О генезисе уголовного процесса
Если рассматривать историю уголовного процесса, то можно заметить, что одним из первых возник так называемый состязательный (обвинительный) процесс, в основу которого легли методы разрешения конфликтов, существовавшие еще в эпоху родоплеменных отношений.
Вместе с тем, заимствовав обычные процессуальные нормы, государственная власть изменила их, приспособив к условиям классового общества.
Наиболее подробно и интересно процессуальные отношения регламентировались нормами Салической Правды, составленной в V—VI вв., в период становления франкского государства.
Процесс, по Салической Правде, начинался с вызова в суд. Обвинитель и истец должны были сами вызывать обвиняемого и свидетелей.
Вызванный в суд ответчик или обвиняемый обязаны были явиться в назначенный день, их ждали до захода солнца, а за неявку штрафовали. Неявившемуся устанавливали новый срок явки, но если и во второй раз обвиняемый не приходил, причем без уважительных причин, он считался виновным в совершении преступления.
Порядок заявления требований на суде
На суде обвинителем выступал потерпевший или кто-либо из его близких. Он обращался к обвиняемому с требованием оплатить долг, возместить ущерб от совершенного преступления. Требование нужно было сформулировать так, чтобы обвиняемый мог сказать только «да» или «нет». Обвиняемый либо признавал свою вину, и тогда процесс заканчивался, либо отрицал — тогда переходили к рассмотрению доказательств.
Система доказательств
Наиболее важным доказательством считалась поимка с поличным (скажем, поимка убийцы с окровавленным оружием). Это доказательство было явным, бесспорным, и если его не было, государственная власть возлагала на общину ответственность за совершенное на ее территории преступление и требовала от нее разыскать и выдать преступника.
Если община не обнаруживала преступника, его определяли жребием, т. е. изображали дело так, будто при помощи жребия бог укажет на преступника, которого не хочет выдать община, будто жребий докажет виновность данного лица. Речь фактически шла не о доказательстве вины, а о возложении ее на случайного человека, к преступлению чаще всего не причастного.
Сознание под пыткой
Если раб не сознавался в совершении преступления, его пытали. Признание было необходимо и для того, чтобы оправдаться перед господином за наказание его раба, и для того, чтобы добиться от господина возложенной на него ответственности за раба. Закон не ограничивал пытки рабов, но интересы господина ограждал, и показаниям рабов против господина не верили.
Салическая Правда в главе 40 подробно говорит о наказании раба, о способах пыток и об ответственности господина на основании признания раба.
Очистительная присяга и соприсяжничество
Обвиняемому и ответчику в некоторых ситуациях предоставлялась возможность очистить себя от обвинения, дав присягу о своей невиновности.
Клятва давалась либо на священном месте (предмете), либо со ссылкой на бога («видит бог»), либо с заявлением о готовности принять кару божества («да сразит меня бог»). Вместе с обвиняемым присягали его близкие», так называемые соприсяжники. Они не могли знать обстоятельств дела, но свидетельствовали, что присяга обвиняемого «чиста и неложна», что этот человек честен, правдив. Поэтому это были не свидетели, а так называемые «хвалители» обвиняемого.
Присяга и соприсяга предполагали определенную обрядовость: совершение символических действий, произнесение торжественных слов, соблюдение установленных формальностей.
Салическая Правда грозила соприсяжникам штрафом за ложную присягу: первые три платили штраф 15 солидов, а остальные — по 5.
Ордалия — суд божий
Судебная власть установила и способы раскрытия преступления, которые устрашали народ, поскольку были связаны с силами, которым народ поклонялся, т. е. были основаны на суеверии.
Салическая Правда предусматривала испытание при помощи божественной силы, т. е. утверждала, что не люди раскрывают преступления и судят, а бог; суд становится божьим. Существовали различные формы божьего суда.
Испытание горячей водой, так называемым «котлом»
Воду в котле доводили до кипения, бросали туда кольцо или камень, и обвиняемый должен был достать их обнаженной рукой. Если через некоторое время его рука покрывалась пузырями, оказывалась поврежденной, он признавался виновным.
Испытание огнем
Существовало несколько способов такого испытания: обвиняемый некоторое время держал руку в огне; обвиняемый брал в руку раскаленный кусок железа и делал несколько шагов; обвиняемый проходил в одной рубашке сквозь огонь. Если ожоги заживали нескоро, это считалось признаком вины.
Испытание холодной водой
Обвиняемого связывали за руки и опускали в воду — пруд, реку. Если он шел ко дну, его вытаскивали за веревку и считали невиновным. Если он всплывал, его считали виновным, ибо чистая вода, как говорили, не принимает грешника.
Испытание крестом
Подозреваемые или спорящие стороны, вытянув правую руку по направлению к кресту, либо так, чтобы их руки составляли крест, должны были стоять неподвижно, пока шло церковное служение. Кто первым из них падал от усталости, или опускал руку, или двигал ею, тот считался виновным.
Испытание хлебом и сыром
В рот подозреваемого в воровстве вкладывали освещенные куски хлеба и сыра и заставляли проглотить. Если он проглатывал их, то считался невиновным, если же хлеб и сыр застревали в горле, он признавался виновным.
Как правило, божий суд применялся в отношении несвободных и бедных, а для знати использовался другой метод «доказывания» — судебный поединок.
Поединок происходил с соблюдением определенных правил: бойцов отводили в «отгороженное поле», они опускались на колени, подтверждая истинность своих заявлений и призывая в свидетели бога и святых. Мужчины должны были лично участвовать в поединке, а женщинам с позволения короля и церковным служителям разрешалось выставлять вместо себя бойца. Противники бились до захода солнца, пока один из них не был убит или не произносил позорной просьбы о пощаде.
Пытки — физическое насилие при допросе с целью получения признаний или признания — на протяжении многих веков оставались важнейшим методом следствия. В Древнем Риме пытки можно было применять только к рабам, однако в период империи это ограничение уже не соблюдалось. В Европе пытки широко применялись на протяжении почти всего Средневековья и значительную часть Нового времени.
На рубеже XVIII—XIX вв. пытки исчезли из уголовного процесса почти во всех европейских странах. Периодически практика применения пыток возобновлялась при реакционных режимах, особенно при гитлеровском режиме в Германии (1933—1945), франкистском в Испании (1939—1975), режиме «черных полковников» в Греции (1967—1974). В настоящее время пытки запрещены международным и национальным правом всех стран, однако в большинстве государств мира этот запрет в той или иной степени продолжает нарушаться властями.
В русском государстве пытки стали применять с XIV в. В Русской Правде еще нет упоминания об использовании пыток при рассмотрении уголовных и гражданских дел. Процесс был состязательным. В то же самое время уставом князя Владимира Святославовича рассмотрение ряда дел было передано под юрисдикцию церковных судов, в которых процесс зачастую носил инквизиционный характер и пытки применялись.
В Московском государстве появилась новая форма судопроизводства — розыск. Дело возбуждалось по инициативе суда, главным способом получения доказательств была пытка. Небывалых масштабов применение пыток достигло при Иване Грозном (XVI в.). В XVII в. инквизиционный процесс приобретает все большее значение. По религиозным и государственным преступлениям пытка применялась ко всем подозреваемым без исключения.
Порядок проведения пытки регламентировался указом 1673 г., который предусматривал троекратную пытку огнем и кнутом (на дыбе). Устанавливалась норма ударов при каждой пытки: последовательность 80, 120 и 150. При Петре I пыткам придавалось особенно большое значение. Признание вины, даже полученное под пытками, считалось «лучшим свидетельством всего света».
При Екатерине II обвиняемого подвергали пытке, если суд не смог собрать уличающих его доказательств. Фактически пытки применялись и в первой половине XIX в., пока сохранялась старая модель уголовного процесса. Только судебная реформа 1864 г. положила конец пыткам на предварительном следствии.
Практика применения пыток возобновилась сразу же после победы Октябрьской революции и создания ВЧК. Особенно массовый и изощренный характер применение пыток носило в период «красного террора» в 1918—1921 гг. и в период репрессий 1934—1953 гг., когда они были санкционированы секретными партийными директивами. После разоблачения «культа личности» применение пыток органами предварительного следствия в СССР носило ограниченный, хотя и устойчивый характер.
Нет сомнений, что при такой системе доказывания имело место привлечение к уголовной и гражданско-правовой ответственности лиц, невиновных в совершении правонарушений.
Итак, важнейшую роль в возникновении юридической ответственности сыграла система табу. Распространенная во всех первобытных обществах, она представляла собой «зародыш» юридической ответственности. История табу — это предыстория юридической ответственности, общих юридических запретов.
Право на ранних этапах своей истории, когда оно собственно представляло собой еще «предправо», включая в себя новые запреты и предписания, сделало возможным закрепление нового вида социальной ответственности — юридической ответственности.
Возникнув, юридическая ответственность заняла центральное место в системе социальной ответственности. Отменяло ли появление юридической ответственности другие виды социальной ответственности, сложившиеся в доклассовом обществе? Нет, так как юридическая ответственность действовала пока в узкой области отношений, а другие виды социальной ответственности постепенно приспосабливались к нуждам классового общества.
Возникновение юридической ответственности было обусловлено тем, что система социальной ответственности первобытного общества оказалась неприспособленной для классового общества. Формирующиеся государство и право нуждались в таком институте, который позволил бы применять государственную силу принуждения к правонарушителям.
Многогранность и масштабность проблем истории юридической ответственности не позволяет в рамках одной работы осветить все вопросы данной темы. Такое всестороннее исследование необходимо, но оно не входит в нашу задачу.