Уголовное право зарубежных стран

Соучастие в американском уголовном праве

Институт соучастия в уголовном праве США до настоящего времени в значительной степени базируется на соответствующих положениях английского общего права. Влияние этого права проявляется прежде всего в том, что и в американской доктрине, и в судебной практике не отказались от традиционной классификации соучастников. Они там подразделяются на исполнителей I и II степени и пособников — до и после факта совершения преступления.

Хотя законодательством подавляющего большинства штатов и на федеральном уровне такое деление полностью или частично упразднено, оно по-прежнему имеет важное значение для характеристики института соучастия.

В предварительном плане следует также отметить, что указанное деление соучастников существовало лишь применительно к фелониям. Дело в том, что измена считалась настолько опасным посягательством, что все лица, участвующие в ее совершении, признавались исполнителями. В отношении мисдиминоров прослеживался аналогичный подход, но с прямо противоположной аргументацией: не следует проводить формального разграничения между участниками преступления ввиду малозначительности этих посягательств. Однако помощь, оказываемая исполнителю мисдиминора после его совершения, не являлась уголовно наказуемой.

Исполнитель I степени — это лицо, которое, имея соответствующее mens rea, либо само совершает уголовно наказуемое деяние, либо осуществляет это, используя «невиновного агента».

«Невиновным агентом» чаще всего является человек. Это, например, может быть ребенок, невменяемый или вообще лицо, действующее невиновно.

В комментарии к ст. 13А-2-22 УК штата Алабама говорится, что «невиновным лицом» является и тот, кто не несет ответственности в силу опьянения.

Однако не все преступления могут быть совершены опосредованно, т.е. с использованием «невиновного агента». Это, например, касается лжесвидетельствования, особенно под присягой, и некоторых половых посягательств. Так, поскольку по общему праву (и законодательству ряда штатов) муж не может быть осужден за изнасилование своей жены, он не может быть признан исполнителем этого преступления, если оно совершено под его принуждением другим лицом. Однако он может быть осужден как соучастник изнасилования.

Вместе с тем следует отметить, что на практике иногда возникают трудности, связанные с установлением ответственности за преступления, совершенные «опосредованно». Если, например, преступление может быть совершено только определенной категорией лиц, в частности, определенной категорией служащих, должен ли исполнитель относиться к таким лицам или достаточно, чтобы «невиновный агент» являлся таковым? Некоторые, в основном федеральные, суды считают возможным использовать последний вариант, обосновывая это тем, что «такой подход является существенным, чтобы достать тех, кто действует за кулисами».

Однако суды штатов нередко не признают лицо, совершившее преступление опосредованно, исполнителем I степени.

Вообще следует отметить, что поданному вопросу судебная практика единообразием не отличается. В одних случаях лицо, совершившее уголовно наказуемое деяние посредством «невиновного агента», признается исполнителем I степени, в других — нет.

Преступление может быть совершено не одним исполнителем. Если, например, один человек избивает потерпевшего, а другой — стреляет в него, то оба являются исполнителями I степени тяжкого убийства.

Несмотря на то, что по общему правилу условием ответственности исполнителя I степени является его физическое присутствие при совершении преступления, лицо может быть признано таковым и в случае его так называемого «конструктивного» присутствия, когда, например, оно оставляет отравленный напиток для другого, который его выпивает.

«Невиновным агентом» может быть не только человек, но и другое живое существо, например собака, которую ее хозяин натренировал «воровать» на рынке мясо для него.

Исполнителем II степени считается лицо, которое оказывает помощь (поддержку) или подстрекает (aids abets or incites) к совершению преступления исполнителя I степени, но само никаких действий, составляющих его actus reus, не осуществляет.

Первоначально считалось, что такое содействие должно оказываться, во-первых, во время и, во-вторых, на месте преступления. Однако в дальнейшем второе требование было признано необязательным. Это нашло отражение в решении по делу Гамильтона, суть которого состояла в следующем.

Содействие, оказываемое исполнителем II степени, нередко состоит: в наблюдении, осуществляемом за исполнителем I степени, как в приведенном случае, в нахождении в готовности (хотя и вне поля зрения) оказать помощь исполнителю I степени, например, увезти с места преступления.

Для признания лица исполнителем II степени необходимо установить, что во время совершения деяния: I) был действовавший виновно исполнитель I степени; 2) было общее намерение у него и предполагаемого исполнителя II степени и 3) последний помогал, поощрял или подстрекал исполнителя I степени. Простого присутствия на месте преступления или недалеко от него либо внутреннего одобрения его совершения для признания лица исполнителем II степени недостаточно.

Пособником до факта совершения преступления может быть признан тот, кто осуществляет такое же поведение, как и исполнитель II степени, но делает это, не находясь непосредственно или «конструктивно» на месте преступления. Другими словами, содействие, оказываемое исполнителю, должно иметь место до его совершения. Пособниками до факта могут быть и организатор, и лицо, предоставляющее орудия и средства для совершения преступления, и подстрекатель.

Если, например, лицо давало советы, как совершить преступление, а затем и содействовало его совершению на месте преступления, то оно может быть признано и исполнителем II степени.

Лицо считается пособником до факта совершения преступления даже в случаях, когда: имел место значительный разрыв во времени между оказанием помощи и совершением преступления или преступление совершено позже оговоренного срока; предоставленная материальная или техническая помощь была принята, но исполнитель ею не воспользовался, причем количество такой помощи значения не имеет.

Если пособник оказал содействие исполнению преступления лицом, не подлежащим уголовной ответственности (невменяемым, не достигшим определенного возраста или вообще действующим невиновно), то он признается исполнителем I степени.

Пособником после факта совершения преступления признается тот, кто, зная о совершенной фелонии, помогает ее исполнителю или пособнику «до факта» избежать ареста (поимки), судебного преследования или осуждения. Однако некоторые американские авторы отмечают, что таким пособником может быть и лицо, которое оказывает содействие с целью воспрепятствования отбытию наказания.

Необходимо отметить, что пособничество «после факта» — это укрывательство указанных лиц, причем как до, так и после вынесения приговора. Это содействие в побеге из мест предварительного заключения или отбытия наказания, оказание материальной или технической помощи скрывающемуся преступнику, совершение других подобных действий.

В судебной практике нередко возникают трудности в признании обвиняемого пособником «после факта» за поведение, связанное с представлением им самим или другим доказательств виновности соответствующих лиц. В нашей юридической литературе отмечалось, что если содействие преступнику выражается в пассивном поведении или в призыве к таковому (воздержание от свидетельства), то по общему правилу нет и пособничества, для наличия которого требуются активные действия. С таким утверждением безоговорочно согласиться нельзя, ибо, как пишут американские исследователи со ссылкой на соответствующие прецеденты, и сокрытие лицом доказательств, и побуждение другого — свидетеля не являться в правоохранительные органы или не давать показания — основание для привлечения его в качестве пособника после факта совершения преступления.

Поскольку, как единодушно отмечается в американской уголовно-правовой доктрине, помощь должна быть оказана «персонально преступнику», получение и укрывательство похищенных вещей при условии знания, что они похищены, не составляет пособничества «после факта», хотя, как будет показано далее, такие действия безнаказанными не остаются. Если же содействие «персонально преступнику» оказывается по каким-то благородным мотивам, то оно может и не быть признано пособничеством, как, например, в случае, когда девушку, которая должна была родить ребенка в результате изнасилования, с тем чтобы ее репутация не была опорочена, увезли из штата, где было совершено преступление. По общему правилу одно и тоже лицо не может быть и исполнителем, и пособником «после факта». Но иногда грань между ними весьма тонкая. Например, в таком преступлении, как ограбление банка, которое в штате Калифорния не считается оконченным до тех пор, пока исполнитель I степени не завладел чужим имуществом и не переместил его в такое место, где оно, по его мнению, будет находиться, по крайней мере, во «временной безопасности», водитель машины, осуществивший транспортировку, признается исполнителем II степени. А если какое-то лицо оказывает помощь грабителю (после того как имущество помещено в указанное место) с целью избежать преследования, то оно признается пособником «после факта».

Еще прецедентом 1845 г., созданным в штате Вермонт, было установлено: лицо, которое являлось пособником до факта совершения преступления, может быть также пособником «после факта». Однако если лицо не оказывало помощи или содействия до или во время совершения преступления, хотя и присутствовало тогда, но оказывало помощь позже, то оно несет ответственность как пособник после факта совершения преступления.

По общему праву жена, оказывающая помощь своему мужу, не могла быть признана пособником после факта совершения преступления. Однако со временем под это исключение стали подпадать и другие родственники.

Отличие традиционного уголовного права стран англосаксонской системы права по рассматриваемому вопросу от права стран континентальной системы права состоит в том, что в последнем соучастие ограничивается действиями, совершенными до момента окончания преступления.

Соучастие возможно лишь в оконченном преступлении. Однако это не означает, что если преступление не было совершено, то соучастники освобождаются от уголовной ответственности. Так, например, пособник до факта совершения преступления может быть наказан за подстрекательство как за самостоятельное преступление.

Характерная для континентальной системы права акцессорная природа соучастия лежала в основе этого института и по общему праву. Наиболее четко она проявлялась в процессуальных ограничениях относительно уголовного преследования пособника. Он не мог быть отдан под суд раньше исполнителя, причем даже тогда, когда последний не мог предстать перед судом, например, по причине смерти или потому, что не был пойман. И хотя исполнитель и пособник могли бы быть вместе привлечены к ответственности (обвинены в совершении преступления) и вместе предстать перед судом, прежде всего должна была быть установлена вина исполнителя преступления. Пособник не мог быть осужден, если не была установлена вина исполнителя, и не мог быть осужден за более тяжкое деяние (более высокой степени), чем исполнитель. Если же приговор исполнителя был в дальнейшем отменен или он был помилован, то осуждение пособника считалось не имевшим места. Однако указанные ограничения не распространялись на исполнителей II степени.

Поскольку деление соучастников по общему праву на исполнителей (I и II степени) и пособников «до факта» в силу присущих ему ограничений в отношении уголовного преследования последних значительно сдерживало борьбу с преступностью и с учетом того, что многие фелонии перестали караться смертной казнью, такое деление законодательством если не всех, то во всяком случае подавляющего большинства штатов, а также федеральным было отменено. Об этом, например, прямо говорится в п. с ст. 7.01 УК штата Техас и в ст. 971 УК штата Калифорния.

На реформирование института соучастия в США в значительной степени повлиял Примерный УК (ст. 2.06). В п. 2 этой статьи сказано, что лицо является ответственным за поведение другого, когда:

• действуя с формой виновности, достаточной для совершения конкретного посягательства, оно делает так, что невиновное или безответственное лицо осуществляет соответствующее поведение;
• оно признается ответственным за поведение такого другого лица кодексом или законом, определяющим это посягательство;
• оно является соучастником такого другого лица в совершении этого посягательства.

Далее, в п. 3 перечисляются случаи, когда лицо может быть соучастником другого в совершении посягательства, а именно, если, не имея цель содействовать совершению посягательства или облегчить его совершение, оно: 1) подстрекает такое другое лицо к его совершению; 2) помогает, соглашается или пытается помочь такому другому лицу в его планировании или совершении; 3) будучи юридически обязанным предупредить совершение данного посягательства, не прилагает для этого надлежащих усилий.

Рекомендации Примерного УК, в том числе касающиеся определения соучастника, были восприняты в своей основе законодательством многих штатов и нашли отражение в проекте нового Федерального УК (ст. 401).

По самому определению соучастника можно сказать следующее. Во-первых, в определении отсутствует терминология общего права, которая еще встречается в УК отдельных штатов. Во-вторых, объективная сторона соучастия по Примерному УК и кодексам соответствующих штатов несколько отличается от ее трактовки по общему праву, по которому ответственность за соучастие ограничивается оказанием помощи исполнителю преступления или готовностью предоставить ее, даже если она не потребовалась или была незначительной.

По Примерному УК и кодексам некоторых штатов лицо признается соучастником и в случае, когда оно соглашается или пытается помочь исполнителю. Причем согласие может быть и односторонним, т.е. не обязательно означающим явную договоренность с исполнителем об оказании ему помощи. Попытка же оказать помощь по Примерному УК должна устанавливаться исходя из определения покушения как неоконченного посягательства, т.е. в зависимости от того, был ли сделан «существенный шаг» в направлении предоставления помощи.

Различия в объективной стороне породили в американской уголовно-правовой доктрине мнение о том, что оно является отражением более широких и глубоких различий в концепции соучастия по общему праву и действующему статутному праву. По общему праву ответственность за соучастие в преступлении является производной от ответственности исполнителя, и она распространяется на тех, кто оказывает помощь исполнителю. Требование оказания действительной помощи, даже незначительной, служит в общем праве нитью, привязывающей соучастника к исполнителю и его деянию. В соответствии же с законодательством ответственность соучастника рассматривается как персональная, основанная на его поведении, на его вине. Отсюда делается вывод, что не является определяющим то обстоятельство, что исполнитель знал соучастника или что последний действительно оказывал помощь исполнителю. Основной вопрос в этом случае состоит в следующем: намеревалось ли лицо оказывать помощь исполнителю и проявило ли оно желание реализовать свое намерение? Если да, то оно может быть признано соучастником преступления. Различие между «производной» и «персональной» теориями соучастия проявляется и в так называемых «защитах» от уголовного преследования за соучастие. Согласно первой, если по той или иной причине не установлена ответственность исполнителя, если он не осужден, то не подлежит преследованию и соучастник (пособник), так как это одно из основных положений об ответственности за соучастие по общему праву. «Персональная» теория такой подход отвергает, как отвергается он Примерным УК и УК многих штатов: соучастник может быть осужден, даже если исполнитель по какой-либо причине не подвергался преследованию, не был осужден, имеет иммунитет против преследования или осуждения, был оправдан или был осужден за другое посягательство или посягательство другой степени. В УК некоторых штатов специально отмечается: не является препятствием для осуждения соучастника то обстоятельство, что исполнителю не было предъявлено обвинение или что он не может быть судим (не подлежит правосудию).

Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что в уголовном законодательстве многих штатов наблюдается отход или даже отказ от акцессорной природы соучастия.

Как отмечалось выше, Примерный УК предложил привлекать к уголовной ответственности, т.е. считать соучастником преступления, лицо за любую попытку оказать помощь исполнителю, в том числе не доведенную до его сознания, поскольку представляется ненужным разграничивать покушение на соучастие и имевшее место соучастие, если преступление совершено.

Поскольку эта теоретическая новация была воспринята УК ряда штатов, в результате чего значительно расширены пределы действия института соучастия и соответственно уголовной репрессии, возникает вопрос о ее обоснованности с точки зрения причинной связи. Как известно, наличие этой связи между поведением лица и наступившим или угрожаемым вредом — основополагающее требование уголовной ответственности. Причинность выполняет две важные функции в уголовном праве. Во-первых, она гарантирует персональный, а нс, например, субститутивный характер уголовной ответственности. Во-вторых, она служит своего рода инструментом, позволяющим определять соразмерный уровень наказания правонарушителя. Этот принцип в области института соучастия не всегда выдерживается, так как американское уголовное законодательство предусматривает одинаковую с исполнителем ответственность и для тех, кто оказал существенную помощь в совершении преступления (без которой оно, возможно, не могло быть совершено), и для тех, чье поведение не находится или находится весьма отдаленно в причинной связи с совершенным преступлением. Иногда суды корректируют этот недостаток законодательства.

Содержащиеся в УК общие положения о соучастии можно подразделить, конечно, условно, нате, которые испытали значительное влияние ст. 2.06 Примерного УК (см., например, ст. 306 УК штага Пенсильвания), и на те, которые такого влияния не испытали; последние: на 1) краткие и четко сформулированные; 2) казуистичные, имеющие описательный характер.

Из приведенных законоположений видно, что в штатах все соучастники, за исключением тех, которые по общему праву являются пособниками после факта совершения преступления, несут такую же ответственность, как исполнители. Принцип равной ответственности закреплен и в федеральном уголовном законодательстве (§ 2 разд. 18 СЗ):

«a) Тот, кто совершает посягательство против Соединенных Штатов или помогает его совершению, подстрекает, дает советы, руководит, побуждает или обеспечивает его совершение, подлежит наказанию как исполнитель данного посягательства.

b) Тот, кто умышленно вызывает совершение действия, которое, будь оно совершено непосредственно им или другим лицом, считалось бы посягательством против Соединенных Штатов, наказывается как его исполнитель».

Помощь (содействие) в совершении преступления может быть оказана путем: 1) осуществления физического поведения; 2) оказания психологического влияния (воздействия); 3) бездействия.

Как правило, установление соучастия, если было осуществлено физическое поведение, т.е. совершено какое-то действие, в судебной практике особых трудностей не вызывает. Помимо таких классических примеров оказания помощи, как обеспечение исполнителя орудиями и средствами (в том числе материальными) для совершения преступления, это, как видно из судебной практики, может быть подыскание заранее места совершения преступления, запирание двери, чтобы потерпевший не мог убежать, или оказание транспортных услуг для доставки к месту совершения преступления и (или) бегства оттуда. Более сложными оказываются случаи содействия в форме психологического воздействия (подстрекательства) путем оказания психологической поддержки (encouragement), когда лицо как бы «подталкивают» или вызывают у него решимость совершить преступление, если оно, например, колеблется. Следует подчеркнуть, что в настоящее время «психологическая поддержка» трактуется иногда судами весьма широко. Так, соучастником был признан прохожий, который дал понять исполнителю, что он не будет вмешиваться в его планы. Вообще же, мягко говоря, практика по таким делам не отличается единообразием.

Случаи соучастия посредством бездействия в американской судебной практике встречаются сравнительно редко. По общему правилу бездействие в нарушение легальной обязанности действовать соответствующим образом является основанием для признания лица соучастником. Таковым может быть признан имеющий соответствующую mens rea полицейский или проводник поезда, знавший, что в подконтрольном ему вагоне перевозится спиртное, но не принявший надлежащих мер для предупреждения или пресечения преступления. Примерный УК рекомендует предусмотреть в законодательстве ответственность таких лиц: соучастником преступления является тот, кто, «будучи юридически обязанным предупредить совершение какого-то посягательства, не предпринимает для этого надлежащих усилий» (п. 3 (3) ст. 2.06). Эта рекомендация была воспринята УК ряда штатов, например штата Техас (п. а (3) ст. 7.02) и штата Кентукки (п. 2 (с) ст. 502.020). Но это не значит, что в других штатах такое поведение не преследуется в уголовном порядке. Оно там может быть наказуемо по специальным нормам статутного или общего права.

Весьма сложным и, по признанию многих американских ученых, запутанным в уголовном праве является вопрос субъективной стороны соучастия, а именно при наличии какой формы вины (виновности) лицо может быть признано соучастником преступления. Сложившееся положение в значительной степени обусловлено различиями в языке, терминологии, которую используют судьи и законодатели. Так, например, в одних статутах говорится о том, что соучастником является лицо, которое «намеренно» или «осознанно» помогает или вызывает решимость (побуждает) совершить преступление, в других — лицо, оказывающее помощь или поддержку «с намерением содействовать совершению преступления или облегчить его совершение», в третьих — о том, что помощь и поддержка должны быть оказаны лицом, «действующим в психическом состоянии (состоянии психической виновности), требуемом для совершения посягательства». Здесь следует отметить, что в некоторых статутах, например, в УК штата Калифорния (ст. 31) и в так называемом Федеральном УК (ч. 1 ст. 2), формы виновности вообще не указаны. По-видимому, учитывая сложность вопроса, законодатели этих юрисдикций отдали его решение на «откуп» судьям.

Нередко суды, рассматривая соответствующие дела, отмечают, что лицо может быть признано соучастником преступления, если оно намеренно или с целью помогает исполнителю его совершить. Но «намерение» или «цель» в рамках данного института, по мнению американских ученых, следует рассматривать в двух аспектах. Во-первых, как mens rea в отношении оказания помощи (содействия) исполнителю осуществить поведение, которое составило преступление, а во-вторых, как mens rea, требуемую для совершения преступления. Если эти два аспекта налицо, то обвиняемый признается соучастником преступления.

Вопрос о том, может ли лицо быть признано соучастником преступления, если оно имело две разные mens rea (две разные формы виновности), вызвал серьезные разногласия между судьями, которые большинством голосов, сославшись на ст. 626:8 УК штата Нью-Гэмпшир, дали отрицательный ответ, и учеными.

По-видимому, чтобы не допустить практики ухода от ответственности за соучастие в преступлениях, составители Примерного УК исключили применимость требования «цели» к элементу результата преступления: для признания лица соучастником необходимо, чтобы оно имело «форму виновности, если таковая у него имеется, в отношении результата, которой достаточно для совершения конкретного посягательства» (п. 4 ст. 2.06).

Вышеприведенное положение Примерного УК нашло отражение в УК других штатов, испытавших его влияние в области института соучастия, например, в УК штата Пенсильвания (п. d ст. 306), где оно воспроизводится дословно, или в УК штата Кентукки (п. 2 ст. 502.020), где имеет сходство с ним.

По существу такой же эффект, т.е. возможность наказуемости за соучастие с любой формой виновности, был достигнут в штатах, в УК которых в определении соучастника сказано, что таковым является лицо, которое действует в психическом состоянии (состоянии виновности), требуемом для совершения преступления, например, в УК штата Огайо (ст. 2923.03).

Из изложенного можно сделать несколько выводов. Во-первых, в американском уголовном праве произошел отказ от одного из основных требований общего права в области института соучастия: теперь соучастником преступления может быть признано лицо, которое оказывает помощь, содействие исполнителю не только намеренно, но и по неосторожности или даже по небрежности, что повлекло значительное расширение сферы применения уголовной репрессии. Во-вторых, в отношении форм виновности в американском уголовном праве царят хаос и неразбериха, что было показано на примере «осознанности». В-третьих, поскольку даже в современных, т.е. реформированных, УК не проведено различие между двумя указанными аспектами mens rea, подчас трудно получить ответ на вопрос, является ли цель (намерение) необходимой формой виновности для ответственности соучастника за оказание помощи (содействия) поведению исполнителя либо совершению преступления или и в том, и в другом случае.

Важным является вопрос ответственности соучастника за «эксцесс исполнителя». Это понятие было известно общему праву, и оттуда оно «перекочевало» в американское право. Но там (в законодательстве и судебной практике) встречаются различные варианты определения основания ответственности за «эксцесс исполнителя».

Так, в УК штата Канзас (п. 2 ст. 21-3205) и УК штата Миннесота (п. 2 ст. 609.05) сказано, что лицо, ответственное за преступление другого, «также несет ответственность за любое другое преступление, совершенное в ходе исполнения задуманного преступления, если оно было разумно предвидимо им как вероятное последствие совершения или попытки совершения задуманного преступления». А по УК штата Висконсин (ст. 939.05) лицо также считается соучастником «любого другого преступления, которое совершено в ходе исполнения задуманного преступления и которое при соответствующих обстоятельствах является естественным и вероятным следствием такого задуманного преступления». Из приведенных законодательных определений видно, что в них используются неодинаковые критерии установления ответственности за «эксцесс исполнителя». Однако, несмотря на это, оба они позволяют наказывать как «полноценного» соучастника лицо, которое допустило лишь небрежность в отношении совершения исполнителем другого (неосновного) посягательства.

Судебной практике известны случаи, когда путем толкования соответствующих статутных норм о соучастии в штатах, где нет специальных положений об ответственности за «эксцесс исполнителя», соучастником такого посягательства было признано лицо, которое вообще не имело никакой mens rea.

Необходимо подчеркнуть, что применение правила ответственности соучастников за все «естественные и вероятные последствия» поведения исполнителя, которое, по-видимому, в американском уголовном праве является превалирующим по сравнению с правилом «разумного предвидения», может иметь весьма негативные с точки зрения соблюдения «фундаментальных принципов» уголовного права последствия, особенно когда возможно применение доктрины felony-murder (фелонии — тяжкого убийства). Дело в том, что если в ходе совершения фелонии исполнитель даже случайно причиняет смерть какому-либо лицу, то соучастник такой фелонии может быть признан виновным в тяжком убийстве. Однако, чтобы подобная практика не приобрела слишком широкий размах, по крайней мере в одном штате предусмотрены ограничения в применении этой доктрины. В соответствии с п. 3 ст. 125.25 УК штата Нью-Йорк утверждаемой защитой от ответственности за тяжкое убийство II степени является то, что обвиняемый, во-первых, не имел при себе оружия (орудия), способного причинить смерть или тяжкий телесный вред, во-вторых, не имел разумного основания полагать, что другой участник имел такое оружие, и, в-третьих, не имел разумного основания полагать, что другой участник намеревался осуществить поведение, которое, вероятно, имело бы своим следствием причинение смерти или тяжкого телесного вреда.

В целом, относясь отрицательно к правилу «естественных и вероятных последствий» и доктрине felony-murder, Примерный УК все же допускает возможность признания лица в качестве соучастника преступления, если оно действует «по неосторожности при обстоятельствах, обнаруживающих крайнее безразличие к ценности человеческой жизни». Более того, такие «неосторожность и безразличие» презюмируются, если лицо является соучастником совершения или покушения на совершение ряда перечисленных в кодексе преступлений: ограбления, изнасилования, поджога, берглэри и др. (ст. 210.2).

Результатом применения правила «естественных и вероятных последствий» может быть осуждение соучастника за намеренное (умышленное) преступление, тогда как его виновность в отношении совершения этого преступления не превышала небрежности, а если иметь в виду указанную доктрину, — и в случае отсутствия какой- либо виновности вообще. Таким образом, можно констатировать, что пределы оснований ответственности соучастников за «эксцесс исполнителя» чрезвычайно широки — от предвидения всех результатов действий исполнителя до по существу объективного вменения, когда при определенных обстоятельствах они были вообще не предвидимы.

Американское уголовное право предусматривает возможность осуждения исполнителя и соучастника за разные преступления или преступления разных степеней. Так, исполнитель, совершивший убийство в состоянии аффекта, был признан виновным в простом убийстве, а лицо, которое «хладнокровно» способствовало (например, подстрекало) совершению преступления, было признано виновным в тяжком убийстве. Подобная практика в некоторых штатах базируется на соответствующих положениях уголовного законодательства (см., например, ст. 20.15 УК штата Нью-Йорк или п. g ст. 306 УК штата Пенсильвания).

Обстоятельством, освобождающим соучастника от уголовной ответственности, может быть его добровольный отказ от участия в преступлении. И Примерный УК (п. 6 ст. 2.06), и кодексы штатов предусматривают добровольный отказ, содержащийся, например, в УК штата Нью-Йорк (п. 5 ст. 40.10), не может быть отказ, если он мотивирован целиком или частично: а) убеждением, что существуют обстоятельства, которые усиливают вероятность обнаружения или поимки обвиняемого или другого участника данного уголовно наказуемого предприятия или которые затрудняют реализацию уголовно наказуемого намерения; б) решением отложить осуществление уголовно наказуемого поведения на какое-то время или перенести приложение уголовно наказуемых усилий на другую жертву или на достижение другой, но сходной цели. Согласно п. 1 добровольный отказ может быть основанием для освобождения от ответственности (утверждаемой защитой от уголовного преследования), если «обвиняемый вышел из участия в соответствующем посягательстве до его совершения и приложил значительные усилия для предотвращения его совершения». В соответствии с УК некоторых штатов, например, Кентукки (п. 2 ст. 502.040) или Алабамы (п. 3 ст. 13А-2-24), лицо должно лишить свое соучастие эффективности или своевременно поставить в известность правоохранительные органы о преступлении, которое собираются совершить. Судебной практике известны случаи, когда лицо, подстрекавшее к совершению преступления, а затем сообщившее исполнителю о своем отказе от него, было освобождено от уголовной ответственности за соучастие в нем. Рассматривая данный вопрос, следует иметь в виду, что необязательно, чтобы совершение преступления было действительно предотвращено. Если лицо выполнило соответствующие требования, оно освобождается от уголовной ответственности за свое соучастие.

Как указывалось выше, по общему праву соучастником преступления также является пособник после факта совершения преступления. В связи с этим применительно к действующему уголовному законодательству можно сделать несколько общих замечаний. Ответственность за «пособничество после факта» в подавляющем большинстве штатов и на федеральном уровне регулируется законодательством. Однако даже в некоторых реформированных кодексах штатов, а равно и в Федеральном УК (ст. 3 разд. 18 СЗ) соответствующая фигура обозначается именно как «пособник после факта» совершения преступления. В большинстве этих кодексов рассматриваемое посягательство не считается формой соучастия. Как правило, это самостоятельное преступление, предусмотренное в Особенной части УК; оно там именуется по-разному: «воспрепятствование» задержанию (аресту) или преследованию (преступника), осуществлению правосудия или преследованию либо как «укрывательство» преступника или сходным образом. И, наконец, последнее замечание: если по общему праву «пособник после факта» — это лицо, оказывающее помощь исполнителю фелонии или «пособнику до факта», то по УК большинства штатов и Федеральному УК — это лицо, оказывающее помощь исполнителю или соучастнику любого посягательства, т.е. и фелонии, и мисдиминора; лишь по УК некоторых штатов — в случае совершения фелонии.

Как и в Примерном УК (ст. 242.3), в УК большинства, возможно, всех штатов mens rea рассматриваемого преступления — это цель или намерение воспрепятствовать задержанию (аресту), преследованию, осуждению или наказанию преступника. Однако в УК некоторых штатов она шире и включает также «намерение оказать помощь в получении дохода или выгоды» от совершения фелонии или любого преступления. Вот как объясняется «оказание преступной помощи» в ст. 205.50 «Воспрепятствование преследованию» УК штата Нью-Йорк: это когда лицо, имея намерение не допустить, воспрепятствовать или задержать обнаружение или поимку (арест) либо предъявление обвинения в отношении лица, которое, как ему известно или как оно полагает, совершило преступление или которое разыскивается работниками правоохранительных органов за совершение преступления, или, имея намерение оказать содействие в получении выгоды или дохода от совершения преступления, оно предоставляет такому лицу убежище или скрывает его.

В приведенном определении обращает на себя внимание то, что укрывателю необязательно должно быть точно известно о совершенном укрываемым лицом преступлении (это требование общего права). Он также несет ответственность и в случае, когда он предполагал об этом или, как, например, по УК штатов Джорджия (ст. 26-2503) и Луизиана (ст. 14:25) имел разумное основание полагать.

Круг действий, подпадающих под понятие «укрывательство лиц» (название, конечно, условное), по законодательству одного штата может отличаться от законодательства другого. Но если попытаться их сгруппировать, то это, кроме указанных выше предусмотренных УК штата Нью-Йорк, следующие действия: предоставление определенных средств (оружия, транспорта, маскировки и др.) для того, чтобы избежать поимки (ареста); сокрытие, уничтожение или изменение доказательств; предупреждение лица о грозящем ему обнаружении или поимке (аресте); использование силы, обмана или запугивания с целью предотвращения или воспрепятствования его обнаружению или поимке (аресту). Помимо этих более или менее общих действий, образующих укрывательство, в УК встречаются и другие.

Наказание укрывателя в УК определяется по-разному. В одних — в зависимости от наказания, предусмотренного для исполнителя преступления. Например, по Федеральному УК (ст. 3) — в пределах половины максимальной санкции, а если исполнитель может быть наказан пожизненным лишением свободы или смертной казнью — лишением свободы сроком до 15 лет. А по УК штата Алабама следующим образом: укрыватель наказывается лишением свободы сроком до 10 лет (фелония класса C, если он оказывает помощь лицу, совершившему фелонию класса A, караемую лишением свободы, пожизненным сроком или сроком до 99 лет, или класса B, караемую лишением свободы сроком до 20 лет; и он наказывается лишением свободы сроком до одного года (мисдиминор класса A), если оказывает помощь лицу, совершившему фелонию класса C или мисдиминор класса A.

В других кодексах наказание укрывателя определяется в зависимости от знания им преступления, за совершение которого лицо подлежит уголовному преследованию. Так, по УК штата Кентукки (ст. 520.120), если укрывателю известно, что лицо разыскивается в связи с совершением преступления, караемого смертной казнью или фелонии класса Л, которая карается лишением свободы пожизненно или сроком до 20 лет, то он наказывается лишением свободы сроком до пяти лет (фелония класса D).

И, наконец, есть кодексы, в которых наказание укрывателя определяется в общем плане, т.е. безотносительно к указанным факторам. Например, по УК штатов Миннесота (ст. 609.495) или Калифорния (ст. 32 и 33), если укрыватель оказывает помощь лицу, которое, как ему известно, совершило любую фелонию, то он может быть наказан лишением свободы соответственно до трех лет и одного года.

Вышеизложенное позволяет сделать два вывода: во-первых, что в американском уголовном законодательстве используются разные приемы определения наказаний за укрывательство лиц и, во-вторых, что сами наказания по срокам лишения свободы могут быть очень разными.

По УК многих штатов от ответственности за укрывательство освобождаются не только жена (как по общему праву), но и другие родственники. Круг таких лиц по некоторым из них может быть весьма широким, включающим любого супруга, родителя, ребенка, брата или сестру, дедушку и бабушку, внука и внучку.

Из числа других посягательств, относящихся к прикосновенности, следует отметить такое, как «воздержание (отказ) от уголовного преследования», краткая характеристика которого по общему праву была дана выше.

В отличие от misprision of felony это преступление довольно часто встречается в американском уголовном законодательстве. Причем по УК ряда штатов виновен в совершении этого преступления не только тот, кто получает вознаграждение за отказ от преследования, но и тот, кто выплачивает или предлагает выплатить соответствующее вознаграждение, например, по УК штатов Нью-Йорк (ст. 215.45), Миссури (ст. 575.020) или Арканзас (ст. 41-2807). Однако в некоторых штатах лицо может быть привлечено к ответственности за воздержание от преследования только в случае совершения фелонии.

В УК, в которых предусматривается ответственность за это преступление, нередко содержатся положения, освобождающие или допускающие возможность освобождения от ответственности лица, получившего какое-то имущественное благо за воздержание от преследования, если: 1) оно «разумно полагало», что имело право на него «в порядке реституции или возмещения за вред, причиненный посягательством»; 2) это благо не превышало суммы, подлежащей выплате.

Воздержание от преследования, как правило, является мисдиминором, караемым лишением свободы до одного года, реже — большим сроком, например, в Пенсильвании — до двух лет (ст. 5108).

В заключение следует отметить, что в УК штатов можно встретить разные дефиниции воздержания (отказа) от преследования. В одних, например, в УК штата Огайо (ст. 2921.21), оно в основном определяется, как в общем праве, в других, как отмечалось выше, — с учетом ответственности лица, предлагающего вознаграждение, в третьих, — включает элементы misprision of felony, а именно несообщение о совершении или предполагаемом совершении преступления, как, например, в УК штата Алабама (ст. 13А-10-7).