Реформа принудительного исполнения 1997 г.
Еще в советском праве правовую природу исполнительного производства фундаментально разработал М.К. Юков, придя к выводу, что исполнительное производство является самостоятельным производством, а регулирующие его нормы образуют самостоятельную комплексную отрасль права — исполнительное право.
Незадолго до реформы гражданского судопроизводства 1995 г. в теории процессуального права появились предложения предоставить суду самому право возбуждать исполнительное производство и даже исполнять собственные решения по отдельным категориям дел и при определенных условиях. В.В. Худенко в 1992 г. ратовал за то, чтобы право возбуждения исполнительного производства было предоставлено судье. С.Л. Симонян в 1994 г. «в целях повышения эффективности судебного решения» предлагала дать суду право исполнять собственное решение по жалобе гражданина, «когда решение вопроса не зависит от усмотрения административной власти». Таким образом, предлагалось решить вопросы неисполнения судебных актов через тезис: «не можешь заставить — делай сам».
Законодательное закрепление в результате реформы исполнительного производства получила впоследствии совершенно противоположная позиция. В современной судебной политике, как указывает судья Верховного Суда Российской Федерации Н.А. Калоколов, одной из главных идеологических задач судебной власти является последовательное отграничение функций судебной власти от смежных направлений деятельности других управленческих структур.
Во время первой постсоветской реформы гражданского судопроизводства и второй реформы арбитражного процесса 1995 г. стали звучать активные призывы разделить предмет регулирования исполнительного и смежных отраслей российского права
А.К. Сергун указывала на необходимость отдельного федерального закона об исполнительном производстве, в котором должны быть определены собственно исполнительные действия, а в процессуальном кодексе должны остаться вопросы, разрешение которых отнесено к компетенции самого суда.
Однако при реформировании гражданского судопроизводства в 1995 и 2000 гг., когда было изменено значительное количество гражданских процессуальных норм и введены новые институты процессуального права, оставались без какого-либо внимания реформаторов раздел V ГПК РСФСР «Исполнительное производство» и Приложение № 1 к ГПК РСФСР, включающее Перечень видов имущества граждан, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам.
Многие из норм V раздела ГПК РСФСР «Исполнительное производство» регулировали правоотношения в сфере исполнительного производства практически до 1 февраля 2003 г. в части, не урегулированной и не противоречащей Федеральному закону «Об исполнительном производстве» от 21 июля 1997 г. До вступления в силу 6 ноября 1997 г. Федеральных законов «О судебных приставах» и «Об исполнительном производстве» исполнительное производство практически целиком регулировалось гражданским процессуальным законодательством (V разделом ГПК РСФСР) и считалось частью гражданского процесса, его заключительной стадией.
Указанные законы в 1997 г. подорвали устоявшееся за многие десятилетия в российском праве положение о том, что исполнение судебных решений и иных юрисдикционных актов — завершающая, заключительная стадия гражданского процесса. Их принятие подтвердило юридическое своеобразие исполнительного права как отраслевого структурного подразделения российского права, добавив к уже имеющимся двум признакам структуризации системы права С.С. Алексеева и его последователей (особые регулятивные свойства, т.е. метод, и интеллектуально-волевое содержание — принципы, общие наложения) третий — внешнюю форму права, известную обособленность в законодательстве.
Исполнительные органы в связи с проведенной на основе Федеральных законов «Об исполнительном производстве» и «О судебных приставах» реформой были не только переименованы, превратившись из судебных исполнителей, подчиненных судам, в судебных приставов-исполнителей, судебный контроль за которыми ограничивается предусмотренной законом возможностью обжалования в судебном порядке их действий (как и действий любых других должностных лиц в Российской Федерации), но и получали совершенно новое качество.
Заметим, что Федеральные законы «Об исполнительном производстве» и «О судебных приставах» более 5 лет находились в противоречии с основным кодифицированным источником гражданского процессуального права не только в отношении отдельных правил исполнительного производства, но даже в наименовании органов принудительного исполнения и их подчиненности.
Только ГПК РФ 2002 г.. вступивший в силу с 1 февраля 2003 г., отказавшись от непосредственного регулирования собственно исполнительных действий, оставил в рамках гражданского судопроизводства лишь вопросы исполнительного процесса, непосредственно связанные с процессуальной деятельностью суда — судебным санкционированием и судебным контролем (гл. 45 «Признание и исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей)», гл. 47 «Производство по делам о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов» и раздел VII «Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов»).