Сравнительное уголовное право

Интернационализация уголовного права

Третьей важнейшей тенденцией последних лет является значительный рост влияния международного права на развитие национальных уголовных законодательств, получившего в ряде аспектов определяющий характер.

Наиболее сильно указанное влияние проявляется в развитии Особенной части уголовного права. Подавляющее большинство новых составов преступлений, включенных в национальные уголовные кодексы и законы с начала 1990-х годов, были криминализированы в соответствии с требованиями соответствующих международных конвенций и иных актов международного права.

Вообще, значение отношений уголовного характера как предмета международно-правового регулирования последовательно возрастало на протяжении всей истории развития отрасли международного права.

Закономерным итогом стало рождение комплексной отрасли международного уголовного права (МУП), сформировавшейся «на стыке» нескольких международно-правовых отраслей: права международной безопасности, международного гуманитарного права, международного права сотрудничества государств в борьбе с преступностью и международного права прав человека.

В настоящее время МУП представляет собой весьма сложную систему, в которой можно выделить следующие подсистемы:

1. МУП как право международных уголовных трибуналов;
2. МУП как подотрасль международного публичного права, регулирующая сотрудничество государств в борьбе с преступностью;
3. МУП как совокупность междунардно-правовых и внутригосударственных норм, определяющих взаимоотношения между национальными уголовными правопорядками в вопросах юрисдикции, экстрадиции, признания иностранных приговоров и т.п. («уголовное коллизионное право»).

Кроме того, в рамках МУП в качестве особых подсистем все заметнее выделяется уголовное право региональных интеграционных объединений, что наиболее ярко проявляется в феномене европейского уголовного права. Правовая природа последнего пока не вполне ясна и во многом будет определяться исходя из успехов или неудач в конституционном строительстве Европейского Союза. Тем не менее, европейское уголовное право уже стало самостоятельным предметом серьезных научных исследований.

Изначальной основой зарождения МУП выступили именно практические потребности борьбы с уголовным преступлениями, носившими трансграничный характер. В дальнейшем эта категория деяний получила название «преступления международного характера». Первым таким преступлением еще в XVIII веке международно-правовым обычаем было признано пиратство, а в 1815 году решением Венского конгресса — работорговля.

В 1927 году в Варшаве состоялась Первая Международная конференция по унификации уголовного права, на которой к числу международных преступлений (по современной терминологии — преступлений международного характера) были отнесены пиратство, фальшивомонетничество, торговля рабами, женщинами и детьми, наркотизм, порнография, а также иные преступления, ответственность за которые предусматривалась международными конвенциями.

С окончанием Второй мировой войны мировое сообщество в лице Держав-победительниц осознало, что некоторые особо варварские и носящие массовый характер преступления несут угрозу всему человечеству в целом, поэтому выходят за рамки внутренней компетенции отдельных стран. В документах Нюрнбергского процесса такие деяния получили название международных преступлений.

Первоначально к ним были отнесены преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности. Затем этот перечень дополнили геноцид, апартеид, колониализм и неоколониализм, экоцид, наемничество. Своеобразной кодификацией (хотя и неполной) норм о международных преступлениях стал Римский статут Международного уголовного суда от 17 июля 1998 г., который к 2008 году ратифицировали уже более 100 государств. В определенном смысле этот документ вообще может быть назван первым международным Уголовным кодексом.

В последние полтора десятилетия международное уголовное право получило новый мощный импульс к развитию в связи с возникновением новых форм транснациональной преступности и новых угроз мировой экономической системе. В этот период были приняты Конвенция об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбург, ноябрь1990 г.); Конвенция по борьбе с подкупом должностных лиц иностранных государств при проведении международных деловых операций (1997 г.); Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г.; Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности (Палермо, декабрь 2000 г.); Конвенция ООН против коррупции 2003 года.

Международный характер приняла компьютерная преступность, для которой, как оказалось, вообще не существует границ. В ноябре 2001 г. 30 стран, включая США, подписали «Конвенцию о киберпреступлениях», устанавливающую общие для стран-участников методы борьбы с нарушителями закона в Сети.

К настоящему времени категория «преступления международного характера» включает уже десятки различных составов. При этом наблюдается устойчивая тенденция к дальнейшему расширению «сферы интересов» международного уголовного права за счет включения в нее все новых и новых видов преступлений.

Развитие международного уголовного права определяется не только усилением транснационального характера преступности. Представляется, что не менее важным фактором выступает здесь тенденция к формированию единого гуманитарного пространства. Сама природа уголовного права такова, что все его нормы непосредственно затрагивают фундаментальные права и свободы личности. В силу этого содержание уголовного законодательства с каждым днем все в меньшей степени становится внутренним делом государств.

В результате предметом международно-правового регулирования становятся даже такие вопросы, которые напрямую не затрагивают интересов иностранных государств или международного сообщества. Так, Европейский Суд по правам человека в своих решениях 1981, 1988 и 1993 годов постановил, что установление уголовного запрета на добровольные гомосексуальные отношения между взрослыми является нарушением предусмотренного Европейской конвенцией о правах человека права на неприкосновенность частной жизни.

Важно отметить, что, помимо развития МУП «вширь» в последние годы существенно возросла эффективность его действия. Международное уголовное право все более жестко определяет рамки и направления развития национальных уголовных законодательств. Если прежде многие государства десятилетиями тянули с имплементацией санкционированных ими важнейших международных норм (например, об ответственности за геноцид, пытки, торговлю людьми и т.п.), то теперь национальный законодатель старается более оперативно выполнять свои международные обязательства.

Причиной тому зачастую является не столько рост «сознательности», сколько вполне практические соображения. В настоящее время имплементация важнейших международных конвенций по борьбе с преступностью нередко становится предварительным условием для принятия в «престижные» международные организации (такие как Совет Европы, ВТО), а также получения финансовой помощи и иных преференций от развитых стран.

Особенно активно процесс имплементации происходит при проведении общей реформы уголовного права. С начала 1990-х годов любой проект новой уголовной кодификации обязательно рассматривается на предмет соответствия «международным стандартам», для чего нередко привлекаются зарубежные эксперты и представители международных организаций.

В результате сегодня нормы международного уголовного права стали составлять неотъемлемую часть любого современного уголовного законодательства.

Характерной чертой почти всех новых и относительно новых уголовных кодексов является наличие в них специальной главы (раздела) о международных преступлениях. При этом в ряде стран глава о международных преступлениях открывает Особенную часть УК, что свидетельствует о приоритетности соответствующих объектов защиты для национального законодателя. К таким странам относятся, в частности, Албания, Латвия, Литва, Молдова, Польша, Финляндия, Франция, Эстония

В Бурунди, Великобритании, Германии, Канаде, Нидерландах, Новой Зеландии, ЮАР в последние годы приняты специальные законы о международных преступлениях.

Резко активизировался процесс имплементации в национальное уголовное законодательство других конвенционных преступлений. В качестве примера можно привести такие деяния, как пытки и торговля людьми.

Выделение пыток в самостоятельные составы, отличные от обычных составов насильственных действий и существующие наряду с ними, связано с особым вниманием, которое уделяется международным сообществом запрещению пыток. Уже во Всеобщей декларации прав человека (1948 года) содержалось положение, согласно которому никто не должен подвергаться пыткам либо такому обращению или наказанию, которые унижают достоинство или являются жестокими, бесчеловечными.

Это требование стало нормой международного права, будучи включенным в Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый Генеральной Ассамблеей ООН в декабре 1966 г. В 1975 году Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. На основе этой Декларации была разработана и в 1984 году принята Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

Торговля людьми является одним из старейших конвенционных преступлений. Первая Международная конвенция о пресечении торговли женщинами была подписана еще в 1910 году. В последующие десятилетия мировое сообщество неоднократно возвращалось к этой проблеме. В 1921 году заключается Женевская Конвенция о запрещении торговли женщинами и детьми, в 1950 году — Конвенция ООН о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами.

Наконец, в 2000 году принят Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее, дополняющий Конвенцию ООН против транснациональной организованной преступности. В соответствии с вышеперечисленными документами торговля людьми была криминализирована во многих государствах мира. Особенно активно этот процесс пошел в последние 10 лет, когда соответствующие составы были включены в УК Австралии, Армении, Беларуси, Венгрии, Испании, Казахстана, Киргизии, КНР, Колумбии, Коста-Рики, Кубы, Литвы, Молдовы, Нидерландов, Парагвая, Польши, России, Румынии, Сальвадора, Словакии, Таджикистана, Узбекистана, Украины, Черногории, Швеции. В 2000 году было капитально обновлено федеральное законодательство США в данной области.

Безусловно, международное уголовное право оказывает значительное влияние на развитие не только Особенной, но и Общей части уголовного права. В частности, под влиянием международного права в национальных уголовных законодательствах в последние десятилетия (и особенно в последние годы) широкое распространение получил принцип универсальной юрисдикции.

Указанный принцип был установлен после Второй мировой войны и отражен в четырех Женевских конвенциях 1949 года. Он требует от государств привлечения к суду подозреваемых в международных преступлениях и преступлениях международного характера независимо от гражданства виновного и места совершения деяния или выдачи преступника тому государству, которое может или желает это сделать.

Несмотря на значительное трудности в его применении, универсальный принцип в настоящее время все активнее начинает использоваться на практике.

Особенностью воздействия международного права на развитие институтов Общей части является то, что такое воздействие осуществляется преимущественно с помощью норм рекомендательного характера (так называемого «мягкого» права).

Примером могут служить Минимальные стандартные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением (Токийские правила) 1990 года. Утверждая указанные правила, Генеральная ассамблея ООН рекомендовала осуществлять их на национальном, региональном и межрегиональном уровнях «с учетом политических, экономических, социальных и культурных условий и традиций стран».

Результатом интернационализации уголовного права является гармонизация национальных уголовных законодательств, т.е. их определенное сближение (согласование) на основе общих международно-правовых предписаний в той мере, в которой диктуется потребностями международного сотрудничества и определяется приверженностью общим гуманитарным ценностям.

При этом, однако, важно подчеркнуть, что речь идет о содержательной стороне уголовно-правового регулирования, поскольку формальные (т.е. относящиеся к самой форме права) различия между основными правовыми системами (континентальной, англо-американской), коренящиеся в глубинных пластах правовой культуры, остаются незыблемыми и едва ли когда-либо исчезнут.

Данное утверждение не означает, что синтез различных правовых систем не возможен в принципе. В ряде бывших колониальных стран существуют гибридные системы уголовного права, в которых сочетаются в той или иной комбинации элементы континентального, англо-американского и мусульманского прав. Далее, все универсальные акты международного уголовного права, такие, как Римский статут Международного уголовного суда, неизбежно представляют собой «сплав» континентальной и англо-американской систем, т.е. определенный компромисс между ними.