Исследование и оценка объяснений сторон и третьих лиц
Исследование доказательств
Статья 68 ГПК РФ не устанавливает, в какой форме должны представляться объяснения сторон. Вместе с тем из содержания ст. 35 ГПК РФ следует, что стороны могут давать свои объяснения в письменной или устной форме.
В письменной форме объяснения сторон как доказательства содержатся в исковом заявлении, а также в отзыве на заявление. Стороны вправе представить в суд отдельные письменные объяснения. В устной форме объяснения даются при рассмотрении дела по существу в судебном заседании, если стороны участвуют в процессе лично.
Способами исследования доказательств, содержащихся в объяснениях сторон, являются: заслушивание объяснений; постановка вопросов перед стороной судом и другими лицами, участвующими в деле; оглашение письменных объяснений (ст. 174 ГПК).
Суд заслушивает объяснения сторон сразу же после доклада дела. Объяснения заносятся в протокол судебного заседания.
Если устные объяснения сторон не заслушивались, а объяснения сторон, представленные в письменной форме, не оглашались в судебном заседании, они не могут быть положены в основу решения суда, поскольку суд вправе основывать свое решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (ч. 2 ст. 195 ГПК).
По общему правилу объяснения даются непосредственно суду, который рассматривает дело. Однако возможны исключения из общего правила.
Объяснения могут быть получены другим судом в порядке выполнения судебного поручения (ст. 62 ГПК), а также в порядке обеспечения доказательств (ст. 64 ГПК). В этом случае протоколы, содержащие объяснения сторон, должны быть оглашены в судебном заседании, в котором рассматривается дело по существу. Неоглашение объяснений влечет правовые последствия, предусмотренные ч. 2 ст. 195 ГПК РФ.
Стороны, чьи объяснения были получены в порядке выполнения судебного поручения или обеспечения доказательств, не утрачивают права на личное участие в процессе и дачу объяснений при рассмотрении дела по существу. В этой связи необходимо обратить внимание на то, что суд обязан известить этих лиц о месте и времени судебного заседания, даже если в деле имеется протокол, содержащий их объяснения. Рассмотрение дела в отсутствие лиц, участвующих в деле, не извещенных о времени и месте судебного разбирательства, является существенным процессуальным нарушением, влекущим отмену судебного решения (ч. 4 ст. 330 ГПК).
Следует обратить внимание на нововведение, содержащееся в арбитражном процессуальном законодательстве. В арбитражном судопроизводстве в качестве доказательств допускаются объяснения лиц, участвующих в деле, полученные путем использования систем видеоконференцсвязи (ч. 2 ст. 64 АПК). Представляется, что тогда, когда существует соответствующая техническая возможность, данное положение может быть использовано и в гражданском судопроизводстве путем применения аналогии закона.
Оценка доказательств
С формально-юридической точки зрения объяснения сторон имеют равную доказательственную силу с другими доказательствами вследствие установленного законом правила непредустановленности доказательств, согласно которому никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ч. 2 ст. 67 ГПК).
Вместе с тем оценка объяснений сторон имеет свои особенности. Такая особенность, как верно отмечается в юридической литературе, предопределяется доказательственной спецификой объяснений сторон, состоящей в том, что эти объяснения даются лицами, юридически заинтересованными в исходе дела. Очевидно, что наличие юридической заинтересованности в исходе дела может послужить мотивом для предоставления суду недостоверных сведений об обстоятельствах дела.
Однако законом не устанавливается каких-либо правовых гарантий обеспечения достоверности объяснений сторон. На стороны не возлагается обязанность давать правдивые объяснения по делу, соответственно не предусматривается ответственность за дачу ложных объяснений.
Данными обстоятельствами обусловливается вывод о том, что объяснение стороны как таковое является недостаточным доказательством наличия или отсутствия факта, имеющего значение для дела. Соответственно, искомый факт не может быть установлен только посредством одного утверждения стороны об этом факте. Объяснения сторон проверяются и оцениваются наряду и в совокупности с другими имеющимися по делу доказательствами (ч. 1 ст. 68 ГПК).
Здесь еще раз следует обратить внимание на то, что согласно закону, в случае, если сторона, обязанная доказывать свои требования или возражения, удерживает находящиеся у нее доказательства и не представляет их суду, суд вправе обосновать свои выводы объяснениями другой стороны (ч. 1 ст. 68 ГПК).
В данном случае удержание стороной доказательств дает основание для вывода о том, что их представление противоречит ее процессуальным интересам, и косвенным образом свидетельствует об обоснованности позиции другой стороны, выраженной в ее объяснениях. В такой ситуации объяснение противоположной стороны может являться достаточным доказательством соответствующего факта.
Однако данное положение закона не может применяться «механически». Оно не исключает право суда оценить все представленные сторонами доказательства, в том числе объяснения стороны, удерживающей доказательства.
Остановимся более подробно на проблеме возможной недостоверности объяснений сторон и отсутствия ответственности за предоставления суду не соответствующих действительности сведений о фактах, а следовательно, особенности доказательственного значения и оценки объяснений. Данный вопрос периодически ставится и обсуждается в процессуальной науке.
Некоторые авторы полагают, что отсутствие юридической обязанности у сторон сообщать суду правду и соответственно отсутствие ответственности за представление ложных сведений об обстоятельствах дела препятствует нормальному отправлению правосудия. Однако при этом констатируется, что невозможно устанавливать юридическую обязанность истца сообщать сведения о фактах, которые могут послужить основанием к отказу в иске, а ответчика — раскрывать изобличающие его факты, т.е. действовать во вред себе1См., например: Юдин А. В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005. С. 128..
Другие авторы, отмечая, что ложь объективно противостоит правосудию, считают необходимым введение ответственности за ложные объяснения сторон в гражданском судопроизводстве2См., например: Коваленко А. Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М., 2002. С. 199; Медведев И. Г. Ответственность сторон за ложные объяснения в суде: научное исследование. М., 2006. С. 201-206..
Истоки законодательных подходов к регулированию отношений, возникающих в связи с дачей сторонами объяснений по делу, выражающихся в отсутствии у сторон обязанности сообщать суду правдивые сведения об обстоятельствах дела, находятся в исторически сложившихся в процессуальной теории представлениях о сущности состязательной формы гражданского судопроизводства.
Как отмечалось ранее, в XIX веке в основу регулирования судебного доказывания была положена материально-правовая теория состязательности. Согласно этой теории стороны свободны в выборе ею средств нападения или защиты, поэтому недопустимо устанавливать какие-либо ограничения на представление стороной доказательств, в том числе и ложных, и установление за эти действия карательных санкций. Данный вывод подкреплялся постулатами римского процесса, которые вполне соответствовали принятой идее состязательности — «Nemo tenetur annare adversarium (suum) contra se» (никто не обязан вооружать своего противника против себя самого) и «Nemo tenetur prodere seipsum (seipsum prodere)» (никто не обязан предавать себя самого).
Комментируя подход законодателя к объяснениям сторон в гражданском процессе, Е. В. Васьковский писал: «стороны могут сообщать суду ложные фактические сведения и представлять фальшивые доказательства (поддельные документы, подкупленных свидетелей и пр.), извращать обстоятельства дела, сбивать суд юридическими и логическими софизмами и т.д.».
Надо сказать, что и другие ученые (А. Гедда, А. Загоровский, Н. Рейнке, Н. Гредескул и др.) выражали сомнение в правильности предоставления сторонам такой свободы, «которая не знает никаких границ, свободы, доходящей до разрешения делать зло, говорить ложь и прибегать к приемам, явно недобросовестным»3Гедда А. И. Недобросовестность сторон в гражданском процессе: Заметки из судебной практики // Журнал Министерства юстиции. 1910. № 1. С. 7. .
Так или иначе, но в законодательстве XIX века не содержалось положений, ограничивающих свободу сторон в их доказательственной деятельности. Возможно, одной из причин столь лояльного отношения законодателя к процессуальной деятельности сторон было то, что их объяснения в суде собственно доказательствами не являлись. Свои утверждения относительно обстоятельств дела стороны должны были доказать с помощью признаваемых законом средств доказывания.
В советский период развития права и законодательства видение сущности состязательного процесса значительно изменилось. Суду были предоставлены весьма широкие полномочия в части вмешательства в доказательственную деятельность сторон и проявления собственной инициативы в установлении обстоятельств дела.
Однако по-прежнему считалось, что невозможно установление ответственности за предоставление сторонами недостоверной информации об обстоятельствах дела. Это объяснялось тем, что, во-первых, такой подход к объяснениям сторон не соответствует основным началам состязательного процесса, во-вторых, наличие ответственности может удержать граждан от обращения к правосудию из-за боязни того, что суд может расценить доказательства как ложные, если они не подтвердятся другими доказательствами4См., например: Курылев С. В. Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе. М.. 1956. С. 71. 72..
В настоящее время сохраняется традиция нейтрального отношения к ложным объяснениям сторон в процессе. Указание в законе на то, что стороны должны добросовестно пользоваться своими правами в процессе является лишь пожеланием, поскольку дача ложных объяснений законом не запрещается и, соответственно, не влечет какой-либо ответственности и санкций.
Если обратиться к законодательству зарубежных стран, гражданское судопроизводство которых построено на началах состязательности сторон, можно обратить внимание на то, что там представлен несколько иной подход к объяснениям сторон в процессе.
Например, в США лжесвидетельство (включая ложные объяснения сторон) является преступлением против правосудия. Предполагается, что лжесвидетельство причиняет вред как самой судебной системе, так и отдельным гражданам. Причем лжесвидетельство по гражданскому делу считается не менее серьезным преступлением, чем по уголовному делу. За ложь под присягой установлена уголовная ответственность в виде штрафа. За ложь под присягой стороны несут уголовную ответственность в виде лишения свободы по законодательству ФРГ, Швейцарии и ряда других стран.
Что касается современного российского законодательства, то отстраненное отношение к проблеме достоверности объяснений сторон представляется недостаточно оправданным. К данной проблеме едва ли правильно подходить с позиций «чистой» состязательности процесса, предполагающей полную свободу выбора сторонами средств в отстаивании своих частных интересов в суде, в том числе путем предоставления недостоверных доказательств. При правовом регулировании отношений в этой области следует учитывать не только интересы сторон, но и интересы правосудия.
Очевидно, что недобросовестная деятельность сторон в процессе противоречит интересам правосудия. Суды осуществляют судебную власть посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства (ст. 11, 118 Конституции РФ). Задачей гражданского судопроизводства является правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты прав, свобод и законных интересов граждан и других субъектов гражданских и иных правоотношений. Согласно закону гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к суду (ст. 2 ГПК РФ).
Принципиально важным является вопрос о том, допустимо ли вообще установление какой-либо ответственности сторон за дачу ложных объяснений в состязательном процессе? Представляется, что да.
Состязательная форма процесса не предполагает обязанности сторон сообщать суду всю информацию об обстоятельствах дела в ущерб своим материально-правовым и процессуальным интересам. Такой вывод вытекает даже не из содержания процессуального понятия «состязательная форма процесса», а обусловлен конституционным правом граждан не свидетельствовать против самого себя (ч. 1 ст. 51 Конституции РФ). Хотя данное положение терминологически сформулировано применительно собственно к свидетелям, но оно распространяется на всех лиц, участвующих в деле, вне зависимости от их процессуального статуса.
Вместе с тем состязательные начала судопроизводства и конституционное право граждан не свидетельствовать против себя не предполагают права сторон сообщать суду недостоверную информацию в ущерб интересам своих процессуальных противников и интересам правосудия. Это следует не из процессуальных постулатов состязательности, основанных на автономии воли сторон, а из конституционной обязанности граждан не нарушать права, свободы, законные интересы других лиц.
Исходя из этого, можно прийти к заключению о том, что в состязательном судопроизводстве нельзя рассматривать в качестве правомерных любые действия субъектов доказывания безотносительно к их содержанию. Установление правовых рамок допустимого поведения сторон в процессе при осуществлении ими доказательственной деятельности не противоречит принципу состязательности.
Представляется, что в законе должно быть установлено запрещение на представление сторонами заведомо ложных сведений о фактах, на которых они основывают свои требования и возражения, а также о других обстоятельствах, имеющих значение для дела. Данная норма может быть введена в закон, например, посредством внесения соответствующего дополнения в ч. 1 ст. 68 ГПК РФ «Объяснения сторон и третьих лиц».
Конечно, при этом возникает вопрос об ответственности сторон и санкциях. В литературе по этому поводу высказывались различные суждения. Предлагается за искажение действительных обстоятельств дела в качестве санкций взыскивать с недобросовестной стороны в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени; предусмотреть возможность прекращения производства по делу и вынесения решения в пользу противоположной (добросовестной) стороны; налагать административный штраф и т.д. Однако следует подчеркнуть, что в настоящее время применение каких- либо санкций в отношении сторон невозможно. Это станет возможным лишь при условии законодательного установления запрещения на дачу заведомо ложных объяснений.
При наличии такого запрещения уже в рамках действующего процессуального законодательства стало бы возможным применять правовые последствия, предусмотренные ст. 99 ГПК РФ, рассматривая дачу сторонами ложных объяснений как действия, противодействующие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела.