Судебно-властное отношение: критерии эффективности - страница 4
Немаловажное значение имеет и исследование наличия у судов (судебных систем) реальных возможностей для достижения поставленных перед ним целей. Таким образом, анализ эффективности правосудия следует начинать, как это принято, не с оценки статистических результатов судебной деятельности, а с исследования разумности и обоснованности наделения судов той или иной предметной подсудностью.
Предметная подсудность — категория переменная, ее изменения происходят как в исторической плоскости, так и географической. Например, суды в США в начале XX в. были в состоянии эффективно разрешать те виды социальных конфликтов, об отнесении которых к компетенции судов россияне несколько десятилетий назад и не помышляли.
К сожалению, в современных книгах, специально посвященных проблемам судебной власти, вопросу ее эффективности за последние три десятилетия не посвящено ни одной самостоятельной главы. ни одного самостоятельного параграфа. Последнее не означает, что эффективность правосудия отечественной наукой не исследовалась вообще. Напротив, исследования судебной деятельности производились всегда в отдельные периоды нашей истории даже достаточно интенсивно. Проблемами эффективности права вообще, правосудия в советский период занимались, в частности. А.Б. Венгеров, В.П. Казимирчук. М.П. Лебедев. В.И. Никитинский. А.С. Пашков. И.С. Самошенко, Д.М. Чечот, Е.П. Шикина и др.
В конце 1960-х годов проблема эффективности правосудия стала предметом изучения Академии наук СССР. В 1967—1972 гг. по данной тематике было проведено комплексное, полномасштабное исследование, результатом которого было появление в 1975 г. коллективной монографии в двух частях: «Эффективность правосудия и проблема устранения судебных ошибок». О солидности данного исследования свидетельствует состав авторского коллектива монографии. В него вошли такие крупные специалисты в области права, как М.И. Авдеев, В.Б. Алексеев, Г.З. Анашкин, АЛ. Бойков, Ю.А. Лукашов, К.С. Макухин, Т.Г. Моршакова. Авторский коллектив возглавил И.Л. Петрухин, В Н. Кудрявцев выступил ответственным редактором.
Авторы монографии впервые в советской литературе основательно изучили некоторые критерии и показатели эффективности правосудия. На основе обширных социологических исследований и судебной статистики им удалось определить:
- распространенность,
- структуру,
- динамику судебных ошибок, наметить пути их устранения.
Было изучено влияние на эффективность правосудия:
- социально-психологических факторов,
- научной организации труда в судах,
- состояние судебных кадров, а также основных тенденций уголовной политики, практики вышестоящих судов, прокуратуры и адвокатуры.
Можно только сожалеть, что эта монография не только вышла относительно небольшим тиражом (1500 экз.), но и была предназначена исключительно для служебного пользования. Иными словами, за пределами некоторых «специальных» учреждений о ее существовании практически никто не знал.
К сожалению, это не единственный недостаток безусловно солидной в целом работы. Так, несмотря на то что она была посвящена эффективности правосудия в целом, ее авторы по идеологическим причинам был вынуждены свести исследование важнейшей проблемы в основном к анализу причин судебных ошибок в уголовном судопроизводстве.
Авторскому коллективу, во-первых, пришлось отказаться от анализа целей судебной политики СССР — составной части советского государства в целом, ибо в те годы анализ такого уровня был в исключительной компетенции руководства КПСС. Практически не обсуждалось ими и фактическое состояние законодательства, регламентирующего судебную деятельность, работу прокуратуры, адвокатуры, преследуемые законодателем цели. В те годы «a priori» считалось: законодатель всегда прав.
Во-вторых, авторы книги были лишены возможности исследовать эффективность гражданского судопроизводства.
В-третьих, правосудие советского периода по своей социальной значимости несравнимо с важностью комплекса судебно-властных правоотношений, характерных для современного развитого государства. Поскольку судебная власть в СССР в 1960—1970-х годах не рассматривалась, да и по идеологическим причинам не могла рассматриваться в качестве самостоятельной властной силы, то ее, естественно, не существовало и в качестве объекта научного исследования.
В-четвертых, научный коллектив, сосредоточившийся на анализе эффективности правосудия, был ограничен в выборе методов исследования.
В-пятых, для советского общества в целом, его интеллигенции в частности были значимы совершенно иные, чем ныне, социальные, экономические и правовые ценности. Все это подтверждает сказанное выше: проблемы эффективности правосудия в частности, судебной власти в целом пока еще ждут своего исследователя.
В то же время надо отдать должное И.Л. Петрухину, перу которого в монографии принадлежит первая глава части первой — «Наука об эффективности правосудия — теоретическая основа изучения судебных ошибок». Несмотря на вышеперечисленные препятствия, свое исследование проблемы он предвосхищает анализом общих начал результативности судебной деятельности, пишет о «значении целей правосудия для определения его эффективности» и даже посвящает данному вопросу весь первый параграф.
Трудно спорить с И.Л. Петрухиным. когда он, рассуждая о целях правосудия, предлагает не забывать об их (а) гносеологической и (б) управленческой природе. Ссылаясь на В.Х. Багдасаряна, И.Л. Петрухин, размышляя о сущности цели любого вида социальной деятельности, отмечает следующее: «Цель — явление материального мира, которое: а) не существует в настоящем, но предполагается, что может существовать в будущем, следовательно, б) отражается в сознании человека, причем, естественно, отражается заранее, то есть заранее учитывается; в) рассматривается как возможный результат возможной деятельности; г) является желательным для данного человека; д) человек стремится практически достичь ее».
Далее И.Л. Петрухин совершенно обоснованно подчеркивает, что «цели правосудия — цели всего советского народа». Еще ниже он приводит высказывание Г. Клауса, определяющего «кибернетику как науку о планомерном достижении целей с помощью настройки систем на такие цели». Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что цель это — «опережающее отражение действительности», «идеальная модель будущего».
Кроме того, существует самостоятельная наука, которая позволяет настроить судебные системы на планомерное достижение некоторых определенных целей, выдвигаемых большинством населения конкретного государства. Завершает свои теоретические рассуждения И.Л. Петрухин также совершенно правильным выводом о том, что характер цели предопределяет выбор средств. Впрочем, данная мысль ИЛ. Петрухиным истолковывается и совершенно иначе: «средства детерминуруют цель», иными словами, отсутствие или недостаток средств существенно влияют на выбор цели.
И наоборот, наличие сил и средств позволяет настраивать системы, в том числе и судебные, на достижение действительно грандиозных целей. Не будем также забывать, что в системе правосудия существует не одна цель, а их иерархия, еще важнее помнить о том, что иерархия целей свойственна не только судебной деятельности, но и государственной деятельности в целом.
Что же может быть отнесено к критериям эффективности правосудия общей социальной направленности?
Безусловно, в первую очередь речь идет о способности судов гарантировать соблюдение принципа социальной справедливости при рассмотрении подавляющего большинства разрешаемых ими дел.
Во вторую очередь есть смысл говорить о способности судов регулярно обеспечивать нарастающий позитивный результат в сфере разрешения социальных конфликтов.
Наконец, в-третьих, об эффективности судопроизводства в определенной мере свидетельствует соотносимость уровней производительности труда в наших судах с мировыми стандартами.
В любом случае судопроизводство должно быть организовано таким образом, чтобы создание нового качества в общественных отношениях (например, лишение миллионов человек свободы) не вело бы к утрате ранее уже имевшегося качества общественных отношений. При этом повседневное соотнесение результатов правосудия с критериями общей социальной эффективности позволяет видеть смысл и значение судебной деятельности, ее социальную ценность и актуальность.