Правовое положение юридических лиц в международном частном праве
Главной особенностью правового регулирования отношений в области международного частного права выступает разделение всех лиц, действующих на одной территории, на отечественных (национальных) и иностранных. В связи с этим при оценке правового положения юридического лица в конкретном государстве определяется критерий, по которому лицо относят к принадлежащим данной стране или к другому государству. Важным является то обстоятельство, что на эти юридические лица воздействует система национального права и государства, на территории которого оно действует или предполагает действовать (территориальный закон).
Например, в вопросе правового положения иностранных юридических лиц на территории Российской Федерации отечественный правопорядок исходит из закрепленного в российском праве, прежде всего ГК РФ и Закон от 9 июля 1999 г. «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» (с изм. от 25 июля 2005 г.) для юридических лиц — иностранных инвесторов принципа национального режима: «Правовой режим деятельности иностранных инвесторов и использования полученной от инвестиций прибыли не может быть менее благоприятным, чем правовой режим деятельности и использования полученной прибыли, предоставленный российским инвесторам, за изъятиями, устанавливаемыми федеральными законами» (ст. 4 Федерального закона «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации»).
Примерно так же этот принцип отражен в ст. 2 ГК РФ: «Правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом».
Очевидно, что помимо определения правового режима, которым пользуются в РФ иностранные юридические (а также и физические лица — предприниматели), российский правопорядок должен располагать критериями отнесения правосубъектных образований к иностранным юридическим лицам. В настоящее время российское право оперирует несколькими понятиями в этом плане. Например. существует категория «российские лица», т.е. лица, созданные в соответствии с российским законодательством, имеющие постоянное местонахождение на ее территории, а также физические лица, имеющие постоянное или преимущественное место жительства на территории РФ и зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей, с одной стороны, и понятие «иностранные лица», т.е. «юридические лица и организации в иной правовой форме, гражданская правоспособность которых определяется по праву иностранного государства, в котором они учреждены», — с другой. Это зафиксировано в ст. 2 Федерального закона от 13 октября 1995 г. «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности». Однако в ряде актов в валютном, банковском, налоговом и другом законодательстве России активно используются категории «резидент» и «нерезидент». Так, для целей валютного регулирования и валютного контроля под «резидентами» понимают юридические лица, созданные в соответствии с законодательством РФ, с местонахождением в РФ; предприятия и организации, которые не являются юридическими лицами и созданы в соответствии с законодательством РФ, с местонахождением в РФ, а также находящиеся за пределами РФ филиалы и представительства видов резидентов, указанных выше. В свою очередь, «нерезидентами» являются юридические лица, созданные в соответствии с законодательством иностранных государств, с местонахождением за пределами РФ; предприятия и организации, не являющиеся юридическими лицами, созданные в соответствии с законодательством иностранных государств, с местопребыванием за пределами РФ, а также находящиеся в РФ филиалы и представительства вышеупомянутых нерезидентов.
Сопоставив содержание указанных понятий, можно заключить, что все лица, которые, во-первых, организованы в соответствии с законами иного, нежели Российская Федерация, государства, во-вторых, имеющие свое местонахождение вне ее территории, должны считаться как иностранные. Установление местонахождения осуществляется в соответствии с требованиями имеющихся правовых актов.
Закон «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» устанавливает, что российскими участниками внешнеторговой деятельности (российскими лицами) являются наряду с другими категориями «юридические лица, созданные в соответствии с законодательством Российской Федерации и имеющие местонахождение на ее территории» (ст. 2).
Следовательно, если установлено, что данное юридическое лицо является на территории РФ иностранным, что же оно может совершать в гражданско-правовой сфере? И как скоро основой правового положения «иностранцев» в России является уравнивание их в правах с национальными лицами, за некоторыми изъятиями?
В свете сказанного важное значение имеет, во-первых, разграничение, которое проводится, например, в налоговом законодательстве, между иностранным юридическим лицом, действующим через представительство, учрежденное в пределах РФ, и между осуществляющим бизнес в России без открытия в ней представительства или филиала. В этом смысле детальное регулирование содержится в Инструкции Государственной налоговой службы Российской Федерации от 16 мая 1995 г. № 34.
С точки зрения закона, все иностранные юридические лица могут вести на территории РФ хозяйственную деятельность, заключать сделки, создавать с участием российских юридических и физических лиц либо юридических и физических лиц третьих государств или без таковых новые образования в соответствии с предусмотренными законодательством РФ организационно-правовыми формами, открывать и закрывать представительства или учреждать филиалы, в том числе для ведения внешнеторговой деятельности от имени иностранного юридического лица, совершать связанные с такими и другими сделками расчеты, страховые, транспортные, кредитно-финансовые и другие операции. Хотя ст. 1209 ГК РФ требует, чтобы, в частности, форма внешнеэкономических сделок, заключенных на территории России, подчинялась отечественному праву, в то же время это не должно означать, что при этом нельзя стремиться к соблюдению предписаний, установленных иностранным законом.
Что касается операций внешнеэкономического характера как основного вида деятельности в случаях с иностранными юридическими лицами на российской территории, то главное здесь — отсутствие каких-либо формальных разрешений для их осуществления. В то же время нужно обратить внимание на известное противоречие между формальным и фактическим моментами в вышеприведенных выводах. Действительно, специального разрешения на осуществление внешнеэкономической (внешнеторговой) деятельности не требуется. С другой стороны, без получения карточки ВЭД (кода участника внешнеэкономической деятельности) ни один субъект права на территории РФ не может ничего реально осуществить в рамках центрального звена такой деятельности — обеспечения таможенной очистки товаров, совершения формальности при ввозе или вывозе грузов. В такой ситуации становится принципиальным получение соответствующей регистрации, следовательно, разрешений не формального характера, а по существу. Помимо этого, согласно ст. 172 Таможенного кодекса РФ, декларантом при ввозе на таможенную территорию товаров может быть только российское юридическое и физическое лицо. В результате осуществление иностранными юридическими лицами в РФ операций по ввозу и вывозу товаров также сопряжено с определенными препятствиями юридического характера.
Требование относительно соблюдения императивных норм, регулирующих внешнеэкономическую деятельность, в свою очередь, является одной из главных составляющих, которые характеризуют правовое положение иностранного юридического лица в рассматриваемой сфере. Например, рассматриваемые субъекты обязаны обеспечивать соответствие стандартам, сертификации, безопасности и безвредности товаров, ввозимых на территорию РФ по таким сделкам, удовлетворять формальным требованиям определенного порядка по ввозу и вывозу товаров и услуг, предоставлять статистическую отчетность по своей внешнеторговой деятельности в связи с операциями на территории РФ и т.д.
Так, если в соответствии с Указом Президента РФ № 1209 «О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок», вступившим в силу 1 ноября 1996 г., необходимо впредь оформление паспорта бартерной сделки, то это распространяется и на иностранные юридические лица. В силу этого необходимо иметь в виду, что вывоз товаров, работ и услуг, результатов интеллектуальной деятельности должен сопровождаться обязательным ввозом на таможенную территорию РФ товаров, работ и услуг, эквивалентным по стоимости экспортированным товарам либо зачислениям на счетах в уполномоченных банках валютной выручки от экспорта товаров в установленном порядке.
С другой стороны, в правовом и экономическом отношениях наиболее значимой для иностранных юридических лиц является инвестирование с их стороны капиталов в российскую экономику. Возникающая вследствие этого соответствующая хозяйственная деятельность может проходить в рамках вновь создаваемых структур или привлечения иностранных капиталовложений в уже существующие российские предприятия в установленных законодательством формах, т.е. в качестве предприятий с иностранным участием либо на основе только иностранного учредительства. В большинстве случаев это хозяйственные общества и товарищества: товарищества, акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью. Российский Закон о регулировании иностранных инвестиций устанавливает «количественные» параметры для того, чтобы создаваемые на его основе предприятия могли претендовать на пользование льготами и преимуществами, установленными указанным актом (ст. 4).
Особо в этом контексте надо сказать о государстве (юридическом лице) как субъекте международного частного права.
Государство достаточно активно участвует в различного рода частноправовой деятельности международного характера, арендуя имущества, здания, сооружения, заключая иные сделки на территории иностранного государства, и т.д. При этом оно пользуется особым правовым режимом, согласно которому государство, его собственность, сделки и др. с его участием не подчиняются власти этого иностранного государства, т.е. его юрисдикции. Особенность правового режима государства как участника международной частноправовой деятельности заключается в его иммунитете от иностранной юрисдикции. А сама юрисдикция вытекает из суверенитета государства и означает его законодательную, судебную, административную власть; объем власти и сферу действия власти.
В целом для понимания иммунитета государства необходимо отметить, что юрисдикция бывает полной и ограниченной.
Полная юрисдикция предполагает, что государство обладает властью предписывать определенное поведение (например, законами, нормами права) всем находящимся на его территории и обеспечить любыми средствами реализацию своих предписаний. Ограниченная юрисдикция характеризуется тем, что государство обладает властью предписывать определенное поведение, но оно ограничено по различным причинам в использовании средств для обеспечения реализации своих предписаний.
Неподчинение одного государства юрисдикции другого не означает полного отказа этого государства от своей юрисдикции. В отношении к иностранному государству не могут быть применены принудительные меры: по принудительному применению закона, по принудительному привлечению к суду и др. Но это не означает полного правового беспредела, того, что иностранное государство может игнорировать право государства, на территории которого оно осуществляет деятельность.
Иммунитет — это прежде всего право государства на освобождение от юрисдикции другого государства, т.е. право на неприменение к нему принудительных мер со стороны судебных, административных и иных органов другого государства. И одновременно, это частичный отказ государства от осуществления своей юрисдикции, при сохранении ограниченной юрисдикции в отношении действий и имущества иностранного государства, т.е. отказ от применения принудительных мер своими судебными, административными и другими государственными органами в отношении иностранного государства.
Очевидно, что особенность правового положения государства как субъекта частноправовых отношений международного характера сводится к его праву на иммунитет. Причем не во всех случаях участия государства в международных частноправовых отношениях оно обладает правом на иммунитет. Об этом праве можно говорить лишь тогда, когда данное частное правоотношение связано с территориальной юрисдикцией иностранного государства: или спор должен быть рассмотрен в иностранном судебном органе, или имущество, на которое нужно наложить арест, находится на территории иностранного государства, или трудовой договор с иностранцем осуществляется на территории иностранного государства и т.д. Если частноправовое отношение, стороной которого является государство, осуществляется на территории государства-участника, то в случае возникновения спора он рассматривается правоприменительными органами этого государства на общих основаниях, и об иммунитете нет речи. Вопрос об иммунитете возникает только в связи с иностранной юрисдикцией.
В государствах, где нет специальных законов об иммунитете, часто нормы об иммунитете содержатся в других законодательных актах. Так, в ГК РФ включена ст. 127, которая говорит, что особенности ответственности Российской Федерации и ее субъектов в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, с участием иностранных юридических лиц, граждан и государств определяются законом об иммунитете государства и его собственности. Пока такого закона нет. Но в действующих законах содержатся отдельные правила об иммунитете. ГПК РФ в ст. 401 устанавливает, что предъявление иска к иностранному государству, привлечение его в качестве ответчика и третьего лица, обеспечение иска и наложение ареста на имущество иностранного государства, находящееся в России, могут быть допущены лишь с согласия компетентных органов соответствующего государства.
АПК РФ 1995 г. почти дословно воспроизводил эту формулировку. Новый АПК от 24 июля 2002 г. ее изменил: судебным иммунитетом в арбитражных судах Российской Федерации обладает «иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти» (ст. 151).
В раздел VI ГК РФ включена статья, названная «Участие государства в гражданско-правовых отношениях, осложненных иностранным элементом» (ст. 1204). Она решает вопрос о применении коллизионных норм к международным гражданско-правовым отношениям с участием государства: «... правила настоящего раздела применяются на общих основаниях».
Указанные нормы свидетельствуют о том, что Россия признает право иностранного государства на иммунитет от юрисдикции российских правоприменительных органов. Конкретные пределы отказа от собственной территориальной юрисдикции, условия такого отказа, последствия и т.д. должны быть определены в специальном законе, принятие которого декларировано ГК РФ.
Иммунитет государства от юрисдикции иностранного государства состоит из нескольких элементов: судебный иммунитет; иммунитет от применения мер по предварительному обеспечению риска; иммунитет по принудительному исполнению судебного решения; иммунитет собственности государства; иммунитет от применения иностранного права.
Согласно судебному иммунитету ни один иностранный суд не вправе принудительно осуществлять свою юрисдикцию по отношению к другому государству, т.е. не вправе привлечь иностранное государство в качестве ответчика. Однако если государство обращается с иском в иностранный суд для защиты своих прав, то ни один иностранный суд не вправе отказать ему в юрисдикции. Такой отказ был бы нарушением суверенных прав государства. Государство может выступить и ответчиком в иностранном суде, но при добровольном согласии.
Меры по предварительному обеспечению иска. Согласно иммунитету суд, рассматривающий частноправовой спор с участием иностранного государства, не может применять любые меры по предварительному обеспечению иска, так как эти меры носят принудительный характер. Часто меры по обеспечению иска рассматриваются и принимаются судом еще до возбуждения и слушания дела с участием государства. В любом случае, если такие меры касаются государства и его собственности (арест государственных счетов в иностранных банках, опись имущества, ограничение права государства пользоваться своим имуществом и пр.), то с точки зрения иммунитета они недопустимы.
Меры по принудительному исполнению иностранного судебного решения. В отношении государства и его собственности не могут быть приняты какие-либо принудительные меры по исполнению иностранного судебного (арбитражного) решения любыми органами этого и любого другого иностранного государства. Даже если государство добровольно приняло участие в иностранном судебном процессе, решение может быть выполнено им только добровольно. Иммунитет включает в себя право государства на неприменение к нему принудительных мер по исполнению решения.
Иммунитет собственности государства означает правовой режим неприкосновенности государственной собственности, находящейся на территории иностранного государства. Он тесно связан с иммунитетом государства. Рассмотренные выше элементы содержания иммунитета государства, связанные с судебным разбирательством спорного правоотношения с участием государства, прямо направлены на обеспечение неприкосновенности государственной собственности.
Иммунитет от применения иностранного права (или иммунитет сделок с участием государства) чаще всего возникает по поводу обязательств, вытекающих из сделок. Иными словами, речь идет о том, что частноправовые отношения международного характера с участием государства, в частности, сделки, заключаемые государством с иностранными физическими и юридическими лицами, должны регулироваться правом этого государства, если только сами стороны не договорятся о применении иностранного права. Это правило давно уже сложилось в судебной практике.
Очевидно, что рассмотренные выше отдельные части иммунитета взаимосвязаны и вместе составляют содержание иммунитета государства в частноправовой сфере. Вместе с тем иммунитет государства — это его право, вытекающее из суверенитета, но не обязанность. Поэтому государство может отказаться от иммунитета как в целом, так и от какого-либо его элемента. Отказ от иммунитета, для того чтобы быть юридически действительным, подчиняется некоторым правилам: отказ должен быть явно выражен в письменной форме: соответствующим органом государства в одностороннем порядке, при заключении сделки в самом ее тексте, в международном договоре, в законе и др.; отказ не может быть подразумеваемым, он не может следовать из конклюдентных действий (если в инвестиционном соглашении с участием государства стороны договорились передавать все споры для разрешения в Арбитражный институт Стокгольмской торговой палаты, то из этого не следует вывод об отказе от иммунитета в полном объеме); отказ от иммунитета не может толковаться расширенно. Государство свободно в своей воле: оно может отказаться от иммунитета в целом в отношении одной сделки, но это не может толковаться таким образом, что государство отказалось от иммунитета в отношении всех сделок, совершаемых на территории данного государства; если государство дало согласие быть истцом в иностранном судебном процессе, то это не означает, что в отношении него могут быть применены принудительные меры по решению иностранного суда и т.д.
В настоящее время выделяют следующие виды иммунитета государства.
Прежде всего это абсолютный иммунитет, который означает право государства пользоваться иммунитетом в полном объеме, всеми его элементами; он распространяется на любую деятельность государства и любую его собственность. Первоначально иммунитет сложился и применялся как абсолютный, и единственное ограничение возможно было только при условии прямо выраженного согласия государства.
Функциональный иммунитет основан на принципиальном разграничении функций государства на публично-правовую и частноправовую. Если государство действует как суверен, т.е. выступает как носитель суверенной власти, то оно всегда пользуется иммунитетом, в том числе в частноправовой сфере. Если государство выступает в качестве частного лица, занимается коммерческой деятельностью, то тогда оно иммунитетом не обладает. В зависимости от осуществляемых функций государство может выступать либо в качестве суверена, носителя публичной власти, либо в качестве частного лица.
Ограниченный иммунитет исходит из необходимости ограничения иммунитета. В отличие от функционального, ограниченный иммунитет не использует формальных критериев, а формулирует перечень конкретных случаев, когда государство не пользуется иммунитетом. Эти случаи могут быть сформулированы самими государствами как на двусторонней, так и на многосторонней основе, в том числе универсальной. Доктрина, судебная практика могут при этом играть лишь вспомогательную роль.
Удачным опытом создания правовых основ ограниченного иммунитета на многосторонней (региональной) основе можно считать Европейскую конвенцию 1972 г., заключенную странами — участницами Совета Европы (Россия входит в состав Совета Европы). Конвенция закрепляет общий принцип иммунитета государств от иностранной юрисдикции (ст. 15), а затем формулирует (ст. 1-14) детализированные исключения из этого принципа.
Однако ряд статей (1-3 и 12) определяют форму и условия отказа самого государства от иммунитета в иностранном суде: если государство вступает в процесс в иностранном суде в качестве истца или третьего лица, значит, оно признает юрисдикцию этого суда; если государство ссылается на иммунитет после того, как вынесено решение по существу, оно не пользуется иммунитетом; если государство вступает в процесс, чтобы заявить о своем иммунитете, то это не может рассматриваться как отказ от иммунитета; государство не пользуется иммунитетом, если оно взяло обязательство признать юрисдикцию иностранного суда; если государство дало согласие в письменной форме на арбитражное разбирательство спора, то оно не обладает иммунитетом в суде того государства, где осуществлялось или должно было осуществляться арбитражное разбирательство. Одной из особенностей Конвенции является то, что она регулирует не только юрисдикционные иммунитеты государств, но признание и исполнение судебных решений в отношении иностранного государства. А это приводит к определенной сложности конвенционного режима.