Защита прав и законных интересов

Проблемные вопросы компетенции Конституционного Суда РФ

С момента создания в 1991 г. при осуществлении свой деятельности Конституционный Суд Российской Федерации (далее в параграфе — Конституционный Суд) периодически выходит за пределы компетенции.

В частности, изначально это проявлялось в том, что Конституционный Суд:

• разрешал вопросы, требующие законодательного урегулирования, т.е. вмешивался в компетенцию законодателя;
• давал толкование норм федеральных законов, а не Конституции РФ;
• осуществлял абстрактное толкование Конституции РФ, т.е. без учета сложившегося правового регулирования;
• разрешал коллизии между конкретными нормами федеральных законов, т.е. производил выбор нормы закона, подлежащей применению в конкретном случае иными судами;
• давал оценку конкретных судебных решений, т.е. действовал как вышестоящая судебная инстанция.

А ведь подобные проявления являются прямым нарушением ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (далее в параграфе - ФКЗ о КС).

В соответствии со ст. 68 ФКЗ о КС Конституционный Суд прекращает производство по делу в случаях, если вопрос, разрешаемый законом, иным нормативным актом, договором между органами государственной власти или не вступившим в силу международным договором РФ, конституционность которых предлагается проверить, не получил разрешения в Конституции РФ или по своему характеру и значению не относится к числу конституционных.

Согласно ч. 3 ст. 74 ФКЗ о КС Конституционный Суд принимает постановления и дает заключения только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта или компетенции органа, конституционность которых подвергается сомнению в обращении.

Уже на протяжении двадцати лет парламент никак на эти проблемы не реагирует. Например, в ФКЗ о КС за этот период восемь раз вносились поправки. Однако ни одного принципиального изменения, направленного на изменение сложившейся ситуации, внесено не было.

Единственным небольшим исключением является вступление в силу с 9 февраля 2011 г. ч. 5 ст. 79 ФКЗ о КС в редакции ФКЗ от 3 ноября 2010 г. № 7-ФКЗ, из которой (и то путем толкования) можно сделать вывод, что позиции Конституционного Суда теперь должны содержаться только в его постановлениях.

В остальном вносимые поправки только усугубляют проблемы, поскольку противоречат сущности деятельности Конституционного Суда и правовой природе его позиций как результатов официального толкования Конституции РФ (подп. 4 ч. 1 ст. 3 ФКЗ о КС).

Так, в упомянутой ч. 5 ст. 79 ФКЗ о КС установлено, что позиции Конституционного Суда подлежат учету правоприменительными органами с момента вступления в силу соответствующего постановления, т.е. к позициям Конституционного Суда применен подход, характерный для нормативных актов. В то же время у результатов толкования норм права не может быть собственного времени действия. Они действуют в том же временном промежутке, что и толкуемая норма. Момент вступления в силу постановлений имеет значение для определения даты прекращения действия норм права, признанных Конституционным Судом не соответствующими Конституции РФ.

Поэтому в целом проблемы, связанные с превышением Конституционным Судом своей компетенции, имеют тенденцию к расширению.

В настоящее время дело дошло до того, что Конституционный Суд:

1. полностью игнорирует законодательное регулирование, искажая сложившиеся правовые понятия и подходы, и, по сути, сам осуществляет правовое регулирование, создавая новые права и обязанности;
2. насаждает в России подходы, характерные для системы общего права (англосаксонской правовой семьи).

Причем эти негативные тенденции распространились и на деятельность Высшего Арбитражного Суда РФ.

Основной причиной такого положения является отсутствие законодательно закрепленных критериев отнесения вопросов, касающихся защиты прав, к числу конституционных.

На сегодняшний день, вопросы конституционности обращений решаются самим Конституционным Судом через оценку допустимости запроса, ходатайства или жалобы (ст. 85, 89,93,97,102, 108 ФКЗ о КС). Исходя из этих статей, основным критерием допустимости является мнение лица, обращающегося в Конституционный Суд, о наличии нарушения Конституции РФ. Однако это должно иметь значение для определения права на обращение в Конституционный Суд, а не критериев конституционности вопроса.

Поэтому получается, что вопрос о критериях конституционности в ФКЗ о КС никак не урегулирован и полностью отдан на откуп самому Конституционному Суду, который на стадии принятия указанных обращений решает, насколько они обоснованны. Усугубляет ситуацию то, что в основном отказы в принятии обращений принимаются не в заседании Конституционного Суда, а его Секретариатом (см. п. 2 и 3 § 23 Регламента Конституционного Суда РФ).