Виктимология

Виктимология семейного насилия

В отношении преступных посягательств женщины являются наиболее уязвимыми, поскольку они, с одной стороны, обладают значительно меньшими возможностями сопротивления, с другой — поведение женщин все чаще носит агрессивный характер и в силу этого чаще создает предпосылки причинения им серьезного вреда. Вообще пол нередко играет существенную роль в механизме преступления, поскольку является необходимым условием совершения того или иного преступления.

Характерной особенностью социального статуса женщин является то, что эта социальная группа находится под воздействием как минимум двух систем социального неравенства: гендерного неравенства и неравенства социальных слоев в обществе. Нельзя ограничиваться сравнением виктимности социальных статусов женщин и мужчин в целом, следует подходить дифференцированно к анализу виктимности социального статуса самих женщин, что предполагает учет социального расслоения этой группы, существования в ней различных подгрупп, занимающих позиции на разных уровнях стратификационного пространства и отличающихся друг от друга ценностными ориентациями и установками.

В последние годы развитие исследований по вопросам жестокого обращения с женщиной в семье, изнасилований и другим аналогичным проблемам, которые всегда были в центре внимания виктимологов, во многом было инициировано новым подъемом феминистского движения. При этом весьма активно подвергался критике распространенный стереотип об исключительной виктимизированности женщин. Для подтверждения контраргументов указывалось на данные статистики и социологических исследований, согласно которым женщины становятся жертвами преступлений несколько реже, чем мужчины. Особенно это действительно для виктимизации относительно преступлений против собственности и имущества.

Однако, анализируя эти данные, следует помнить о том, что латентность преступлений, совершенных в отношении женщин, выше, чем в отношении мужчин (для сравнения: латентность преступлений в отношении лиц пожилого возраста выше, чем в отношении представителей молодежи). Об этом свидетельствует то, что мужчины с вероятностью приблизительно в 4 раза большей, чем у женщин (22% против 6%), будут сообщать о криминальном инциденте в полицию (для сравнения: 33% лиц 18-20-летнего возраста сообщили о криминальном конфликте в полицию, в то время как среди лиц старше 50% это сделали лишь 8%). В то же время общая тенденция остается прежней. Следует учитывать, что пропорциональное отношение числа мужчин и женщин среди жертв изменяется в зависимости от вида преступления и места его совершения.

Поданным статистики, в Германии в 1990 г. из опознанных жертв убийства всего было 48% лиц женского пола, в то время как при совершенных ограблениях с убийством жертвы 37% приходилось на женщин и девушек, при убийствах на сексуальной почве жертвами стали уже 91% женщин и девушек. В свою очередь, если среди жертв уличной преступности, как отмечалось, преобладают мужчины, то среди жертв внутрисемейных убийств женщин значительно больше, чем мужчин. Эта ситуация характерна и для западных стран, и для России. Исключение составляют, по имеющимся данным, ряд африканских государств¹См.: Преступность среди социальных подсистем. Новая концепция и отрасли криминологии / под ред. Д.А. Шестакова. СПб., 2003. С. 33..

Западные виктимологи указывают также на больший процент женщин, пострадавших при различных мошеннических сделках, связанных с доставкой товаров на дом, с продажей автомашин и их ремонтом, а также с другими услугами технического характера. Соответственно, гендерные различия в степени вероятности и типах преступных посягательств трактуются как своего рода функция отличительных особенностей мужчин и женщин относительно характера их деятельности, статуса занятости на службе, уровня образования и материального дохода, состояния в браке и др.

Женщина будет виктимна в любых социальных условиях уже в силу своих физических данных и природных предрасположенностей. Наряду с этим действуют и социальные детерминанты виктимизации женщин, параметры которых подвержены трансформации в изменяющемся мире.

Гендерный аспект глобализации представлен следующими основными факторами:

1. растет число женщин, интегрированных в экономику, но на худших, чем мужчины, условиях;
2. идет маргинализация женской рабочей силы;
3. увеличивается рабочая нагрузка на женщин;
4. возможности влияния женщин на процессы в социальной жизни одновременно и расширяются, и ограничиваются.

В целом глобализация увеличивает различия между отдельными слоями женщин; ее воздействие неравномерно и зависит от уровня развития страны, от степени образования и профессиональной квалификации женщин, от характера их занятости и силы национальных традиций. Так, сегодня происходит увеличение сферы оплачиваемой работы для женщин, что значительно улучшает их положение, хотя их занятость ограничивается в основном неквалифицированным трудом. По-прежнему остается существенной разница в заработной плате женщин и мужчин.

В долгосрочной перспективе нарастающая включенность женщин в трудовой процесс будет иметь противоречивые последствия: с одной стороны, уменьшится гендерная асимметрия, с другой — значительно возрастет нагрузка на женщин. Вызванные глобализацией изменения в структуре занятости ныне способствуют и в определенной мере поощряют участие женщин в наемном труде, что для ряда групп женщин является фактором виктимизации. В то же время женщины в большинстве стран продолжают нести «бремя» домашних забот.

Сокращение государственного сектора оказывает диспропорциональное влияние на женскую занятость; возникающие пробелы в социальной защите и все тяготы, связанные с необходимостью их компенсации, ложатся именно на женщин. Увеличение нагрузки на домашнее хозяйство привело к эрозии его ресурсной базы, к менее «устойчивым» и более «рискованным» комбинациям экономической деятельности отдельных членов семьи. Почти повсеместно растет гендерное неравенство внутри семьи и домашнее насилие. В условиях возрастающей нестабильности семья становится единственным убежищем для бедных. В борьбе за выживание усилилась зависимость бедных домохозяйств от деятельности мужчин и женщин вне дома. Это уменьшило позитивную роль женщин в семье, расширив их участие в оплачиваемом труде и сделав, таким образом, легкой добычей криминальных синдикатов, в том числе торгующих женщинами.

Сексуальные домогательства, насилие и угрозы насилия над женщинами органически взаимосвязаны с гендерной дискриминацией и неравенством в экономической жизни. Усиление виктимности женщин как объектов сексуального домогательства в первую очередь обусловлено трансформацией ценностей в такой системе отношений, как сексуальность, отношение к браку и семейной жизни.

Торговцы женщинами и детьми почти так же, как и торговцы наркотиками, осуществляют свою деятельность, нарушая суверенные государственные границы. Они набирают свои жертвы в слаборазвитых странах, где особенно велико влияние организованной преступности, а женщины находятся в зависимости положении. Зачастую торговцы обманывают свои жертвы с помощью рекламных объявлений и предложений работы в другой стране в качестве модели, танцовщицы, официантки или горничной. Как только женщины оказываются за границей, торговцы используют весь спектр принудительных мер воздействия для продажи и порабощения несчастных. В других случаях преступники покупают девушек у их родственников. Комиссия ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию констатировала факт резкого роста случаев похищения в коммерческих целях детей организованными преступными группами.

В отношении проблематики виктимности несовершеннолетних, психологические особенности которых являются особенно важным виктимообразующим качеством²См.: Утков П.Ю. Педагогические аспекты детской виктимологии. Мурманск. 2004. С. 14., в мировой криминологической литературе чаще всего и наиболее подробно рассматривают случаи сексуальных действий и жестокого обращения с детьми. В этом видят серьезную социальную проблему, в частности, в Германии, где ежегодно от 600 до 1000 детей бывают убиты своими родителями. По оценкам немецких экспертов, ежегодно можно встретить до 60 тыс. случаев жестокого обращения с детьми. По данным американских криминологов, более 50% из числа опрошенных лиц признали, что в детстве были жертвами различных преступных посягательств.

Жертвами жестокого обращения являются, как правило, маленькие дети и дети дошкольного возраста. По данным американских агентств по защите прав ребенка, среди детей, которые были зарегистрированы как жертвы, больше 50% были младше 7 лет (из них приблизительно 26% моложе 4 лет). Приблизительно 27% жертв были детьми в возрасте от 8 до 12 лет; другие 23% были от 13 до 18 лет. Жестокое обращение с детьми при этом рассматривается и как проблема медицинской деонтологии, так как при тяжелых ранениях именно врач принимает решение, должно ли признаваться это ранение следствием жестокого обращения или рассматриваться как несчастный случай.

Особенно большое внимание уделяется вопросам виктимизации детей в семьях³См.: Галушко Д.М. Ювенальная виктимология: криминологические и социально-психологические проблемы: авторсф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 67-89.. Согласно выводам американских виктимологов, основанным на анализе статистических данных, дети в возрасте до 4 лет имеют больше шансов быть убитыми в семье, чем более старшие дети. Младенцы и маленькие дети с большей вероятностью будут убиты их матерями, чем их отцами. В 3 раза больше число случаев сексуального насилия над девочками, чем над мальчиками. Чернокожие дети в 1,5 раза чаще становятся жертвами физического оскорбления, в пять раз чаше, чем белые дети, умирают от физического насилия или преступного пренебрежения. Случаи физического и сексуального насилия над детьми встречаются в 6 раз чаще в семьях с доходом менее 15 000 долл. США в год. В противовес традиционным представлениям дети, родившиеся в браке, так же часто подвергаются жестокому обращению, как и внебрачные и приемные дети.

Часто преступники в детстве сами являлись жертвами жестокого обращения, негативный опыт которого они впоследствии переносят на своих и чужих детей. Особенно угрожающим считается положение в так называемых проблемных семьях, характерной чертой которых являются безработица, эксцессивный алкоголизм, большое количество детей и плохие жилищные условия.

Семейное насилие над детьми имеет высокую латентность часто из-за страха детей перед родителями и уверенностью, что помощи ждать не от кого. Нередко трудно провести грань между насилием над ребенком и преступным пренебрежением, проявляемым в отношении беспомощного младенца. Из чувства страха перед обидчиком или стыда перед друзьями и знакомыми, боязни осуждения или высмеивания, что типично для детской подростковой среды, ребенок не стремится к огласке происшедшего. Но внутренние переживания сказываются крайне негативно на его развитии. Ученые утверждают, что латентные случаи преступного насилия над детьми, особенно сексуального, психологически более травматичны, чем случаи, в которых дети распознавались как жертвы.

Жестокое обращение с детьми рассматривается не только как уголовно-правовая, но и как социальная проблема. Здесь значение предупредительной стратегии, принципов профилактики выступает на первый план относительно возможностей пресечения преступления.

Современными американскими виктимологами трактуется как жестокое обращение с детьми разрешение ребенку просматривать порнографические фильмы.

Насилие обычно предполагает вовлечение ребенка в сексуальные отношения под действием силы, а также явных или скрытых угроз. Однако преступники могут использовать также и формы давления или влияния, чтобы достичь своей цели. Это может быть психологическая манипуляция, использование авторитета взрослого, зачастую непререкаемого для ребенка, внушение различных страхов и т.п.

Западные виктимологи считают, что уголовное судопроизводство может принести ребенку больший вред, чем само преступление, поскольку судебное разбирательство снова и снова вызывает в памяти процесс преступления и кроме этого ставит ребенка в психологически трудное положение относительно окружающих. Одним из приоритетных направлений становится исследование вопроса о возможной «вторичной» виктимизации ребенка в процессе судебного разбирательства дела о преступлениях сексуального характера⁴См.: Ведерникова О.Н. Современные тенденции развития ювенальной юстиции за рубежом // Рос. юстиция. 2005. № 6; Урбанович И.Л. Соблюдение норм международного права по уголовным делам о преступлениях несовершеннолетних // Рос. юстиция. 2005. № 6..

Отмечается, что здесь особенно необходима осторожность для предупреждения бестактного, грубого или пренебрежительного отношения, высказывания различных обвинений в отношении них, поскольку отторжение жертвы ее ближайшим окружением, непонимание и осуждение с его стороны нередко способствуют ее десоциализации — уходу излома, семьи, употреблению алкоголя, наркотиков, попадания в девиантную среду и тем самым повторной виктимизации.

В ювенальной виктимологии на Западе существует несколько теоретических моделей, объясняющих механизм детской виктимизации.

1. Циклическая модель. Предполагается, что насилие по отношению к детям осуществляют преимущественно лица, сами бывшие в детстве жертвами насилия. Дети, которые подвергались физическому насилию в семье, более агрессивны к другим детям: «индекс агрессии» для обиженного ребенка на 93% больше, чем для других детей. Ребенок, ставший жертвой насилия в семье, был менее способен обработать информацию и решить проблемы межличностного общения в толерантной форме.

Необходимо принять меры для того, чтобы детские обиды и страдания не отражались на поведении взрослого человека, особенно по отношению к несовершеннолетним.

2. Психопатологическая модель. Здесь подчеркивается роль характеристик самого молодого виктима в совершении насилия. Эта модель включает три особых подхода к проблеме жестокого обращения с детьми, которые условно могут быть охарактеризованы как:

• психодинамическая модель;
• модель психического заболевания;
• модель черт характера.

Психодинамическая модель была представлена в работах С. Кемпа и Р. Хафера. Они стремились показать, что проблема психологической совместимости родителей и ребенка является важным фактором жестокого обращения с детьми. Второй подход основан на предположении о том, что первичной причиной жестокого обращения с детьми является психическое заболевание кого-либо из родителей. Эта теория достаточно популярна на Западе в основном в кругах непрофессионалов, однако большинство специалистов-виктимологов относятся к ней скептически. Третий подход акцентирует внимание на определенных чертах личности насильника и жертвы без отношения к тому, как они приобретали эти черты (С. Робертсон, Ю. Далсодо и др.).

3. Следующая модель разрабатывается в рамках традиционного криминологического интеракционизма. X. Мартин выделяет три основных фактора жестокого обращения с детьми:

1. роль ребенка;
2. случайные события;
3. структура дисфункционального семейства.

4. Социолого-культурологическая модель (Н. Полянски и др.) рассматривает жестокое обращение с детьми в результате напряжений в обществе, которые являются первичными причинами злоупотребления.

Хотя вопрос о социально-стратовых детерминантах виктимизации детей в западной криминологической литературе остается открытым, все же большинство исследователей сходятся в том, что ребенок более виктимен в низших стратах. Оппоненты при этом ссылаются на большое число случаев, когда дети из состоятельных семейств подвергаются ежедневному психическому и физическому насилию, а в многодетных и малообеспеченных семьях, наоборот, окружены вниманием и заботой.

В качестве тенденции последних лет западные криминологи указывают на усиление степени виктимности детей — выходцев из стран третьего мира. Так, в Великобритании насилие в отношении детей, мотивируемое расовыми предрассудками, с 1989 по 1996 г. увеличилось на 250%. Эта страна характеризуется одним из наиболее высоких в Западной Европе уровней преступности такого рода. При этом статистические данные свидетельствуют о том, что дети пакистанцев чаще всего страдают вместе с родителями в случае вандал и стек их нападений на их жилища и автомобили. Дети выходцев из стран Карибского региона и африканцы более других подвергаются открытым уличным нападениям. При этом полиция нередко или вовсе отказывала в помощи, или проявляла ее с недостаточным усердием, что также может рассматриваться как фактор виктимизации представителей этих социальных групп. (При том, что само насилие полиции в отношении граждан составляет серьезную проблему, которая довольно часто обсуждается западными криминологами.)

По данным Уполномоченного по правам человека при Президенте РФ, в нашей стране ежегодно примерно 38 тыс. детей уходят из семей в связи с жестоким обращением родителей⁵См.: Утков П.Ю. Роль и место социально-педагогической виктимологии в процессе подготовки специалистов с высшим юридическим образованием // Юрид. образование и наука. 2007. № 1.. Так, из 29 734 преступлений, зарегистрированных в Удмуртской Республике, по которым имеются потерпевшие за 2009 г., в 2014 случаев пострадали несовершеннолетние, что составило 6,8%⁶По данным ИЦ МВД по Удмуртской Республике за 2009 г..

Согласно данным Аналитического центра Государственной Думы РФ в семьях совершается 30-40% всех тяжких насильственных преступлений. 70% всех жертв тяжких насильственных посягательств, совершенных в семьях, — это женщины и дети. Эта категория населения составляет ежегодно примерно 38% всех убитых на почве нездоровых семейных отношений.

Суммируя сказанное, можно отметить, что уязвимость традиционно виктимогенных групп (женщины, несовершеннолетние, престарелые люди и т.п.) сохраняется и в условиях кардинальной трансформации социума, при этом степень виктимогенности увеличивается. Основными факторами здесь являются стимулируемые глобализацией процессы утраты личностью своей социальной идентичности, процессы крайней индивидуализации, граничащей с десоциализацией, девальвации нравственно-правовых, прежде всего, общесоциальных ценностей.

Эти анемические тенденции эволюции общества (Э. Дюркгейм) вызывают усиление виктимизации стариков и детей, уровень безопасности которых в большей степени, чем для представителей других социальных групп, определяется стабильностью семьи как социального института. Кризис в этой сфере, взаимное отчуждение людей не только резко снижают защитный потенциал семейных отношений, но и нередко ведут к их прямой криминализации, жертвой которой в первую очередь становятся представители двух крайних возрастных групп. Данная тенденция характерна как для низших, так и для высших страт.

В несколько меньшей степени эти же процессы аномии влияют на темпы и направленность виктимизации лиц женского пола. Наряду с девальвацией семьи сильнейшее влияние на формирование виктимности женщин оказывает кризис моральных устоев общества. Секс-индустрия, легальная и нелегальная, стала одним из важнейших элементов глобальной экономики. В своей совокупности эти факторы стимулируют рост насилия против женщин. Поэтому неслучайно, что во многом именно благодаря женским общественным движениям виктимология за последние два десятилетия получила дополнительные импульсы к своему развитию.