Таинство покаяния
Новое представление о чистилище, оказывавшее столь мощное влияние на религиозное воображение Запада в XI—XII вв. и потом, сопровождалось важными изменениями в литургии, связанными с таинством покаяния. До XI в. покаяние и в западной церкви, и в восточной состояло, по сути, в покаянных делах, ведущих к примирению с Богом, с сообществом верующих и с теми, кого этот человек обидел10. Покаяние лишь изредка называли таинством. Однако в течение XI—XII вв. на Западе покаяние стали называть таинством регулярно, причем одновременно его центр тяжести как таинства переместился в сторону от примирительных действий.
Кающемуся теперь было достаточно исповедаться в грехах священнику с искренним смирением, чтобы получить освобождение от тех вечных мук в аду, которые после смерти грозили каждому христианину за смертные грехи, в которых он не исповедался и не раскаялся. Обычно священник настаивал, чтобы кающийся пообещал в будущем исполнять покаянные труды. Они должны были искупить предстоящее человеку временное наказание как при жизни, так и в чистилище после смерти, которое грозило каждому христианину за мелкие грехи и за смертные грехи, в которых он исповедался и раскаялся.
Хотя таинство продолжало называться "покаянием", сами покаянные труды, которые откладывались и соответственно отрывались от раскаяния, исповеди и отпущения, впервые стали четко отождествляться с "наказанием" за прежние греховные поступки. Ведущий трактат XI в. на эту тему под названием "Об истинном и ложном покаянии", оказавший сильное влияние на позднейшие богословские и юридические сочинения, отождествляет с "подвергнуться наказанию".
Автор утверждает: "Собственно говоря, наказание является болью, которая наказывает и отмщает совершенное человеком. Покаяние является, следовательно, отмщением, всегда наказывая в человеке то, о совершении чего он сожалеет". Это был важный перенос центра тяжести с прежнего значения покаяния как дела раскаяния, символизирующего отказ от греха и обращение к Богу и ближнему.
Говорилось, что власть священника отпускать грех проистекала из передачи Христом Св.Петру "ключей от Царствия Небесного", вместе с которыми он дал ему власть: "Что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах" (Мф. 16:19). Первоначально имелась в виду исключительно власть налагать или снимать вечное наказание. Однако в XI—XII вв. из того же источника стали выводить и власть налагать наказание в виде покаянных трудов: путем исповеди можно было превратить вечное наказание во временное.
Это было куда как далеко от "харизматического" покаяния православной церкви, упиравшей на исцеление и духовный совет. Такая практика также далеко отстояла от дисциплинарных мер покаяния, применявшихся в монастырях Европы в VI—XI вв. (и распространенных затем за пределы монастырей), ибо те меры были значительно менее формальны и в значительно большей степени сохраняли свой "восточный" характер. Кроме того, в тот период дисциплинарные меры покаяния носили чисто местный характер и в зависимости от этого менялись.
Наконец, если на Востоке, как когда-то и на Западе, священник только призывал на грешника божье прощение, но не в состоянии был сам объявить его свободным от грехов, после Папской революции на Западе была введена новая формула: "Ego te absolvo" ("Я тебе отпускаю [грехи]"). Поначалу это толковалось как подтверждение священником действия Бога в ответ на раскаяние и исповедь грешника. Однако в XII в. эта формула интерпретировалась уже как исполнительная, то есть обладающая и сакраментальным и декларативным действием.