Сравнительное уголовное право

Принципы гуманности, уважения человеческого достоинства и гуманизма

Используемая в УК РФ категория «принцип гуманизма» не известна законодательству абсолютного большинства стран мира.

Вместо нее в зарубежном уголовном праве применяется более конкретный международно-правовой и конституционный принцип запрета жестокого, бесчеловечного или уничижающего достоинство человека обращения и наказания, который может быть назван также «принципом гуманности» (при том, что понятие гуманности абстрактно и поэтому значительно шире).

Исторически появление вышеуказанного запрета восходит к эпохе французской и американской буржуазных революций, воплотивших прогрессивные идеи Просвещения об упразднении пыток, членовредительских наказаний и квалифицированных видов смертной казни как атрибутов феодального права. «Отец» современного уголовного права Ч. Беккариа писал: «следует употреблять только такое наказание, которое производило бы наиболее сильное впечатление на душу людей и было бы наименее мучительным для тела преступника».

Хотя первыми реализацию указанных идей начали «просвещенные» абсолютные монархи, именно буржуазные революции возвели отказ от жестоких наказаний в ранг конституционного принципа.

Еще в 1689 году в английском Билле о правах было провозглашено: «недопустимо ни требование чрезмерных судебных залогов, ни наложение чрезмерных штрафов или жестоких и необычных наказаний».

Через век американские «отцы-основатели» повторили те же слова в Статье VIII Билля о правах 1791 года (т.е. Восьмой поправке к Конституции США): «Не должны требоваться непомерно большие залоги, взыскиваться чрезмерные штрафы, налагаться жестокие и необычные наказания».

Спустя полтора столетия указанный запрет получил широкое признание в международном праве. Так, Всеобщая декларация прав человека 1948 года (ст. 5) провозгласила, что «Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию».

Эту формулу почти дословно воспроизвел Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 года: «Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или уничижающему его достоинство обращению или наказанию. В частности, ни одно лицо не должно без его свободного согласия подвергаться медицинским или научным опытам».

В настоящее время основанный на вышеуказанных международно-правовых нормах запрет жестокого обращения и наказания содержится в конституциях большинства стран мира. При этом в отдельных случаях формулировки могут несколько отличаться от международно-правовых. Так, согласно ст. 27 Конституции Италии «наказания не могут состоять в мерах, противных чувству гуманности».

Иногда запрет жестоких наказаний можно найти в самом тексте уголовного закона (например, в УК Сальвадора, Словении, Хорватии).

В некоторых странах уголовный закон специально выделяет принцип уважения человеческого достоинства. Так, УК Колумбии и Панамы провозглашают, что в основе уголовного права (в УК Панамы — Уголовного кодекса) лежит уважение человеческого достоинства. Этот же принцип назван в преамбуле к УК Парагвая. По УК Сальвадора каждый, кому вменяется преступление, имеет право на обращение с должным уважением достоинства, неотъемлемо присущего человеской личности. Согласно УК наказание и иные уголовные меры должны применяться всегда с должным уважением к человеческому достоинству.

УК Афганистана запрещает любые наказания, противоречащие человеческому достоинству. По УК Швейцарии каждый осужденный, отбывающий лишение свободы или в отношении которого исполняется уголовная мера, имеет право на уважение его достоинства. Кроме того, в подавляющем большинстве стран мира неприкосновенность достоинства человека возведена в ранг конституционного принципа, который определяет содержание уголовного законодательства.

Так, в ФРГ Конституционный Суд в 1977 году признал, что пожизненное лишение свободы без возможности условно-досрочного освобождения несовместимо с положением ст. 1 Конституции о неприкосновенности человеческого достоинства.

Содержание самого принципа уважения человеческого достоинства представляется весьма многогранным.

С одной стороны, вышеуказанный принцип вытекает из запрета унижающих человеческое достоинство обращения и наказания (соответственно, является частным случаем принципа гуманности). С другой стороны, в уголовно-правовой теории и практике органов конституционного контроля принцип уважения человеческого достоинства рассматривается как широкая категория, эквивалентная принципу гуманности или даже поглощающая его.

Более того, в международном праве человеческое достоинство вообще является основополагающей категорией. В главных международно-правовых актах о правах человека признание человеческого достоинства предшествует изложению всех прав и свобод. Так, согласно преамбуле Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года «в соответствии с принципами, провозглашенными Уставом Организации Объединенных Наций, признание достоинства, присущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъемлемых прав их является основой свободы, справедливости и всеобщего мира».

Из принципа уважения человеческого достоинства выводятся важнейшие международно-правовые нормы, касающиеся национального уголовного права. В частности, Второй факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах, направленный на отмену смертной казни (15 декабря 1989 г.), исходит из того, что «отмена смертной казни способствует укреплению человеческого достоинства и прогрессивному развитию прав человека».

В преамбуле Протокола №13 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод об отмене смертной казни при любых обстоятельствах (Вильнюс, 3 мая 2002 г.) также подчеркивается, что «отмена смертной казни необходима для полного признания достоинства, присущего всем людям».

Наконец, в резолюции Генеральной Ассамблеи от 18 декабря 2007 г., призывающей всех членов ООН ввести мораторий на применение смертной казни, которую поддержали 104 государства, отмечается, что «применение смертной казни подрывает человеческое достоинство».

Сравнивая принципы гуманности и уважения человеческого достоинства в уголовном праве, нельзя не отметить, что первый носит относительный (релятивистский), а второй — абсолютный характер. Гуманность по отношению к преступнику всегда имеет относительный характер, поскольку ей неизбежно противостоит гуманность по отношению к потерпевшим и обществу в целом, между двумя этими гуманностями необходимо искать и поддерживать разумный баланс.

Категория человеческого достоинства не имеет подобного противовеса и поэтому это достоинство нельзя ограничивать (ущемлять) в чьих-либо интересах. Данная идея предельно четко и категорично выражена в норме ч. 1 ст. 21 Конституции РФ: «Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления».

Именно поэтому отмена смертной казни и некоторых других суровых наказаний часто мотивируется уважением достоинства личности, а не «обоюдоострым» принципом гуманности. В частности, Конституционные суды ЮАР в 1995 году и Литвы в 1998 году признали смертную казнь антиконституционной на том основании, что она нарушает конституционные права на жизнь и уважение человеческого достоинства.

Надо сказать, что неприкосновенность человеческого достоинства является характерной чертой именно современного уголовного права. Для всех предшествующих эпох, включая раннебуржуазное право XIX века, разнообразные позорящие наказания были неотъемлемым элементом арсенала карательного воздействия. Даже недавняя история отечественного права знает яркие примеры возврата к мерам такого рода.

Так, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. устанавливал, что к немецко-фашистским злодеям, виновным в совершении кровавых расправ над мирным советским населением и пленными красноармейцами, и к их пособникам из местного населения должны применяться наказания особого рода: смертная казнь через повешение и ссылка в каторжные работы на срок от 15 до 20 лет.

Как указывали видные советские ученые-криминалисты того времени, «введением повешения как способа исполнения смертной казни советский закон подчеркивал позорящий характер наказания, которое немецко-фашистские злодеи и их приспешники по справедливости заслужили. Лица, организовавшие душегубки, лагери смерти, заслуживали того, чтобы о ними обращались как с лишенными человеческого достоинства (выделено мною — авт.)».

В настоящее время средневековые позорящие наказания сохраняются в странах, где уголовное законодательство основано на нормах шариата. Например, согласно УК Судана (ст. 168) «виновный в совершении преступления, квалифицируемого как разбой (хараба), подвергается наказанию в виде смертной казни или же смертной казни с последующим выставлением распятого тела на всеобщее обозрение, если его действия сопровождались убийством или изнасилованием». Очевидно, в данном случае трудно говорить о неприкосновенности человеческого достоинства осужденного (которое, кстати, гарантируется ст. 20 Конституции Судана 1998 года).

Собственно «принцип гуманизма» как правовой термин можно встреть только в УК некоторых стран СНГ (Азербайджана, Армении, Беларуси, Киргизии, Молдовы, России), а также Монголии, Никарагуа и Польши.

В современной отечественной науке гуманизм обычно определяется как «признание ценности человека как личности, его права на свободное развитие и проявление своих способностей, утверждение блага человека как критерия оценки общественных отношений». То есть, это весьма сложное и многогранное понятие, которое далеко отстоит от созвучной ему категории «гуманность» (человечность, милосердие). Очевидно, что принцип гуманизма в УК РФ был замыслен как уголовно-правовое «преломление» (воплощение) конституционной нормы-декларации: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства» (ст. 2 Конституции РФ).

В чем же состоит специфическое проявление конституционного принципа гуманизма в уголовном праве?

По мнению авторов одного из авторитетных курсов российского уголовного права, «первый и главный аспект гуманизма в уголовном праве — это забота о гражданах, их безопасности, об интересах потерпевших». В то же время ими отмечается, что «гуманизм уголовной юстиции противоречив: охраняя личность и права потерпевших, интересы общества, уголовная юстиция вместе с тем должна проявлять гуманность и по отношению к преступнику, нарушившему эти интересы».

Г.И. Богуш также полагает, что основным выражением гуманизма уголовного законодательства является приоритетная охрана его нормами личности, постановка ее на первое место в триаде «личность-общество-государство».

Анализ норм УК вышеназванных стран СНГ, закрепляющих принцип гуманизма, подтверждает, что этот принцип имеет две стороны — первая обращена к человеку как объекту преступного посягательства, вторая — к преступнику.

В УК РФ содержание принципа гуманизма раскрывается следующим образом:

1. Уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека.
2. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Аналогично раскрывается принцип гуманизма в УК Азербайджана и весьма близко — в УК Беларуси.

В УК Армении формулировка «второй стороны» принципа гуманизма ближе к вышеприведенным международно-правовым нормам:

1. Уголовный кодекс Республики Армения служит обеспечению физической, психической, материальной, экологической и иной безопасности человека.
2. Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию.

УК Молдовы (ст. 4) сочетает оба похода:

1. Целью общего правового регулирования является, прежде всего, защита личности как высшей ценности общества, ее прав и свобод.
2. Уголовный закон не имеет целью причинение физических страданий или унижение достоинства человека. Никто не может быть подвергнут пыткам, жестокому, бесчеловечному либо унижающему его достоинство наказанию или обращению».

Таким образом, представляется очевидным, что в вышеуказанных странах СНГ принцип гуманности входит в содержание принципа гуманизма как его составляющая (часть 2 процитированных статей).

В УК Монголии принцип гуманизма сводится только к тому, что налагаемые наказания и другие меры уголовного принуждения не могут иметь целью бесчеловечное, жестокое или унижающее достоинство обращение. То есть, речь идет уже только о гуманности, а не о гуманизме как приоритете ценности человеческой личности для уголовного закона.

Наконец, УК Польши отсылает правоприменителя к принципу гуманизма без раскрытия его содержания: «Наказания и другие меры, предусматриваемые настоящим Кодексом, применяются с учетом принципов гуманизма, в особенности, уважения достоинства человека». Также не раскрывается содержание принципа гуманизма в УК Киргизии и Никарагуа.

Нельзя не отметить, что, несмотря на упоминание принципа гуманизма как абстрактной категории во всех вышеперечисленных странах, его содержание (применительно к преступнику) законодатель в конечном счете сводит к характеристикам (целям, способу применения) наказания, оставляя в стороне все другие институты уголовного права. А ведь принцип гуманности (как составляющая гуманизма) проявляется и в установлении льготного уголовно-правового режима для несовершеннолетних (в некоторых случаях — также для женщин и престарелых), в наличии особых оснований для освобождения от уголовной ответственности и наказания, а также целого ряда уголовно-поощрительных норм.

Кроме того, представляется неудачной используемая в УК РФ и некоторых других стран СНГ формула «наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства», заимствованная в силу традиции из репрессивного УК РСФСР 1926 года. Очевидно, авторы УК РФ 1996 года посчитали, что указанная формула в достаточной мере имплементирует международно-правовую норму о запрете жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство наказаний.

В действительности, однако, ч. 2 ст. 7 УК РФ и ее аналоги в УК других стран СНГ ничего не запрещают, а, напротив, косвенно допускают унижение человеческого достоинства в результате применения уголовного права (если это является не целью, а «побочным эффектом» наказания). Поэтому вышеупомянутая международно-правовая норма должна применяться в качестве принципа уголовного права РФ и других стран СНГ самостоятельно и непосредственно.

В результате такого подхода к формулированию принципа гуманизма в «сухом остатке» от него получается все тот же запрет жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство наказаний.

Выражающие суть этого принципа юридические формулировки включают целый ряд оценочных понятий («жестокий», «бесчеловечный», «унижающий достоинство»), что дает широкий простор как для законодательной, так и для судебной интерпретации.

Понимание указанных категорий существенно различается в зависимости от исторического периода, страны, культуры, религии, правовой традиции.

Вообще, гуманность/негуманность наказания может быть оценена только в контексте существующих на данный момент в конкретном обществе социальных, криминологических, военно-политических обстоятельств. Например, одно и то же наказание может быть признано жестоким для мирного времени, но приемлемым в условиях войны, но приемлемым в условиях военного времени. На этом основании, в частности, целый ряд стран полностью отменили смертную казнь в мирное время, но сохранили возможность ее применения в условиях войны. Из этой же идеи исходит Протокол №6 от 28 апреля 1983 г. к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, требующей отмены смертной казни в мирное время.

Следует также отметить, что в современном мире жестокость (бесчеловечность, унизительность) наказания нередко определяется не самим его видом, а порядком назначения, практикой применения и режимом отбывания, а это уже относится к сфере уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного, а не уголовного права.

Весьма ярким примером здесь будет практика толкования VIII статьи Билля о правах (запрет «жестоких и необычных наказаний») Верховным Судом США. В 1972 году по делу Фурмана и др. (Furman v. Georgia) Верховный суд установил, что отсутствие единообразия в практике назначения смертной казни, процессуальный порядок ее назначения, широкое усмотрение судьи и присяжных при решении вопроса о выборе наказания за преступления, караемые смертью, превращают смертную казнь в «жестокое и необычное» наказание, запрещенное поправкой VIII.

Таким образом, аргументом послужила лишь процессуальная «неупорядоченность» назначения высшей меры наказания. Решением по делу Фурмана были аннулированы положения всех законов, предусматривавшие смертную казнь, а сама она была отменена. Однако уже довольно скоро законодательные собрания в штатах стали пересматривать соответствующие нормы таким образом, чтобы они, в случае обжаловании, не были бы признаны неконституционными Верховным Судом на основе Восьмой поправки и стандартов, установленных им по делу Фурмана.

В свою очередь, Верховный Суд, который сам никогда не считал смертную казнь, как таковую, «жестоким и необычным» наказанием, начиная с 1976 года, рассмотрел ряд дел, связанных с толкованием положения о недопустимости «жестоких и необычных» наказаний применительно к смертной казни, и установил следующие принципы.

Смертная казнь не является вообще неконституционным видом наказания; она может быть предусмотрена законом только за те преступления, которые связаны с умышленным лишением жизни человека; закон не может предписывать обязательность ее назначения, лишая тем самым Суд возможности заменить ее тюремным заключением; процессуальный порядок назначения смертной казни должен быть таким, чтобы исключалась возможность необоснованного и произвольного смертного приговора; в частности, закон должен содержать указания относительно факторов (обстоятельства преступления, личность подсудимого, смягчающие и отягчающие вину обстоятельства и т. п.), которые Суд обязан рассмотреть при назначении смертной казни; присяжные должны решать вопрос о необходимости назначения смертной казни на отдельном заседании (после того, как они утвердили вердикт о виновности), на котором они вновь оценивают смягчающие и отягчающие вину подсудимого факторы. В результате к 1984 году смертная казнь была восстановлена в 37 штатах, скорректировавших свои законы согласно установкам Верховного Суда.

При всем своеобразии трактовки категорий жестокости и бесчеловечности национальными законодателями и судебной практикой, в настоящий момент для подавляющего большинства стран сложилось некое общее, базисное понятие о том, что является абсолютно недопустимым с точки зрения гуманности. В частности, речь идет о членовредительских наказаниях и квалифицированных видах смертной казни, однако даже по таким безусловно жестоким наказаниям полный международный консенсус оказался недостижимым.

В этой связи можно утверждать, что для современного уголовного права наиболее проблематичным является вопрос о соотношении международно-правового запрета жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство наказаний (как одной из составляющих принципа гуманизма) с нормами мусульманского деликтного права (шариата).

В странах, где уголовное право основано на нормах шариата, допускается применение членовредительских и других телесных наказаний, а также квалифицированных видов смертной казни. В частности, за кражу и разбой предусматривается ампутация конечностей, за прелюбодеяние и употребление алкоголя — до 80 ударов палкой. Смертная казнь в ряде случаев может исполняться через побивание камнями пли распятие. УК Судана (ст. 27) допускает осуществление смертной казни «таким же путем, каким преступник лишил жизни свою жертву».

При этом, по мнению мусульманских правоведов, мусульманскому деликтному право отнюдь не чужды идеи гуманности и милосердия. В Коране многократно упоминается о том, что Аллах милостив. В качестве примера можно привести следующие стихи: «Вору и воровке отсекайте их руки в воздаяние за то, что они приобрели, как устрашение от Аллаха. Поистине, Аллах — великий, мудрый! А кто обратится после своей несправедливости и исправит, то Аллах обратится к нему. Поистине, Аллах — прощающий, милосердный!» или «Действительно, воздаяние тех, которые воюют с Аллахом и с Его посланником и стараются на земле вызвать нечестие, в том, что они будут убиты, или распяты, или будут отсечены у них руки и ноги накрест, или будут они изгнаны из земли. Это для них — позор в ближайшей жизни, а в последней для них — великое наказание, — кроме тех, которые обратились прежде, чем вы получили власть над ними. Знайте же, что Аллах прощающий, милосердный!»».

В УК Афганистана, который прямо допускает применение шариатских наказаний, тем не менее, провозглашается: «Недопустимо любое наказание, которое противоречит человеческому достоинству».