Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность в японском уголовном праве

Система названных обстоятельств обычно исследуется в японской доктрине в связи с рассмотрением признака противоправности. Последняя означает, что отсутствуют причины для оправдания лица. В уголовно-правовой доктрине Японии эти обстоятельства нередко именуются основаниями необразования противоправности (ихосэй сокяу дзию, ихосэй сокяку гэнъю ихосэй сокяку гэнъин).

В УК рассматриваемые обстоятельства помещены в отдельную главу (гл. 7) и регламентируются наряду с такими обстоятельствами, как невменяемость, ограниченная вменяемость, недостижение возраста уголовной ответственности, отсутствие умысла совершить преступление, явка с повинной. Этот подход законодателя Японии не может не вызывать некоторые нарекания, поскольку оказались объединенными различные по своей природе обстоятельства, хотя и имеющие сходные правовые последствия.

Система обстоятельств, исключающих наступление уголовной ответственности, включает следующие:

исполнение закона (ст. 35);
осуществление правомерной деятельности (например, профессиональной) (ст. 35);
правомерную оборону (ст. 36);
крайнюю необходимость (ст. 37).

Исполнение закона (хорэй кои). Японские авторы отмечают, что в этом случае, даже если деяние подпадает под состав, предусмотренный уголовным законом, в нем отсутствует признак противоправности, поэтому преступление не имеет места. В качестве примеров исполнения закона приводятся: исполнение смертной казни, назначенной судом в соответствии с установленной процедурой; правомерное задержание, осуществляемое полицейским, и даже наказание детей родителями. Очевидно, что исполнение закона как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность, толкуется расширительно, поскольку к исполнению закона относятся не только случаи выполнения прямых предписаний японского законодательства (обязанность полиции задерживать подозреваемых в совершении преступления), но и «молчаливых дозволений» со стороны законодателя. Ссылка на исполнение закона при применении умеренных телесных наказаний родителями в отношении своих детей кажется нелепой, если выражение «исполнение закона» понимать буквально. Вместе с тем закон не запрещает такое поведение родителей, если оно преследует воспитательные цели, следовательно, оно лишено противоправного характера. При этом следует говорить о таком «оправдывающем» обстоятельстве, как исполнение закона.

Необходимо учитывать и еще один аспект рассматриваемого обстоятельства: японцы трактуют расширительно не только термин «исполнение», но и термин «закон», к которому относят и некоторые подзаконные акты.

Осуществление правомерной деятельности (сэйто гёму кои). Это

выполнение такой профессиональной деятельности, которая внешне, формально подпадает под определенный состав, предусмотренный уголовным законодательством, хотя по своему содержанию эта деятельность лишена характера противоправной либо в силу преследуемых целей, либо в силу обстановки, в которой она осуществляется, либо по другим основаниям.

Как и в первом случае, под указанное обстоятельство подпадают самые разные виды правомерного причинения вреда, в частности, во время спортивных соревнований (бокс, регби, сумо и др.), при проведении хирургических операций (ампутация конечности или какого-либо органа, правомерное прерывание беременности и пр.). Ссылкой на данное обстоятельство японцы оправдывают поведение адвоката в процессе выполнения своих функций, которое может быть сопряжено с формальным нарушением ряда законодательных предписаний; работу журналиста по сбору материала для публикации и др.

Важно подчеркнуть, что речь идет только о правомерном осуществлении своей профессиональной деятельности. Если врач незаконно занимается частной практикой, то его действия нельзя признать правомерными. Если спортсмен нарушает правила, принятые для данного вида спорта, причинение им телесного вреда противнику также не будет признано правомерным, и др.

Таким образом, осуществление профессиональной деятельности только тогда исключает уголовную ответственность, когда сама деятельность выполняется надлежащим образом, с соблюдением установленных правил.

Правомерная оборона. Согласно ст. 36 УК не наказывается действие, которое «неминуемо необходимо для того, чтобы защитить себя или другое лицо от непосредственно грозящего неправомерного нанесения ущерба какому-либо праву» (ч. 1). Напротив, превышение пределов обороны может повлечь уголовное наказание для обороняющегося лица, которое, как правило, смягчается. В некоторых случаях, о которых законодатель Японии умалчивает, с учетом обстоятельств защиты превысивший пределы обороны может быть освобожден от наказания, хотя в целом превышение пределов признается противоправным (ч. 2).

Таким образом, в УК названы следующие условия правомерности причинения вреда при правомерной обороне:

наличие непосредственной угрозы причинения ущерба;
неправомерность такого ущерба;
наличие цели защиты своих прав либо прав другого лица;
неотложность защиты;
непревышение пределов обороны.

Многие из перечисленных условий правомерной обороны имеют дискуссионный характер и японскими юристами толкуются по-разному.

По мнению таких авторов, как Сугияма и Вати, наличие непосредственной угрозы причинения ущерба означает, что она «надвигается прямо перед глазами» либо ущерб уже причиняется. Соответственно, если причинение ущерба возможно лишь в будущем либо ущерб уже причинен, рассматриваемый признак правомерной обороны отсутствует.

В уголовно-правовой доктрине Японии дискутируется вопрос о возможности превентивной защиты. Основные споры ведутся вокруг вопроса о том, может ли обороняющийся еще до возникновения непосредственной угрозы причинения ущерба принять меры, которые приведут к причинению вреда посягающему лишь в момент посягательства. Другими словами, хотя оборонительные действия и совершаются заблаговременно, до появления угрозы, но вред посягающему будет причинен только при его попытке причинить неправомерный ущерб. К таким превентивным мерам относят установление различного рода заграждений, ловушек и других приспособлений, способных причинить определенный вред посягающему. В целом признано, что такие действия возможны, однако обороняющийся должен особо тщательно оценивать такие условия правомерности причинения вреда посягающему, как необходимость и соразмерность оборонительного действия. В противном случае наказания не избежать.

Такая позиция подтверждается и судебной практикой. В одном из решений Верховного суда Японии от 16 ноября 1971 г. говорилось о том, что свойство непосредственности угроза не утрачивает только потому, что ущерб предвиделся заранее. В решении от 21 июля 1977 г. отмечалось, что лицо, не сумевшее избежать ущерба и использующее различные уловки единственно для сведения счетов и причинения вреда посягающему, нарушает условие непосредственности угрозы.

Что касается неправомерного ущерба, то им признается любой противоправный вред (ущерб). Другими словами, противоправность ущерба означает его несоответствие нормам не только уголовного права, но и других отраслей права, в частности, гражданского. В связи с этим отсутствует необходимость установления соответствия ущерба какому-либо составу, предусмотренному уголовным законодательством.

Невозможна правомерная оборона против законно осуществляемого полицейским задержания лица, подозреваемого в совершении преступления. Неправомерно причинение вреда лицу, законно исполняющему свою профессиональную деятельность и действующему правомерно (например, врачу, прерывающему беременность и действующему в соответствии с установленными правилами), и т.д.

Вместе с тем японское право допускает возможность обороны против действий малолетних и невменяемых лиц, поскольку понятие неправомерного ущерба охватывает действия как лиц, способных нести уголовную ответственность (субъектов преступления), так и лиц, неспособных нести таковую.

К настоящему времени в уголовно-правовой доктрине Японии определился еще один дискуссионный вопрос: возможно ли охватывать понятием неправомерного ущерба поведение не только человека, но и животного? Однозначного ответа по этому поводу пока нет. Думается, что ответ здесь может быть только отрицательным, поскольку защита от опасного поведения животного возможна в рамках другого института — крайней необходимости (ст. 37 УК).

Правомерная оборона возможна при защите как собственных прав и законных интересов, так и интересов других лиц. В связи с рассмотрением данного условия правомерности обороны в науке уголовного права Японии дискутируется вопрос о возможности защиты не только личных интересов, но и государственных интересов, а также интересов общества в целом. Юристы, выступающие против такого расширительного толкования нормы о правомерной обороне, обращаются к истории этого института, в развитии которой центральное место занимали правовые блага личного (индивидуального) характера, а не государственные или общественные интересы. Действительно, история рассматриваемого института свидетельствует о том, что его появление было тесно связано с необходимостью защиты так называемых естественных прав человека (права на жизнь, здоровье, собственность и т.д.). Было высказано опасение, что при допущении защиты государства или общества в целом могут получить распространение различного рода злоупотребления. Кроме того, по их мнению, выражение «другое лицо», используемое в норме о правомерной обороне, никак не может подразумевать, например, государство.

Однако большая часть юристов все же сходятся во мнении, что применение рассматриваемого института при защите интересов не отдельного лица, а государства и общества в целом и допустимо, и оправданно. Это особенно необходимо в чрезвычайных обстоятельствах, когда государственные или муниципальные органы не в силах восстановить какие-либо нарушенные права или обеспечить общественный порядок.

Неотложность защиты трактуется японскими юристами по-разному: и как вынужденность, и как срочность, и как необходимость защиты. Как и в законодательстве других государств, в отличие от российского права в уголовном праве Японии оборона правомерна только тогда, когда она действительно необходима, не терпит отлагательства. Если лицо, подвергшееся посягательству, имеет возможность от него уклониться, оно должно использовать такую возможность. Если собственник узнал о готовящейся краже, он вправе принять соответствующие меры: обратиться в полицию, установить металлическую дверь, сменить замок, увезти ценные вещи в другое место и т.п., не причиняя вреда потенциальному посягающему.

К этому условию примыкает и последнее, которое иногда рассматривают в совокупности с ним, — соразмерность оборонительных действий посягательству (непревышение пределов правомерной обороны). Соразмерность означает соблюдение определенного «баланса» между сохраняемым и нарушаемым правовым благом. Если такая соразмерность не соблюдается, имеет место превышение пределов обороны, влекущее, по общему правилу, наказание.

Крайняя необходимость. В уголовно-правовой доктрине Японии крайняя необходимость именуется крайне необходимыми действиями во избежание опасности, или срочными мерами укрытия от опасности. Согласно ст. 37 УК «действие, неминуемо необходимое для того, чтобы отвратить от себя или другого лица наличную опасность для жизни, здоровья, свободы или имущества, ненаказуемо, лишь если возникающий в результате этого действия ущерб не превышает степень отвращаемого ущерба; однако если этот предел был превышен, то в зависимости от обстоятельств наказание может быть смягчено или данное лицо может быть освобождено от наказания» (ч. 1).

Из приведенной законодательной формулировки крайней необходимости можно выделить следующие условия правомерности причинения вреда в данном случае:

наличие непосредственной опасности для собственной жизни, здоровья, свободы или имущества либо другого лица;
неотложность действия;
причиненный вред не превышает предотвращенный ущерб (непревышение пределов крайней необходимости).

Непосредственный характер опасности понимается сходно с аналогичным признаком правомерности правомерной обороны. Что касается правоохраняемых благ, то в уголовном праве Японии признается возможным предотвращение опасности, угрожающей не только перечисленным объектам, но также чести, достоинству, целомудрию, нравственности и т.д.

Источником опасности могут быть не только поведение человека, но и поведение животных, стихийные силы (землетрясение, цунами и пр.) и др.

Неотложность действия, его вынужденность применительно к крайней необходимости понимаются еще более строго, чем при правомерной обороне. В данном случае требуется, чтобы действие, предотвращающее опасность, было строго необходимо и являлось единственным способом ее избежать. Это связано с тем обстоятельством, что при крайней необходимости вред причиняется главным образом третьим лицам.

Непревышение пределов крайней необходимости в уголовном праве Японии понимается несколько иначе, чем в уголовном праве России. Так, японская уголовно-правовая доктрина признает правомерным и такое устранение угрожающей опасности, при котором вред причиняемый равен вреду предотвращаемому. С точки зрения российского уголовного права это считается превышением пределов крайней необходимости.

Предметом научных дискуссий в Японии является вопрос о существовании иных обстоятельств, исключающих наступление уголовной ответственности, помимо перечисленных в УК. К таким обстоятельствам, необходимость введения которых в УК признается многими японскими юристами, относится, в частности, согласие потерпевшего на причинение вреда. Это обстоятельство иногда трактуется более узко — как удовлетворение просьбы неизлечимо больного человека на «смерть с достоинством» (эвтаназия).

В целом уголовное право Японии действительно исключает уголовную ответственность за ряд действий, совершаемых в связи с волеизъявлением потерпевшего или при его согласии. Но это относится только к имущественным преступлениям, вторжению в чужое жилое помещение, некоторым половым преступлениям (где согласие потерпевшего в принципе исключает противоправность деяния).

Однако применительно к преступлениям против жизни согласие потерпевшего на причинение ему вреда обстоятельством, исключающим противоправность, не признается, и ответственность наступает на общих основаниях. Правда, в этом случае наказание виновному смягчается. Так, согласно ст. 202 УК «тот, кто... убил человека по его настоянию или с его согласия, наказывается лишением свободы с принудительным физическим трудом или тюремным заключением на срок от шести месяцев до семи лет». Что касается простого состава убийства, оно влечет в качестве максимального наказания пожизненное лишение свободы с принудительным физическим трудом (ст. 199).

Сказанное справедливо и для такого преступления, как производство аборта. Если аборт осуществляется с согласия беременной женщины, то его производство наказывается двумя годами лишения свободы. Если же он осуществляется в отсутствие ее согласия, максимум наказания увеличивается до семи лет(ст. 213, 215 УК).

Помимо названного японскими юристами обсуждаются такие обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, как выполнение общественно полезного деяния (сякайтэки сото кои) и осуществление самопомощи (дзикю кои). Признание общественно полезного деяния в качестве исключающего ответственность обосновывается ссылками на ст. 35 УК об исполнении закона. По существу, это расширительное толкование данной уголовно-правовой нормы. В качестве примера общественно полезного действия приводится причинение соразмерного вреда рабочими в отношении администрации предприятия во время трудового конфликта. Применение некоторой физической силы в этом случае не имеет характера противоправного.

Осуществление самопомощи означает возможность для частных лиц в исключительных случаях принимать на себя функции государственных или муниципальных органов, по тем или иным причинам бездействующих. Осуществление самопомощи должно быть строго необходимо, безотлагательно, должно преследовать цель восполнить бездействие властей.

Эти условия были выработаны судебной практикой, которая сталкивалась с подобными случаями и относилась к ним снисходительно. Несмотря на стремление японских юристов придать данному обстоятельству некий самостоятельный характер, на наш взгляд, следует говорить об одном из частных случаев крайней необходимости, во всяком случае в интерпретации осуществления самопомощи уголовно-правовой доктриной Японии.