Реформа кассационного производства: общие замечания
Содержание института кассационного производства на различных этапах развития отечественного уголовного процесса не всегда совпадало; скорее даже наоборот. Всякий раз смена одного периода другим влекла почти коренной слом предшествовавшего порядка производства и отрицание принципиальных подходов, выработанных ранее в законодательстве и теории. Так, как уже отмечалось выше, советская и постсоветская кассация имела мало общего с кассацией дореволюционной, и еще меньше они обе имеют с кассацией, которая в настоящее время (с 1 января 2013 г.) закреплена в гл. 471 УПКРФ.
Как известно, в результате новейшей реформы проверочных инстанций трансформация кассационного производства оказалась столь существенной, что последовательное изложение истории его развития едва ли поможет понять действующее регулирование. Кассация в том виде, в каком она функционирует сейчас, фактически не имеет «своей истории». Сложно сказать, что ее современное состояние — результат эволюции, слишком революционными были последние на сегодняшний день преобразования. Изменения в первую очередь коснулись предмета судебного разбирательства: в настоящее время кассационное производство — один из способов проверки законности вступивших в законную силу решений суда, наряду с сохранившимся в почти неизменном виде надзором. Именно надзорное производство и стало тем образцом, на который ориентировался законодатель при построении «новой» пореформенной кассации. Поэтому при анализе модели действующей кассации совершенно неизбежны обращения к теории и практике, разработанной в советский и постсоветский периоды в отношении надзорного производства.
В последующих параграфах настоящей главы будет показано, что процессуальная конструкция, положенная в основу действующих кассационного и надзорного производств, - едина. Такие ее важнейшие элементы, как предмет разбирательства, порядок рассмотрения, субъекты права на обжалование, правила о запрете поворота к худшему, имеют больше сходств, нежели различий. Это и предопределило логику изложения глав настоящего курса, посвященных двум упомянутым инстанциям, - чтобы исключить дублирование положений, равно относимых и к кассации, и к надзору, применительно к последнему основное внимание будет сосредоточено именно на тех, пусть и немногочисленных различиях, которые все же есть.
Во избежание терминологической путаницы при использовании в последующих параграфах настоящей главы литературы, решений высших российских судов, решений Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) стоит сразу оговорить два момента. Во-первых, в некоторых случаях мы будем опираться на положения, формально касающиеся не кассационного, а надзорного производства - подобный подход не только допустим, но и необходим ввиду фактической идентичности рассматриваемых процессуальных конструкций, а также того, что нынешняя кассация построена на идее «надзора». Во-вторых, при использовании научных и нормативных источников, датируемых периодом ранее 1 января 2013 г., терминология оригинала сохранена.