Интертемпоральное право
Действие закона во времени является источником интертемпоральных коллизий (интертемпоральное право). Такие коллизии также являются не международными, а внутренними. Существует концепция, что коллизионное право направлено на определение действия закона в пространстве и никак не связано с нормами, определяющими действие закона во времени.
Коллизионное право определяется только как совокупность норм, направленных на определение действия гражданско-правовых законов в пространстве, и в этом одно из его основных отличий от норм о времени вступления в силу гражданско-правовых законов и об их применении к ранее возникшим отношениям, т.е. от совокупности норм, регулирующих действие законов во времени. С такой позицией нельзя согласиться.
Коллизионное право отнюдь не направлено на определение только пространственного действия норм материального гражданского права. Ни один из коллизионных принципов не преследует такой цели. Противопоставление коллизионных норм, выражающих действие закона в пространстве, нормам, определяющим действие законов во времени, некорректно с точки зрения соотношения тех и других норм.
С точки зрения коллизионного права (исходя из общего, абстрактного характера его норм), правила о действии закона во времени — это нормы, в отношении которых возникают те же проблемы выбора законодательства, что и в отношении любых других гражданско-правовых норм. Коллизионная отсылка к праву какого-либо государства включает также отсылку и к законам этого государства, регулирующим вопрос о времени вступления в силу определенных гражданско-правовых норм, об их обратной силе действия и т.п.
Интертемпоральные коллизии возникают из наличия в государстве разновременно изданных законов, регулирующих одни и те же частноправовые отношения. Суд при решении коллизионного вопроса может столкнуться с несколькими правовыми актами как иностранного, так и своего государства, регулирующими одни и те же общественные отношения, но принятыми в разное время. Это и есть коллизия законов, касающаяся действия нормативного акта во времени. Коллизионная норма предназначена для установления применимого права, но такое установление необходимо осуществлять не только с позиций фактического состава правоотношения, но и соблюдая иные общие требования, — например, учитывать специфику действия закона во времени. После определения применимого правопорядка суд должен разрешать проблему действия закона во времени по правилам решения внутренних коллизий с позиций именно тех норм, которые непосредственно регулируют действие закона во времени.
В МЧП проблема интертемпорального права возникает тогда, когда отечественная коллизионная норма отсылает к иностранному праву, в котором но данному отношению существуют два и более разновременно изданных законов. Если коллизионная норма отсылает к законодательству определенного иностранного государства, то только данное иностранное законодательство компетентно разрешить вопрос, какие из разновременно изданных гражданско-правовых законов подлежат применению в конкретном случае: применяются ли законы, действовавшие в момент возникновения данного правоотношения, либо законы, действующие на момент рассмотрения дела в суде; имеют ли какие-то законы обратную силу по отношению к ранее заключенной сделке или ранее открывшемуся наследству.
Интертемпоральные коллизии разрешаются на тех же началах, что и интерлокальные или интерперсональные коллизии — в соответствии с предписаниями того государства, чье право должно применяться к данному отношению (ст. 1188 ГК РФ). Коллизионная норма отсылает к системе иностранного права в целом, включая и те правовые установления, которые указывают, какой именно из разновременно изданных законов подлежит применению. Это следует из общего принципа коллизионного права: если закон одного государства предписывает применение права иностранного государства, то это право должно применяться так, как оно в данном случае было бы применено в суде соответствующего иностранного государства.
Такое решение интертемпоральных коллизий характерно для всех случаев применения иностранного права, в том числе и когда такое применение обусловлено не предписаниями национального законодательства, а автономией воли участников гражданского правоотношения. Если стороны подчинили свой договор праву данного иностранного государства, следовательно, они тем самым подчинили свои отношения всем будущим изменениям в этом праве.
Подчинив свой договор праву определенной страны, стороны тем самым перенесли свое обязательство в сферу действия юрисдикции этой страны в отношении всего, что касается толкования договора, его действия и способов исполнения. Следовательно, договор подчинен всем последующим изменениям в законодательстве этого государства. Данная точка зрения в науке обосновывается в основном ссылками на доктрину Савиньи, согласно которой каждое обязательство имеет «оседлость» или связь с определенным местом, которое стороны вправе определить по своему выбору.
На практике доктрина Савиньи была применена в 30-х годах XX в. В 1924-1929 гг. германские и английские крупные предприятия выпустили облигационные займы в золотых долларах США (т.е. снабженных «золотой оговоркой»). Эти займы были подчинены законодательству США. В то время исчисление денежного обязательства в золотых долларах и подчинение его американскому праву рассматривалось как абсолютная гарантия стабильности займа.
Однако в 1933-1934 гг. экономический кризис привел к снижению золотого содержания доллара и аннулированию «золотой оговорки» в США. Должники по займам использовали отсылку к американскому праву в целях снижения суммы задолженности: они доказывали, что подчинение облигаций действию американского права предполагает применение законодательства США, действующего в момент платежа по этим облигациям.
Объединения держателей золотых займов в многочисленных судебных процессах 1933-1934 гг. требовали выплат по облигациям в полноценных золотых долларах. Они утверждали, что отсылка в облигациях к американскому праву имела в виду применение к займу только тех американских законов, которые действовали в момент выпуска займа. Применение к обязательству из займа последующих американских законов (о девальвации доллара и аннулировании «золотой оговорки») противоречит смыслу договора, направленного на стабильность ценностного содержания доллара. В некоторых судебных решениях, вынесенных преимущественно во Франции, возобладала именно эта позиция.
Однако в конечном счете действие американского Закона от 5 июня 1933 г. об аннулировании «золотой оговорки» получило полное признание и за пределами США, в том числе и в отношении обязательств, которые были заключены до вступления в силу этого Закона. Таким образом, точка зрения о том, что отсылка к законодательству определенного государства подчиняет обязательства сторон всем будущим изменениям в праве этого государства, получила всеобщее распространение.
Интертемпоральные коллизии возникают не только в случаях, когда после возникновения субъективного права, основанного на материальном иностранном законе, в этом законе происходят изменения. Такие коллизии возникают и при изменении отечественного коллизионного права в отношении ранее возникших субъективных прав — имеют ли такие изменения обратную силу? Представляется, что поскольку коллизионные нормы, как и материально-правовые, направлены на регулирование частных правоотношений, то и вопрос об обратной силе и тех, и других норм должен разрешаться на одних и тех же основаниях.
Вопрос действия коллизионной нормы во времени затрагивает и проблему значения изменений в фактическом составе правоотношения. Коллизионная норма, устанавливающая определенную привязку, осталась прежней, но изменился фактический состав правоотношения в части, содержащей именно тот признак, по которому данная коллизионная норма привязывает отношение к определенному правопорядку (например, личный закон индивида понимается как закон гражданства — лицо поменяло или утратило гражданство).
Возникает проблема — право какого государства является в настоящее время личным законом данного лица? Ни практика, ни теория не дают однозначного ответа на этот вопрос. Суды в подобных случаях, как правило, идут по линии «наименьшего сопротивления» — применяется право места жительства индивида, либо право государства его первого гражданства.
При применении привязки к праву места нахождения вещи для установления права собственности на вещь возникает вопрос о том, на какой момент времени необходимо определять место нахождения вещи, если после изменений в праве собственности произошло перемещение этой вещи через границу. Законы большинства государств решают этот вопрос однозначно: приобретение и потеря прав на движимое имущество определяются законодательством того государства, в котором вещь находилась в момент изменения вещных прав (законы о международном частном праве Польши и Чехии).
При заключении внешнеторговых сделок отношения сторон при отсутствии соглашения сторон о выборе права регулируются правом центральной стороны сделки. Проблема: на какой момент времени следует устанавливать место нахождения продавца (подрядчика, кредитора, дарителя и т.д.), если оно изменилось после заключения договора? Как правило, место нахождения центральной стороны сделки определяется на момент заключения договора. Таким образом, наиболее широкое применение имеет приурочение коллизионной привязки к моменту возникновения правоотношения.
Особую сложность при решении интертемпоральных коллизий вызывают длящиеся правоотношения (в первую очередь семейные), в которых отдельные взаимные права и обязанности постоянно возникают, изменяются и прекращаются. Как правило, в этой сфере основными коллизионными привязками выступают гражданство членов семьи или их место жительства либо закон компетентности учреждения. В данном случае вряд ли можно утверждать, что перемена гражданства или места жительства не должна повлечь за собой изменения при решении коллизионного вопроса, т.е. выбор применимого права будет зависеть от фактических изменений в составе правоотношения.
Проблема интертемпоральных коллизий достаточно серьезна для современной ФРГ. В соответствии с Приложением II к Договору о воссоединении Германии 1990 г. продолжают действовать некоторые положения права бывшей ГДР до истечения установленных временных ограничений. Право ГДР применяется в отношении так называемых старых дел (ст. 230 Вводного закона к ГГУ в ред. 1990 г. о переходном праве).
С этой точки зрения в немецкой доктрине в настоящее время господствует теория правового разделения во времени. Вопрос о том, какое международное частное право — ФРГ или ГДР — следует применять к какому-либо событию, решается на основании временных критериев: когда имело место данное действие (событие). Если правоотношения возникли до объединения Германии, то на землях бывшей ГДР к ним применяется «старое» МЧП ГДР (Закон о применимом праве); на землях ФРГ действуют положения унифицированного МЧП Вводного закона к ГГУ.
Аналогичная проблема существует и в Российской Федерации. Правда, у нас она решается несколько по-другому: существует перечень законов и подзаконных актов бывшего СССР, которые продолжают действовать в современной России. Естественно, что их количество с каждым годом уменьшается, но пока интертемиоральные коллизии между «старым советским» и «новым российским» правом продолжают создавать особые трудности для определения применимого права в каждом конкретном случае.