Доктрина «законной монархии»
К середине XVIII в. государственный и правовой строй абсолютной монархии в ряде крупных и средних стран Европы приобрел новые особые черты. Эти черты были взаимосвязаны с многочисленными и почти единовременными реформами административных учреждений, судебной системы и сословно-правовых институтов, которые были предприняты по инициативе государей или других видных политических деятелей.
Реформы проводились под лозунгами новых политических идей и в духе новой правовой философии, перекликавшихся с идеями и философией Просвещения. Это явление идеологической модернизации и социально-правовых реформ, в результате которых сложился обновленный политический и правовой уклад монархии, получило наименование «просвещенного абсолютизма».
«Просвещенный абсолютизм» сложился в историческом итоге двух основных факторов. В социально-политическом отношении он был выражением новых требований дворянства и верхов торгово-промышленных сословий к государственной политике и формам власти; в особенности дворянство было недовольно военно-диктаторскими режимами, которые установились в абсолютных монархиях времени их формирования.
В идейно-политическом отношении «просвещенный абсолютизм» был воплощением особой программы правовых преобразований, которая возникла под влиянием новых представлений о задачах государственной власти и целях государственной политики на фоне общего обновления мировоззрения в XVIII в.
Основы новой теории «просвещенной», или «законной монархии» были заложены трудами немецкого философа и правоведа X. Вольфа (перв. пол. XVIII в.), главным образом его сочинением «Разумные мысли о всеобщей сущности достижения блаженства человеческого рода» (1725). Согласно новой теории, в корне которой лежали принципы школы «естественного права», законы общежития и государственной деятельности должны быть установлены разумом, очищенным от всяких суеверий. Применение этих законов способно обеспечить всеобщее благо людей. Чтобы такое благоденствие и счастье воцарились на земле, нужно соединение знания и власти: все логически непротиворечивое можно утвердить на земле, и это будет истинно справедливое общество.
Такое соединение реализуемо, если философы будут царствовать или цари – философствовать. Первое – едва ли возможно. Второе – достижимо, если монархи будут проводить в жизнь идеи Просвещения путем законодательства и особой всеобъемлющей «науки Полиции» (или всеобщего управления). Знание естественных законов не может прийти из народа: он непросвещен, далек от высокой морали. Поэтому просвещенный государь может и должен принудительно воплощать абсолютную истину разума: и Евклид был деспотом в геометрии.
Огромное влияние на своего рода политическое воодушевление новой политики оказали литературные труды Ф. Вольтера. Вольтер в особенности считал привлекательным исторический образ деятельных монархов, которые своими делами и законами подталкивали свои народы к новому уровню просвещенности. Согласно общей политической концепции Вольтера, идеалы равенства и свободы лучше всего реализуются в республике. Однако «на земле очень мало республик. Люди редко достойны того, чтобы быть управляемы сами собой.
Счастье сие принадлежит лишь малым народам, прячущимся на островах...» В силу истории крупные государства суть монархии. Однако монархии очень часто вырождались в тирании – одного или нескольких. Поэтому наилучшее государство есть то, «где повинуются только законам». («Единичный деспот имеет какие-то добрые стороны, сборище деспотов – никогда никаких».) Реформирование, законодательствование – главные дела монарха, думающего о своем общественном служении.
Еще одним видным теоретиком доктрины «просвещенного абсолютизма» стал прусский король Фридрих II, известный в свое время не только военными дарованиями, но и литературными трудами, личной дружбой с Вольтером. В политическом очерке «Опыт о формах правительства и об обязанностях суверенов» (1781) Фридрих выделил значение фундаментальных принципов для сохранения общества, которые выражены законами. «Суверен представляет государство, он и его народы образуют единое тело, кое не может быть счастливо иначе как по мере объединяющего их согласия. Государь есть для управляемого им общества то же, что голова для тела: он должен видеть, думать и действовать для всего сообщества».
Теория «просвещенного абсолютизма» при всей новизне противостояла доктрине «общественного государства», которая составляла основу политической идеологии подлинного Просвещения. Равенство граждан усматривалось только в том, что они имеют равные обязанности по отношению к государству и монарху и равные возможности пользоваться своими правами (о юридическом равенстве которых речи не шло).
Для лучшего исполнения своих общественных обязанностей власть и государственная организация должны быть наилучшим способом организованы: всякому учреждению определено свое место, каждое должно действовать по законам, которые, в свою очередь, должны существовать на все случаи жизни. Только это может обеспечить подданным-гражданам предназначенную для них законами «меру вольности», которая заключается в том, чтобы свободно делать не воспрещаемое законами.
Организация власти «просвещенного абсолютизма» должна быть всецело светской: поэтому церкви и духовенству отводилось в государстве подчиненное и несамостоятельное место, соответственно право и юстиция должны быть перестроены на современных, «просвещенных» началах.