Некоторые проблемы представительства в семейных правоотношениях

Социальная характеристика семьи, содержащаяся в определениях представителей различных общественных наук, занимающихся соответствующими вопросами, предполагает изучение социальной структуры семейных отношений, учет межпоколенных связей и т.п. С точки зрения социологии как сам собой разумеющийся констатируется факт наличия родительской власти в той или иной мере, фактическое подчинение детей своим родителям. С точки зрения юриспруденции, акцент делается на правовых связях, на содержании и принципах осуществления членами семьи и иными субъектами семейных правоотношений прав и исполнения обязанностей, предусмотренных правовыми нормами.

Специфика субъектного состава семейных правоотношений определяет не только сложности личных взаимосвязей физических лиц, но и характер их правовых отношений, в частности, отношений представительства.

Заметим, что в науке семейного права вопросам представительства уделяется достаточно внимания, в том числе и на уровне диссертационных исследований. Отдельные авторы исследуют названные вопросы в рамках осуществления опеки и попечительства над несовершеннолетними, оставшимися без попечения родителей, а также при устройстве ребенка в приемную или патронатную семью. Частично проблематика представительства затрагивается при анализе имущественных правоотношений между супругами. Безусловно, в большинстве научных трудов, посвященных регулированию отношений между родителями и детьми, также проводится исследование отношений представительства.

В то же время не изучены особенности представительства в семейных правоотношенях, обусловленные семейно-правовыми связями между субъектами; отсутствует классификация видов представительства исходя из субъектного критерия; не разработан комплексный подход к исследованию семейной правоспособности и дееспособности физических лиц с учетом их статусного положения в семейных правоотношениях, в том числе в отношениях представительства.

Необходимо подчеркнуть, что в рамках настоящего монографического исследования не будут анализироваться понятие и содержание семейной правоспособности и дееспособности в общем смысле. Мы в полном объеме солидарны с мнением большинства ученых, обосновывающих самостоятельный характер указанных правовых категорий в семейном праве.

В связи с тем, что характеристика правового положения физических лиц как субъектов семейных правоотношений во многом формируется с учетом существующих отношений представительства, считаем необходимым обратиться именно к этим аспектам исследуемой проблемы. В частности, существуют ли особенности представительства в отношениях между кровными родственниками (в частности, родителями и детьми), супругами и другими лицами, состоящими в иных семейно-правовых связях? Каким образом соотносятся статусные права отдельных субъектов, например, родителей, с полномочиями опекуна (попечителя), назначенного в качестве законного представителя их ребенку?

По нашему мнению, большинство видов представительства, существующих в семейных правоотношениях, имеет фидуциарный характер, поскольку обусловлено лично-доверительными отношениями физических лиц. С другой стороны, изменение законодательства в сфере опеки и попечительства создаю правовые условия для возникновения отношений представительства иного содержания.

Таким образом, в семейных правоотношениях могут иметь место отношения представительства, основанные на судебном решении о признании кого-либо из членов семьи недееспособным или ограниченно дееспособным; кроме того, представительство может быть основано на договоре, который заключили между собой субъекты семейных правоотношений; отдельной сферой выступают отношения так называемого фактического представительства, обусловленные семейно-правовыми связями физических лиц.

Прежде чем перейти к характеристике отдельных особенностей представительства, необходимо указать, что действующее законодательство устанавливает особый режим ответственности некоторых членов семьи, которые не предприняли своевременных мер по установлению отношений представительства.

В частности, согласно ст. 1078 ГК РФ, если вред причинен лицом. которое не могло понимать значения своих действий или руководить ими вследствие имеющегося у него психического расстройства, обязанность возместить этот вред может быть возложена судом на проживающих совместно с этим лицом его трудоспособных супруга, родителей, совершеннолетних детей, т.е. членов его семьи, которые знали о психическом расстройстве причинителя вреда, но не ставили вопрос о признании его недееспособным.

Как верно подчеркивает И.А. Михайлова, с этим новым для отечественного правопорядка положением закона связан ряд теоретических вопросов¹См.: Михайлова И.А. Имущественное и семейное положение гражданина и их воздействие на гражданскую правосубъектность // Гражданское право. 2008. №2.. Весьма полно и глубоко соответствующие вопросы были проанализированы Т.В. Шепель, которая пришла к справедливому выводу о том, что возложение на названных лиц обязанности по возмещению вреда, причиненного психически бальным членом их семьи, является не мерой ответственности, а мерой защиты прав потерпевшего²См.: Шепель Т.В. Особенности обязательств из причинения вреда с участием психически больных. Томск. 2005. С. 30. 31..

Следует отметить, что анализируемая норма по-разному оценивается в юридической литературе. В частности, A.M. Рабец полагает, что возложение обязанности по возмещению вреда на членов семьи психически больного причинителя не поддается никакому объяснению ни с позиции теории права, ни даже с точки зрения здравого смысла³См.: Рабец AM. Возмещение вреда, причиненного неделиктоспособными лицами // Юридические гарантии прав субъектов предпринимательской деятельности. Кемерово. 1996. С. 116..

Признание гражданина недееспособным либо ограничение его дееспособности оказывает существенное влияние на объем правомочий, носителем которых является данное физическое лицо, находясь в определенных семейно-правовых связях с иными субъектами семейных правоотношений. Как отмечает О. В. Фетисова, «он сохраняет статус члена семьи, а реализация личных и имущественных семейных прав и обязанностей, принадлежащих недееспособному, обеспечивается его опекуном. Однако данное правило не носит абсолютный характер»⁴Фетисова О.В. Семейно-правовое положение недееспособных совершеннолетних граждан // Юридический мир. 2008. № 11..

Гражданин, ограниченный в дееспособности или признанный недееспособным, не может вступать в брак, быть усыновителем, опекуном, попечителем, приемным родителем; существует также ряд других ограничений, обусловленных семейно-правовым статусом данного лица.

По мнению Е.В. Ерохиной, семейно-правовое представительство обладает рядом особенностей, которые позволяют отграничить его от иных видов представительства, в частности, «предметом отношений семейно-правового представительства является совершение представителем действий, не относящихся к сделке»; «совместное проживание представляемого и представителя как обязательное условие осуществления семейно-правовым и представителями своих функций в полном объеме»; «семейно-правовой представитель не вправе передать полномочия по представительству другому лицу» и другие⁵Ерохина Е.В. Семейно-правовое представительство по законодательству Российской Федерации: Автореф. дисс.... канд. юрид. наук. Казань, 2007. С. 9. 11; и др..

На наш взгляд, семейно-правовое представительство не может быть оценено как единый правовой институт с выделением указанной специфики, поскольку основания возникновения отношений представительства, семейно-правовые связи между представителем и представляемым обусловливают особенности соответствующих отношений.

Анализ действующего законодательства позволяет нам с учетом семейно-правовых связей между субъектами выделить следующие виды семейного представительства:

представительство в отношениях супругов;
представительство в отношениях родителей и детей;
представительство в сфере осуществления опеки и попечительства над несовершеннолетними.

Данная классификация не исключает и иных видов представительства с учетом оснований возникновения соответствующих отношений, а также иных критериев обособления.

Представляется, что признаки представительства в отношениях между супругами наиболее ярко проявляются в имущественной сфере. В частности, согласно ст. 35 СК РФ владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляется по обоюдному согласию супругов. При совершении одним из супругов сделки по распоряжению общим имуществом супругов предполагается, что он действует с согласия другого супруга. Лишь в том случае, если один из супругов совершает сделку по распоряжению недвижимостью или сделку, требующую нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Таким образом, один из супругов при совершении сделки, не предполагающей нотариального согласия, действует в общих интересах супругов, в общесемейных интересах. Значит ли это, что при совершении соответствующей сделки он представляет интересы другого супруга? На первый взгляд, да, именно такое впечатление и складывается. Однако обращение к ст. 182 ГК РФ дает основания для выводов иного содержания.

Итак, в соответствии со ст. 182 ГК РФ представителем признается лицо, которое от имени и в интересах другого лица (представляемого) совершает сделки, на основании которых возникают, изменяются или прекращаются гражданские права и обязанности представляемого. При этом в ч. 2 указанной статьи отмечается: «Не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени...».

Проецирование гражданско-правовых признаков представительства в семейно-правовую плоскость отношений между супругами не позволяет однозначно утверждать, что один из супругов при совершении сделок по распоряжению общим имуществом выступает в качестве представителя другого супруга. Кроме того, супруг действует от своего имени, а не от имени другого супруга или «супругов» как субъекта, представляющего множественность лиц. Таким образом, в отдельных семейных правоотношениях имеет место фактическое представительство. Если же опекун (попечитель) назначен в установленном законом порядке, то представительство имеет формальный характер и является таковым с точки зрения гражданско-правовой характеристики.

В юридической литературе на данное обстоятельство уже обращалось внимание. Так, С.О. Пастухова категорично заявляет: «Существующая на сегодняшний день тенденция трактовать обязательственно-правовые связи, возникающие между супругами в связи с участием одного из них в сделках по поводу общего супружеского имущества, как представительство, неправомерна»⁶См.: Пастухова С.О. Особенности гражданско-правового регулирования имущественных отношений супругов: Авторсф дисс.... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 10..

Далее автор поясняет свою позицию: «Распространение на рассматриваемые правоотношения положений о представительстве игнорирует тот факт, что, совершая сделку по поводу общего супружеского имущества, лицо в отношении одной неопределенной его части действует от своего имени и в своих интересах, а в отношении другой неопределенной его части, приходящейся на долю второго супруга, — в интересах последнего, но также от своего имени».

Совершенно иного содержания отношения представительства возникают при назначении одного из супругов опекуном или попечителем другого, например, если один из супругов был признан недееспособным или ограниченно дееспособным, т.е. когда возникают отношения формального представительства.

По нашему мнению, действующее законодательство содержит ряд норм, применение которых создает предпосылки для злоупотребления супругом, назначенным представителем другого супруга, своими полномочиями и нарушения прав и интересов недееспособного или ограниченного в дееспособности супруга.

Представляется, что наиболее явно это прослеживается в нормах СК РФ, регламентирующих отношения по расторжению брака. Хотя нельзя не указать и то, что недееспособность является препятствием для вступления в брак.

Согласно п. 2 ст. 16 СК РФ брак может быть прекращен путем его расторжения по заявлению одного или обоих супругов, а также по заявлению опекуна супруга, признанного судом недееспособным. Фактически при подаче такого заявления супруг выступает «в двух лицах»: он действует от имени и в интересах другого супруга, но выступает и стороной по данному бракоразводному делу. Реальная воля и намерение другого супруга не могут быть установлены, они оцениваются формально исходя из фактов, указанных опекуном, одновременно выступающим и другим супругом.

Напомним, что брак, в котором один из супругов признан недееспособным, может быть расторгнут в органах ЗАГСа, но только по заявлению другого супруга. Опекун недееспособного супруга может заявить о расторжении брака только в судебном порядке.

Прежде всего обращает на себя внимание некоторая непоследовательность законодателя в определении объема полномочий опекуна супруга, признанного недееспособным. Как следует из содержания ст. 19 СК РФ и ст. 34 Закона «Об актах гражданского состояния», согласие опекуна на расторжение брака по заявлению другого супруга не требуется. Орган ЗАГСа лишь извещает его о поступившем заявлении о расторжении брака и дате, назначенной для государственной регистрации расторжения брака. В извещении также указывается на необходимость сообщить до даты, назначенной для государственной регистрации расторжения брака, фамилию, которую супруг избирает при расторжении брака.

Согласимся, что объем полномочий опекуна недееспособного супруга весьма ограничен. Фактически у него нет возможности реализовать полномочия представительства интересов своего подопечного.

Совершенно иной объем полномочий предоставлен опекуну при расторжении брака в суде. Он может от имени подопечного подать заявление о расторжении брака, тем самым выразив интересы супруга, признанного недееспособным. На наш взгляд, заявление опекуна недееспособного супруга о расторжении брака можно признать обоснованным лишь в том случае, если будет установлено, что прекращен не брака по такому основанию отвечает интересам недееспособного супруга. Верно подчеркивает О.В. Фетисова: «Нередки ситуации, когда супруг и опекун совпадают в одном лице, что не противоречит закону, а в некоторых случаях является единственно возможным и верным вариантом. Однако когда супруг, выступающий одновременно в роли опекуна, ставит вопрос о расторжении брака, то налицо противоречие их интересов. Для органов опеки и попечительства данная ситуация должна стать сигналом для немедленного вмешательства. Вполне обоснованным представляется решение о прекращении опекунских полномочий супруга».

Аналогичная двойственность может иметь место и при предъявлении требования о признании брака недействительным (п. 1 ст. 28 СК РФ).

Вышеизложенное, на наш взгляд, действительно создает предпосылки для нарушения прав и интересов недееспособного или ограниченно дееспособного супруга со стороны его представителя (опекуна, попечителя), которым достаточно часто является второй супруг.

Не менее интересны результаты анализа правовых норм, регулирующих отношения между родителями и детьми, в частности, то, в чем состоят особенности представительства прав и интересов физических лиц как субъектов соответствующих семейных правоотношений.

В ст. 64 СК РФ устанавливается: «Родители являются законными представителями своих детей и выступают в защиту их прав и интересов в отношениях с любыми физическими и юридическими лицами, в том числе в судах, без специальных полномочий». В то же время законодатель устанавливает запрет следующего содержания: «Родители не вправе представлять интересы своих детей, если органом опеки и попечительства установлено, что между интересами родителей и детей имеются противоречия. В случае разногласий между родителями и детьми орган опеки и попечительства обязан назначить представителя для защиты прав и интересов детей».

Необходимо признать, что в научных статьях и иных трудах по семейному праву вопросы представительства несовершеннолетних выступают предметом исследования достаточно часто. Как правило, анализируются отношения, связанные с раздельным проживанием ребенка и одного из родителей.

На наш взгляд, исследуя семейно-правовые связи субъектов семейных правоотношений в сфере представительства, мы не можем оставить без внимания следующее: законодатель предусматривает механизм защиты прав и интересов детей лишь в случае наличия противоречий между интересами родителей и детей. Каковы правовые последствия наличия противоречий между интересами родителей? Должен ли в этом случае орган опеки и попечительства назначать представителя по аналогии с предусмотренным в п. 2 ст. 64 СК РФ правилом?

Открытым остается вопрос и о гарантиях осуществления родительских прав и. соответственно, представительства интересов детей теми родителями, которые сами нуждаются в опеке или попечительстве. Так, А.А. Елисеева подчеркивает: «В ст. 130 СК РФ практически игнорируются права и интересы недееспособных родителей, так как при усыновлении их детей не только не требуется их согласие, но даже не учитывается мнение их опекуна, а также самого ребенка, у которого с таким родителем могут быть сохранены контакты и даже привязанность к нему. Для решения данной проблемы можно изменить и дополнить ст. 127 СК РФ, в частности, предусмотреть, что при усыновлении детей, родители которых признаны судом недееспособными, преимущественное право на усыновление предоставляется опекуну недееспособного родителя, а вопрос об усыновлении таких детей должен решаться с учетом мнения опекуна недееспособного родителя».

Позволим себе согласиться с приведенным мнением лишь частично. При установлении представительства предполагается возникновение соответствующей правовой связи между конкретными субъектами, в данном случае — между опекуном и недееспособным родителем. На опекуна недееспособного родителя возлагаются полномочия и обязательства по представлению интересов именно данного гражданина, а не интересов его несовершеннолетних детей. По нашему мнению, в подобной ситуации есть все основания для вмешательства органов опеки и попечительства. Вполне возможна ситуация, когда опекун недееспособного родителя будет назначен и опекуном его детей, тем более что действующее законодательство разрешает соопекунство. Но до соответствующего назначения опекун недееспособного родителя не вправе вмешиваться в родительские правоотношения, в том числе и в сферу охраны и защиты, представительства интересов ребенка.

Проблематика представительства при осуществлении опеки и попечительства в отношении отдельных членов семьи достаточно оригинально представлена A.M. Барановым. Данный автор рассматривает институт представительства с точки зрения семейного, гражданского, налогового и других отраслей права, выявляет коллизии в понимании термина «законный представитель», уделяя особое внимание полномочиям попечителя⁷См.: Баранов A.M. Проблемы соотношения норм о законном представительстве в семейном, гражданском и других отраслях права // Семейное и жилищное право. 2010. № 2..

Правовое положение попечителей и опекунов различалось уже в дореволюционном законодательстве и науке. Так, Н. Нерсесов проводил различия между представительством и юридическим соучастием. Юридическим соучастием, к которому относилась деятельность попечителей, называлось «такое вмешательство одного лица при заключении сделки другим, которое юридически необходимо для возникновения этой сделки». Также к юридическому соучастию относили согласие мужа на вступление его жены в обязательства, согласие собственника на отчуждение или обременение принадлежащей ему вещи, необходимое присутствие некоторых лиц при совершении сделки (свидетелей, нотариуса). «Отличительной признак юридических соучастников вообще от представителя заключается в том, что первые не заключают сами сделки, а только принимают в ней участие, без которого она не может быть признана действительной, между тем второй сам заключает сделку: он совершает все те же юридические действия, которые необходимы для возникновения данного правового акта. Как юридический соучастник, так и представитель по характеру своей деятельности выражают свою собственную волю, а не передают объявления чужой воли; но воля представителя одна является решающей в вопросе о возникновении сделки, воля же юридического соучастника выступает как дополняющая, по предписанию закона, волю другого лица, настоящего контрагента»⁸Нерсесов Н. Понятие добровольного представительства в гражданском праве. М.: Типолитография И.И. Смирнова. 1878. С. 21. (Цит. по статье A.M. Баранова)..

По нашему мнению, есть все основания утверждать о сохранении актуальности изложенных суждений и в современной социально-правовой действительности. В некоторых случаях действительно имеет место юридическое соучастие, а не представительство.

Проведенное исследование некоторых проблем представительства в семейных правоотношениях позволило сформулировать следующие выводы:

для семейных правоотношений характерно фактическое и формальное представительство интересов, обусловленное семейно-правовыми связями физических лиц;
фактическое представительство имеет место в отношениях между супругами, родителями и детьми. При этом соответствующие отношения не отвечают гражданско-правовым признакам представительства, поскольку каждый из супругов, каждый из родителей действует от своего имени и в своих интересах, но предполагая отсутствие противоречия с интересами другого супруга и родителя соответственно;
формальное представительство имеет место в тех случаях, когда интересы кого-либо из субъектов семейных правоотношений представляет специально уполномоченное на то лицо (опекун, попечитель и иное лицо, принявшее ребенка на воспитание; представитель, назначенный ребенку органом опеки и попечительства, и др.). Отношения формального представительства в полной мере подвергаются регулированию гражданско-правовыми нормами с учетом специфики семейно-правовой связи между представляемым и представителем.