Соотношение между этнической и иностранной преступностью
Исследование отношений между этносами требует прежде всего осторожности. Абстрактное, необоснованное заключение о психологических особенностях пародов способны оскорбить национальные чувства.
Криминология не считает этническую преступность самостоятельным видом, но в качестве социального явления этническая преступность существует как следствие определенного функционирования общества. Ее можно представить в виде определенного механизма детерминации, который в условиях низкой эффективности борьбы с ней способен во взаимосвязи с различными факторами на обратное влияние на общество, обусловливая тем самым ее развитие и самодетерминацию.
Неисследовательность механизма этнической преступности, ее влияния на уровень преступности в целом, выявление ее этнопсихологической специфики, по всей видимости, объясняется остаточными явлениями «боязни» выйти за идеологические рамки «дружбы народов».
В научных дискуссиях нередко можно слышать мнение, что этнической преступности как социального явления в России нет, и речь должна идти лишь о деятельности этнических преступных групп. Между тем выражение «этническая преступность» широко используется правоохранительными органами, в политической практике и в научных публикациях. Однако под «этнической преступностью» понимается общий условный термин, охватывающий сферу преступности, где присутствует этнический фактор.
Следует согласиться с мнением М.П. Клейменова, что «дефиниция "этническая преступность" не утверждает наличие криминального этноса, генетически запрограммированного на совершение преступлений». В то же время нельзя не замечать, что при совершении преступлений представителями различных этносов существуют корреляционные соотношения между этническими признаками и преступным поведением (о чем говорилось выше), которые должны изучаться в рамках этнокриминологии.
Рассматривая этническую преступность как криминологическую реальность, которая связана с этническим фактором, как противоречие во взаимоотношениях между представителями различных этносов, и как патологию внутри этноса, М.П. Клейменов определяет этническую преступность как «массовую криминальную эксплуатацию этнической идентичности», полагая, что криминальная эксплуатация, как правило, основана на спекуляции этнической определенности. Иными словами, этническая преступность рассматривается как противопоставление определенной этнической общности другим национально-этническим образованиям. Данное понятие этнической преступности, безусловно, заслуживает внимание, но, на наш взгляд, оно не совсем точно отражает социально-правовую сущность этнической преступности. Достаточно дискуссионно мнение М.П. Горюновой, считающей, что этническая преступность - совокупность преступлений, совершаемых одним этносом на территории другого этноса. К данному определению достаточно много вопросов, касающихся прежде всего проживания различных этносов и совершение преступлений в пределах одной административной территории.
Возникает вопрос: есть ли различия в правовом понимании этнической и иностранной преступности на территории России? С учетом этого рассмотрим этническую преступность с двух позиций.
Во-первых, этническая преступность как явление социально-правовое включает в себя совокупность конкретных преступлений, совершенных этническими гражданами России, гражданами СНГ и дальнего зарубежья, временно либо постоянно проживающими в пределах ее территории. Данное понимание довольно часто встречается прежде всего на практике.
Во-вторых, этническая преступность - это специфическая структурная часть общей преступности в России и как явление социальное, органически связанное с обществом, представляет собой совокупность преступлений, совершаемых этническими (нетитульными) гражданами России.
На наш взгляд, понятие этнической преступности как совокупность преступлений, совершенных этническими гражданами России и гражданами зарубежных стран, не совсем точно. В нем смешиваются два совершенно разных по значимости и смыслу понятия. Так, этническая преступность, субъектами которой являются граждане России, - это, по сути, «внутренняя преступность», целиком и полностью детерминируемая всем причинным комплексом обстоятельств, сохраняющих преступность в стране, в первую очередь ее объективной стороной (социальные, экономические, политические, демографические и другие процессы). Объекты их преступных посягательств (в основном это общий объект), как правило, не отличаются от объектов преступных посягательств со стороны преступников титульной нации. В свою очередь преступность, субъектами совершения которых являются граждане зарубежных стран, зачастую детерминируется внешними факторами.
Современная криминология, как отмечалось выше, считает, что иностранная преступность - «преступления, совершенные иностранными гражданами на территории России».
Однако субъекты преступлений - иностранцы имеют несколько иное правовое положение, нежели этнические граждане России. Как показало исследование, иностранная преступность тесно связана с транснациональной организованной преступностью и большинство (80%) преступлений международного характера, субъектами которых являются граждане зарубежных государств, импортируется в Россию из-за рубежа (наркотрафик, незаконная иммиграция, наемничество, терроризм, торговля женщинами, этнические конфликты и др.).
Иными словами, иностранную организованную преступность в России можно условно назвать как «внешняя преступность». Объектами преступных посягательств в отличие от этнической преступности («внутренней») здесь являются интересы государства (его политическая основа, целостность России, национальная безопасность и др.).
Иностранная преступность в ряде случаев детерминируется деятельностью международных террористических организаций, транснациональной организованной преступностью и религиозными экстремистскими организациями. Таким образом, субъективной стороной преступлений международного характера, совершаемых иностранцами, т.е. целью и мотивом, выступает внешнее давление (экспансия) международной преступности, что является одним из принципиальных ее отличий от этнической преступности.
Следовательно, понятия «этническая преступность» и «иностранная преступность» отличаются и по субъекту совершения преступлений, и по объектам преступных посягательств, а также по их субъективной стороне и рассматривать их как одно целое нельзя.
Однако у них есть общий признак, существенно отличающий их от других видов преступности. Это генетически существующие у каждого этноса особенности его этнопсихологии, зависящие от психологии развития нации, психологии религии, национальной психологии, влияющие на поведенческие функции этноса, в том числе при определенных обстоятельствах и на совершение преступлений.
Таким образом, этническую преступность следует рассматривать как специфическую структурную часть общей преступности в России, имеющую свои особенности в этиологии и антропологии, как явление социальное, органически связанное с обществом, представляющее совокупность преступлений, совершаемых гражданами России нетитульной нации.
Следует различать политическую, общеуголовную и организованную этническую преступность. Политическая - обычно выступает как преступность на почве межнациональных конфликтов и проявляется в массовых беспорядках, похищениях людей, умышленных убийствах, актах терроризма, и др. Нередко за ее проявлениями стоят этнические политические элиты, которые возбуждают межнациональные противоречия в собственных интересах, организуют столкновения, массовое насилие. Общеуголовная преступность включает в себя посягательства, совершенные представителями этноса (землячества, диаспоры), проживающими на данной территории или специально приехавшими из мест проживания того или иного этноса для совершения преступлений. Эти преступления (кражи, разбои, грабежи, насильственные действия и т.п.), как правило, имеют обычную мотивацию: корысть, месть, бытовые конфликты и пр.
На состояние этнической преступности существенно влияет организованная преступность. Этнические организованные преступные формирования, действующие на территории России, весьма разнообразны по структуре, форме, криминальной направленности. К числу общих закономерностей этнической преступности следует отнести определенную устойчивость конкретных преступных групп, их повышенную криминальную активность и криминальную специализацию. В сравнении с другими преступными формированиями этнические имеют более сплоченный характер, поскольку общность криминальных интересов дополняется здесь национальной общностью и данное обстоятельство в значительной мере повышает жизнеспособность этих сообществ. Негативному воздействию последних подвержены 28 крупнейших российских городов, в том числе Владивосток, Москва, Санкт-Петербург, Красноярск, Кемерово, Ростов-на-Дону, Хабаровск
Официальной статистической отчетности о состоянии этнической преступности в России нет. Однако в структуре органов внутренних дел существуют подразделения, занимающиеся изучением этой проблемы, сбором и анализом информации, характеризующей этническую преступность, и выработкой мер по противодействию ей. Таким образом, эмпирические материалы оперативного характера из самых разных источников, а также проведенные научные исследования ряда авторов на региональном уровне позволяют в общих чертах оценить уровень этнической преступности и дать структурированное представление о ней. Так, по оперативным данным МВД России, в 2004 г. в стране было выявлено более 2000 преступных групп и сообществ, сформированных на этнической основе, численностью 7,5 тыс. человек. За указанный период к уголовной ответственности привлечено 1200 человек. Из них 2,5% - за совершение убийств и похищения людей; 8% - за преступления, связанные с незаконным оборотом оружия и взрывчатых веществ, 5% - за преступления, связанные с наркотиками; более 40% - за совершение краж и свыше 30% - за грабежи и разбои.
Этнические аспекты индивидуального и группового поведения становятся все более заметными во всех сферах жизнедеятельности столицы. Доля жителей Азербайджана, Армении, Грузии, Молдавии, Таджикистана, Дагестана, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Чечни и Ингушетии среди иногородних, привлеченных к уголовной ответственности за преступления за последние десять лет, увеличилась в три с лишним раза. Причем представители разных этносов проявляют и различную криминальную активность.
Исследование показало, что наиболее активными в криминальном плане являются жители Дагестана, Чечни, Азербайджана, Грузии. Среди этнических преступных групп четко прослеживается криминальная специализация. Например, по тяжким преступлениям в Московском регионе лидировали жители Чечни и Грузии; по кражам - Грузии и Ингушетии; по разбоям и грабежам - Чечни; по преступлениям, связанным с хищениями огнестрельного оружия, - жители Северной Осетии, Чечни, Кабардино-Балкарии.
Разумеется, не следует обвинять в криминальной активности непосредственно в целом какую-либо национальность, тем более что в каждом регионе жителей коренной национальности значительно больше, чем приезжих представителей других этносов, но отрицать наличие этносоциальной специфики преступности нельзя. Доля преступных этнических группировок в общем показателе групповой преступности, по экспертным приблизительным оценкам, составляет 7%, а среди раскрытых преступлений удельный вес преступлений, совершенных этническими гражданами, - 7,5%.
Процесс детерминации этнической преступности представляет собой сложное взаимодействие всех обстоятельств, явлений и процессов, порождающих преступное поведение отдельных представителей этносов. В общем плане, как упоминалось выше, этническая преступность детерминируется всем комплексом обстоятельств, влияющих на появление преступности вообще (экономические, социальные, демографические, политические, моральные). Однако причинность этнической преступности имеет свою специфику.
Ее образуют социально-психологические детерминанты, включающие элементы этнической психологии (национальный характер, традиции, особенности национального мировоззрения и национальных отношений, стереотип национального поведения и др.), характеризующие в первую очередь личность преступника. Кроме того, причинами преступности этносов или ее активизации в определенный период (например, обострение межэтнических конфликтов) могут являться факторы геополитического, этнополитического, криминогенного, конфессионального характера, каждый из которых так или иначе связан с социальной сферой, состоянием власти, порядка и управления.
Так, геополитический фактор определяется многонациональностью российского государства: его полноправными гражданами являются 160 коренных народов. В его состав входят регионы с различными этническими образованиями, где сталкиваются стратегические интересы «мировых держав», например Кавказ, Дальний Восток, Каспийский бассейн и др. В России такие понятия, как «нация», «национальное достоинство», «национальные традиции», не только вошли в быт народов, но и являются органическими элементами их самосознания. В связи с этим любые ущемления этнического фактора в сочетании с изменением в худшую сторону социально-экономического положения народа способствуют возникновению либо усилению этнических конфликтов, ведущих к активизации преступности.
Криминогенный фактор требует, как представляется, особого внимания. Борьба с этнической преступностью не должна восприниматься как усиление давления государства и его правоохранительных органов на какие-либо конкретные этносы только потому, что отдельные их представители совершают преступления. На бытовом уровне, а то и в средствах массовой информации, встречается мнение, что криминогенность - едва ли не «родовая черта» некоторых народов Кавказа. Не надо доказывать абсурдность такой сентенции, но нельзя не учитывать данный фактор. Тем более, что в ряде случаев на волне легитимизации национальных движений, особенно на Кавказе, представители криминалитета пытаются оказывать на них влияние, пропагандируют сепаратистские идеи, поддерживают экстремистские религиозные течения, стараясь усиливать зависимость власти от криминального мира.
Если говорить о конкретных деталях, то за всплеском этнической преступности стоят разрушения общегражданских норм коллективного существования различных наций, возрождение таких традиций, как захват имущества и людей с целью выкупа, круговая порука населения в сокрытии заложников, коллективная система вооружения гражданского населения, составляющих огромную опасность существования России как единого многонационального государства.
В большинстве регионов религиозный экстремизм (конфессиональный фактор) пока не представляет серьезной угрозы властям, однако вес и влияние последнего растут с каждым днем и нельзя исключать возможность прихода его сторонников к руководству в каких-либо субъектах Российской Федерации. Сложившаяся ситуация требует адекватных действий всей системы правоохранительных органов. В России миграционный фактор негативно влияет на уровень преступности. В обществе нарастает непонимание и отторжение лиц, приезжающих в Россию по разным поводам. Мигрантов из дальнего зарубежья опасаются не меньше, чем из стран СНГ. Например, все больше россиян испытывают тревогу по поводу роста численности китайцев на Дальнем Востоке и возможности отторжения в будущем этой территории от России. В целом отношение к мигрантам основано прежде всего на этнической предубежденности. Россия сегодня действительно стала транзитным пунктом переправки людей из ближнего и дальнего зарубежья на Запад. Отсюда рост организованной нелегальной иммиграции как преступного бизнеса.
Теория детерминации позволяет установить не только причинность порождения этнической преступности, но и формы ее существования (организованная с преобладанием корыстной либо корыстно-насильственной ее части; транснациональная с усилением интеграционных процессов и криминальными структурами за рубежом и т.д.). При широком детерминистском подходе этническую преступность следует рассматривать не только как результат факторов, но и как сумму закономерностей, характерных для преступной деятельности этнических групп (криминальная активность, криминальная специализация, устойчивость и характер преступной деятельности). Причем криминальная активность представителей конкретных этносов зависит не только от влияния внешних условий (среды), но и от «генетического критерия» - наследственно приобретенного, исторически выработанного, приобретшего большую устойчивость и влияющего на поведение индивида.
Таким образом, «этническая преступность» и «преступность иностранных граждан» - два совершенно разных понятия, каждое из которых имеет свою группу факторов, детерминирующих ее, а также имеющих совершенно различную степень влияния на правоотношения, возникающие в процессе преступного посягательства. Организованная преступность иностранных граждан - это в большей степени «экспортная преступность», направленная на подрыв государственно-политических устоев. Этническая преступность - совокупность преступлений граждан России нетитульной нации, это преступность, детерминируемая всем комплексом обстоятельств, влияющих на состояние общей преступности в стране.