Личность Генриха II
Подобно своему норманнскому соотечественнику, королю Сицилии Рожеру, Генрих Плантагенет имел великие личные качества, чтобы соответствовать великим — задача эпохи, включая и такие, которые словно специально были приспособлены для создания стройной системы королевского права.
Хотя Генриху был только 21 год, когда он стал королем Англии, за его плечами уже была в высшей степени успешная политическая и военная карьера. Его отцом был Жоффруа, граф Анжуйский, его матерью была королева Матильда, внучка Вильгельма Завоевателя и дочь Генриха I, короля Англии и герцога Нормандского. После ранней смерти его отца в 1151 г. Генрих унаследовал Анжу и Мен и, через свою мать, Нормандию.
В следующем году он женился на Элеоноре Аквитанской, разведенной жене французского короля Людовика VII, и благодаря этому браку приобрел не только Аквитанию, но и Пуату. В 1153 г. он вторгся в Англию и заставил своего двоюродного брата Стефана сделать его своим наследником. В 1154 г. Стефан к выгоде Генриха умер, оставив последнему английский трон.
Генрих II был человеком огромной энергии. Он был известен своей физической силой. Современный Генриху летописец Уолтер Мэп писал, что "он всегда был в движении, преодолевая за день невероятно длинные расстояния был большим знатоком гончих собак и соколов, страстно преданный этому пустому времяпровождению, был всегда бодрствующим и всегда в работе. Когда его одолевали любовные страсти, он проклинал свое тело, которое не поддавалось успокоению или ослаблению ни тяжелой работой, ни воздержанием. С этого времени мы стали приписывать его занятие не изменчивости его настроения, а страху стать слишком толстым". Он был жаден до политической власти, как за пределами своей страны, так и дома. Он предводительствовал своими феодальными войсками в Англии и Нормандии, отправлялся с ними в Ирландию, занимал ими часть территории Франции, доходил до Пиренеев, постоянно приобретая новых вассалов, снося незаконно удерживаемые замки, собирая доходы, полагающиеся ему как верховному феодальному сеньору.
Неизвестно, каким образом у него появился большой интерес к праву, но существует много данных, свидетельствующих, что в правовых вопросах он был больше, чем любитель. Сообщается, что он вставал рано утром, чтобы просмотреть текущие дела со своими помощниками, что он был готов вмешиваться в дела, рассматриваемые его судьями, и вообще был способен прочесть своему вице-канцлеру лекцию на тему о переходе права собственности на недвижимость, что он в большом темпе объезжал свое королевство, чтобы разбирать судебные дела в провинции.
Мэп сообщает, что Генрих рассказывал такую историю: "Однажды, когда я услышал точный и справедливый приговор, вынесенный против богатого человека в пользу бедного, я сказал лорду Ранульфу [Глэнвиллу], юстициарию: "Хотя приговор в пользу бедного человека мог быть оттянут с помощью многих разного рода уловок, он был вынесен хорошо и быстро". "Конечно, — сказал Ранульф, — мы решаем здесь два дела гораздо быстрее, чем ваши епископы в своих судах". "Верно, — сказал я, — но если бы ваш король был бы так же далек от вас, как папа от епископов, я думаю, вы были бы столь же медлительны, как они".
Генрих никоим образом не был столь же доступен для каждого человека, сколь для Мэпа. Введение системы королевского права в Англии было отчасти средством обогащения королевских чиновников, а также королевской власти за счет не только баронов и церковников, но и всего населения. Исповедник Генриха Радульф Нигер говорил, что король не пропускал ни одного года без того, чтобы не досаждать стране новыми законами. Одним из его самых непопулярных шагов было восстановление действия строгих лесных законов, что было связано с его заботой о собственных лесных развлечениях.
Наконец, встает вопрос о понимании Генрихом его роли как законодателя. Несомненно, он считал, что занимается не обновлением, а скорее защитой наследия прошлого от новых вызовов времени. Однако подобно папе Григорию VII столетием раньше, Генрих знал, что, сохраняя прошлое, он фундаментально изменял его. Многие правовые механизмы, применявшиеся раньше в порядке исключения или время от времени, становились нормальными и обычными. Ранее существовавшие правовые институты заново оценивались и упорядочивались для создания нового целого.
Как выразился один из выдающихся английских историков права, имел место "прыжок вперед". Был запущен маховик, "породивший английское общее право. Как бы ни отличалось представление Генриха об истории от современных, он, несомненно, знал, что совершаемое им важно и в самом деле имеет эпохальное значение.