Западная традиция права

Каноническое брачно-семейное право

С самых ранних времен церковь активно высказывалась о браке и семье. В языческих культурах, где господствовали многоженство, браки по предварительной договоренности и угнетение женщины, церковь проповедовала идею моногамного брака, основанного на свободном согласии обоих супругов. На Западе этой идее пришлось выдерживать борьбу с глубоко укоренившимися племенными, деревенскими и феодальными обычаями.

В X в. церковные синоды уже издавали постановления о брачных узах, супружеской измене, законнорожденности детей и других подобных вопросах. Тем не менее родители продолжали женить детей в колыбели, а в семейных отношениях продолжали господствовать традиционные нравы и обычаи германских, кельтских и других народов Западной Европы.

В народном праве европейских племен, как и в классическом римском праве, запрещены были браки между лицами разных классов (например, между свободными и рабами, гражданами и иностранцами). Развод допускался по воле любого из супругов, на практике это обычно оказывалась воля мужа. Для развода не требовалось даже формальных оснований. Для признания брака действительным требовалось родительское согласие. Лишь немногие взаимные обязательства супругов носили правовой характер.

И только великий переворот конца XI — начала XII в., символом которого стала Папская революция, позволил в существенной мере провести в жизнь политику церкви в отношении брака и семьи. Ключевую роль сыграли социальные и экономические факторы, причиной и одновременно следствием которых была Папская революция: миграция населения, рост городов и стремительное распространение манориальной системы помогли сломать прежние социальные установления.

Важную роль играли и политические перемены: формирование единого, отдельного церковного государства во главе с папой дало духовенству такую политическую власть, которой оно никогда еще не имело, а установление целибата священников сократило их личное участие в племенных родственных отношениях. Не менее важны были и правовые изменения, через которые осуществлялась политика церкви в области семейных отношений, ибо не будь систематизировано каноническое право, не было бы и способа донести эту политику до населения, обеспечить приверженность ей и заставить ее работать.

Пока церковные законы о браке и семье носили характер увещаний, им ни к чему была точность или полнота. После придания им обязывающей силы, понадобилось то и другое. Так как отныне все семейные отношения (в правовой практике, а не только в теории) должны были основываться на таинстве брака, понадобилось точно определить природу этого таинства. Церковь долгое время придерживалась мнения, что для совершения брака не требуется никаких формальностей; сами стороны были "священниками таинства брака". (Присутствие священника стало обязательным в XVI в., брак по нормам общего права в Англии и в Америке по существу является пережитком брака по каноническому праву в том виде в каком он просуществовал до Трентского собора.)

Однако отсутствие формальностей оставляло открытым вопрос о том, как и когда в точности был заключен брак. Некоторые более древние тексты указывали, что брак считается заключенным с момента обмена обещаниями. Другие указывали, что брак не считается заключенным до тех пор, пока не начаты половые отношения. Грациан утверждал, что традиционная аналогия между человеческим браком и мистическим браком Христа и Церкви требует для полноты таинства, чтобы имело место половое физическое общение.

Тем не менее Грациан подчеркивал и элемент свободного согласия, включая и согласие на физический союз.

В итоге каноническое право различало следующие этапы:

1. обмен обещаниями вступить в брак в будущем, что составляло договор помолвки, который мог быть расторгнут в определенных случаях одной из сторон и всегда — по обоюдному согласию;
2. обмен обещаниями вступить в брак в настоящем, что составляло договор брака;
3. согласие на половые отношения после заключения брака, что составляло завершение брака.

Хотя считалось, что договор заключается "словами, произнесенными в настоящий момент", он не был гарантирован от расторжения до завершения брака половыми отношениями.

Правила выражения согласия на брак развились в целый свод договорного права. Согласие должно было быть дано по доброй воле. Ошибка относительно личности партнера или его существенных и отличительных качеств не допускала согласия и делала брак недействительным. Брак считался недействительным и в случае принуждения, так как оно нарушало добровольность согласия. Было также установлено, что брак не может быть заключен законным образом под влиянием страха или обмана.

Здесь содержались основы не только современного брачного права, но и определенных базовых элементов современного договорного права, а именно понятие свободной воли и связанные с ним понятия ошибки, принуждения и обмана. В частности, канонистам удалось найти решение проблемы ошибки (которая очень раздражала цитируемых в Дигестах римских юристов) благодаря тому, что они сосредоточились на вопросе, вступила ли бы заблуждавшаяся сторона в брак, если бы знала правду.

Каноническое право также установило условия, необходимые для действительности брака независимо от согласия. В XII—XIII вв. в целом соблюдались установленные еще римским правом возрастные ограничения, но допускались исключения с учетом местного обычая при условии, что стороны были способны зачать детей и понимать природу совершаемого ими действия. Импотенция в момент брака считалась основанием для признания его недействительным.

Считался недействительным и брак между лицами христианской и языческой веры, так как крещение было обязательным условием участия в любом таинстве. Однако церковь признавала действительность брака между католиком и еретиком или лицом, отлученным от церкви, а также законность брака между рабами и между свободным человеком и рабом или крепостным.

Каноническое право в XII—XIII вв. упростило и ослабило древние препятствия к браку, основанные на кровном родстве или свойстве. Были смягчены и препятствия наказуемого характера, такие, как прелюбодеяние и похищение невесты. Прелюбодеи могли искупить свое преступление, вступив в брак, а похититель мог жениться на похищенной, освободив ее. Брак священников, допускавшийся ранее каноническим правом, был объявлен незаконным.

Если стороны вступили в брак — добросовестно заблуждаясь и не зная об имеющихся препятствиях, канонисты считали, что дети от такого брака законнорожденные, а сам брак был действителен вплоть до дня объявления его аннулированным. Это называлось мнимым браком. Более того, брак не мог быть аннулирован без предъявления иска, а круг лиц, которые могли подать такой иск, ограничивался. Если не было близких родственников, то предпочтение отдавалось лицам, известным своим благоразумием. Закона об исковой давности не было, ничто не мешало желающей аннулирования стороне подавать иск, даже если она уже это делала и проиграла.

В дополнение к признанию брака недействительным на основании отсутствия согласия или на основании препятствий церковь разрешала и раздельное проживание супругов. Такое разрешение давал суд, если были доказаны внебрачная связь, измена или тяжкие проявления жестокости. Однако развод в нынешнем смысле разрешен не был, узы таинства, если они были наложены законным образом, считались нерасторжимыми вплоть до смерти одного из супругов. Было два исключения: первое, незавершенный брак расторгался, если одна из сторон вступала в религиозный орден, в любом случае такой брак мог быть расторгнут папой; и второе при определенных обстоятельствах обратившийся в христианство супруг мог развестись со вторым супругом, который остался язычником.

Наконец, каноническое право предлагало значительную защиту женщине в браке в противоположность народному праву того общества, в котором оно возникло. "Перед Богом оба партнера в браке были равны, и впервые эта доктрина равенства была преподана христианством. На практике это прежде всего означало, что все обязательства, в особенности обязательство верности, были взаимны.

Тем не менее муж был главой дома и в силу своего положения мог выбирать место жительства, в разумных пределах поправлять свою жену и требовать от нее исполнения домашних обязанностей, совместимых с ее социальным положением". Хотя церковь в основном принимала суровые ограничения, налагаемые светским законом на имущественные права женщины (да и на все ее гражданские права), она тем не менее ради защиты вдовы настаивала, что брак не может быть заключен без приданого, то есть создания такого фонда средств, который не может быть уменьшен в цене во время брака.

Как подсистема канонического права брачное право церкви опиралось отчасти на напряженность между концепцией таинства брака как добровольного союза двух людей в присутствии Бога и концепцией таинства брака как правового действия в рамках правовой структуры церкви — корпоративного образования. С одной стороны, делался акцент на внутреннее расположение брачных партнеров и их личные желания и реакции; с другой стороны, делался акцент на институциональные полномочия церкви и соответствие обычаям и политике общества, как церковного, так и светского.

Эта напряженность проявлялась в тех вопросах, на которые приходилось отвечать церковным судам: можно ли считать брак недействительным из-за ошибки, обмана или принуждения; может ли муж оставить свою распутную жену; должна ли жена, вышедшая замуж за другого, полагая, что первый муж умер, вернуться к первому мужу в случае его возвращения; законен ли брак, заключенный тайно без присутствия третьего лица. Эта напряженность проявлялась и во многих ответах на эти вопросы, которые давали церковные суды.

Особенно ясно она отразилась в вопросе о законности тайных браков. С одной стороны, заявил Грациан, "тайно заключенные браки запрещены всеми властями" и незаконны. С другой стороны, такой брак действителен, если его можно подтвердить признанием обоих супругов. Но если изменилась воля одного из супругов, то судья не должен доверять признанию другой стороны. Так укреплялась твердая политика публичного обручения и других внешних обязательств, а одновременно поддерживалась святость согласия при совершении таинства. Однако такое решение, опирающееся на фикцию в доказательственном праве, было хотя и "системным", но едва ли совершенным.

Систематизация семейного права стала возможной потому, что церковь сосредоточила внимание на юрисдикции (причем в самом основном ее значении "говорить закон") церковных властей над совершением таинства брака. Вся структура материального семейного права была сформулирована по преимуществу в терминах "брачных дел", которые включали законность брака, его недействительность, нарушение брака, тайный брак, обещания вступить в брак, отлучение от ложа и стола, законнорожденность детей и собственность супругов.

Из юрисдикции над "брачными делами" возникла относительно целостная подсистема правовых критериев, принципов, понятий и норм внутри системы канонического права в целом. Например, так как основой семьи был брак, а не кровное родство, приемные дети в семье получали такие же права, как и родные. Однако дети, рожденные вне брака, считались незаконнорожденными и ущемлялись в правах; правда, они могли быть узаконены последующим браком. Хотя подсистема семейного права имела собственные структурные признаки, она разделяла и общие структурные признаки системы канонического права.

Помимо многих общих с договорным правом важных элементов, каноническое право разделяло с феодальным (и с посвящением в духовный сан) фундаментальное представление о добровольном, по священному обету, вступлении в нерасторжимые пожизненные отношения, условия которых установлены законом. В современной терминологии — это возможность создавать правовой статус посредством договора.