Вменяемость. Понятие невменяемости

Как уже отмечалось, нести уголовную ответственность за совершенное общественно опасное деяние, т.е. быть субъектом преступления, могут лишь вменяемые лица, т.е. обладающие сознанием и волей. Только такие лица способны сознавать содеянное ими и руководить своими деяниями. Лица, лишенные такой способности, т.е. те, кто не осознает опасности содеянного, а если осознает, то не может руководить своими действиями (бездействием), признаются невменяемыми и не подлежат уголовной ответственности. К ним могут быть применены только меры медицинского характера, в том числе и принудительные.

Понятие невменяемости раскрывается в ч. 1 ст. 21 УК РФ: «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, т.е. не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики».

Понятие невменяемости складывается из двух критериев, совокупность которых и характеризует это состояние: юридического (психологического) и медицинского.

Юридический критерий подразделяется на два признака: интеллектуальный и волевой.

Интеллектуальный признак предполагает невозможность (неспособность) лица осознавать опасность своего действия (бездействия), это качество психики означает отсутствие у лица способности понимать как фактическую сторону совершаемого деяния, так и его социальный смысл. Непонимание лицом содержания фактической стороны своего действия или бездействия обычно означает непонимание им причинной связи между совершенным деянием и наступившими последствиями (не сознает, что лишает потерпевшего жизни, отнимает у него имущество и т.п.). Однако главное в содержании интеллектуального признака заключается в непонимании лицом социального смысла своего деяния, т.е. в отсутствии понимания его общественно опасного характера. В связи с этим вполне возможны случаи, когда одно и то же лицо, сознавая фактическую сторону своего поведения, не осознает его общественной опасности. Так, страдающий определенным психическим заболеванием (например, шизофренией), может осознавать, что лишает жизни человека, например, путевого рабочего, производившего осмотр или ремонт железнодорожного полотна, но воспаленное (вследствие психической болезни) воображение субъекта связывает это не с совершением преступления (убийства), а с предупреждением, например, мнимого акта терроризма (крушения поезда). В связи с этим лицо считает свои действия актом выполнения общественного долга, а не совершением преступления.

Другим признаком юридического критерия, как уже отмечалось, является волевой признак, т.е. неспособность лица руководить своими действиями (бездействием). Подобное также может иметь место при некоторых видах болезненного расстройства психической деятельности. Например, расстройство волевой сферы при относительной способности осознавать общественную опасность своего действия (бездействия) наблюдается у наркоманов в состоянии абстиненции, т.е. наркотического голодания. В этих случаях лицо сознает уголовную противоправность, допустим, незаконного проникновения в аптеку и завладения лекарством, содержащим наркотические вещества, но не может воздержаться от совершения этих действий. Подобное же расстройство волевой сферы возможно также при таких заболеваниях, как эпидемический энцефалит, эпилепсия и др. Уголовный закон для признания наличия юридического критерия требует установления не обязательно обоих признаков, а хотя бы одного из них — либо интеллектуального, либо волевого.

Наличие одного лишь юридического критерия не является основанием для признания лица невменяемым. Необходимо установить, что лицо не осознавало фактического характера и общественной опасности своих действий (бездействия) или не могло ими руководить именно по причинам, относящимся к медицинскому критерию. Последний представляет собой обобщенный перечень психических расстройств и заболеваний, способных привести к наличию у лица юридического критерия. Это — хронические психические расстройства, временное психическое расстройство, слабоумие или иное болезненное состояние психики (ч. 1 ст. 21 УК РФ).

Хронические психические расстройства — это именно хроническая душевная болезнь, т.е. длительно протекающее расстройство психики. Иногда они могут протекать и приступообразно (т.е. с улучшением или ухудшением психического состояния), однако способны оставлять после себя стойкий психический дефект. К таким психическим заболеваниям относятся: шизофрения, эпилепсия, прогрессивный паралич, паранойя, маниакально-депрессивный психоз и другие болезни психики.

Временное психическое расстройство — это также психические заболевания, но продолжающиеся тот или иной срок (относительно быстро) и заканчивающиеся выздоровлением. Сюда относятся: патологическое опьянение (белая горячка), реактивные симптоматические состояния, т.е. расстройства психики, вызванные тяжкими душевными потрясениями и переживаниями.

Слабоумие — это различного рода снижение или полный упадок психической деятельности, связанные с поражением интеллектуальных способностей человека. Слабоумие связано с понижением или потерей умственных способностей лица и является врожденным либо приобретенным в результате того или иного прогрессирующего психического заболевания. Различаются три степени слабоумия: легкая (дебильность), средняя (имбецильностъ) и глубокая, тяжелая степень поражения умственной деятельности (идиотия).

Иное болезненное состояние психики — это те болезненные явления, которые не являются психическими заболеваниями в тесном смысле этого понятия, но тем не менее также сопровождаются нарушениями психики. Так, например, брюшной тиф, не являясь психическим заболеванием, может сопровождаться помрачением сознания, галлюцинациями, во время которых у больного может быть снижена или даже нарушена способность к умственной или волевой деятельности. Подобное может наблюдаться и при травмах головного мозга, опухолях мозга и других непсихических заболеваниях.

Само по себе наличие медицинского критерия также не является достаточным для признания лица невменяемым. Например, не всегда та или иная степень слабоумия влечет невозможность лица осознавать опасность своего поведения и невозможность руководить своими поступками. Если, допустим, слабоумие улица выражено незначительно, оно может быть признано вменяемым в связи с отсутствием именно юридического критерия. Точно так же возможны и случаи, когда лицо не осознает опасности своих действий (бездействия) и не может руководить ими вследствие, например, опьянения. Очевидно, что такое лицо не может быть признано невменяемым и освобождено от уголовной ответственности. Таким образом, только совокупность юридического и медицинского критериев даст основание для признания лица невменяемым и освобождения его от уголовной ответственности.

Как вменяемость, так и невменяемость — юридические (уголовно-правовые) понятия. В связи с этим вывод о вменяемости или невменяемости лица по конкретному уголовному делу делает суд (а при производстве предварительного расследования — орган дознания, следователь или прокурор). Правда, свой вывод юристы основывают на заключении судебно-психиатрической экспертизы. В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством проведение такой экспертизы обязательно для оценки психического состояния обвиняемого или подозреваемого в тех случаях, когда возникает сомнение по поводу их вменяемости или их способности к моменту производства по делу отдавать отчет в своих действиях или руководить ими. Однако это заключение, как и любое заключение эксперта вообще, не является обязательным для лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда. Они могут не согласиться с заключением судебно-психиатрической экспертизы. но такое несогласие должно быть мотивировано.

Состояние невменяемости лица определяется только на момент совершения им преступления. Поскольку невменяемое лицо не может быть признано субъектом преступления, оно не подлежит уголовной ответственности, но в соответствии с ч. 2 ст. 21 УК РФ ему могут быть назначены принудительные меры медицинского характера, не являющиеся наказанием (ст. 97-104 УК РФ). Такие же меры могут быть назначены и лицу, совершившему преступление в состоянии вменяемости, но после этого заболевшему психическим заболеванием или расстройством, делающим невозможным исполнение в отношении его уголовного наказания (содержание таких мер будет рассмотрено в самостоятельной главе).

В УК РФ впервые в российском уголовном праве сформулирована особая статья об уголовной ответственности лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости (ст. 22). В соответствии с ч. 1 этой статьи вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности. Вместе с тем в соответствии с ч. 2 этой же статьи такое психическое расстройство учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

Таким образом, под психическим расстройством, упомянутым в ст. 22 УК РФ, понимается существенно уменьшенная способность лица, совершившего преступление, сознавать опасность содеянного или руководить своим поведением в силу таких психических расстройств и отклонений, которые в принципе дают возможность признать лицо вменяемым. В этих случаях речь идет о степени вменяемости, определяемой в рамках общей вменяемости. Следует отметить, что исследования, проведенные юристами и психиатрами, подтверждают, что среди лиц, совершивших преступления и признанных вменяемыми, значительную долю составляют лица, страдающие психическими аномалиями (хронический алкоголизм, органические поражения головного мозга и т.п.)²См., например: Емельянов В.Н. Преступность несовершеннолетних с психическими аномалиями. Саратов. 1980.. То, что эти обстоятельства необходимо учитывать при назначении наказания, в советской и российской уголовно-правовой науке признавалось и ранее. Однако степень и порядок такого учета понимались по-разному. Одни авторы (И.К. Шахриманьян, А.А. Хомовский) исходили из того, что суд вправе учесть влияние психических аномалий наряду с другими обстоятельствами дела. Другие (например. Г.И. Чечель) считали, что психические аномалии должны быть включены в перечень смягчающих обстоятельств с тем, чтобы имелась легальная возможность смягчения наказания и применения в этих случаях наряду с наказанием и принудительных мер медицинского характера. Указание на смягчение наказания лицу, совершившему преступление в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, содержится в уголовном законодательстве ряда зарубежных стран, например, в Уголовном кодексе ФРГ, где соответствующая вменяемость называется уменьшенной. Вместе с тем как в юриспруденции, так и в психиатрии высказывались и противоположные взгляды, отрицавшие необходимость выделения в уголовном законе ограниченной (уменьшенной) вменяемости. На этой позиции, например, стояли Н.С. Таганцев, видные русские психиатры В.Х. Кандинский и В.П. Сербский. Выдвинутые ими еще в начале века возражения против уменьшенной вменяемости до сих пор используются ее противниками в научном споре по этой проблеме. Эти возражения в основном сводятся к следующим аргументам:

трудности установления конкретных критериев для определения уменьшенной вменяемости;
возможности ошибок и даже злоупотреблений в этом деле;
возможности снижения при этом наказания опасным преступникам.

Однако современные исследователи, опираясь на новейшие научные рекомендации судебных психиатров, справедливо говорят о том, что указанные трудности явно преувеличены. Так, С.В. Бородин, опровергая аргумент об отсутствии четких клинических критериев, убедительно доказывает, что последнее связано с ошибочным представлением об ограниченной вменяемости как промежуточном состоянии между вменяемостью и невменяемостью, тогда как речь должна идти об ограниченной вменяемости как разновидности вменяемости и о том, что ее юридический и медицинский критерии вполне определимы. Ограниченно вменяемые лица страдают психическими аномалиями, но при этом сохраняют способность (хотя и ослабленную) отдавать отчет в своих действиях (бездействии) и руководить своим поведением (юридический критерий вменяемости). Медицинский же критерий этой разновидности вменяемости заключается в так называемых пограничных состояниях, которые в настоящее время достаточно исследованы как в общей, так и в судебной психиатрии. С.В. Бородин также убедительно опровергает другие возражения против выделения в уголовном законе понятия ограниченной вменяемости»³См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. С. 78-79..

Вместе с тем согласно ч. 2 ст. 22 УК РФ состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости, не связывается с обязательным смягчением наказания лицу, совершившему преступление в указанном состоянии. Следовательно, формулировка УК РФ лишена прямолинейности, отчасти присущей формулировкам Уголовного кодекса ФРГ и других зарубежных стран. Это представляется правильным, так как при назначении наказания суд должен исходить из всех обстоятельств дела и личностных характеристик преступника. И в тех случаях (только в тех случаях!), когда психические аномалии, указывающие на его «ограниченную» вменяемость, явились решающим звеном в общей цепи причинной связи, объективно приведшей к совершению преступления, наступлению преступного результата, наказание этому лицу может быть смягчено. Формулировка ст. 22 УК РФ позволяет сделать это.

К проблеме невменяемости примыкает вопрос об ответственности за преступление, совершенное в состоянии опьянения. Уголовно-правовому значению этого обстоятельства посвящена ст. 23 УК РФ. В ней сказано: «Лицо, совершившее преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств или других одурманивающих веществ, подлежит уголовной ответственности».

Данная статья УК РФ имеет в виду обычное (не патологическое) опьянение, вызванное употреблением алкоголя, наркотических или других одурманивающих веществ. Такое обычное опьянение даже в том случае, если оно влечет за собой утрату лицом способности отдавать себе отчет в своих действиях или руководить ими, не может рассматриваться в рамках невменяемости, поскольку в этом случае отсутствует медицинский критерий, т.е. наличие у лица психического расстройства, парализующего или существенно ограничивающего способности его сознания и воли. Обычное опьянение (в том числе и наиболее распространенная его форма — алкогольное опьянение), как правило, возникает в результате произвольного употребления алкоголя и наркотических веществ, дозы которых в значительной степени и определяют поведение виновного в состоянии опьянения. Последнее обусловливается также и другими факторами, связанными с воспитанием лица, его культурным уровнем, привычками и т.д. Все это и не позволяет отождествлять опьянение с разновидностью психического заболевания. Именно поэтому в уголовно-правовой теории не нашло широкой поддержки предложение Н.С. Лейкиной о том, что в Особенной части УК РФ должна быть выделена самостоятельная статья, в которой была бы предусмотрена ответственность за приведение себя в состояние такого опьянения, когда лицо, совершая общественно опасные действия, не осознавало их и не могло руководить своими поступками. В этом случае ответственность явно смешалась бы с совершенного лицом преступления (например, убийства) на доведение им себя до состояния опьянения, хотя дело-то заключается как раз не в последнем, а в первом — в совершении лицом преступления, хотя и в состоянии опьянения.

Позиция законодателя, выраженная в УК РФ, представляется более предпочтительной, чем прежняя, выраженная им в УК РСФСР 1960 г., где совершение преступления в состоянии опьянения было включено в перечень обстоятельств, отягчающих ответственность при назначении наказания (хотя и с оговоркой насчет того, что суд вправе в зависимости от характера преступления не признавать это обстоятельство отягчающим). И позиция нового УК РФ, и указанная оговорка прежнего УК РСФСР 1960 г. справедливо исходили из того, что уголовно-правовое значение состояния опьянения как обстоятельства, отягчающего ответственность, тесно связано с его криминогенным значением. Состояние опьянения может повышать опасность преступления и лица, его совершившего, в тех случаях, когда оно явилось обстоятельством, способствующим в конкретном случае совершению преступления, например подогрело решимость виновного совершить преступление, т.е. содействовало созреванию умысла, и т.п. Как показывает изучение судебной и следственной практики по делам об убийствах, при совершении этих преступлений состояние опьянения обычно и бывает своеобразным катализатором, прямо влияющим на совершение виновным преступления. Поэтому в таких случаях суды в соответствии с ранее действовавшим УК РСФСР 1960 г., как правило, признавали состояние опьянения виновного в момент совершения им преступления отягчающим ответственность обстоятельством.

Суд не придавал опьянению виновного значения отягчающего обстоятельства в тех случаях, когда устанавливалось отсутствие связи совершенного преступления с состоянием опьянения.

От обычного опьянения (простого, физиологического), как уже отмечалось, необходимо отличать опьянение патологическое. Разница здесь состоит не в степени тяжести опьянения. Патологическое опьянение — это качественно отличное от обычного опьянения болезненное состояние, также возникающее в связи с употреблением чаще всего алкоголя. Этот вид опьянения в психиатрии признается разновидностью психических расстройств (к ним относятся белая горячка, алкогольный галлюциноз, алкогольный паранойя и т.п.). Совершение опасных действий при указанных расстройствах исключает уголовную ответственность в связи с тем, что в этих случаях налицо сочетание юридического и медицинского критериев, лицо поэтому признается невменяемым, и к нему вместо наказания могут быть применены принудительные меры медицинского характера.