Юридическая психология

Наука о личности преступника и преступном поведении


Значение криминальной психологии

Решение проблем борьбы с преступностью и ее профилактики невозможно без комплексного использования сил, средств и методов различных отраслей знаний. Идея комплексности, а она высказывалась в криминологических исследованиях еще XX столетия, но выражению академика В.Н. Кудрявцева, стала одним из основных принципов криминологии, которую в настоящее время во многом подпитывают исследования в области психологии.

И если криминология — это наука о природе, причинах преступности и мерах ее предупреждения, то криминальная психология раздел юридической психологии, изучающий закономерности и механизмы подготовки и совершения преступлений отдельными лицами и преступными группами, психологические аспекты вины и роль потерпевших в преступном деянии, разрабатывающий психологически обоснованные теории и типологии личности преступников, рекомендации по совершенствованию борьбы с преступностью.

Таким образом, предметом пристального внимания со стороны криминальных психологов выступают, с одной стороны, истоки асоциальности преступников, степень их антиобщественных взглядов и установок, криминальных привычек и навыков, а с другой — роль криминогенной ситуации, самого асоциального субъекта и потерпевшего в развитии преступного деяния.

Понятие «преступник»

Как юридический термин слою «преступник» следует использовать только как формальное, т.е. отражающее не наличие у человека каких-либо особых криминальных характеристик, а тот факт, что человек совершил преступление. Это понятие важно отличать от другого — «преступный человек», которое используется сторонниками идеи о прирожденном преступнике.

В понятии «человек» воплощено неразрывное единство разных сторон его существа: социальной и биологической. В понятии «личность» фиксируются только специфические социальные признаки. Личность — это «социальное лицо человека», то, кем он стал, развиваясь и живя в обществе. При употреблении понятия «личность преступника» следует иметь в виду именно «социальное лицо» человека, совершившего преступление, и ничего более. При этом оговоримся, что уголовный и уголовно-процессуальный законы не применяют термин «человек», эксплуатируя термин «личность», признавая его более приемлемым.

Согласно исследованиям криминологов и психологов биологические и социальные составляющие являются детерминантами криминального поведения, интегрируясь в психологических качествах преступника. При этом непременным условием правильного решения вопроса о соотношении социальною и биологического в преступном поведении является уровневый подход к исследуемым явлениям.

Вот что говорил об этом А.Ф. Кони в судебной речи по делу Ольги Палем: «В каждом человеке, несмотря на духовное развитие его, сидит зверь, стремящийся при раздражении или возбуждении растерзать, истребить, удовлетворить свою похоть и т.д. Когда человек

владеет этим, сидящим в нем, зверем, он нормален в своих отношениях к людям и обществу; когда он сознательно дает зверю возобладать в себе и не хочет с ним бороться он впадает в грех, совершает преступление; но когда он бессилен бороться сознательно — тогда это больной. Призовите первого в судьи, покарайте второго, но не наказывайте, а лечите третьего, и если есть повод к сомнению, кто стоит перед вами второй или третий, призовите им помощь науку и не стесняйтесь потерей времени и труда. Исследование истины стоит этой потери!»

Таким образом, человек, его психика являются, образно говоря, ареной, на которой происходит взаимодействие социальных и биологических факторов. Вне психики их соотношение понять невозможно. Интенсивность проявления социальных и биологических обстоятельств зависит от того, какова сама личность, т.е. субъект и объект общественных отношений, социальное качество человека. Даже наличие психической аномалии у конкретного лица (психопатии, олигофрении в степени дебильности, органического поражения центральной нервной системы и т.д.) не всегда свидетельствует о том, что она сыграла криминогенную роль в его противоправном поведении. Не сама аномалия психики предопределяет совершение преступления, а то воспитание, те неблагоприятные условия формирования индивида, которые породили его криминогенные черты. Такие аномалии могут способствовать их возникновению и развитию, как и самому противоправному поведению, но лишь в качестве условия, не определяющею это поведение в целом. Констатация какой-то психической аномалии не объясняет, почему этот человек совершил преступление, так же как и внутренние причины (мотивация) преступного поведения не представлены в диагнозе, который лишь определяет наличие того или иного расстройства, его степень и тяжесть. А потому понять субъективные причины преступления, представленные в мотиве, можно лишь путем психологического исследования личности. Дефекты же психики, если они имеются, вовсе не представляют мотивов преступного поведения, хотя и могут влиять на них. Установлено, что психопатии, например, могут быть одним из факторов, способствующих совершению насильственных преступлений. В то же время широко известно, что психопаты успешно работают и выполняют иные обязанности. Поэтому основное значение имеет не аномалия как таковая, а социальный облик лица, сформированный семьей, школой, обществом.

Психологические теории причин преступности и личности преступника

В XX столетии зарубежными учеными были предложены разноплановые подходы для объяснения причин преступности и личности преступника. При этом их психологические теории в отличие от криминолого-социологических концепций, в которых значительная роль отводится социокультурным детерминантам преступности, были сориентированы на анализ личностных детерминант, влияние малых групп (семьи, референтных общностей и т.д.). С учетом научных традиций в современных зарубежных публикациях (R. Masters, С. Roberson, 1990; F. Losel, 1994 и др.) упоминается десять психологических теорий причин преступности и личности преступника:

  1. биопсихологические теории (Ломброзо, 1874; Кречмер, 1921; Шлап, Смит, 1928; Ланге, 1929; Штумпф, 1935; Хутен, 1939; Шелдон, 1949; Глюк, 1956; Роубак, Атлас, 1969; Фалек, Граддик, Коллам, 1970 и др.);
  2. психоаналитические теории (Александер, Штауб, Карпмен, Бромберг и др.);
  3. теории черт личности (Олпорт, Гилфорд, Айзенк, 1973 и др.);
  4. теории эмоциональных проблем (Курцберг, 1978; Бартол, 1980; Монахем, 1987);
  5. теории социально-когнитивного научения (Сатерленд, 1939; Глейзер, 1956; Бандура, 1972; Баргес, Эйкерс. 1966);
  6. теории умственной отсталости и душевных расстройств (Годдарт, 1915; Пульман, 1926; Зелани, 1933; Сатерленд, Гризи, 1974; Купер, Френсис, Сакс, 1986; Мелзбранд, Гьюз, 1986; Кенделл, 1986; Реттерстол, 19 86 и др.);
  7. теории социопатической личности (Клеклей, 1941; Гоу. 1948; Шнайдер, 1958; Смит, 1978; Рид, 1986 и др.);
  8. теории социального контроля (Сайкс, Матза, 1957; Хирши, 1969 и др.);
  9. теории мыслительных моделей (Йохельсон, Саменов, 1976 и др.);
  10. теории Я-концепции и Я-психологии (Роджерс, 1948; Кохут, 1988 и др.).

Имели место попытки объединить идеи различных теорий. Так, Айзенк (1977), Уилсон и Хернштайн (1985) попытались объединить идеи теории научения и теории черт личности, а Хёрши (1969) и Эллиот, Охлин, Уилсон (1985) — идеи теории эмоциональных проблем и теории социального контроля. Наряду с разработкой психологических теорий преступности и личности преступника в последние десятилетия в зарубежной науке активизировались исследования в области проблематики комплексной дисциплины виктимологии (изучение преступлений с позиций отношений и личности жертвы), по выявлению «системы преступного поведения» (через изучение группового образа жизни преступников, генезиса их специфических субкультур ит.п.), сравнительного анализа эффективности различных программ профилактики и социального контроля.

В некоторых работах по криминологии (С.М. Иншаков, 1997) подчеркивается, что за рубежом в последние десятилетия растет авторитет «стигматизационного» (от лат. stigma знак, ярлык, клеймо) и «интеракционистского» (от англ, interact — взаимодействовать, юздействовать) подходов. Их представители резко критикуют ученых, чьи теории сфокусированы лишь на идее психических дефицитов, расстройств, деформации отдельных свойств или внутриличностных конфликтов.

Так, теория стигматизации (Г. Беккер, 1995) объясняет преступность тем, что влиятельные группы обладают возможностью наклеивать ярлык «девиант» на представителей менее влиятельных групп. Согласно данному подходу первичная девиация — это временная, глубоко не осознанная девиация, когда индивид лишь изредка нарушает правило, но окружающие смотрят на это сквозь пальцы, а он сам не считает себя девиантом. Вторичная девиация характеризуется тем, что на человека наклеивают ярлык, ставят клеймо преступника, и постепенно он сам начинает считать себя таковым. Иными словами, происходит переоценка собственной самоидентификации. Однако теория стигматизации не объясняет, почему одни люди сопротивляются наклеенным на них ярлыкам, а другие живут с ними, усваивая преступный образ жизни.

Интеракционистский подход (Э. Сатерленд, Ф. Таннебаум, 1932) называет в качестве причины преступности взаимодействие личности и общества, опосредованное условиями преступности. Данное взаимодействие является двунаправленным, а его результатом является переход всей системы (личности, общества и условий среды) в новое состояние: общество криминализуется, а человек приобретает преступный опыт, его личность приобретает качества, характерные для личности преступника.

Исследования, проведенные под руководством Ю.М. Антоняна (1996), показали, что в качестве психологических предпосылок преступного поведения выступают, как правило, феномены отчуждения и тревожности. При этом социально-психологическое отчуждение в большинстве случаев — это результат эмоционального отвергания родителями, их безразличия, а также усвоенной социально-психологической дистанции между индивидом и средой, изолированность от ценностей общества и невключенность в эмоциональные контакты, отчужденность от общества в целом, его социальных институтов и малых групп (семья, коллектив и др.). Конечно, фатальная изолированность не может рассматриваться в качестве причины преступного поведения, но она формирует общую нежелательную направленность личности, которая может предопределять уголовно наказуемые формы реагирования на конкретные конфликты.

По данным эмпирических исследований, наиболее отчужденными являются бродяги, а среди них алкоголики. Среди преступников наибольшая отчужденность наблюдается у лиц, отбывающих длительные сроки наказания в виде лишения свободы.

Значительной криминогенностью обладает феномен личностной тревожности, обусловленный наличием у определенного типа людей значительного беспредметного страха. Как личностное свойство тревожность может возникнуть из-за постоянного ощущения неуверенности в себе, бессилия перед внешними факторами, преувеличения их могущества и угрожающего характера. В случае когда человек, обладающий чрезмерным уровнем тревожности, начинает оценивать субъективную угрозу безопасности, он может предпринять попытки насильственных действий против людей или явлений, которые воспринимаются им как угрожающе-деструктивные. В этом случае субъект может совершить преступление ради того, чтобы не разрушить представление о самом себе, своем месте в мире, чтобы не прекратилось его биологическое и социальное существование.

При этом антисоциальное поведение может быть обусловлено не только рассудочным отношением к действительности, но и неосознаваемыми компонентами психики. В первом случае налицо так называемые умышленные преступления, которые в зависимости от регуляционных особенностей можно подразделить на три вида:

  • преступления целевые, где всегда имеются определенные личные интересы (материальная выгода, карьера, месть и др.);
  • преступления-самоцели, где сам процесс их совершения доставляет чувство удовлетворения преступнику (хулиганство, сексуальное насилие и др.);
  • преступления — средства достижения других целей, где налицо неправильное понимание групповых или общественных интересов (например, ущемление прав граждан должностными лицами, осуществляемое «для экономии средств и получения прибыли», экологические преступления и т.п.).

Во втором случае преступное поведение обусловливается таким механизмом, как антисоциальные поведенческие стереотипы (привычки, навыки, установки). С позиций криминальной психологии, последние часто ведут к ситуативно-импульсивному поведению, особенно при наличии у человека низкого уровня психической регуляции. В этой связи даже в отношении устойчивых преступников следует говорить о ситуативной обусловленности поведения, но уже вызываемой характерологическими особенностями их личности, сформированными асоциальными операциональными установками (повторение определенного способа поведения в определенной ситуации). Последнее ставит под сомнение расхожее мнение некоторых ученых о наличии так называемых криминогенных ситуаций, где обстоятельства якобы сами по себе провоцируют преступление, когда, образно говоря, не палец давит на курок, а курок на палец.

Многие как отечественные, так и зарубежные специалисты, напротив, отстаивают позицию, что преступления совершаются не напрямую из-за ситуативных обстоятельств, а благодаря определенным устойчивым личностным характеристикам человека, так как у каждого индивида существует определенный уровень актуализации характерного способа поведения.

Еще X. М. Клеклей (1941) и X. К. Гоу (1948), проведя сравнительный анализ публикаций, выяснили, что в качестве симптомов такой личности чаще всего выступают: эгоцентризм — бесчувственность к другим, враждебность, наличие «двойных стандартов»; отсутствие дружеских отношений, неумение делать верные выводы из ошибок и наказаний, проекция вины на других, отсутствие ответственности. эмоциональная бедность, бессмысленная ложь и пр.

В целом в современной криминальной психологии большое значение придается программному изучению личности преступника, где выделяют следующие группы признаков:

  1. социально-демографические (пол, возраст, образование, социальное положение, специальность, шкала ролей ит.п.);
  2. социально-психологические (интеллектуальные, волевые, нравственные качества, черты характера ит.п.);
  3. психофизиологические (темперамент (сила, подвижность и уравновешенность нервной деятельности), а также сведения о патологических отклонениях личности).

Полное и глубокое изучение личности преступника способствует решению ряда актуальных для практики задач, среди которых:

  1. правильная квалификация совершенного преступления;
  2. выбор тактических приемов, применяемых при производстве следственных действий;
  3. воспитательное воздействие на личность правонарушителя, которое должно начинаться на первом допросе и опираться на достаточно глубокие знания следователем и судьей индивидуальных особенностей и динамики развития данной личности;
  4. выявление причин и условий преступления. Эта работа проводится более глубоко и всесторонне, если следователь или судья изучил психологические особенности личности обвиняемого.

Типология личности преступника

Личность преступника как явление типологического порядка есть носитель наиболее общих, устойчивых, существенных социально-психологических черт и свойств. Специфика личности как типа заключается в том, что она содержит особенности, которые выступают в качестве внутренних психологических причин преступного поведения. Ведь любое преступление, в какой бы форме оно ни совершалось, не есть случайное но отношению к личности. В своей основе оно подготовлено развитием его социальных, нравственных, социально-психологических свойств. В качестве таковых выступают жизненный опыт человека, наполненный антиобщественным смыслом, а также черты духовного мира, предопределяющие в конфликтных ситуациях выбор общественно опасного варианта поведения.

Личность преступника является закономерной социальной фигурой для конкретного общества настолько, насколько закономерно существование преступности на данном этапе развитии этого общества. Поэтому можно говорить о личности преступника как временном социальном типе только в связи с преступностью, представляющей собой преходящее социальное явление.

Этот временный тип, как и преступность в целом, обладает, однако, устойчивыми чертами и свойствами, позволяющими выделить его в качестве самостоятельного.

Существует несколько типологических схем личности преступника.

По характеру антиобщественной направленности и ценностных ориентаций в юридической психологии выделяют группы, которым свойственны:

  1. негативно-пренебрежительное отношение к личности и ее важнейшим благам: жизни, здоровью, телесной неприкосновенности, чести, спокойствию, достоинству и др. Подобное отношение лежит в основе умышленных агрессивно-насильственных преступлений (убийств, телесных повреждений, изнасилований, оскорблений и пр.), а также большинства случаев хулиганства;
  2. корыстно-частнособственнические тенденции, связанные с игнорированием права на все виды собственности. Это характерно для совершения хищений, краж, мошенничества, взяточничества и иных корыстных преступлений;
  3. индивидуалистическое отношение к различным социальным установлениям и предписаниям, к своим общегражданским, служебным, семейным и прочим обязанностям. Подобные антисоциальные черты определяют совершение ряда хозяйственных преступлений, преступлений против порядка управления, правосудия, совершение воинских преступлений и пр.;
  4. легкомысленно-безответственное отношение к установленным социальным ценностям и своим обязанностям по отношению к ним, проявляющееся в различных неосторожных преступлениях.

По степени общественной опасности, криминогенной зараженности, выраженности и активности личности выделяют следующие типы преступников:

  1. особо опасные (активные антисоциальные). Это многократно судимые рецидивисты, устойчивая преступная деятельность которых носит характер активной оппозиции обществу, его ценностям и нормам. В первую очередь это преступники, постоянно совершающие кражи, грабежи, разбои, хулиганские действия и тяжкие преступления против личности. К этой группе также относят крупных расхитителей имущества, крупных взяточников, совершающих такие преступления длительное время;
  2. опасные (пассивные асоциальные). Это лица, «выпавшие» из системы нормальных связей и общения, длительное время ведущие паразитическое, часто бездомное, существование: бродяги, попрошайки, тунеядцы. Многие из них неоднократно судимы и являются алкоголиками. Они совершают и корыстные преступления (как правило, мелкие), чтобы обеспечить свое антиобщественное существование, приобрести спиртные напитки. Как и «особо опасные» преступники, представители этого типа устойчивы в своем противоправном поведении;
  3. неустойчивые. Это лица, совершающие преступления (порой неоднократно) не в силу стойких антиобщественных установок и представлений, а в связи с включенностью в жизнедеятельность некоторых групп отрицательной направленности, ведущих образ жизни на грани социально приемлемого и антиобщественного. Представителями этого типа являются правонарушители, совершающие в нетрезвом состоянии мелкие хищения и кражи, хулиганство, реже — грабежи, разбои, некоторые преступления насильственного характера;
  4. ситуативные. Это лица, общественная опасность которых выражена в поведении незначительно, но тем не менее имеется и проявляется в соответствующих ситуациях. Преступления совершаются ими не потому, что ситуации имеют решающее значение. Дело в том, что из-за своих психологических особенностей они попадают в жесткую зависимость от ситуации, не находя социально приемлемого способа ее разрешения. К числу «ситуативных» относятся немало насильников, а также лиц, совершивших корыстные преступления в субъективно сложных жизненных обстоятельствах, например мри материальных затруднениях.

По мотивационным критериям можно выделить следующие типы преступников:

  1. корыстный;
  2. престижный;
  3. насильственный;
  4. сексуальный.

Выделение корыстного типа приемлемо лишь со следующей оговоркой. Этот тип объединяет всех лиц, совершивших любые преступления по мотивам личного обогащения. Чаще всего — это кражи, грабежи, разбои, хищения, мошенничество, ряд должностных преступлений.

Среди виновных в корыстных (прежде всего в хищениях государственной собственности) и должностных преступлениях заметно выделяется группа, совершающая такие действия из престижных побуждений, т.е. для того, чтобы занять в жизни более высокое социальное, в первую очередь должностное, положение, завоевать авторитет среди окружающих, быть все время на виду и т.д. это часто сопровождается неправильным пониманием производственных и иных нужд своего предприятия шли учреждения. Корысть, понимаемая в смысле личного обогащения, если она здесь имеет место, выступает в качестве дополнительного мотива. Следовательно, названных преступников можно объединить в престижный тип.

Однако по престижным мот ивам совершаются не только хищения и должностные преступления. Давно установлено, что иногда кражи, грабежи, разбои, хулиганство и некоторые другие преступления совершаются для того, чтобы завоевать авторитет в группе, закрепиться в ней, если членство в группе представляется ценным. Подобные мотивы весьма характерны для преступников молодежного возраста, причем и здесь мотивы личного обогащения не всегда являются ведущими. И такого рода преступников целесообразно относить к престижному типу.

Сложнее определить тип личности преступников, совершающих так называемые корыстно-насильственные преступления, например разбои и грабежи. Для решения этого вопроса необходимо исходить из того, какие мотивы преступления были главными. Так, если разбой совершался с целью обогащения, то субъекта следует отнести к корыстному типу. Но практика показывает, что некоторые разбойные нападения, например, организуются лидерами соответствующих преступных групп не для обогащения этих лидеров, а для того, чтобы сплотить их участников, еще больше подчинить своему влиянию. И такие преступления могут совершаться из некорыстных побуждений.

Мотивы насильственных преступлений (убийств, телесных повреждений, изнасилований ) и хулиганства достаточно разнообразны. Вообще, назвать насилие мотивом ошибочно, потому что совершать насильственные действия ради них самих могут лишь психически больные, невменяемые люди. Понятие насилия во многом отражает внешний характер действия, а не только его внутреннее содержание. Преступления против личности могут совершаться по мотивам личного обогащения, поэтому виновных следует относить к корыстному типу.

Некоторые убийства и телесные повреждения совершаются из хулиганских побуждений, по мотивам ревности и мести. Лица, действия которых направляются указанными стимулами, могут быть отнесены к насильственному типу, а виновные в изнасиловании и других половых преступлениях на почве сексуальных побуждений — к сексуальному.

Разумеется, по мотивационному критерию могут быть выделены и другие типы. Вместе с тем легко заметить в приведенной типологии, что вид преступлений не всегда совпадает с типом личности преступника. Так, виновный в убийстве (являющемся насильственным преступлением по мотивам личного обогащения) должен быть отнесен к корыстному типу.

В зависимости от соотношения самосознания и нравственности различаются два типа личности преступника:

  1. антисоциальный. К данному типу относятся лица, совершавшие преступления неоднократно, имеющие отрицательную жизненную позицию: лица, совершающие тайное хищение имущества (воры), злоупотребляющие доверием потерпевшего (мошенники); совершающие преступления против личности (убийцы ит.п.);
  2. асоциальный. Это лица, которые совершили преступление впервые в результате случайного стечения обстоятельств: в результате преступного бездействия или халатности; по самонадеянности; в состоянии аффекта и т.п.

Разумеется, любая типология носит условный характер, т.е. не каждый преступник может быть без колебаний отнесен к какому-нибудь определенному типу: Всегда можно встретить и смешанные, промежуточные типы.

Isfic.Info 2006-2023