Западная традиция права

Возникновение систем права Нового времени

Так же как Папская революция породила западное государство нового времени, так же она породила и западные правовые системы нового времени, первой из которых стала система канонического права.

Начиная с первых веков новой эры церковь накопила великое множество законов — канонов (норм) и постановлений церковных соборов и синодов, декретов и решений отдельных епископов (включая понтифика Рима), законов христианских императоров и королей о церкви. Церковь на Западе выпустила также множество уложений о наказаниях (справочников для священников), которые содержали описание разных грехов и полагающиеся за них наказания. Считалось, что все эти законы подчинены посылкам, содержащимся в Библии (в Ветхом и Новом заветах) и в произведениях ранних отцов церкви, таких, как Поликарп Смирнский, Тертуллиан Карфагенский, Григорий Нисский, Августин Гиппонский.

Эти авторитетные произведения, в которые входили и каноны, способствовали постепенному установлению во всем западном христианском мире между VI и X вв. общего корпуса богословской доктрины, общей службы (на латыни), общего набора норм относительно серьезных грехов (как убийство, нарушение клятвы, воровство), общей церковной дисциплины я структуры. Везде священники выслушивали исповеди и приобщали к таинствам свою паству. Везде епископы правили священниками, освящали храмы, судили споры в своих епархиях, отвечали перед своими примасами (митрополитами провинций и регионов); все епископы были обязаны верностью епископу Рима как первому среди равных.

Однако в 1000 г. не существовало серьезной книги или серии книг, в которых была бы сделана попытка представить весь свод церковного права или даже систематически изложить какую-либо его часть. Имелось, конечно, значительное количество сборников канонов, особенно канонов церковных соборов и постановлений ведущих епископов. Обычно эти сборники строились по хронологическому принципу внутри широких категорий источников (каноны соборов, письма пап, изречения отцов церкви), но в некоторых сборниках было и разделение на ряд тем (рукоположение, церковные суды, литургия, брак, ересь, идолопоклонство). Едва ли хоть один из этих сборников был признан повсюду, почти все они имели чисто региональное значение.

Децентрализованный характер церковного права вплоть до конца децентрализованному характеру политической жизни церкви. Как правило, епископы были больше подвластны императорам, королям, крупным феодалам, чем папам. Даже в тех духовных вопросах, куда светские власти не вмешивались, епископ обычно имел значительную автономию в границах своей епархии.

Универсальность церкви опиралась, прежде всего, не на политическое или юридическое единство, а на общее духовное наследие, общее учение и практику, общее богослужение. То политическое и юридическое единство, которым она обладала, было в первую очередь связано с сохранением духовной универсальности церкви. В этом отношении западная церковь была подобна восточной.

Ее право, в значительной степени переплетенное с богословской доктриной, богослужением и таинствами, лишь во вторую очередь заботилось об организационных вопросах и власти епископов, и почти совершенно не интересовалось нормами имущественного права, преступлением и деликтом, процедурой, наследованием и т. п. В этих второстепенных и третьестепенных задачах право церкви почти целиком слилось со светским, а само светское право было в значительной степени растворено в политическом, экономическом и социальном обычаях.

На волне Папской революции возникли новая система канонического права и новые светские правовые системы, а с ними и класс профессиональных адвокатов и судей, иерархия судов, юридические школы, юридические трактаты и концепция права как автономного, интегрированного, развивающегося свода принципов и процедур. Западная традиция права формировалась в контексте тотальной революции, целью которой было установление "правильного порядка вещей" или "правильного порядка мира". "Правильный порядок" означал новое деление общества на раздельные церковные и светские власти, институционализацию церковной власти как политической и юридической единицы и убежденность в том, что церковная власть обязана переделать светское общество.

Дуализм церковной и светской правовых систем в свою очередь привел к плюрализму светских правовых систем внутри церковного правового порядка и более конкретно — к одновременной юрисдикции церковных и светских судов. Далее, систематизация и рационализация права были необходимы для того, чтобы поддержать сложное равновесие множественных конкурирующих систем права. Наконец, правильный порядок вещей, введенный Папской революцией, означал такую систематизацию и рационализацию права, которая позволила бы примирить конфликт разных властей на базе принципов синтеза: где только можно, противоречия следовало разрешать без уничтожения составных частей.

Подводя итог, можно сказать, что новый смысл права и новые виды права, которые возникли в Западной Европе на волне Папской революции, нужны были как средства для достижения следующих целей:

1. контроль центральной власти над разбросанным населением с разнообразными групповыми привязанностями;
2. поддержание отдельного корпоративного самосознания духовенства и добавление нового, юридического, измерения к его классовому сознанию;
3. регулирование отношений между соперничающими церковными и светскими владениями;
4. возможность для светских властей целенаправленно и программно претворить в жизнь заявленную цель — обеспечить мир и справедливость в своей юрисдикции
5. возможность для церкви целенаправленно и программно претворить в жизнь свою заявленную цель — переделать мир к лучшему.

Самое важное последствие Папской революции то, что она ввела в историю Запада сам опыт революции. В противовес старому взгляду на светскую историю как процесс разложения было привнесено динамическое качество, чувство прогресса во времени, убежденность в реформации мира. Больше не разумелось само собой, что "бренная жизнь" неизбежно должна ухудшаться вплоть до Страшного суда. Напротив, теперь впервые предполагалось, что в этом мире можно добиться прогресса по направлению к достижению некоторых предварительных условий спасения в мире ином.

Быть может, самая впечатляющая иллюстрация нового чувства времени и будущего — это новая готическая архитектура. Великие соборы Европы выражали своими устремленными ввысь шпилями и парящими контрфорсами, своими удлиненными выгнутыми арками динамичный дух движения вверх, воплощали чувство достижения, живого воплощения высших ценностей. Стоит отметить, что эти соборы часто планировалось построить за несколько поколений и веков.

Менее впечатляющий, зато еще более значимый символ новой веры в поступательное движение к спасению — великие юридические памятники, появившиеся в эту эпоху. В отличие не только от предшествующего обычного права германских племен, но и от римского права до и после Юстиниана, право на Западе в конце XI и в XII в. и потом задумывалось как органично развивающаяся система, продолжающийся, растущий организм, свод принципов и процедур, который будет строиться, как и соборы, на протяжении поколений и веков.