Характер, форма и содержание арбитражного соглашения; его процессуально-правовые последствия
Принципиальная особенность арбитражного соглашения — его юридически автономный, самостоятельный характер по отношению к основному контракту, в связи с которым у сторон возникли разногласия. Арбитражное соглашение обладает в каждой отдельной сделке правовой самостоятельностью, автономностью, поэтому его судьба и юридическая действительность не зависят от действительности основного контракта.
Особое значение это положение имеет, если юрисдикция арбитража оговорена в самом тексте контракта в виде арбитражной оговорки, т.е. арбитражное соглашение является составной частью гражданско-правового договора.
Исходя из общих принципов теории договорных обязательств, признание основного контракта недействительным автоматически может привести к признанию недействительности любой из его частей, в том числе и арбитражной оговорки. В таком случае стороны лишаются самого права на независимое арбитражное разбирательство разногласий между ними, включая рассмотрение вопроса о действительности контракта и вытекающих из него обязательств. Однако основополагающим принципом МКА выступает юридическая автономность арбитражного соглашения и принципиальная добровольность арбитражного разбирательства.
Сложившееся в международной практике правило о юридической автономности арбитражного соглашения преодолевает указанное противоречие и обеспечивает право участников международной коммерческой деятельности на арбитражную защиту их интересов. Любое арбитражное соглашение, в том числе и включенное в текст международного коммерческого контракта, рассматривается независимо от основного контракта, а признание контракта недействительным (в целом или в любой его части) не приводит к аннулированию арбитражного соглашения, не лишает арбитров права рассматривать вопросы, связанные с недействительностью контракта. Этот принцип закреплен в большинстве национальных законов, в международных соглашениях, в арбитражной практике.
МКАС РФ придерживается практики, что действительность арбитражного соглашения, в частности, арбитражной оговорки, не может быть опорочена недействительностью основного контракта. Арбитражное соглашение представляет собой процессуальный договор, не зависимый от материально-правового договора.
Вопрос о действительности или недействительности материально-правового договора не затрагивает процессуального соглашения, которое юридически действительно само по себе. Практика МКАС основана на положениях ст. 16 Закона о МКАС РФ: арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, должна трактоваться как соглашение, не зависимое от других условий договора. Решение третейского суда о ничтожности договора не влечет за собой недействительности арбитражной оговорки.
Признание юридической самостоятельности арбитражного соглашения приводит к формированию коллизионных норм, определяющих, по закону какого государства должны рассматриваться все спорные вопросы, связанные исключительно с арбитражным соглашением. Чаще всего применяется либо право, избранное сторонами, либо закон существа отношения, либо право места проведения арбитража, либо закон места жительства суперарбитра, либо закон государства места вынесения решения.
Нью-Йоркская конвенция 1958 г. и Европейская конвенция 1961 г. устанавливают специальные коллизионные правила для определения действительности арбитражного соглашения независимо от права, применимого к основному контракту. Это коллизионные принципы автономии воли сторон и право места вынесения арбитражного решения. Те же самые коллизионные привязки закреплены и в Законе о МКАС РФ: недействительность арбитражного соглашения может быть признана по закону, которому стороны подчинили это соглашение, а при отсутствии такого указания — по закону государства, где решение было вынесено.
Закон о международном частном праве Швейцарии предусматривает три коллизионные привязки для решения вопроса о действительности арбитражного соглашения — автономию воли, право места вынесения арбитражного решения, право места проведения арбитража («закон суда» — швейцарское право).
Наличие арбитражного соглашения порождает определенные процессуально-правовые последствия. Арбитражное соглашение обязательно для сторон, и они не могут уклониться от передачи спора в арбитраж. Это правило исключает юрисдикцию государственного суда по данному делу, т.е. арбитражное соглашение лишает суд его юрисдикции. Государственный суд не вправе ни отменить, ни пересмотреть арбитражное решение по существу.
Если одна из сторон в нарушение арбитражного соглашения все же обратилась в суд, он должен либо по собственной инициативе, либо по заявлению ответчика отказать в приеме искового заявления или прекратить уже начатое производство по делу и направить стороны в арбитраж.
В данном случае используется формула об отводе государственного суда по неподсудности. Государственный суд связан соглашением сторон о третейском разбирательстве дела (т.е. соглашением сторон о подсудности) и о возможности рассмотрения дела по существу. Однако везде действует принцип эстоппеля (общепризнанный принцип мировой судебной практики) — стороны теряют право ссылаться на прежнее соглашение (арбитражное соглашение), если молчаливо соглашаются на изменение подсудности и рассмотрение дела в государственном суде.
Правило об отказе в приеме и рассмотрении искового заявления применяется и в том случае, если стороны арбитражного соглашения обратились с иском в арбитраж, но не в тот, компетенция которого была согласована в контракте. Например, арбитражная оговорка была сделана в пользу МКАС РФ, а истец обратился в Арбитражный суд г. Москвы. В такой ситуации Арбитражный суд г. Москвы должен признать себя некомпетентным и отказать в приеме искового заявления.
Однако на практике российские государственные арбитражные суды не всегда принимают во внимание волю сторон, выраженную в арбитражном соглашении, и принимают к рассмотрению дела, которые им неподсудны в соответствии с условиями договора. Между тем ст. 148 АПК РФ прямо устанавливает, что государственный арбитражный суд оставляет иск без рассмотрения, если.
Имеется соглашение участвующих в деле лиц о передаче данного спора в третейский суд, если любая из сторон, возражая против рассмотрения дела в государственном арбитражном суде, не позднее своего первого заявления по существу спора заявит ходатайство о передаче спора на рассмотрение третейского суда.
Стороны заключили соглашение о передаче спора на разрешение третейского суда во время судебного разбирательства до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, и если любая из сторон заявит возражение в отношении рассмотрения дела в арбитражном суде.
Проблема соотношения арбитражного соглашения и юрисдикции государственных судов затрагивается в международных договорах и национальном законодательстве. Нью-Йоркская конвенция 1958 г. закрепляет принцип, согласно которому суд при наличии арбитражного соглашения должен направить стороны в арбитраж, но только в следующих случаях:
- Иск касается вопросов, по поводу которых стороны заключили арбитражное соглашение.
- Любая из сторон ходатайствует об арбитражном рассмотрении спора.
- У суда нет оснований признать арбитражное соглашение недействительным, утратившим силу или неисполнимым.
Европейская конвенция 1961 г. формулирует правило об отводе государственного суда по неподсудности (ст. 6): отвод государственного суда по неподсудности, основанный на наличии арбитражного соглашения и заявленный в государственном суде одной из сторон арбитражного соглашения, должен быть заявлен под угрозой утраты права на отвод за пропуском срока до или в момент представления первого возражения по существу иска, в зависимости от того, рассматривает ли закон страны суда такой отвод как вопрос материального или процессуального права.
Типовой закон о международном коммерческом арбитраже 1985 г. содержит существенное дополнение — решение судом всех этих вопросов никак не препятствует арбитражу начинать арбитражное разбирательство, продолжать и заканчивать его, выносить решение по существу спора.
Таким образом, суд, в который подан иск по вопросу, являющемуся предметом арбитражного соглашения, должен по своей инициативе или по просьбе любой стороны, представленной не позднее предъявления ее первого заявления по существу спора, прекратить производство по делу и направить стороны в арбитраж, если нет оснований полагать, что арбитражное соглашение имеет порок.
В случае предъявления иска в суд арбитражное разбирательство тем не менее может быть начато, продолжено или закончено, а арбитражное решение вынесено, пока спор о подсудности разрешается судом. Государственный суд связан арбитражным соглашением, инициированным сторонами, по вопросам подсудности данного спора и возможности рассмотрения дела по существу.
Данное положение является основой решения проблемы соотношения арбитражного соглашения и юрисдикции государственных судов в российском законодательстве — Закон о МКАС РФ: суд, в который подан иск по вопросу, являющемуся предметом арбитражного соглашения, обязан прекратить производство по делу и направить стороны в арбитраж, если любая из сторон попросит об этом не позднее представления своего первого заявления по существу спора и если суд не признает порочность арбитражного соглашения.
В российской доктрине высказывается практически единая точка зрения: если имеется соглашение о передаче спора на рассмотрение третейского суда и если одна из сторон обратилась с иском в государственный суд, а ответчик до своего первого заявления по существу спора не возразил против этого, то государственный суд (как общей юрисдикции, так и арбитражный) имеет право и обязан рассматривать этот спор. Если же ответчик до своего первого заявления но существу спора ссылается на арбитражное соглашение, заключенное в законной форме и являющееся действительным, то государственный суд должен оставить иск без рассмотрения.
Принцип эстоппеля (потеря права ссылаться на прежнее соглашение — арбитражную оговорку) является общепризнанным началом в мировой судебной практике при рассмотрении гражданско-правовых споров с иностранным элементом. Российские государственные арбитражные суды при рассмотрении экономических споров с участием иностранных лиц в полной мере придерживаются принципа эстоппеля: молчаливое согласие сторон на изменение подсудности ведет к утрате права ссылаться на арбитражное соглашение, и спор рассматривается арбитражным (хозяйственным) судом по существу.
Процессуальные последствия арбитражного соглашения связаны и с проблемой компетенции арбитража — МКА не может выходить за рамки полномочий, определенных для него сторонами арбитражного соглашения. Общая компетенция арбитража устанавливается национальным законодательством, международными договорами, регламентами институционных арбитражей.
При рассмотрении конкретного спора сформированный сторонами арбитраж (коллегия арбитров или единоличный арбитр) прежде всего должен вынести решение о своей компетенции рассматривать данный спор. Основа решения о своей компетенции — это установленная законом общая компетенция арбитража и арбитражное соглашение сторон.
Это решение выносится по инициативе арбитража или при наличии возражения сторон относительно существования, содержания и действительности арбитражного соглашения.
Вопрос о компетенции арбитража может быть рассмотрен и в ходе арбитражного разбирательства по заявлению любой стороны о выходе какого-либо вопроса за пределы компетенции арбитража. Решение арбитража о компетенции независимо от того, на какой стадии разбирательства оно вынесено, не является окончательным.