причинения вреда умышленно, тогда как при обоснованном риске возможно привлечение к ответственности за совершение неосторожного преступления (чаще всего это имеет место при инициативном риске).

К сожалению, практика применения ст. 41 УК в подавляющем большинстве регионов отсутствует, а правоприменительные органы зачастую продолжают действовать при наличии причиненного правоохраняемым интересам вреда по принципу «инициатива наказуема», не вдаваясь в подробности, почему был причинен этот вред, с какой целью и при каких обстоятельствах. И только в отдельных случаях причинение вреда рассматривается по правилам крайней необходимости, что зачастую приводит к осуждению за превышение условий правомерности крайней необходимости, например, по признаку причинения равного или большего вреда, нежели предотвращенный вред.

Очевидно, что такое решение вопроса значительно ограничивает возможность совершения рискованных действий для достижения общественно полезной цели. Как весьма обоснованно отмечалось в одном из комментариев к УК, целью включения в УК РФ нормы 66 обоснованном риске является стремление законодателя «исключить влияние уголовного закона в качестве тормоза в развитии прогресса, не связывать руки людям, умеющим брать на себя ответственность за новые нестандартные решения той или иной проблемы. В то же время закон должен оградить общество от авантюрных поступков честолюбивых, легкомысленных людей, причинивших ущерб в погоне за личными успехами».