Медицинское право

Отдельные виды преступлений медицинских работников в уголовном законодательстве Российской Федерации

Причинение смерти по неосторожности (при отсутствии умысла) может быть совершено по легкомыслию или небрежности (ст. 26 УК РФ — «Преступление, совершенное по неосторожности»). При легкомыслии виновный предвидит возможность наступления смерти, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на ее предотвращение. Предвидение в данном случае носит абстрактный характер и не предполагает неизбежности наступления факта смерти.

При небрежности виновный не предвидит наступления смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть.

Причинение смерти по неосторожности следует отличать от несчастного случая — невиновного, случайного причинения смерти, когда лицо не предвидело и по обстоятельствам события не могло и не должно было предвидеть возможность наступления смерти другого лица в конкретной ситуации (ст. 28 УК РФ). Во многом созвучна со ст. 109 ст. 118 УК РФ.

В медицинской практике встречаются случаи причинения тяжкого вреда здоровью пациента по неосторожности медицинского персонала в связи с исполнением профессиональных обязанностей. При этом причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, повлекшее смерть, квалифицируется не по ст. 118 УК, а по ст. 109 УК РФ.

Уголовная ответственность за причинение легкого вреда здоровью но неосторожности не предусмотрена, конфликт может быть разрешен в соответствии с гражданским законодательством, которое в этих случаях предусматривает возмещение причиненного вреда пациенту. Условия и порядок возмещения причиненного вреда личности или имуществу пациента регламентированы ГК РФ.

Уголовная ответственность в случае наступления последствия в виде причинения средней тяжести вреда здоровью по неосторожности предусмотрена только при незаконном отказе медицинского работника от оказания помощи больному, но в подобном случае ответственность медицинского работника предусмотрена ст. 124 УК РФ.

Квалифицирующие признаки степеней тяжести причиненного вреда здоровью содержатся в диспозициях первых частей ст. Ill, 112, 115, 116 УК РФ. Судебные инстанции при определении вины и наказания во многом руководствуются заключением судебно-медицинской экспертизы тяжести причиненного вреда здоровью. При проведении экспертизы степени тяжести причиненного вреда здоровью судебно-медицинские эксперты руководствуются приказом Минздрава РФ № 194н от 24 апреля 2008 г.

Объектом данного преступления является здоровье человека. Угроза в этом случае может быть высказана потерпевшему непосредственно или передана через третьих лиц.

В соответствии с Конвенцией о защите прав и достоинства человека в связи с использованием достижений биологии и медицины от 1996 г., Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан, а также законами «О трансплантации органов и (или) тканей человека», «О донорстве крови и ее компонентов» допускается изъятие органов и (или) тканей человека для трансплантации. При этом могут быть использованы органы и ткани как живых, так и мертвых доноров. Донором может быть только дееспособный гражданин, достигший 18-летнего возраста. Согласие живого донора должно быть добровольным и изложенным в письменной форме. Не допускается изъятие органов и тканей у лиц, находящихся в беспомощном состоянии либо в материальной, служебной или иной зависимости от реципиента.

Любое понуждение путем угроз или реально примененного насилия противоправно. Преступление считается оконченным с момента высказывания угрозы применения физического насилия над потерпевшим либо фактически совершенного физического насилия. Реальное противоправное изъятие органа или ткани влечет за собой ответственность за причинение вреда здоровью соответствующей тяжести (ст. 111 и 112 УК РФ).

С субъективной стороны данное преступление совершается только с прямым умыслом в целях изъятия органов или тканей потерпевшего для трансплантации. Субъектом преступления могут быть не только медики, по и другие лица, достигшие 16-летнего возраста.

Не следует допускать участия трансплантологов и членов бригад, обеспечивающих работу донорской службы и оплачиваемых ею, в принятии решения об отключении средств поддержания жизни в целях изъятия органов и (или) тканей для трансплантации. Также признается недопустимым установление дополнительных надбавок к заработной плате медицинского персонала и администрации за подготовку донора. При нарушении этих этических положений всегда появляется лишний повод для возможности прокурорской проверки и возбуждения уголовного дела.

В случаях добровольного, письменного согласия донора он перед операцией проходит медицинское обследование. Консилиум врачей обязан констатировать, что после трансплантации донору не будет причинен значительный вред. Изымаются парный орган, часть органа или ткани, отсутствие которых не влечет за собой необратимого расстройства здоровья. Пересадка органов и тканей осуществляется с письменного согласия реципиента или, при его недееспособности, с согласия его законных представителей.

В случае невозможности получить согласие реципиента (бессознательное состояние) и в угрожающих его жизни условиях пересадка осуществляется без его согласия. Органы и ткани могут брать только государственные учреждения здравоохранения.

Донор вправе требовать от учреждения здравоохранения полной информации о возможных осложнениях в связи с предстоящей операцией по изъятию у него органов или тканей. Он также может получить бесплатное лечение в связи с проведенной операцией. При этом донор в любой момент вправе отказаться от изъятия у него органов или тканей.

Данная статья несколько выбивается из контекста рассматриваемой нами темы, но знание ее сути необходимо каждому врачу, поскольку речь идет о заболеваниях.

Под заражением венерическими заболеваниями однозначно во всем мире понимают лишь заражение такими четырьмя специфическими инфекциями, как сифилис, гонорея (триппер), мягкий шанкр (третья венерическая болезнь), лимфогранулематоз венерический (четвертая венерическая болезнь). Кроме того, различают пятую венерическую болезнь — донованоз, встречающуюся в южных странах. На Европейском Севере России имеют распространение лишь две венерические болезни: сифилис и гонорея, но возможны завозные случаи и других.

Следует избегать ошибочного причисления урогенитального трихомоноза (трихомониаза) к венерическим заболеваниям. Мочеполовой трихомоноз широко распространен, является таким же специфичным заболеванием, как и гонорея, поражает только мочеполовые органы, иногда чреват серьезными осложнениями, но он уже давно был исключен из перечня венерических болезней, предусмотренных Международной статистической классификацией болезней (МКБ). Так, МКБ-9 начинала список венерических заболеваний с сообщения, что мочеполовой трихомоноз исключен из этого списка МКБ-10 также не дает никаких оснований относить мочеполовой трихомоноз к венерическим заболеваниям. Следовательно, в юридическом смысле мочеполовой трихомоноз является просто паразитарным заболеванием и не является венерической болезнью.

Существует целый ряд болезней, передающихся преимущественно половым путем, но к венерическим в юридическом смысле не относящихся: хламидиоз, тропические трепонематозы (фрамбезия, пинта, беджель) и т.д. Так, например, эндемический сифилис (арабский сифилис, беджель) МКБ-9 также исключала из перечня венерических заболеваний. Такие тропические трепонематозы, эволюционно имеющие один корень, как фрамбезия (тропический сифилис), пинта (карате), спорно относить к венерическим заболеваниям. Различные негонококковые уретриты также передаются преимущественно половым путем, причины их возникновения разнообразны, отнесение их к венерическим заболеваниям или ошибочно, или противоправно. Знание данных моментов важно не только в плане применения ст. 121, но и ч. 2 ст. 131 УК РФ — «Изнасилование» и ч. 2 ст. 132 УК РФ — «Насильственные действия сексуального характера».

В отличие от подходов советского времени в настоящее время самолечение, уклонение от лечения венерических заболеваний и контролей их излеченности не являются основаниями для уголовного преследования. В данном случае для уголовного преследования важен лишь реальный факт заражения другого лица от человека, заведомо знавшего о наличии у него венерического заболевания.

Для постановки достоверного диагноза необходимо обнаружение возбудителя инфекции.

Объектом преступления является здоровье человека. Объективная сторона выражается как в действиях, так и в бездействии виновного, знающего, что он болен венерическим заболеванием. При этом способ заражения от него (половой или бытовой путь передачи инфекции) не имеет значения для квалификации преступления.

Субъектом преступления (виновным) может быть лицо, достигшее 16-летнего возраста, поставленное в известность письменно или при свидетелях о наличии у него венерического заболевания.

В практике чаще приходится сталкиваться с ситуациями уклонения от лечения асимптомно протекающей гонореи лицами женского пола, ведущими аморальный и асоциальный образ жизни, вступающими в беспорядочные половые связи с большим количеством партнеров. Пренебрежение средствами профилактики половых инфекций среди них является общим правилом. Кроме гонококков у таких лиц обычно наблюдается широкий спектр иных половых инфекций. Как правило, такие источники венерических заболеваний информированы о своем заболевании не только медицинскими работниками, но и своими бывшими партнерами. Однако возникает вопрос о достоверности наличия заболевания у данного лица, который, вероятно, иногда можно разрешить и без клинического обследования при наличии множественных случаев заражения (не менее трех) после половых актов с одним и тем же человеком.

Врачу в подобных ситуациях следует правильно оформить документы на всех половых партнеров распространителя инфекции, путем патронажного обхода с помощью патронажной медсестры предупредить заведомо известного источника заболеваний о наличии у него венерического заболевания и возможности уголовной ответственности, предложить ему лечение. После этого только в случае нового заражения кого-либо можно будет направить все материалы в милицию с соответствующим заявлением о привлечении распространителя венерических заболеваний к уголовной ответственности. Сложность здесь все равно будет заключаться в обязательной необходимости выделения возбудителя заболевания. При сокрытии больным венерическим заболеванием своих половых контактов от врача возможна административная ответственность.

В случаях проведения проверок правоохранительными органами или при возбуждении уголовного дела разрешение вопроса о наличии венерического заболевания (чаще гонореи) относится к компетенции венеролога. Судебно-медицинский эксперт не имеет возможности квалифицированно обследовать половых партнеров. Экспертиза заражения венерическим заболеванием в необходимых случаях может быть выполнена судебно-медицинским экспертом лишь совместно с венерологом.

На практике же зачастую наблюдается весьма упрошенный подход, при котором, судя по соответствующим документам, венеролог, не информированный о целях консультации и не осознающий всю меру своей ответственности, дает формальный ответ об отсутствии гонококков на данный момент на основании однократного исследования мазка содержимого уретры или цервикального канала. Подобным формальным подходом является и отрицание сифилиса на основе серологических реакций, проведенных в предполагаемом серонегативном периоде. Такие консультации эксперта с венерологом в новых правовых условиях не могут быть приемлемы. К сожалению, приказом № 161 Минздрава РФ от 24 апреля 2003 г. (п. 3.1.8) для исключения возможного заражения венерическими болезнями вновь утвержден консультативный подход.

Общеизвестно, что для разрешения вопросов по половым инфекциям необходимо неоднократное обследование всех половых партнеров в соответствии со сроками инкубации. Подозреваемого, при отсутствии у него явных признаков заболевания, для ответа на поставленный вопрос всегда целесообразно обследовать с применением провоцирующих методов и посевов отделяемого из уретры (шейки матки, уретры и прямой кишки у женщин), иначе о достоверности результатов не может быть и речи.

По нашему мнению, для разрешения вопроса о наличии венерического заболевания и его источнике необходимо проведение комплексной экспертизы с участием судебного медика и венеролога или надо идти по пути назначения отдельной судебно-венерологической экспертизы без участия судебного медика. Сведения о половых контактах объекта и субъекта преступления должны быть должным образом задокументированы следователем и предоставлены им эксперту, так как последний не вправе самостоятельно собирать материалы для производства судебной экспертизы (ст. 16 Закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ»).

Следует избегать стереотипных взглядов на подозреваемого (обвиняемого) как на наиболее вероятный источник инфекции, так как жертвы оконченных изнасилований в своей общей массе ввиду некоторых их психосоциальных особенностей изначально имеют высокий фон половых инфекций.

Несмотря на появившуюся в последнее время возможность анонимного лечения венерических болезней, ст. 6.1 КоАП РФ предусматривает ответственность в виде наложения административного штрафа за сокрытие больным венерическим заболеванием (и ВИЧ- инфицированным) источника своего заражения, равно как и других лиц, имевших половые контакты с данным заболевшим, так как это создает опасность их заражения и дальнейшего распространения инфекции.

Правонарушение, предусмотренное указанной статьей КоАП, может заключаться в нежелании больного раскрывать свои половые контакты соответствующим медицинским работникам, заинтересованным в этом в связи с исполнением своих профессиональных обязанностей, или представителям правоохранительных органов. Субъектами административных правонарушений могут быть только лица, достигшие 16-летнего возраста.

Недопустимо извещать о больном администрацию учреждения или организации, где учится или трудится больной.

Из ч. 4 ст. 122 УК РФ следует, что субъектом данного преступления могут быть и лица, не зараженные вирусом иммунодефицита. Например, медицинские работники, ненадлежащим образом исполняющие свои профессиональные обязанности (так, в 1989 г. в г. Элисте по вине медицинского персонала произошло внутрибольничное ВИЧ-инфицирование более 30 детей).

Из диспозиции статьи вытекает недопустимость проведения искусственных абортов средним медицинским персоналом или лицом, вовсе не имеющим медицинского образования, а также врачом, не имеющим специальной подготовки, которая удостоверяется соответствующим сертификатом.

Объектом данного преступления является здоровье беременной женщины. Объективная сторона характеризуется активными действиями, направленными на прерывание беременности.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Субъектом преступления может быть любое лицо, достигшее 16 лет, не имеющее специальной подготовки и соответствующего сертификата.

Аборт признается незаконным при совершении действий, направленных на искусственное прерывание беременности, если они производятся в нарушение хотя бы одного из установленных органами здравоохранения соответствующих правил, равно как ст. 36 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан» и постановлений Правительства РФ. Способ прерывания беременности не влияет на квалификацию содеянного.

В соответствии со ст. 36 «Основ » допускается производство аборта по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям — при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины — независимо от срока беременности.

Перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности утвержден постановлением Правительства РФ № 485 от 11 августа 2003 г. Он достаточно короткий:

• наличие решения суда о лишении или об ограничении родительских прав;
• беременность в результате изнасилования;
• пребывание женщины в местах лишения свободы;
• наличие инвалидности I-II группы у мужа или смерть мужа во время беременности.

Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности утвержден приказом Минздрава РФ № 302 от 28 декабря 1993 г.

В случае преждевременных родов живого и жизнеспособного плода (после 28 недель внутриутробного развития) и при попытке аборта в поздние сроки беременности необходимо предпринять меры по сохранению его жизни, в противном случае содеянное может квалифицироваться как убийство, причинение смерти по неосторожности или неоказание помощи больному в зависимости от содеянного.

Уголовная ответственность за аборт исключается при наличии крайней необходимости (ст. 39 УК РФ), например спасения жизни женщины, даже если аборт выполнен вне лечебного учреждения, врачом, не имеющим специальной подготовки, с нарушением ведомственных приказов.

Краниотомия, выполненная в случаях крайней необходимости на жизнеспособном плоде, также не влечет за собой уголовной ответственности.

Уголовная ответственность за аборт также исключается, если он выполнен в условиях, близких к стационарному медицинскому учреждению, например на борту морского судна, находящегося в автономном плавании, при условии соблюдения остальных соответствующих правил, установленных органами здравоохранения.

Прерывание беременности без согласия женщины и при отсутствии крайней необходимости влечет за собой уголовную ответственность в соответствии со ст. 1ll УК РФ за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшей.

Объектом преступления является здоровье человека. Объективная сторона преступления выражается в бездействии без уважительных причин, в недобросовестном исполнении своих обязанностей, в легкомысленном, поверхностном обследовании больного и в связи с этим неоказанием ему помощи. От преступного неоказания помощи больному следует отличать случаи неоказания помощи или недостаточного, неадекватного оказания помощи больному в связи с врачебной ошибкой (диагностической или лечебно-тактической).

Врачебная ошибка есть добросовестное заблуждение врача при отсутствии в его деятельности преступного умысла, небрежности, легкомыслия.

Вина при добросовестном заблуждении отсутствует, поэтому исключается любой вид ответственности. Добросовестное заблуждение может произойти в результате различных обстоятельств, например: при недостаточной опытности и малознании врача, отсутствия необходимого диагностического оборудования, невозможности проведения необходимых консультаций со специалистами соответствующих профилей, атипичной симптоматики, атипичного развития хода заболевания, ложности сообщаемых пациентом сведений о причинах и характере имеющейся у него патологии и т.п. Однако профессиональное невежество может привести к преступлению при легкомысленной переоценке врачом своих сил и возможностей. Общественная опасность медицинских действий, легкомысленно выполняемых некомпетентным, не подготовившимся к ним медиком, вполне реальна и должна осознаваться обществом.

Например, клинические проявления черепно-мозговой травмы и алкогольного опьянения сходны. Врач, осматривая пьяного человека с внешними признаками насилия в виде кровоподтеков, ссадин, ушибленных ран на лице или волосистой части головы, должен заподозрить наличие черепно-мозговой травмы и оставить потерпевшего в стационаре больницы для клинического наблюдения и обследования, а не отправлять его в вытрезвитель или домой. В противном случае при смерти человека от черепно-мозговой травмы или даже от отравления алкоголем ссылка на ошибку неуместна, неправомерна и будет выражать лишь стремление врача ослабить степень своей вины.

Субъектом данного преступления могут быть только лица, получившие медицинское или фармацевтическое образование, а также студенты медицинских вузов, прошедшие сестринскую практику

В случаях необходимости указанные лица должны оказывать первую неотложную помощь внезапно пострадавшим или внезапно заболевшим вне зависимости от того, работают они в сфере здравоохранения или занимаются иной деятельностью. Лица, имеющие медицинское образование, не вправе отказываться от оказания такой помощи по причинам нерабочего времени, своего нахождения на отдыхе, пенсии.

Уважительные причины отказа от оказания помощи больному:

• болезнь медика, препятствующая оказанию помощи;
• отсутствие соответствующего технического обеспечения (лекарства, инструменты, транспортное средство);
• наличие крайней необходимости.

Во многих ЦРБ существует практика домашних дежурств хирургов, терапевтов, акушеров-гинекологов по ночам, в выходные, праздники. В это время в самой же больнице зачастую остается лишь один дежурный врач, который при „необходимости вызывает конкретных специалистов для оказания медицинской помощи. Дежурящий дома специалист, в отличие от других специалистов того же профиля, обязан никуда не отлучаться (о кратковременных отлучках, например, в магазин, извещать соответствующее лицо) и быть готовым к выполнению профессиональных обязанностей.

Привлечение к уголовной ответственности врача, недобросовестным образом осуществлявшего домашнее дежурство по графику, возможно лишь в случаях, если график дежурств, а также обязанности дежурящего утверждены приказом главного врача и дежурящие специалисты были ознакомлены с ними «под роспись». Неоказание или недостаточное оказание помощи в связи с употреблением врачом алкоголя в рабочее время, во время так называемых «дежурств на дому», при наступлении указанных в статье последствий однозначно является преступлением.

Ссылка на отсутствие транспортных средств для выезда к больному может поставить перед следствием или судом вопрос о способности врача добраться до больного пешком за определенное время. Разрешение этого вопроса возможно экспериментальным путем.

Под наличием крайней необходимости здесь следует понимать необходимость оказания помощи в это же самое время другому тяжело пострадавшему. Кроме того, может возникнуть опасная для жизни и здоровья врача ситуация, когда риск, связанный с оказанием помощи, выходит за пределы обычного профессионального риска. В таких случаях врач сталкивается с крайней необходимостью принимать меры к самосохранению.

В соответствии со ст. 39 УК РФ опасность должна быть реальной, а не мнимой, в наличии и непосредственно угрожающей. В тех случаях, когда на лице лежит обязанность бороться с определенной опасностью, ее наличие не может служить основанием для ссылки на крайнюю необходимость. Например, пожарный обязан, нередко рискуя здоровьем и жизнью, бороться с пожаром. Врач также не вправе отказаться оказать помощь ВИЧ-инфицированному или больному столбняком, чумой, холерой и т.д.

Из сути диспозиций статьи вытекает возможность уголовного наказания только при наступлении реального тяжкого или средней тяжести вреда здоровью либо смерти потерпевшего. При наступлении последствия в виде легкого вреда уголовная ответственность не предусматривается, но возможно судебное преследование недобросовестного медика в гражданском порядке со стороны потерпевшего и дисциплинарное наказание (выговор, лишение премии и т.д.) со стороны администрации лечебного учреждения.

Объектом преступления являются жизнь и здоровье человека, лишенного возможности принять меры к самосохранению.

Объективная сторона выражается в бездействии виновного, не имеющего медицинского образования, в невыполнении им возложенных на него профессиональных или общегражданских обязанностей по оказанию помощи указанному лицу. Ответственность наступает независимо от реально наступивших последствий.

Субъективная сторона — прямой умысел бездействия или поставления в опасность. При этом виновный должен был осознавать, что имел возможность оказать помощь человеку, оказавшемуся в опасности, но уклонился от оказания помощи без уважительных причин.

Отказ родителей, иных законных представителей детей от оказания медицинской помощи, необходимой для спасения жизни детей, а равно подкидывание новорожденных детей, оставление их без ухода без уважительных причин, когда это создает возможность наступления смерти ребенка, независимо от причин указанных деяний, должно квалифицироваться по ст. 125 УК РФ.

Субъектом преступления может быть лицо, достигшее 16 лет. В соответствии с этой статьей к уголовной ответственности могут быть привлечены работники домов престарелых, домов ребенка, сиделки у тяжело больных, иные лица, не имеющие медицинского образования. В практике чаще встречаются случаи оставления в опасности водителями автомобилей пострадавших при дорожно-транспортных происшествиях. Ответственность за данное преступление наступает с 16 лет.

Основания и порядок госпитализации граждан в психиатрический стационар установлены Законом РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» от 2 июля 1992 г. № 3185-1 (с изм. от 21 июля 1998 г., 25 июля 2002 г. 10 января 2001 г., 29 июня и 22 августа 2004 г.). Закон не предусматривает возможности анонимного психиатрического лечения при добровольных обращениях граждан, не оговаривает условий, при которых такая помощь могла бы предоставляться, что делает его далеким от совершенства. Это обстоятельство является препятствием на пути к врачу для желающих получить психиатрическую помощь.

Приказ Минздрава РФ № 327 от 23 августа 1999 г. «Об анонимном лечении в наркологических учреждениях (подразделениях)» предусматривает лишь анонимное лечение больных алкоголизмом, наркоманией, находящихся в зависимости от различных токсических веществ.

Лицо, принудительно помещенное в психиатрический стационар, подлежит обязательному освидетельствованию в течение 48 часов комиссией врачей-психиатров психиатрического учреждения, которая принимает решение об обоснованности госпитализации. В случаях, когда госпитализация признается необоснованной и госпитализированный не выражает желания остаться в психиатрическом стационаре, он подлежит немедленной выписке.

Если госпитализация признается обоснованной, то заключение комиссии врачей-психиатров в течение 24 часов направляется в суд по месту нахождения психиатрического учреждения для решения вопроса о дальнейшем пребывании лица в нем.

Заявление о госпитализации лица в психиатрический стационар в недобровольном порядке судья рассматривает в течение пяти дней с момента его принятия в помещении суда либо в психиатрическом учреждении. Больной имеет право лично участвовать в судебном рассмотрении вопроса о его госпитализации. Участие в рассмотрении заявления прокурора, представителя психиатрического учреждения, ходатайствующего о госпитализации, и представителя лица, в отношении которого решается вопрос о госпитализации, обязательно.

Согласно статье 29 Закона «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» человек может быть госпитализирован в психиатрический стационар без его согласия или без согласия его законного представителя до постановления судьи, если его обследование или лечение возможны только в стационарных условиях, а психическое расстройство является тяжелым и обусловливает:

• его непосредственную опасность дня себя или окружающих;
• или его беспомощность, т.е. неспособность самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности;
• или существенный вред его здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если больной будет оставлен без психиатрической помощи.

Необоснованное удержание в психиатрическом стационаре лица, помещенного туда законно, но излечившегося или находящегося в состоянии ремиссии психической патологии, представляет собой незаконное лишение свободы (ст. 127 УК РФ) либо злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ).

С субъективной стороны преступление предполагает вину в виде прямого умысла, при этом мотивы, по которым совершается преступление (стремление помочь родственникам больного, иные «благородные» или корыстные мотивы), на квалификацию содеянного не влияют.

Врач-психиатр, подготовивший заведомо ложное заключение, на основании которого судьей принято решение о принудительной незаконной госпитализации, несет ответственность по ч. 2 настоящей статьи как непосредственный исполнитель преступления.

Нарушение равноправия граждан врачом может проявиться в дискриминации людей, нуждающихся в медицинской помощи, по какому-либо из указанных признаков при решении вопроса о госпитализации, назначении лечения и т.д.

Уголовное дело по ч. 1 настоящей статьи может быть возбуждено только при наличии заявления от потерпевшего и прекращено при примирении сторон. Дело, возбужденное по ч. 2 настоящей статьи, прекращению в связи с примирением сторон не подлежит.

Рассматриваемое преступление может быть совершено только с прямым умыслом.

Личную и семейную тайну образуют самые различные сведения, в том числе сведения о здоровье, привычках, интересах, сексуальных наклонностях, половых связях и т.д. Указанные сведения являются предметом профессиональной тайны. Обязанность врача по сохранению профессиональной тайны не заканчивается со смертью пациента. Лишь в существенно обоснованных интересах близких покойного допустимо раскрыть часть сведений, но здесь следует быть осторожным, так как интересы одного родственника могут в корне не совпадать с интересами другого.

Сообщаемая информация не должна подрывать репутации покойного или связанных с ним людей.

Существующая до сих пор практика информирования врачом родственников пациента без получения на то разрешения от последнего является незаконной; равно как информирование о своем пациенте коллег в отсутствие необходимости. При проведении больничных обходов пациентов со студентами или без них необходимо соблюдать этические нормы и стараться избегать докладов в общей палате, в присутствии других пациентов состояния больных и сведений из их жизни. Однако при неосторожном разглашении сведений, составляющих врачебную тайну, или даже при умышленном ее нарушении, но без корыстной или иной личной заинтересованности, без причинения вреда правам и законным интересам пациента или иных граждан, уголовная ответственность исключается.

Личная заинтересованность может быть явная и скрытая. При последней человек может быть заинтересован в удовлетворении потребности самоутверждения через унижение другого человека или в получении удовольствия от удовлетворения своих низменных потребностей (стремление навредить, злорадство и т.п.).

Представляется необоснованной и незаконной практика разглашения врачом профессиональной тайны по устным запросам представителей правоохранительных органов, нередко делаемых по телефону. Допустимо и законно нарушение неприкосновенности частной жизни только в случаях официальных письменных запросов (или уголовного или гражданского допросов) при расследовании уже процесса возбужденного уголовного дела (в запросе должен быть указан номер дела) или в связи с судебным разбирательством, при допросах в рамках предварительного расследования.

Уголовное дело по ч. 1 настоящей статьи может быть возбуждено только при наличии заявления от потерпевшего и прекращено при примирении сторон. Дело, возбужденное по ч. 2 настоящей статьи, прекращению в связи с примирением сторон не подлежит.

Рассматриваемое преступление может быть совершено только с прямым умыслом. Субъект осознает, что своими действиями нарушает неприкосновенность частной жизни, предвидит возможность или неизбежность причинения вреда правам и законным интересам граждан и желает этого. Необходимым признаком субъективной стороны данного преступления является также мотив корыстная или иная личная заинтересованность. Иная личная заинтересованность предполагает наличие побуждений личного характера: месть, зависть, карьеризм и т.д.

Ребенком в данном случае признается новорожденный, индивидуальные признаки которого по тем или иным причинам не осознаются его родителями или законными представителями.

Подмена ребенка, которого еще не идентифицируют родители или законные представители (например, родственники умершей при родах женщины), возможна в родильных домах, в домах ребенка. Преступление уже само по себе предполагает возможность внесения в какие-либо документы заведомо подложных записей, поэтому дополнительной квалификации по ст. 292 УК РФ «Служебный подлог» не требуется.

Объективную сторону преступления составляет замена одного новорожденного ребенка другим в родильном доме или доме ребенка, а также в ситуации, когда мать ребенка или другие его родственники или законные представители не могут идентифицировать своего ребенка и обнаружить его подмену.

Если родители заведомо способны опознать своего ребенка и, безусловно, обнаружат факт его подмены, то завладение им с заменой на другого новорожденного образует похищение несовершеннолетнего (ст. 126 УК).

Согласие родителей ребенка на его замену, данное медику, осуществляющему подмену, не исключает в действиях медика состава преступления, так как при этом игнорируется воля родителей другого ребенка. Обмен собственными детьми по обоюдному согласию родителей может квалифицироваться по ст. 152 УК РФ «Торговля несовершеннолетними».

Преступление считается оконченным с момента совершения действий, после которых ребенок не может быть идентифицирован его родителями (подмена бирки, кроватки, внесение подложной учетной записи и т.н.).

Субъективная сторона предполагает вину в форме прямого умысла. Виновный осознает, что осуществляет подмену одного ребенка другим и желает совершить такую подмену. При отсутствии умысла состав преступления отсутствует.

Обязательным признаком субъективной стороны является наличие корыстных или иных низменных побуждений. При отсутствии таковых (например, при стремлении спасти ребенка, обеспечить подкинутому ребенку надлежащее воспитание и т.п.) состав преступления отсутствует.

Подмена в целях последующего вымогательства материальных средств у родителей, законных представителей ребенка также полностью охватывается составом настоящего преступления.

Низменные побуждения грубо попирают нормы нравственности (например, месть родителям ребенка, националистические или расовые мотивы, злорадство и т.д.).

Незаконные действия но усыновлению (удочерению) ребенка, передаче его под опеку (попечительство) или в приемную семью влекут за собой наложение административного штрафа (ст 5 37 КоАП).

Необходимость сохранения профессиональной тайны является элементарной этической нормой, закрепленной многими законодательными актами. Преступление совершается умышленно и считается оконченным с момента разглашения тайных сведений независимо от последствий.

Разглашение тайны по неосторожности без корыстных и низменных побуждений преступлением не является.

Низменными побуждениями могут быть месть, злорадство, личная неприязнь, зависть, внешне не мотивированное стремление навредить и т.п.

Субъект преступления — любое лицо, достигшее 16-летнего возраста, которому было достоверно известно о факте усыновления. Субъективная сторона — вина в форме прямого умысла. Разглашение тайны усыновления по неосторожности состава преступления не образует.

Данное преступление всегда совершается умышленно. Обман предполагает наличие полного вымысла, либо сознательного искажения истины, либо сознательного сокрытия истины. Частичное сообщение истины также способно вызвать у потерпевшего заблуждение относительно каких-либо фактов и событий, в результате чего обманутый человек добровольно передает имущество мошеннику, чего никогда бы не было в случаях отсутствия обмана.

Преступление славится необычайным многообразием способов и форм его совершения. Субъектами преступления могут быть и медицинские работники, использующие для мошенничества свое профессиональное или служебное положение.

Подделка документов, оформление подложных больничных листов, подложных записей в амбулаторных картах и историях болезни, подложного заключения ВТЭК, в результате чего предполагается незаконное получение кем-то материальных средств, льгот, предоставляющих права на их получение, квалифицируется не только как служебный подлог, но и как соучастие в хищении путем мошенничества.