Необходимая оборона
Необходимая оборона как обстоятельство, освобождающее от уголовной ответственности и наказания, представляет собой правомерное поведение человека, прибегающего к защите правоохраняемых ценностей путем причинения вреда посягающему.
Институт необходимой обороны является одним из древнейших в уголовном праве. В частности, он был уже вполне четко сформулирован древнеиндусском праве — законах Ману (1200-200 г.г. до н.э.), в которых речь шла об оправданном убийстве при посягательстве на чью-либо жизнь. Еврейское законодательство (Пятикнижие — около 400 г. до н.э.) кроме защиты жизни допускало также оборону имущества, а библейское законодательство разрешало убить вора только в ночное время.
В настоящее время институт необходимой обороны существует в уголовном праве практически всех государств мира.
Обычно в современных УК институт необходимой обороны сформулирован в Общей части УК. Однако есть исключения — в УК стран, основанных на модели УК Франции 1810 года (Бельгия, Гаити, Доминиканская Республика, Мадагаскар), соответствующие нормы сформулированы целиком или частично в Особенной частив виде оговорок к таким составам, как убийство, нанесение телесных повреждений. В Англии вопрос о необходимой обороне частично решен в Законе об уголовной юстиции 1967 года. В ст. 3 указанного Закона предусмотрено, что лицо может применить «разумную силу» для предупреждения совершения другими лицами преступления либо для производства законного ареста преступника или подозреваемого.
Несмотря на кажущуюся простоту, институт необходимой обороны является одним из наиболее сложных при его практическом применении, что объясняется бесконечным многообразием реальных ситуаций со всеми их нюансами. Поэтому не удивительно, что подавляющее большинство норм о необходимой обороне установлены не законодателем, а судебными прецедентами или судебной практикой (в зависимости от типа правовой системы).
Анализ уголовного законодательства и доктрин современных стран показывает значительное сходство в понимании условий правомерности обороны. Практически во всех странах законодатель (или судебная практика) требует, чтобы посягательство было противоправным, наличным и реальным, а действия обороняющегося — пропорциональными угрозе.
Во всех странах допускается причинение вреда посягающему лицу в целях защиты не только жизни, здоровья, но и имущества, причем не только самого обороняющегося, но и третьих лиц. По общему для всех стран правилу запрещается причинение при осуществлении необходимой обороны вреда третьим лицам.
Однако, несмотря на вышеуказанное сходство, в формулировках соответствующих статей национальных УК имеется множество расхождений, которые носят, как правило, далеко не технический характер.
Прежде всего, имеются расхождения в самом названии института. Собственно «необходимой обороной» он именуется в России и других странах СНГ, также в Австрии, Албании. Почти во всех романоязычных странах принят термин «правомерная оборона», его используют, в частности, УК Бельгии, Бразилии, Гаити, Гватемалы, Италии, Кубы. В странах английского общего права соответствующий институт обозначается как «самозащита» или как «частная оборона» — в Брунее, Индии.
Объекты защиты при необходимой обороне
В настоящее время законодатель в большинстве стран мира весьма широко определяет допустимый объект защиты от посягательства при необходимой обороне.
Наиболее широко он сформулирован в государствах СНГ, согласно УК которых необходимая оборона допускается при защите жизни, здоровья и прав обороняющегося или других лиц, интересов государства или общества от общественно опасного посягательства. Такого же подхода (в части защиты публичных интересов) придерживается законодатель ряда социалистических и постсоциалистических стран.
В УК большинства других стран ничего прямо не говорится о защите прав и интересов государства и общества, вероятно, потому, что на практике это может выглядеть несколько неопределенно. Как правило, законодатель говорит о защите жизни, здоровья, личной неприкосновенности, собственности и других прав, своих или иного лица. Такого рода формулировки содержатся, например, в УК Австрии, Албании, Андорры, Гондураса и т.д. Впрочем, можно вполне допустить, что под «иным лицом» в судебной практике указанных стран может пониматься и государство.
В УК стран английского общего права объект посягательства (как и многие другие понятия вообще) определяется весьма подробно и даже казуистично.
Так, согласно УК Австралии лицо совершает деяние в состоянии самозащиты, только если он или она верят, что данное поведение необходимо: для защиты себя или другого лица; или для предотвращения или пресечения незаконного лишения свободы в отношении себя или другого человека; или для защиты собственности от незаконного изъятия, уничтожения, повреждения или вторжения; или для предотвращения уголовно наказуемого нарушения границ владения любым земельным участком или помещением; или для удаления с земельного участка или из помещения лица, которое совершает уголовно наказуемое нарушение границ владения.
Напротив, в некоторых национальных законодательствах встречаются совершенно абстрактные формулировки объекта защиты: «с целью защиты своих или чужих правовых благ (интересов), «с целью защиты своих или чужих прав».
Характер посягательства
Несмотря на выработанные теорией и судебной практикой подавляющегося большинства современных государств весьма близкие подходы к определению характера действий, против которых допускается необходимая оборона, формулировки действующих УК далеки от единообразия.
В большинстве стран мира вышеуказанные действия определяются в уголовном законе как «наличное противоправное посягательство (нападение)», но иногда национальный законодатель предлагает несколько отличные (и, нередко, более точные) определения.
В самом деле, определение посягательства как общественно опасного является более точным, поскольку на практике возможна необходимая оборона против действий невменяемого лица, которое, строго говоря, не действует противоправно. На этот случай в УК Индии, Сингапура и некоторых др. стран английского общего права специально оговаривается право самообороны в отношении душевнобольного и малолетнего лица. С другой стороны, обороняющийся не всегда может определить противозаконный характер посягательства в момент совершения последнего.
В УК вышеуказанных стран английского общего права имеются и иные специфические нормы, касающиеся противоправности нападения. Согласно этим нормам самооборона против незаконных действий государственных служащих при исполнении последними своих должностных полномочий допустима только в том случае, если эти действия грозят причинением смерти или тяжкого [телесного] вреда.
На признак наличности (непосредственности) указывают УК Австрии, Бельгии, Болгарии, Бразилии, Гаити, Германии, Нидерландов, Румынии.
В некоторых случаях законодатель прямо допускает необходимую оборону против будущего посягательства, если оно представляется неизбежным. Так, УК Бразилии говорит о «наличном или неминуемом нападении», УК Дании — «нападении, которое началось или неизбежно». УК Австрии и Литвы допускают необходимую оборону для предотвращения «непосредственно угрожающего» посягательства, а УК Венгрии и Латвии — «угрозы незаконного нападения».
В странах СНГ уголовный законодатель ничего не говорит о праве на оборону при угрозе нападения. Однако этот вопрос был решен еще в советское время судебной практикой. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств» разъясняет, что «состояние необходимой обороны возникает не только в самый момент общественно опасного посягательства, но и при наличии реальной угрозы нападения».
В некоторых странах (например, во Франции) проводится следующее различие: необходимая оборона допустима уже при одной только реальной угрозе посягательства наличность, тогда как защита собственности допускается только при уже начавшемся посягательстве на последнюю. Напротив, УК Швеции прямо признает право на самооборону против «надвигающегося» преступного нападения на собственность.
Весьма интересное правило относительно признака наличности посягательства содержит УК Грузии: «причинение вреда посягающему с целью возврата отнятых в результате противоправного посягательства имущества или иных правовых благ является правомерным и в случае, если это произошло непосредственно при переходе этих благ в руки посягавшего и их немедленный возврат еще был возможен».
Характерной чертой ряда зарубежных уголовно-правовых систем является установление законодателем своего рода презумпции состояния необходимой обороны в случае незаконного проникновения постороннего лица в жилище (хранилище имущества) или попытки такого проникновения. При этом в УК большинства стран речь идет о ночном проникновении как особо опасном. По УК Молдовы для наличия указанной презумпции проникновение должно сопровождаться опасным для жизни или здоровья насилием либо угрозой такого насилия.
Согласно ст. 122-6 УК Франции «действовавшим в состоянии правомерной защиты считается тот, кто совершает действия: п. 1. С целью отразить проникновение ночью в жилище, осуществляемое путем взлома, насилия или обмана; п. 2. С целью защитить себя от совершающих кражу или грабеж с насилием». До 1959 года французская судебная практика исходила из неопровержимого характера такой презумпции. Однако в 1959 году Кассационный Суд Франции прямо высказался по этому вопросу, разъяснив, что такая законодательная презумпция «не имеет абсолютного и неопровержимого характера и может пошатнуться перед доказательством обратного».
В некоторых УК среди прочих указывается такой признак нападения, как его реальность, т.е. существование в действительности (Албания, Молдова, Мексика, Румыния, Сан-Марино). Обычно же этот признак рассматривается только в доктрине уголовного права.
Лишь в немногих странах законодатель уделил внимание проблеме т.н. «мнимой обороне», когда лицо под влиянием ошибки причиняет вред другому при отсутствии реального нападения со стороны последнего.
Согласно УК Италии, Латвии, Украины в случае, когда при мнимой обороне в действительности имели место обстоятельства, позволявшие обороняющемуся заблуждаться относительно реальности нападения, лицо освобождается от уголовной ответственности. Однако если речь идет об ошибке, вызванной неосторожностью лица, то наказуемость не исключается.