Эволюция государственного и национального суверенитета в контексте глобализации

Процессы глобализации наряду с регионализацией в настоящее время представляют собой весьма значимые факторы трансформации международных отношений, а также политико-правовых отношений внутри государств.

Под глобализацией принято понимать переход от межгосударственной экономики, где главными субъектами являются отдельные национальные экономические системы, к общемировой (глобальной), в которой различные национальные экономические системы включаются и взаимодействуют в единой системе международных процессов и хозяйственных операций.

При рассмотрении вопроса о воздействии глобализации на суверенитет методологически целесообразно отделить глобализацию как совокупность процессов от последствий глобализации. Именно эти последствия и оказывают непосредственное воздействие на современное государство и право, на содержание государственного и национального суверенитета. В частности, к таким последствиям можно отнести объективно существующее явление антиглобализма, представляющее собой движение против дальнейшего укрепления мирового господства нескольких технологически развитых стран.

Нормативные правовые акты как на национальном, так и на международном уровнях не содержат определений терминов «глобализация» и «глобализм»¹По мнению В.В. Перской, понятие глобализм отличается от понятия глобализации и предполагает объективно обусловленную невозможность самоизоляции ни одного народа, ни одной страны без проявления во времени негативных последствий для изолирующегося народа, государства // Перская В.В. Глобализация и государство. — М.: Издательство РАГС, 2005. С. 30. В настоящей работе понятия «глобализм» и «глобализация» предлагается рассматривать как относящиеся к одному и тому же явлению, при этом глобализм представляет собой состояние, а глобализация — процесс., в связи с чем вопрос об их правовом содержании остается открытым. Глобализация — это совокупность объективно существующих процессов в мировой экономике, которые (вернее сказать, последствия которых) затрагивают институты государства и права. Коль скоро глобализация (но отнюдь не некоторые действия ряда технологически развитых государств, которые нередко камуфлируются понятием «глобализация») суть явление объективное, оно не появилось в определенный момент в течение второй половины XX века и никакой новизны процессы глобализации собой не представляют.

Процессы глобализации затрагивают экономическую основу суверенитета государств и устойчивого развития народов, выраженную, главным образом, в неотчуждаемом праве на природные ресурсы. Это неотчуждаемое право («неотъемлемый суверенитет»), закрепленное в резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН 1515 (XV) от 15 декабря I960 г., 1803 (XVII) от 14 декабря 1962 г. не является в современной мировой экономической системе достаточным условием для проведения самостоятельной экономической политики государства. Создание государством экономических условий для реализации конституционных прав граждан возможно лишь в случае соблюдения сложившихся среди основных участников мирового рынка правил поведения. Общегосударственные задачи достигаются при условии обеспечения конкурентоспособности страны на мировой арене.

Российская Федерация, наряду с другими крупными мировыми державами, обладает значительными природными ресурсами, промышленными объектами, производственными и информационными технологиями, а также научным потенциалом, что определяет возможность реализации ее суверенитета, проведения самостоятельной внутренней и внешней политики. Однако глобализация привела к тому, что такая самостоятельность, и, следовательно, суверенитет государства может рассматриваться лишь в качестве относительного.

Предопределен ли уход государства от регулирования экономических отношений и тем самым отказ от публично-правовых методов регулирования, и превращение институтов управления обществом и охраны его интересов в частноправовые? Господство общемировых принципов рынка в экономических системах государств позволяет говорить об универсальном значении рыночных механизмов. В то же время налицо другая общемировая тенденция: эффективное распределение и использование ограниченных ресурсов требует сочетания рыночных и нерыночных инструментов управления, применения как частноправовых так и публично-правовых методов при осуществлении экономической политики.

В связи с этим трудно согласиться с мнением, что глобализация приведет к отказу от конституционного государства.

Конституционно-правовая модель суверенного государства, выработанная для целей осуществления самостоятельной государственной экономической политики внутри страны, сводящейся на межгосударственном уровне к инструментам протекционизма, устанавливает де-юре монополию государства оказывать воздействие на рыночные отношения, но при этом не отражает все возрастающую роль транснациональных корпораций, неправительственных организаций, межправительственных организаций, их возрастающее влияние на содержание суверенитета государств.

Наметилась тенденция отхода от четкого разделения международного и национального (внутригосударственного) права в пользу постепенного перехода к новой модели права — мировой глобальной правовой системе. На базе сближения и достижения единообразия всех правовых систем (внутригосударственных и международных) на основе единых норм, стандартов, юридических принципов в правовую теорию и практику входит понятие «международный правовой порядок»²Глобализация и развитие законодательства: Очерки / Отв. ред. Ю.А. Тихомиров, А.С. Пиголкин. — М.: Городец, 2004. С. 39..

Отставание национальных правовых систем от фактически сложившихся отношений в сфере управления экономикой не может не вызывать опасений. Как отмечает руководитель Центра исследования международного развития Гордон Смит, если люди придут к убеждению, что государства не могут развивать экономику, обеспечивать необходимое регулирование или отправление правосудия, они передадут свои ресурсы и переподчинят себя другим субъектам — внутригосударственным либо транснациональным институтам. Высокая степень интеграции хозяйственных взаимоотношений у субъектов мирового рынка предопределяет необходимость совершенствования конституционно-правовых основ организации публичной власти в государствах — активных участниках мировой экономической системы, в том числе в Российской Федерации, для целей обеспечения правового механизма осуществления государствами скоординированной экономической политики, не допуская нарушения собственного суверенитета.

В противном случае с трудом достигнутые результаты исторической борьбы XVIII-XX вв. за конституционное государство, обеспечивающее и защищающее права и свободы человека и гражданина, приобретут абстрактный характер. Государство, лишенное достаточных материальных ресурсов, находящееся в стороне от системы фактически сложившихся в мире экономических отношений, будет нести ответственность за исполнение, а в действительности не исполнять свои обязанности, закрепленные в конституции и законодательстве.

Государство, принимающее на себя конституционно-правовые обязанности обеспечить реализацию прав и свобод человека и гражданина, не может занимать пассивную позицию в процессах глобализации. Процессы глобализации, основанные на принципах рыночной экономики, сами по себе не могут создать условия для реализации политических, социальных и культурных прав граждан. Не отрицая объективный характер интеграции экономических систем современных государств, следует отметить, что некоторые процессы глобализации представляют собой инструменты осуществления политики суверенных государств. Оказывать сколько-нибудь значимое влияние на процессы глобализации могут только те государства, которые создали политико-правовые и экономические условия гарантии собственного суверенитета.

Осуществление международными организациями, основанными на принципе суверенитета государств, своих полномочий предполагает формально-юридическое («суверенное») равенство государств, в то время как достижение фактического равного доступа к благам и равного распределения издержек глобализации пока остается задачей планетарного масштаба. Реализация права на самоопределение привели к появлению большого количества государств с малым населением и неразвитой экономикой. Процессы глобализации увеличили разрыв между уровнем благосостояния в различных государствах. Это привело к кризису ООН и поставило под вопрос возможность осуществления государствами собственного суверенитета.

Инструментами влияния все в большей степени выступают не учреждения ООН, переживающие кризис вследствие высокого влияния в них экономически отсталых стран «третьего мира», а международные финансовые корпорации (например, Международный валютный фонд) и транснациональные корпорации, в капитале которых прямо либо косвенно участвуют наиболее экономически развитые государства.

Российская Федерация, исходя из конституционно-правовых норм о распространении суверенитета Российской Федерации на всю ее территорию (ч. 1 ст. 4 Конституции РФ), о социальном государстве (ч. 1 ст. 7), не может, а обязана активно участвовать в процессах глобализации мировой экономики.

Конституция РФ закрепляет не пресловутый «уход государства из экономики», а смену инструментов достижения конституционно-правовой нормы-цели о социальном государстве от чисто административного механизма хозяйствования к диверсифицированным формам защиты российских субъектов экономических отношений и обеспечения их ведущего положения на мировом рынке. Тем самым создаются экономические и политические условия для обеспечения гарантий суверенитета Российской Федерации при проведении политики, направленной на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие своих граждан.

В Концепции внешней политики Российской Федерации указано, что наряду с дополнительными возможностями социально-экономического прогресса, расширения человеческих контактов глобализация мировой экономики порождает и новые опасности, особенно для экономически ослабленных государств, усиливается вероятность крупномасштабных финансово-экономических кризисов. Растет риск зависимости экономической системы и информационного пространства Российской Федерации от воздействия извне, в связи с чем необходимо повысить эффективность политических, правовых, внешнеэкономических и иных инструментов защиты государственного суверенитета России и ее национальной экономики в условиях глобализации.

Таким образом, глобализация сама по себе не привела к уничтожению явления суверенитета. Последствия глобализации приводят к уменьшению, размыванию гарантий суверенитета экономически отсталых государств, выступающих в отношении глобализации объектом, и, напротив, ведут к укреплению суверенитета государств, выступающих не только объектами, но и субъектами (участниками) принятия решений в институтах глобализации. Пункт 8 Алма-Атинского акта, заключенного 4 июня 2002 г. между государствами — членами Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА), гласит: «Мы рассматриваем глобализацию в качестве вызова современности. В то время как она может предоставить определенные возможности для роста и развития, на нынешнем этапе ее плоды неравномерно распределены среди народов и много еще предстоит сделать для того, чтобы обеспечить их всеобъемлющее и равное распределение на глобальном уровне».

Основным доводом в пользу «размывания» (или, как иногда пишут, «сокращения»³Гринин Л.Е. Национальный суверенитет в век глобализации // Суверенитет. Трансформация понятий и практик: Монография / Под ред. М.В. Ильина, И.В. Кудряшовой. — М.: МГИМО-Университет, 2008. С. 116.) суверенитета государств выступает факт невозможности государства осуществлять ряд действий как в сфере внутренней, так и внешней политики. В качестве примеров такого рода ограничений, в частности, указываются:

запрет на произвольное ограничение общепризнанных (естественных) прав и свобод человека и гражданина; в работах некоторых специалистов можно встретить прямое противопоставление системы суверенных государств и принципа верховенства прав и свобод человека и гражданина;
ограничение полномочий государства в области контроля финансовой системы (в т.ч. наличием системы международно-правового арбитража на валютных рынках, в международной торговле);
верховенство норм международного права относительно норм, закрепленных национальным законодательством;
ограничение полномочий государства в области распоряжения природными ресурсами правами транснациональных корпораций, разработавшими соответствующие месторождения, и т.д.

Приведенные выше примеры «размывания» суверенитета государств отнюдь не свидетельствуют о каком-либо формально-юридическом ограничении явления суверенитета. В данном случае было бы правильнее говорить о «размывании» устаревших представлений о суверенитете.

Наличие суверенитета — необходимый отличительный признак государства как источника образования права вообще. Существующие международные политические структуры мировою (ООН, Совет Безопасности ООН) и регионального (Европейский Союз, НАФТА, МЕРКОСУР) масштаба возникли и осуществляют свою деятельность по воле суверенных государств в результате передачи государствами части своих полномочий, а не суверенитета⁴По мнению Е.В. Скурко, международная торгово-экономическая интеграция в юридической области получает свое организационно-правовое воплощение в виде международной организации наднационального типа, или конфедерации, в которой любое правоприменение основывается на добровольном признании государствами-членами таких решений и может быть реализовано только через национальные правовые системы и механизмы этих государств // Скурко Е.В. Глобальная и региональная торгово-экономическая интеграция: Эффективность правового регулирования. — СПб.: Издательство Р. Асланова Юридический центр Пресс, 2004. С. 15-19..

Признание национальными правовыми системами примата общепризнанных норм и принципов международного права привело к ограничению спектра возможных проявлений государственного суверенитета, а не к исчезновению либо формально- юридическому ограничению самого верховенства государственной власти на территориях соответствующих государств.

Без национальных правовых механизмов обеспечения реализации прав человека эти права будут носить декларативный характер. Попытки идеологов т.н. «сетевых структур», альтернативных вестфальской системе, предложить негосударственную систему защиты прав человека от права сильного пока трудно признать удачными⁵Данное обстоятельство наталкивает на мысль о том, что в психологии понятие «суверенитет» как раз и рассматривается как свобода действий в заранее определенных (установленных) пределах, которые носителем суверенитета соблюдаются, окружающими (другими потенциальными и актуальными носителями суверенитета) признаются, а изменяются только по взаимному согласию. См.: Бондырева С.К., Колесов Д.В. Суверенитет, субъективность, свобода. — М.: Издательство Московского психолого-социального института; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2007. С. 325.. Нахождение транснациональных корпораций под юрисдикцией конкретных государств, распространяющих на корпорации собственный суверенитет, не отрицается и сторонниками расширения круга лиц, обладающих между народной правосубъектностью. Постоянный представитель Японии при ООН X. Овада на Конгрессе ООН по международному праву заявил, что «мир страдает сегодня от разрыва, который возник между быстрорастущей реальностью того, что предприниматели как индивиды вовлечены в деятельность в глобальном масштабе, и равно стойкой реальностью того, что компетенция регулировать эту деятельность все еще разделена между национальными государствами в рамках системы, основанной на Вестфальском правовом порядке». Оставив за скобками анализ весьма сомнительного тезиса о том, что мир «страдает» от распространения суверенитета государств на определение статуса зарегистрированных на его территории корпораций, следует отметить, что отказ от суверенитета государств и выведение из-под действия национальных правовых систем крупных транснациональных корпораций вряд ли будет способствовать реализации прав и свобод человека и гражданина, а также права народов на сохранение собственной среды обитания и культурную само бытность.

Добровольное ограничение собственной компетенции государства не может рассматриваться, в том числе с позиций международного права, ограничением государственного суверенитета.

В соответствии с нормами международного права, за государством не только сохраняется, но и гарантируется международно-правовая защита прав на самооборону, на свободное вступление и выход из конфедеративных союзов и организаций, заключение и расторжение международных договоров, обеспечение режима таможенных и государственных границ и т.д.

Изменения политических отношений в мире привели к появлению правоотношений, стимулирующих глубокую интеграцию экономического господства крупных бизнес-структур и политической власти в планетарном масштабе. В сфере безопасности государства не только противостоят друг другу, внутригосударственным оппонентам и структурам международного терроризма, но также сталкиваются с угрозами транснациональных «лиц, не обладающих суверенитетом», которые могут мобилизовать достаточные ресурсы, чтобы поставить под вопрос власть государства и правопорядок.

В условиях динамично развивающихся процессов глобализации ограничение юрисдикции государств нередко вызвано объективным расширением состава участников международных отношений за счет транснациональных корпораций и неправительственных организаций. В связи с этим уже с семидесятых годов прошлого века стало модно говорить о корпорациях-суверенах и о крушении системы национальных государств, наступлении «эры международных корпораций».

Безусловно, давление транснациональных корпораций на развитие экономики многих стран может ограничивать права государств на ресурсы и свободу экономической деятельности в пределах своей территории. Однако в данном случае можно говорить лишь об ограничении экономического содержания суверенитета (т.н. «экономического суверенитета государства» и «финансового суверенитета государства»⁶Сеидов А.В. Международное право в эпоху глобализации. Эволюция концепции государственного суверенитета. — М.: Научная книга, 2005. С. 37; Кудряшова Е.В. Юрисдикция (суверенитет) государств и налоговый иммунитет в области косвенного налогообложения // Финансовое право. 2005. № 10.). В качестве примера необоснованности суждений об ограничении верховенства государственной власти на своей территории деятельностью транснациональных корпораций можно привести реализацию Правительством Республики Боливия мер по национализации газодобывающей отрасли и восстановлению прав государства на недра, предпринятые в 2005-2006 гг.⁷К сожалению, в Российской Федерации, начиная с девяностых годов прошлого века, также имела место угроза потери нашей страной экономических гарантий своего суверенитета, в том числе вследствие несовершенства законодательства, регулировавшего соглашения о разделе продукции, вопросы приватизации и др. В настоящее время на законодательном уровне предпринят ряд мер для перехода к более цивилизованному, по сравнению со странами третьего мира, подходу в работе с крупными международными корпорациями. Очевидно, что вместо политики потери контроля над важнейшими природными ресурсами и критическими технологиями, сменяемой время от времени политикой национализации, более эффективно определить правовой режим иностранных инвестиций в Российской Федерации в стратегических отраслях. Большим шагом на этом пути стало принятие Федерального закона от 29 апреля 2008 г. № 57-ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обороны страны и безопасности государства».

Таким образом, с юридической точки зрения не следует относить нарушение суверенных прав государств со стороны транснациональных корпораций к ограничению суверенитета государства или, тем более, переносу суверенитета на частноправовые институты.

При этом стоит отметить, что возможностями данных негосударственных институтов для целей вмешательства во внутренние дела других государств активно пользуются правительства государств, резидентами которых являются соответствующие организации. В пункте 1.1 Военной доктрины Союзного государства (Союза Беларуси и России), утвержденной постановлением Высшего Государственного Совета Союзного государства от 26 декабря 2001 г. № 8, отмечается: «Основные противоречия в современном мире порождаются процессом глобализации мировой экономики, в рамках которого усиливается борьба, с одной стороны, — за сохранение однополюсного мира, с другой — за формирование многополюсного мирового порядка и сохранение государствами суверенитета и национальной самобытности».

Возможность восстановления государством суверенных прав напрямую зависит от эффективности работы государственного механизма по поддержанию экономических, политических и военных гарантий собственного суверенитета.

Отсутствие у государства достаточных рычагов для эффективного влияния на некоторые современные процессы глобализирующегося рынка лежит отнюдь не в сфере права, а в сфере объективно существующего на протяжении всей истории человечества ограниченного характера административного ресурса. Невозможность тотального государственного контроля за банковской системой и собственным финансовым рынком в условиях международного рынка, основанного на свободном перемещении капиталов, должна рассматриваться не в качестве международно-правового ограничения суверенитета государств, а как реально существующая особенность мировой экономики, не допускающая применения государствами устаревших методов правового регулирования.

Никакая политическая и экономическая интеграция государства невозможна без самоограничения фактического содержания своего суверенитета. В теории международного права используется понятие относительного суверенитета государства, которое не может рассматриваться в качестве обоснования вмешательства во внутренние дела государств при отсутствии с его стороны угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии (п. 7 ст. 2, гл. VII Устава ООН).

Относительность суверенитета лежит не в формально-юридическом ограничении верховенства и независимости государства, а в ограниченности инструментов правового государства при определении и своей внутренней и внешней политики.

Процессы глобализации, выбивающие социально-экономическую основу для использования суверенитета государства для целей посягательства на принципы правового государства и приоритета прав человека, не могут сами по себе подорвать систему взаимодействия национальных правовых систем и норм международного права. В Декларации глав государств — членов Шанхайской организации сотрудничества (Санкт-Петербург, 7 июня 2002 г.) указано, что «глобализация и национальные интересы государств — не взаимоисключающие, а взаимодополняющие структурные элементы развивающегося мироустройства».

Однако в ходе повышения значения транснациональных корпораций в мировой экономической системе и взаимозависимости экономических систем государств могут возникнуть объективные трудности в финансовом обеспечении реализации полномочий, вытекающих из суверенитета государства. Это создает условия для вмешательства государств, чьими резидентами являются крупные корпорации, во внутренние дела других государств и представляет собой угрозу утраты последними своею суверенитета.

Процессы глобализации затрагивают не только реализацию внутренней и внешней политики государств, но и оказывают влияние на народы (нации) как субъекты права на самоопределение. В связи с этим необходимо отметить влияние глобализации на содержание национального суверенитета.

Глобализация охватывает не только экономические отношения, она подвергла серьезным трансформациям основы самоидентификации человеческих общностей, на базе которых образуется народ (нация).

Политический аспект глобализации оказывает влияние на гражданскую основу государствообразующих наций (наций-государств). Снижение гарантий внутреннего суверенитета государств вследствие воздействия негативных сторон глобализации приводит к кризису гражданского самосознания в обществе, ослаблению единства народа как совокупности граждан единого государства. Примерами чрезвычайной слабости государственных институтов являются некоторые страны Азии PI Африки (Демократическая Республика Конго, Сомали, Судан, Афганистан и др.), где из-за отсутствия самостоятельной внутренней и внешней политики в силу экономических условий остается крайне низким уровень гражданского самосознания, духовного и культурного единства в обществе и, напротив, усиливаются этнические и региональные противоречия. В связи с этим трудно согласиться с мнением М.О. Мнацаканяна, что стремление всех наций к созданию и упрочению национальных государств относится к тенденциям глобализации⁸Мнацаканян М.О. Национализм и глобализм. Национальная жизнь в современном мире. — М.: Анкил, 2008. С. 219..

Тем не менее влияние глобализации не ограничивается деструктивным влиянием на национальный суверенитет и стимулированием, тем самым, крайних форм борьбы за политическое самоопределение все большего количества народов.

Глобализация апеллирует не к гражданам (народам), обладающим правами на природные ресурсы в соответствующей стране, а к человечеству как совокупности индивидов, обладающему правом распоряжения ресурсами всей планеты. В связи с этим некоторые исследователи обоснованно приравнивают данный аспект глобализации к космополитизму, предполагающему отнесение личности в большей степени к человечеству, нежели к государству или исторической территории проживания (родной земле). Глобализация ставит под сомнение существование неотъемлемого суверенитета над естественными ресурсами, ограничивающего право всех народов на использование мировых природных ресурсов для гармоничного и свободного развития народов всей планеты.

Говорить об исчезновении явления национального суверенитета и права народа на самоопределение под влиянием повышения экономической транспарентности границ и межгосударственного подхода к проблеме освоения и сбережения природных ресурсов, по меньшей мере, преждевременно. В данном контексте глобализация создает большие гарантии для реализации прав и свобод человека и гражданина и, следовательно, для преобладания в мировой политико-правовой практике форм этнокультурного, а не политического самоопределения народов.

В свою очередь, такая обратная сторона глобализации, как хищническая эксплуатация природных ресурсов экономически отсталых стран передовыми, еще в большей степени стимулирует реализацию народами своего суверенитета в различных формах, направленных на защиту собственной среды обитания и экономической основы жизнедеятельности.

Мощные объединяющие экономические факторы, выражающиеся в объединении этнических территорий и их трансформации в территориальные экономические системы, оказывают значительное влияние на национальную самоидентификацию человека. Идет повышение роли территориального самосознания населения, не имеющего общую этническую принадлежность.

Однако процессы глобализации отнюдь не означают унификацию общественного сознания в мире. Вестернизация, выражающаяся в распространении ценностей рационализма на культуры народов всего мира, к которой иногда сводят влияние глобализации на духовную сферу общества, есть одна из последствий глобализации.

Глобализация направлена на интеграцию в определенную систему разнородных экономических, социальных и политических отношений и вывод на международный уровень наиболее значительных национальных достижений в науке, технике, культуре и т.д. Таким образом, в процессе интернационализации потенциал каждого из народов, выраженный в результатах, имеющих социальную ценность для всего человечества, становится источником развития для всех народов. По выражению профессора М.О. Мнацаканяна, «нации уже не могут полностью полагаться на сугубо внутренние источники саморазвития, они все больше нуждаются в новых, внешних импульсах и источниках развития и действительно находят их в процессах интернационализации».

Глобализация привела, с одной стороны, к интеграции этнических, языковых, религиозных, территориальных общностей, с другой стороны — к росту национальною самосознания, стремлению меньшинств обеспечить эффективную защиту своих интересов. Как отмечает Д. Элазар, «по мере того как полномочия нынешних государств сокращаются, этнические группы все более активно стремятся стать исключительными выразителями национальной идентичности».

Глобализация базируется на представлении о единстве судьбы всего человечества, вне зависимости от этнической, религиозной, гражданской принадлежности. Она исходит не от противопоставления прав и интересов личности, народов, государств, а на их взаимозависимости⁹Такой подход бывший генеральный секретарь ООН Кофи Аннан изложил в 1999 г. короткой, но емкой формулировкой: «коллективный интерес и есть национальный интерес» // Цит. по: Десять лет внешней политики России: Материалы Первого Конвента Российской ассоциации международных исследовании / Под ред. А.В. Торкунова. — М.: РОССПЭН, 2003. С. 166.. Отсюда следует, что в контексте глобализации мировой опыт правового регулирования статуса граждан и народов должен быть универсализирован на государственном и межгосударственном уровнях. Это позволит направить процесс самоопределения народов, реализации их суверенитета от тенденции построения «мира 2000 государств» к обеспечению свободного развития народов в рамках существующих политических систем.

Исходя из изложенного, необходимо выделить основные векторы развития национального суверенитета на российском и международном уровнях в контексте глобализации.

Во-первых, будут продолжаться процессы самоопределения народов, направленные на защиту собственного культурного и языковою пространства. В связи с этим необходимо обеспечить развитие правовых форм этнокультурного самоопределения этнических общностей. В Российской Федерации представляется необходимым принятие следующих мер законодательного характера:

развитие института национально-культурной автономии, в том числе механизмов государственно-частного партнерства для формирования финансовых основ деятельности национально-культурных автономий;
закрепление механизмов реализации прав национальных меньшинств и коренных малочисленных народов, установленных федеральным законодательством и законодательством субъектов РФ;
создание федерального агентства в ведении Министерства регионального развития Российской Федерации, ответственного за развитие института национально-культурных автономий и деятельности иных институтов гражданского общества в области защиты конституционных прав национальных меньшинств и культурных прав русского народа, а также выделение средств федерального бюджета на эти цели.

Во-вторых, можно прогнозировать повышение роли территориальных основ самоидентификации граждан Российской Федерации, населяющих территории соответствующих субъектов РФ и, как следствие, создание условий для реализации различных форм права на самоопределение территориальных общностей. В целях сохранения государственного единства Российской Федерации и обеспечения финансовых основ устойчивого развития субъектов РФ необходимо развитие бюджетного федерализма.

На сегодня политика концентрации основной части налоговых и неналоговых доходов бюджетной системы Российской Федерации на федеральном уровне с учетом непропорционального распределения компетенции между федеральными органами исполнительной власти и органами государственной власти субъектов РФ не в полной мере обеспечивает эффективность реализации государственной политики в регионах. Это ведет не к повышению контроля за деятельностью органов государственной власти субъектов Российской Федерации, а к потере доверия населения субъектов РФ к государству в целом и отнесения недовольства финансово-экономической ситуацией на федеральные органы государственной власти. Данное обстоятельство представляет собой питательную среду для сепаратизма и популяризации общественных объединений и движений, использующих экстремистскую риторику, что является недопустимым.

В-третьих, дальнейшее развитие единого рынка в виде сужения правовых механизмов обеспечения политики протекционизма в государствах может нанести ущерб экономическим основам свободного развития народов. В целях обеспечения права народов на самоопределение в формах повышения экономических гарантий их социально-экономического и культурного развития, защиты их исконной среды обитания, традиционного образа жизни целесообразно следующее.

1. Обеспечение реализации ч. 1 ст. 9 Конституции РФ. предусматривающей, что земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории. Содержание этой нормы не сводится лишь к защите экономических интересов и традиционного образа жизни малочисленных народов Севера, так как в тексте данной части прямо говорится о земле и иных природных ресурсах всей России, а также о всех ее народах, проживающих на всех частях ее территории, включая, разумеется, и малочисленные народы. Это требование Конституции РФ может быть реализовано не путем раздела федеральной собственности, а с помощью финансово-правовых механизмов распределения налоговых и неналоговых доходов федерального бюджета между региональными и местными бюджетами в целях обеспечения реализации социально-экономических функций на местах.

К сожалению, принятые федеральные законы по вопросам владения, пользования или распоряжения землей или другими природными ресурсами, относящимся к предмету совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, не в полной мере отвечают конституционным целям, установленным ч. 1 ст. 9 Конституции РФ. Не способствует реализации принципа использования природных ресурсов как основы жизни и деятельности народов Российской Федерации сама процедура принятия федеральных законов, регулирующих данные правоотношения.

При рассмотрении порядка принятия Земельного кодекса Российской Федерации, на предмет его соответствия Конституции РФ, Конституционный Суд РФ отметил, что проведение Государственной Думой ФС РФ согласительных процедур с субъектами Российской Федерации предполагает выяснение и обсуждение мнений субъектов РФ для выработки возможно более согласованного проекта федерального закона, но не получение со стороны субъектов РФ одобрения законопроекта в целом либо отдельных его положений. Данная позиция Конституционного Суда РФ, на мой взгляд, необоснованно сводит процедуру учета мнения субъектов РФ к направлению проекта федерального закона в адрес субъектов РФ, и ставит вытекающие из статей 71 (пункт «а»), 94 и 105 Конституции РФ полномочия Федерального Собрания самостоятельно принимать федеральные законы, в том числе по предметам совместного ведения, в положение, оторванное от конституционного принципа правового верховенства основ конституционного строя Российской Федерации.

На сегодня законодатель установил обязательность создания согласительной комиссии с участием депутатов Государственной Думы и представителей органов государственной власти заинтересованных субъектов РФ в случае, если законодательные (представительные) и высшие исполнительные органы государственной власти субъектов РФ более чем одной трети субъектов РФ выскажутся против принятия соответствующего федерального закона (п. 3 ст. 26.4 Федерального закона от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»). В то же время важно закрепить механизм соответствующего согласования проектов федеральных законов, путем внесения дополнений в Федеральный закон от 6 октября 1999 г. № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и Регламент Государственной Думы ФС РФ.

К сожалению, с принятием Федерального закона № 122-ФЗ субъекты федерации, по существу, исключены из участников правоотношений по поводу лесных и водных ресурсов, а также недр (за исключением месторождений общераспространенных полезных ископаемых), тем самым оказался подорванным механизм учета интересов федерации, субъектов федерации и недропользователей. Исключение органов власти субъектов федерации от процедуры принятия решения на предоставление права пользования природными ресурсами и недрами отнюдь не способствует обеспечению использования природных ресурсов как основы жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории.

2. Закрепление в налоговом законодательстве механизмов защиты и участия их на российском рынке производителей сельскохозяйственной продукции и традиционных промыслов коренных малочисленных народов.

В заключение данного параграфа хочется подчеркнуть, что было бы неправильным рассматривать глобализацию лишь как процесс, направленный на размывание конституционно-правовых механизмов обеспечения прав и свобод граждан, не создающий при этом альтернативных правовых инструментов защиты правового статуса личности. Положительное значение глобализации очевидно: расширение возможностей юридических лиц и отдельных граждан в экономической деятельности, повышение эффективности использования природных ресурсов, обеспечение широкого доступа к достижениям научно-технического прогресса и новым методам управления. Однако достижение позитивных результатов глобализации не должно стать основой для стимулирования увеличения дистанции между уровнем жизни в разных регионах планеты и обеспечения правового вмешательства экономически развитых государств во внутренние дела «стран третьего мира», «квази-государств», «несостоявшихся государств» и т.д.